2024-05-31 19:47
Яростное_пламя_жизни._Глава_57__Тренировочный_бой..docx
Яростное_пламя_жизни._Глава_57__Тренировочный_бой..fb2
За те несколько минут, что были потрачены на неспешную прогулку до тренировочного полигона клана Генширо, я успел над многим поразмышлять. Помимо личных дум, касающихся напрямую и опосредованно моего будущего в мире библейского, я составлял в уме предварительный план дальнейших действий в ракурсе усиления своей новоявленной сестры, жены и, соответственно, на данный момент единственной верной союзницы и всё это в одном флаконе. М-да…
Перспективы виделись многообещающими, так как плясать мне было от чего. Но со многим из наличествующего, которому предстоит стать отправной точкой усиления Норико ещё только предстоит разбираться. О чём речь? Так о физической оболочке сестрицы. Прежде чем делать из неё богиню и производить трансмутацию её тонких тел, по-хорошему нужно выжать максимум из телесного сосуда. Чем крепче, выносливей и адаптивной физиология объекта предстоящего возвышения, тем, естественно и логично, круче конечный результат преобразования из смертного в божественную сущность. Также данная аксиома относится к генетическим мутациям и способностям ими даруемых. В бытие homo sapiens ген Х довольствуется малым, ограничиваясь в своём потенциале тем, что предоставляет человеческая физиология и энергетика смертной души, тогда как существами высшего порядка всё непросто несколько по-другому, а кардинально иначе. Если взглянуть на материальное воплощение бога через призму биологических, химических и физических процессов, то он всего за одним, но подавляющим исключением отличается от омега-мутанта. Мощная душа и божественное начало! Тонкие тела высшей сущности неоспоримо и на порядок превосходят таковые даже у самого продвинутого адепта мистических искусств, но низшей ступени духовной эволюции. Архимаг; прозревший и постигший дао монах, сумевший войти в резонанс и единение с вселенной; самый крутой мастер БИ оперирующий праной или тоуки — жизненной силой; великий шаман или любой другой аколит сверхъестественного пути развития достигший в своём искусстве небывалых высот с всеобщим признанием, а также имеющий элитарный ранг, при всех своих заслугах и неотразимости в каком-то конкретном направлении даже рядом не стоял с самым захудалым божеством, если, конечно, рассматривать непредвзято и в целом. Тут нужно понимать, что несопоставимость эта отражается в разрезе общего ракурса на сравнительный анализ и по шкале эволюционной лестницы. Короче, не об представляемой опасности и разрушительном потенциале ведётся речь. Сущность обретшая девятую оболочку души может и не блистать на поприще убиения ближнего своего, но если проводить сравнения в общем объёме и по каждому пункту, то суммарная развитость и КПД тонких тел бога неоспоримо впереди, нежели у кого бы то другого.
К чему бы я вдруг в голове обо всём этом начал распинаться и настолько углубился в раскрытие темы божественного превосходства? Так всё из-за выстраиваемого в сознании поэтапного сценария предстоящего апгрейда сестрицы!
Я уже далеко не тот неумёха и бездарь на поприще духовных практик. В памяти беспрецедентные объём знаний по множеству пластов мистических искусств. Спасибо Вам Один, Локи, Хелла и Суртур. Ваше жертва во благо моего просвещения никогда не будет забыта. Также отдельной благодарности, причём без иронии и сарказм, заслуживает и удостаивается Вонг. Арни тибетского розлива без каких-либо условий, как например торга с вымениванием на ответные услуги или иного рода преференции, и без долгих уговоров предоставил мне полный доступ в библиотеку Камар-Таджа, вплоть до закрытой секции с самыми жуткими, чернейшими и опаснейшими знаниями.
Имея же надёжный пласт фундаментальных и углубленным знаний по широкому перечню мистических практик и искусств, я прекратил быть слепым котёнком тыкающимся на ощупь. Больше не опираясь на предположения и домыслы, полагаясь сугубо на чутью и интуицию, а также надеясь на свою удачу.
Возвращаясь к сестре, то на первым этапе усовершенствования, пропуская уже проделанное, собираюсь произвести внедрение в её ДНК полезного гена Х. Но перед тем, как я пойду на это шаг, необходимо провести всестороннее исследование и череду экспериментов на «добровольцах», вообще на тех, кого мне жалко пускать в расход. Поэтому надобно в ближайшее время озаботиться поиском подопытных среди чистокровных людей. Хотя бы человек двадцать для статистики нужно подвергнуть насильственной эволюции по марвеловскому механизму. И только после проверки и подтверждения безвредности и совместимости марвеловских генов с местными обитателями уже сестрой займусь. Есть у меня на примете два очень классных гена Х, коих я смогу совместить без потерь эффективности и полезных особенностей каждого, чтобы затем внедрить в ДНК Норико.
Раз уж сестрица в ладах с тенью и тьмой, то и ген ей нужно подбирать исходя из данных факторов. Унификация и универсальность не для всех и всего является преимуществом и благом. Поэтому и курс предстоящих Норико физических приобретений будет пролагаться мной по пути наименьшего сопротивления, так сказать по уже проторенной её энергетикой дорожке.
В связи с наличием у Норико священного механизма с заключённой в нём душой греческой богини Никты, сестрица в буквальном с момента своего рождения имела тесный контакт с эфиром тьмы и тени. Отсюда-то и проистекает сделанный мной выбор, павший на ген Х одного примечательного субъекта, что обладал мутацией энергетического типа, позволяющая бедолаге оперировать с концепцией тьмы и её производными. Почему бедолаге? Бесспорно, данная мутация была бы выигрышем в лотереи эволюции, но вот незадача, досталась она индивиду с синдромом дауна.
Вышел я на этого пацана по чистой случайности. Периодически на меня находило странное. Я безвозмездно и походя мог заглянуть в любую близлежащую больницу оказавшуюся в зоне восприятия, чтобы провести там акцию невиданной щедрости по излечению больных со сложными и неизлечимыми современной медициной диагнозами. Случалось со мной такое изредка, но всё же нет-нет, да плюсик в карму себе заносил. Вот в один из таких благотворительных порывов меня занесло в Техасский Медицинский Центр расположенный в Хьюстоне, где меня ни с того ни с сего очень неожиданно и знатно торкнуло. Испытал дежавю прочувствовав практически такие же ощущения, что меня накрывали в усыпальнице при воздействии сенсорикой на Тартара. Того самого победителя Налла из чьего коматозного тела произрастало деревце с удивительными фруктами, благодаря которым я в последующем обрёл божественную суть.
В общем, я знатно струхнул в тот день, когда восприятие посредством мониторинга обнаружило в близлежащем пространстве сигнатуру схожую с богом олицетворяющим Бездну. И за свой приступ первобытного ужаса мне вот ни капельки не стыдно. Ну не входило тогда в мои планы столкновение с сущностью таких колоссальных масштабов. Так что не судите строго. Мне тогда с чего-то вдруг почудилось, что это восставший из небытия Тартар пожаловал по мою душу, ведомый желанием люто покарать зарвавшегося расхитителя гробниц осквернившего усыпальницу с его собственным захоронением. Благо приступ паники продлился недолго и через каких-то два десятка секунд я вновь обрёл адекватность.
Совладав тогда со страхом и задавив в себе спонтанное желание незамедлительно сорваться куда подальше из хьюстонской больницы, я, по мере возвращения способности трезво мыслить, наконец обратил внимание на существенные расхождения в том, что было рядом и стало причиной подспудного ужаса, и тем, что когда-то обнаружил в подземелье скрытом в амазонских джунглях.
Источник энергетический флуктуаций, который я ошибочно и поспешно принял за Тартара, при ближайшем рассмотрении не излучал той же подавляющей мощи и безнадёги, диагностируемых мной ранее у бога бездны. Неизвестный был его блеклой пародией, далёкой даже до тени присутствия истинного Тартара. Сверка деталей и обстоятельное изучение со всех сторон памятных воспоминаний с запечатлёнными в них данными о состоянии тонких тел Тартара в сравнении с оными у неопознанного объекта, что чуть было меня до первых седин не напугал, выявило множество расходящихся пунктов. Но главное, что я в тот миг осознал наверняка и точно понял, так это отсутствие угрозы со стороны неизвестного. А уже спустя пять минут после проведённого анализа и сделанного заключения я убедился в этом воочию. Восьмилетний мальчик с выраженной патологией даунизма на лице, чья диагностика подтвердила наличие у ребёнка сорока семи хромосом вместо сорока шести. Страшный диагноз для родителей и большое горе в семье. Впрочем мальчонке ещё повезло, ведь он был поражён самой лёгкой формой болезни — мозаичным даунизмом. Его особенность в том, что пресловутая двадцать первая пара хромосом хоть и утраивается, но патология затрагивает только часть клеток организма, а не как в двух первых вариантах болезни, охватывая тело целиком.
Джереми Уильямс, заинтересовавший меня ребёнок-мутант, а также даун, присутствовал в Техасском Медицинском Центре вместе с мамой в целях прохождения планового обследования. Понаблюдав за ребёнком со стороны и установив особенности его гена Х, я осознал, что если до наступления пубертата ничего не предпринять, то в будущем, через каких-нибудь пять — шесть лет пацан вполне способен превратиться в катастрофу планетарного масштаба. Дауны мужского пола во время гормонального шторма вызванного половым созреванием превращаются в угрозу для каждой встречной девушки и женщины. Так как у «солнечных деток» размыто или полностью отсутствует представление о привычных моральных и этических нормах принятых в цивилизованном обществе, то в период, когда на тело давят инстинкт провоцирующие к вовлечению в процесс размножения, дауны превращаются в алчущих секса агрессивных самцов. Нередки случаи, когда дауны набрасывались на родных сестёр и матерей, не говоря уже о посторонних девушках и женщинах. Ведомые нестерпимым желанием утолить похоть и потешить плоть, они представляют нешуточную и далеко не эфемерную опасность для окружающих. Но в ситуации с Джереми всё усугублялось его неординарным даром. Уже в свои неполных восемь лет, ещё не вполне понимая и осознавая имеющихся в наличии сил, пацан на эмоциях мог выдать выброс губительной для всего живого темной энергии способный умертвить всё живое, вплоть до бактерий и вирусов в области радиусом несколько километров. Так что людям живущим с Уильямсами по соседству очень повезло, что в данной семье царила здоровая атмосфера, а своего ребёнка-дауна родители окружали любовью и заботой. Будь же это иначе, подвергайся мальчик насилию дома и он бы без промедления стал окном в отрицающее всё живое план тьмы, откуда на Землю хлынула соответствующая энергия. Оставить такое без внимания я, естественно, не мог. Надо было спасать человечество от бомбы замедленного действия. Мутацию у пацана я само собой удалил, но разумеется сохранив оный ген Х в своём банке памяти. Это в руках неадеквата такая мутация опасна, но наличие подобной фичи у кого-то из союзников или близких очень даже хорошее дело.
В общем, избавив Землю от участи страдать под гнётом доморощенного Тёмного Властелина ведомого исключительно низменными желаниями и физиологическими потребностями, я фактически предотвратил один из возможных вариантов развития событий, в котором Землю будущего ожидал апокалипсис. К слову, без возмещения я Джереми тоже не оставил. В качестве компенсации за утрату мутации запустил цепную реакцию в теле ребёнка, по завершению которой он полностью излечился от даунизма. Как по мне, то обмен равноценный. Счастливая жизнь в здоровом теле не скованного даунизмом, но без гена Х уровня омеги вполне себе справедливый размен.
Возвращаясь к Норико, то ей я собирался привить мутацию Джереми в тандеме с геном Х человека под псевдонимом Дарвин, чьё настоящее имя — Армандо Муньез, бывшего и почившего члена команды борцов за всё хорошее под предводительством Чарльза Ксавье. Особенность этого персонажа заключалась в умении его организма адаптироваться к любым агрессивным условиям. Спайка же этих двух генов Х должна будет обеспечить своему носителю безболезненную адаптивностью к тёмной энергии, а также непрестанное повышение лимита пропускной способности тела.
Но это лишь первый этап по усилению сестрицы.
Следом за наделением Норико полезной мутацией у меня в планах обеспечение её независимости от системы библейского. Но чтобы совершить столь выдающийся подвиг, необходимо избавить сестру от священного механизма. И вроде бы глупость несусветная! Кто ж в здравом уме добровольно откажется от могущественного артефакта, который в моменте чуть ли не до уровня Лонгина дотягивает? Вот только кто сказал, что я собираюсь лишать сестрицу даруемой артефактом силы? От уз гейсов идущих в комплекте со священным механизмом библейского я, разумеется, её обязательно освобожу. Незачем оставлять лазейку к душе сестрицы всяким посторонним и мутным личностям. Но конкретно с сутью Никты, заключённой в артефакте, я разлучать Норико не буду. Имеется на примете уже опробованный и проверенный лично способ избавления от священного механизма, причём не то чтобы без потерь функционала, а наоборот, с его расширением. Духовный артефакт не раскрывал всего потенциал первоосновы, служащей одновременно и генератором силы, и строительным материалом аппаратной части механизма, выстроенного в заданной последовательности и в соблюдении алгоритма работы предусмотренного библейским.
В общем, чтобы помочь Норико обрести свободу от поделки библейского, но при этом не лишить её по пути уже имеющегося, а даже чуть расширить доступный арсенал и перечень способностей, раскрыв весь списком индивидуальных даров присущих когда-то Никте — олимпийской персонификации ночи, я собираюсь поделиться с сестрицей зерном-зародышем симбионта и сделать это посредством ритуала привязки фамильяра. С обретением Норико своего собственного клинтарца вопрос о засланном саботажнике в виде спящего актора как бы естественным путём сам собой рассосётся. Клинтарец, ведомый вшитыми в него инструкциями о приоритете обеспечения защиты хозяина, буквально сразу же после формирования связи фамильяра с Норико, первично и незамедлительно произведёт углублённое исследования состояния здоровья тела и души своей носительницы. Но что он по итогу там увидит? Так непонятную хрень не предусмотренную природой и неизвестного происхождения, которой в душе смертной по определению быть не должно. Мало того, что общая энергоёмкость инородного сегмента превышает таковую у Норико, что уже чревато угнетением наличествующего и заложенного мирозданием потенциала развития души носителя, так ещё эта подозрительная и не вызывающая доверия формация имеет чуждую логику и непонятные директивы. И как же поступит фамильяр в таком случае? Да ровно также, как это сделал четырнадцать лет назад мой симбионт. Сожрёт и ассимилирует питательную вкусняшку, пустив тонкие тела заключённой в механизм души и высвободившуюся из разрушенной конструкции энергию на своё собственное совершенствование. Но чтобы это было осуществимо и стало явью, мне надобно восстановить своего проглота.
После всех пертурбаций случившихся с симбионтом и становления его моим атрибут клинтарцу удалось сохранить репродуктивную функцию, но кое-какие изменения с ней всё же произошли. Возросли требования к родителю. Для дачи здорового и адекватного потомства, — а по другому и быть не может, — моему атрибуту нужно, во-первых, иметь в сотню раз больший свободный запас энергии в сравнении с изначальными условиями свойственных всей их расе без исключения, а во-вторых, получить от меня разрешение на данное действо. Без моего одобрения производство на свет ядра-зародыша симбионтом невозможно. Впрочем ничего удивительного в этом нет. При прохождении ритуала привязки фамильяра и последующей за этим перепрошивки ментально-эмоциональной метрики сути клинтарца, я удалил из матрицы будущего атрибута всё что посчитал хоть сколько-нибудь вредным и бесполезным в его императивах по отношению к себе. Тогда-то и детородную функцию слегка подкорректировал. Ранее-то как было? Стоит представителю расы клинтарцев набрать избыточный вес и запас энергии, как происходило спонтанное зачатие нового симбионта. И вся перчинка данного процесса заключалась в том, что основа новой личности будущего симбионта складывалась и формировалась из обуревающих в тот момент эмоций и мыслей родителей, то бишь симбионта-донора и его носителя. У меня же, а если быть точным, то у моего атрибута такой дичи не предвиделось. Интеллектуальное ядро личности зародыша, состоящей из неизменных директив и алгоритмов в точности и без возможности обретения индивидуальности свёрстывалось идентичной калькой с того, коим владел сородич-родитель. Таким образом исключалась возможность обретения новым симбионтом непредвиденных включений могущих запустить процесс формирования у него индивидуальности.
— Ну вот… Мы на арене, но что теперь? Меня ждёт проверка? — В сообразительности девушке не откажешь, но откуда эта неуверенность, и какой-то излишне подозрительный и скомканный тон? Хоть Норико и старалась не показать своей возросшей нервозности, но я прочёл девушку в лёт. Не ей со мной тягаться в скрытности мотивов. С имеющейся в распоряжении властью над физиологией живых организмов и атрибутом-телепатом омега уровня чтение истинных помыслов собеседника превращалось в детскую забаву.
— Всё верно. Будешь сейчас под моим руководством выяснять свои пределы и учиться обращаться с возросшими физическими характеристиками тела. — Грёбаный Сатору. И тут подсуропил, гнида. Чтоб его всё посмертие Эмма в очко карданом драл.
Резкая скованность Норико вызвана неприятными воспоминаниями и ассоциациями связанными с присутствием на арене кого-то кроме неё. Обычный её тренировка проходила под присмотром цукумогами. Дух клановой оружейной Мацуда очень ответственно и со всем старанием подходил к обучению обязательного к освоению холодного и дробящего оружия положенного владеть каждому наследнику рода Генширо. Катана, нагината и посох. Более тридцати поколений предков нашего клана неизменно начинали свой путь к мастерству в искусстве обращения с оружием следуя за Мацудой, ставшего им проводником на этом тернистом и непростом пути.
И всё бы хорошо, но на старости лет Сатору совсем из ума выжил. Раз в месяц чёртов маразматик проводил спарринг с внучкой якобы для того, чтобы воочию выяснить о её успехах на поприще убиения ближнего своего. Вот только каждая такая встреча внучки с дедом на ристалище заканчивалась для неё переломами, выбитыми зубами, лишением ощутимых кусков плоти и обильными кровопотерями. Сатору не щадил Норико. Выходя на ристалище против девочки тварь не занижала своих превосходящих физических сил, лупя всегда на поражение. Бил с намерением нанести пусть не фатальные, но жуткие увечья. И больной ублюдок не ограничивался лишь одной схваткой. С помощью призванных духов исцелив внучку он вновь заставлял бедную девочку биться против себя. И так по десятку раз за полчаса. Так что мне теперь понятно откуда у Норико такой навязчивый и сильный страх конкретно перед ристалище и противником в лице кровного родича. Ничем хорошим для неё подобные испытания никогда не заканчивались.
— С какого оружия начнём? — Не подавая вида и храбрясь, беспомощно обратилась ко мне с вопросом сестра, направляясь к стенду с оружием.
— Катана.
— Угу… — обречённо и печально обронила Норико, выходя в центр круглого полигона.
— Перед тем, как мы приступим, попрошу тебя не сдерживаться и выложиться полностью. Пользуйся своей максимальной скоростью, ловкостью и силой. И желательно, чтобы сразу в драку, без разведки боем. Также нет никаких ограничений в правилах. Применяй весь свой арсенал приёмов, магический в том числе.
Напутствовал сестрицу, выходя к ней навстречу с сумраком в руке принявшего вид простой катаны без украшательств. Норико же, по въевшейся в кожу привычке, обдуманно и с правильным пониманием за какой конец держаться за катану ринулась на меня без намёков на жалость и снисхождение. Неукоснительно следуя полученным инструкциям, она сразу же взяла наивысшей темп боя, разгоняя тело мистической энергией.
Но шквал из секущих, колющих и разящих по уязвимым участкам и точкам моего тела ударов клинком не находил своей цели. Впрочем девушку это нисколечко не смутило. Она продолжила выжимать из себя все соки, ни на мгновение не прекращая натиска и не отвлекаясь на досужие, пустопорожние мысли, полностью сконцентрировавшись на острие своей алчущей крови катаны и моей фигуре. Каждый её удар был продолжением предыдущего, сливаясь в органичный и изящный рисунок одностороннего боя. Я-то пока никаких ответных контратак не проводил. Лишь уклонялся, пропуская лезвие меча в считанных миллиметрах от ткани своего кимоно, а порой клинок Норико вовсе по сатину проскальзывал, ласково и бережно оглаживая материю.
«Ну что ж… Пора вразумлять малышку…»
И нет, это не то, о чём бы вы могли подумать. Я не собирался втаптывать в грязь достоинство и гордость Норико. С врагами ещё куда ни шло, но глумиться над родичами и близкими? Да никогда и ни за что! Я ж не тварь какая-то, что подобно Сатору тешит своё ЧСВ и гордыню измываясь над заведомо слабым противником. У меня на повестке совсем иные цели. Требуется помочь Норико преодолеть психологические травмы и стопперы, что она заполучила в схватках с садистом и выпестовала в себе за годы тренировок при предыдущих параметрах тела. И для того, чтобы достичь задуманного, во-первых, необходимо продемонстрировать своё разительное отличие в сравнении Сатору. Показать, что я не желаю ей зла и спарринг со мной не причинит ей боли. А во-вторых, провести схватку без резких скачков, но с определенным, поступательным и возрастающим коэффициентом. Собираюсь увеличивать нагрузку аккуратно, где каждый мой последующий шаг вперёд, удар, сближение, уворот и общий натиск будут превосходить в скорости и силе предыдущие. Тут важно очень осторожно и точно выверять свои действия нагружая сознание непрерывным анализом происходящего, а также тактическим и стратегическим расчётом общей схемы боя. Для чего такие сложности? Так иначе никак. Я был тепловозом, что взял на себя роль тягача тянущего за собой Норико по рельсам раскрытия потенциала и калибровки сложносоставной системы тонких тел в связке с физической оболочкой.
Бой продолжал набирать обороты. Простому человеку бы ни за что не удалось углядеть в двух стремительных и мелькающих силуэтах людские фигуры. Череда из хлопков, вызванных преодолением звукового барьера, оповещали отсутствующих зрителей о каждой новой смене наших позиций на ристалище.
Сестра уже превзошла свои предыдущие результаты. Раза эдак в четыре скакнула в скорости и силе. Такой шустрый старт и выдача доселе, как ей казалось, недостижимых показателей, коих она ещё вчера и не мечтала достичь в ближайшем будущем, спровоцировали сильное удивление у малышки. Но нужно отдать ей должное, ошеломленный разум Норико вообще не повредил её общей эффективности и не затронул рисунка боя, так как никаких заминок не случилось. Норико всё также перла на меня, периодически уворачиваясь и уклонялась от моих пока что редких, ответных контратак. Постепенно сковывающий разум сестрицы подспудный страх отступал на задворки, уходя в глубину подсознания, где медленно и неуверенно, но неизбежно растворялся, размываясь наслаждением и азартом охвативших естество девушки увлёкшейся битвой.
Следуя рассчитанному под индивидуальные характеристики Норико сценарию тренировочного боя, я неустанно повышал темп схватки, но теперь уже с интервалами и задержкой. Последние были необходимы для синхронизации разума и тела сестрицы. Восприятие Норико слегка подтормаживало. Не поспевало за преодолением барьеров, которые переступала физическая оболочка. Её тело, ведомое наработанными императивами и рефлексами, реагировала на угрозу должным образом. Само уворачивалось, выходя из под удара, совершало кувырки и ответные нападки, но всё это производилось без осознанного участия разума. Образно говоря аппаратная часть работала исправно, тогда как ментал подвисал. Нервные импульсы и сигналы достигали мозга с большим отрывом и опережением ещё вчерашних показателей, к чему ментальная оболочка была непривычна. Сознание буксовало, ведь впервые столкнулось с таким громадным объемом и скоростью потока информации. Впрочем сестрёнка достаточно быстро подстраивались под новые вводные и всего за несколько ударов сердца приходила в соответствие с возросшей скоростью потока восприятия действительности.
— Хватит… Брейк!
Прыгнув спиной назад и разорвав с Норико дистанцию на шесть метров, я помимо устной команды на прекращение сражения был вынужден воспользоваться ментальным пугачом, который ввинтившимся сквозь пелену жажды битвы и радости сестрицы шандарахнул ей по сенсорике светошумовой гранатой.
— Ох…