• Boosty Shared
• Lady Valdis

• #янегребаныймальчик
• #harrypotter
• #thevampirediaries
• #дневникивампира
• #кроссовер
• #впроцессе
• #глава84

Склеп Сальваторе.

Тот стоял ровно на том месте, где когда Клаус вырвал сердце своей маменьке. Где ж еще ему быть? Город-то был настолько «мал», что в другом месте тот просто не мог расположиться. А если честно, то это было уже не смешно, а как-то… странно. Словно судьба то и дело прямо в лицо ей пихала то одну пару братьев, то другую, как бы говоря, что тебе от них не отвертеться, как ты не пытайся бегать и изворачиваться. Нет, может быть, Елена утрировала, но все же как не пыталась могла избавиться от этих мыслей.

Кстати, о судьбе и неких братьях.

Она вздохнула и покосилась сначала налево, где стоял Элайджа и Финн, а потом направо от себя, где стоял Кол и уже бодро скачущий Клаус, на чьем лице не осталось и следа того, что еще недавно его скручивало от боли, а из горла хлестала кровь вперемешку с его легкими. Гребаная регенерация вампиров и гибридов, позволяющая им в один миг выглядеть как будущий арендатор уютного холодильника в морге, а в следующую как молодой, энергичный, здоровый как лошадь, отвратительно живенький козлик. Или как наглый волчара с клыками.

— Ну и? — наконец выпалила тихо Елена, испытывая головокружение и про себя удивляясь, как ей еще хватает сил стоять после того, как она явно превысила пару своих лимитов по волшбе на сегодня, и даже немного крови, которую ей подсунул, как ни странно, Кол, в чашке с чаем, не особо помогало. — Мы долго будем тут эпично стоять, или пойдем вперед?

— Я ничего не слышу. Либо они здесь и это ловушка, либо тут пусто и мать нас просто обманула, притворившись, что записку прислала мисс Беннет, — мрачно произнес Элайджа, заснув руки в карманы пальто и, возможно, все еще не очень довольный тем, что она пришла сюда, а не осталась дома, как очень хотела Дженна.

Финн поджал губы.

— Нет, она здесь, — едва слышно и неуверенно произнес он, явно все еще разрываясь между преданности матери и своим внезапным решением в кой-то веке встать на сторону своих младших братьев и сестры.

Кол издал насмешливый смешок, за что тут же получил подзатыльник от Клауса, которого, кажется, уже порядком достало поведение младшенького. Элайджа бросил одобрительный взгляд на своего гибридного братца, а потом перевел вопросительный взор на старшего брата.

— Можно узнать, почему ты так в этом уверен, Финн? — аккуратно спросил он, видать, все еще ища подход брату к вдруг сделавшего небольшой шаг к примирению с ними.

Финн повернул голову к Элайдже.

— Я чувствую запах шалфея и полыни, — после небольшого колебания ответил он, спрятав руки в карманы куртки. — Это фирменное сочетание трав, которое мать использует для заклятия конфиденциальности.

— Спорим, именно под этим заклятием и ароматом, ты был зачат, Никлаус? — ехидно сказала Елена, наклонив голову к гибриду и бросив на него сквозь ресницы насмешливый взгляд.

Кол издал сдавленный смешок, Клаус закатил глаза, а она сделала шаг вперед. Елена больше не могла стоять посреди гребаного кладбища, пялится на склеп Сальваторе и думать о том, что внутри может кричать ее подружаня, которую может там пытают или еще чего. А, может быть, еще хуже. Там будет тишина и дополнительный трупы, кроме тех, что уже лежали в усыпальнице. Если ее кто и хотел остановить, то не успел.

Впрочем, они тоже.

Когда Елена ворвалась внутрь, то какое бы ни было заклятие на двери, оно пало и она первым делом услышала сопение, а потом увидела тело, лежащее около небольшого постамента, где лежали какие-то магические примочки. Слава богу, не Бонни, а какой-то темнокожей женщины с копной волнистых волос, чье лицо было ей смутно знакомым. Будто она где-то уже его видела. У нее в груди торчал кол, чья поверхность была будто обвита каким-то металлом, и точно можно было быть уверенным, что ее сердце было нанизано на него как сочный шашлык. Елена быстро отвела взгляд от женщины и стала искать источник звука, которым оказалась, как она и боялась, ее дорогая пропавшая подружаня, которая Бонни. Она была чумазая, вся в слезах и качалась туда-сюда, крепко сжимая в руках рубашку лысого крупного мужчины, лежащего на ее коленках, в котором Елена узнала мистер Хопкинса, строгого и немного далекого от дочери отца Бонни.

И он тоже явно был мертв.

Ее сердце жалось от жалости и печали за подругу, которая потеряла очередного родного человека. А еще она была зла на себя, что не успела. Что если бы не дразнила Клауса, сделала еще один портал, — даже если знала, что, не зная точного места, не смогла бы быстрее сюда попасть — и не тратила время на то, чтобы уговорить Дженну, что все с ней будет в порядке и не скандалила с Джереми, упрямо желающего пойти с ней, то может быть бы успела. Елена ощущала вину за то, что подвела Бонни, но в данный момент ничего, кроме как подойти и утешить ее, сделать не могла.

Она неуверенно пошла ближе, села рядом с Бонни и приобняла ту за плечи.

— Папа согласился стать тем, кого боялся и считал ненормальными, чтобы спасти меня, — отрешенно произнесла Беннет, смотря перед собой и продолжая слегка покачиваться. — Эбби обманула нас. Она вдруг вернулась после всех этих лет и сказала, что кроме нас, у нее никого нет и что была причина, по которой она ушла. И я пустила ее. Поверила, когда та сказала, что она не могла остаться, потому что, оказывается потеряла магию, и без нее ей было больно оставаться рядом со мной и бабушкой. И что сейчас она хочет все вернуть. Что нашла способ восстановить свою магию и быть рядом с нами.

Бонни всхлипнула.

— П-прости, Елена, это я у-украла твою кровь, которую мы хотели и-изучить, — виновато произнесла она, повернув голову к ней и начав заикатся. — Я д-думала, что с ее помощью будет легче в-вернуть Эбби магию, в-ведь твоя к-кровь о-особенная. А вместо этого н-невольно создала связующие з-заклятие и… и…

Бонни громко зарыдала, а Елена, совсем не собираясь ее винить, погладила ту по голове, косо глянув на труп женщины. Наконец она смогла сопоставила ее смутно знакомое лицо и имя, которого бормотала Бонни. И поняла, что это была давно сбежавшая мать Беннет, не приехавшая даже на похороны собственной матери. Бонни всегда делала вид, что ее не волнует тот факт, что ее родная родительница бросила, но это же явно было не так.

— Боже, я т-такая д-дура!.. Ведь на самом деле, это-это Эстер з-заставила меня в это поверить, а Эбби ей т-только п-помогала в этом, — несчастно продолжала Бонни. — Она уже не п-первую неделю влияла на меня через мои-мои с-сны. Сначала мне снился г-гроб, который я чувствовала, что д-должна открыть, а потом… потом…

Беннет замотала головой.

— Я-я д-должна была понять, что ч-что-то не так! — горько воскликнула она. — Д-должна была поверить своему ч-чутью и попросить тебе о помощи, а слепо не д-доверять духам, которые были на стороне Э-эстер. Я не должна была в-верить Эбби, к-которая п-приехала только потому, что та пообещала ей в-вернуть м-магию, а н-не в с-семь в-вернутся. Эбби, которая х-хотела поскорее р-разделать со всем этим и в-вернутся к себе домой, чтобы дальше заботится о Д-джейми. Мальчике, которого та п-предпочла растить и л-любить вместо меня. Я не должна была в-впускать в себе Эстер, п-практикуя н-неизвестную м-магию с Э-эбби, у-уверившая м-меня, что э-это п-поможет е-ей в-возвратить м-магиюююю!.. Я не д-должна была давать п-папе даже подходить б-ближе и позволять ему стать каким-то м-могущественным о-охотником на в-вампиров в о-обмен на то, ч-чтобы Эстер п-покинула меня!.. Боже, т-теперь о-они все м-мертвы, Лена! П-п-почему в-все, кого я л-люблю, у-умирают?.. Почему?.. Я-я ж-же т-только х-хотела, ч-чтобы м-моя с-семья с-снова б-была в-вмеееесте!..

Речь Бонни в конце концов совсем стала запутанной и невнятной, но главное Елена поняла. Поняла, что прохлопала ушами то, что Эстер влияла на Бонни и с помощью совсем неисправившийся Эбби Беннет пыталась сначала связать свое потомство, чтобы убить всех одним махом, а когда поняла, что Финн не торопится умирать, претворила в жизни другой план. План, состоящий в том, чтобы создать нового охотника, типа Майкла, и натравить того на своих детей, как гончую на дичь.

«Вот и отвлеклась, да сходила, мать его, на бал», — мрачно подумала Елена, понимая, что если обращала внимание на что-то другое, вместо гулянок и попыток жить нормальной жизнь, то не пропустила бы всю ту драму, которая развивалась буквально у ее порога.

Но теперь поздно было посыпать голову пеплом.

Эстер вновь была вне досягаемости, скорее всего не навсегда, как чертом Волда Морда в юбке, которую хрен упокоишь, оба родителя Бонни, какими косячными бы они не были, были мертвы, а к вине перед Мэттом из-за Вики, теперь присоединилась еще и вина перед Бонни за весь этот беспорядок.

Потрясно.

Елена могла смело записать эту неделю в первую десятку парада самых худших за обе свои жизни, примерно сразу за той, где была Битва за Хогвартс и разочарование в дружбе как таковой, той где умер Седрик и вернулся Волда Морда, она стала в который раз сиротой, и той, когда умер Сириус, кажется, единственный кто правда заботился о ней, пусть даже в честь своего потерянного другана с оленей ипостасью.

Прошло примерно полчаса или около того, когда в склеп ворвался Джереми с последующим попятам Алариком.

Брательник быстро оценил ситуацию и тут же упал на колени по другую сторону от Бонни, мгновенно прижавшейся ближе к своему парню, но при это продолжая судорожно стискивать руку Елены, которую в какой-то момент схватила крепкой хваткой. Еще спустя коротко время, пришла Кэролайн, тут же закрывшей рот от ужаса и сочувствием уставившись на Бонни, вновь ушедшей в себя. Следом за блондинкой появилась и шериф Форбс, и вот тут они все толпой начали шевелиться. Елена и Джереми медленно подняли не сопротивляющуюся Бонни на ноги, кое-как оторвав ее руку от рубашки отца и вывели ее из склепа. Снаружи уже были помощники шерифа и скорая, но самое главное, никаких первородных, которые явно самоустранились, поняв, что опасности для них больше нет, и что в человечьей драме участвовать не хотят.

Ну и черт с ними.

Она отпустила подружаню, полностью повесив ту на брата, который решил не париться и просто взял ее на руки. Джереми понес ту к машине Аларика, чтобы отвести к ним домой, а вот Елена задержалась. Ей нужно было забрать кол из груди Эбби. Это все еще оружие, способное убить первородных и всю их родословную за одно. Но едва она повернулась к склепу, то наткнулась на будущего дядюшку и шерифа Форбс, который отдавал тому пакет с тем самым колом.

— Я так понимаю, это не то орудие убийства, которое я могу указать в отчете, — понятливо произнесла мама Кэролайн, и сама поняв, что кол был необычным.

После чего, смерив взглядом Елену, Аларика и свою дочь, все еще печально смотревшую в спину Джереми с Бонни на руках, почти скрывшемуся среди памятников, тяжело вздохнула.

— Вам всем тоже лучше уйти. Моим помощникам я уже сказала, что это дело совета, но все же… Лучше, чтобы вас здесь не видели, — добавила шериф и никто не собирался с ней спорить.

Все их компания поплелась следом за Джером.

Ну, все пошли, и только Елена поплелась.

Она ощущала себя так, будто пробежала чертов марафон вокруг планеты. Адреналин, какой бы он ни был, окончательно выветрился из ее вен, ноги еле волочились, и она просто отчаянно хотела спать. Забыть нахрен последний… месяц и просто спать примерно столько же. Причем ее тело решило, что кровать — это роскошь, без которой можно легко обойтись и уснуть можно прям счас. Ее сознание просто в один миг начало гаснуть, и последнее, что Елена запомнила, так это памятник, покрытые мхом, где было написано «Гонория Фелл», — что за дурацкое имя! — почему-то зацепивший ее взгляд, и то, как ее коленки вдруг подогнулись, как будто в нее попало заклятие подножки.

И благословенная темнота.

---

Проснулась Елена от ярких лучей солнца, лезущих ей в глаза и чувствуя себя как побитая собака.

Она кое-как разлепила веки и мутным взглядом уставилась в потолок своей комнаты. Ее мысли текли вяло, а события последних дней: начиная от визита в дом-убийцу и тусовки с Колом в Вегасе и заканчивая смертью родителей Бонни из-за козней мертвой ведьмы-детоубийцы, все они казались каким-то бредом. И это включало ее похождения сразу с двумя братьями Майклсонами. Это явно было какое-то нелепое наваждение, и Елена не понимала, как вообще это допустила. Нет, ей было хорошо, с каждым по-разному, но почти одинаково хорошо, даже отлично. Ее все еще слишком сильно, чем ей был хотелось привлекали эти два таких разных мужчины, которые принесли ей много горе, боли и даже смерть, но… Ей не нравилось, когда у нее так сносило крышу и больше такого допустить было нельзя.

И притяжения поощрять нельзя и пить тоже.

Совсем.

Мерлин, Елена хотела, что все вернулось к тому, что было на том уровне, каким было того ужина, где они заключили сделку!.. Чтобы и мозг друг другу не мариновали, а самый максимум взаимодействия, не включающего оскорбления и убийств, остановилось на невинном флирте. Или вообще никаком, то бишь на уровне полного забвения, хотя «полного» быть не может в принципе, ведь Клаус не успокоится и, рано или поздно, потребует от нее крови для новых гибриденышей, которую ей придется ему дать. Она же в конце концов не всякие там упрямые гибриды, и свои обещания стирается держать.

Эх, мечты-мечты!..

Вылезти из постели, куда ее положил, вероятно, Аларик, когда она вот глупо шлепнулась в обморок, было невероятно трудно. Елене буквально пришлось пересилить себя, чтобы откинуть одеяло, сесть и спустить ноги вниз. Она пару минут просто сидела на краю кровати, сгорбив плечи, и отчаянно зевала, давая в себе желание вернутся обратно, замотаться как мумия в одеяло и проспать до конца года. Лишь бы только не выходить за пределы комнаты и не встретиться со всем тем, что ее ждет за ее пределами. Но Елена, да и Гарриет тоже, была не из тех, кто пасует перед хренью, которую судьба или кто там бросал ей под ноги.

Она медленно доползла до ванной и поморщилась от того, что увидела в зеркале.

Помятое осунувшиеся лицо, мешки под глазами и слишком бледные губы. Ей определенно нужен отдых. Но сначала нужно хотя бы почистить зубы, потому что во рту было так, будто там кошки нагадили. Впрочем, первым делом Елена произнесла простенькое исцеляющие заклинание, для которого даже не нужна была палочка, чтобы исцелись ранки на губах, на груди и бедрах. Чертов Клаус, несмотря на то, как ему было хреново в том проклятом лесу, когда их накрыло злой похотью, как нарков кайф, был очень энергичным и жадным любовником. Даже диким. Он не пил толком ее кровь, но следы своих зубов оставил почти везде, где только мог. Будто хотел ее пометить, как гребаный пес, коим он и был, избавить от малейших следов, которые мог оставить его брат.

Елена наклонилась, чтобы выплюнуть пасту, все еще прибывая где-то в своих мыслях, а когда разогнулась, то едва не завизжала, когда увидела у себя за спиной знакомую замызганную кровью мордаху с большими темными глазищами.

Это был Хенрик.

Как всегда, блять вовремя!

Елена с психу бросила зубную щетку в раковину и положила руку на бешено колотящиеся сердце. Она развернулась и сердито уставилась на подростка, которого пыталась вызвать столько дней подряд. Но все бесполезно. А тут на те. Явился и чуть не довел ее до сердечного приступа. Ну что за семейка? Довести до белого каления хотят не иначе!..

— Хенрик, ты что, смерти моей хочешь? — воскликнула Елена на миг забыв, что так-то была не одна в доме. — Чего же так пугать? Тетя Лена не железная!..

Она нахмурилась.

— Где ты был раньше? Я же звала тебя! — возмущенно добавила Елена.

Хенрик вздрогнул и растерянно моргнул.

— Я не слышал, — пробормотал он. — Ты держала палочку в руках? Моя душа привязана к ней, но все же я ненадолго могу покидать тебя и бродить вокруг, и не всегда могу услышать сразу твой физический зов, хотя и ощущаю, когда ты колдуешь, мастер.

Она растерянно моргнула.

— Нет, кажется, — неуверенно произнесла Елена, честно говоря, совсем не помня, держала она палочку в руках, или нет, и не совсем уверенная, что это так работает.

А потом нахмурилась, заметив, как руки Хенрика мелко трусятся, а его глаза как-то шибко уж зашугано метались от ее лица к ванне вокруг и обратно. Парень явно страдал приступом тревоги и даже страха, но с чего вдруг?..

— Хенрик, что случилось? — хмуро спросила она и указала на него пальцем. — Только не говори, что твоя мать вновь вернулась. Кстати, ты вообще знаешь, что она тут занимается кражей тел и бегает по белу свету? Убила родителей мой подруги и…

— Нет, мать вновь среди духов, и она странно спокойна из-за того, что ее планы пошли прахом, — шепотом произнес Хенрик, остановив на ней взгляд своих круглых от страха глаз. — И я боюсь, что дело в том, что мой отец… Я чувствовал его там, как и мать, хотя и держался подальше, даже зная, что они меня не видят, но сейчас… Он покинул Другую сторону, его там просто нет!..

Елена невольно потеряла челюсть.

Час от часу нелегче!..

Сначала Эстер тут куролесила, а теперь мертвый папа-охотник куда-то пропал. Елена искренне надеялась, что он просто провалился в ад и горел там как баран на вертеле, издавая девчачьи визги, а не сумел каким-то образом вернуться в мир живых. Хоть призраком, хоть еще кем-то там. Она потерла переносицу и зажмурилась, чувствуя, как к ней приближается приступ мигрени. А потом распахнула глаза, желая узнать у Хенрика, что еще он знает обо всей это ситуации, и сердито выругалась.

Мелкий Майклсон пропал.

Опять.

Елена сердито фыркнула, и обернулась обратно к зеркалу, чтобы закончить чистить зубы и прочие утренние процедуры, думая о том, что все-таки надо понять, как именно действует вся эта фигня с управлением призраками, и, самое главное, что нужно узнать, куда делся призрачный мертвый зад Майкла.

Срочно.