2024-07-25 10:40
Парадокс мультивселенной. Глава 21. Доступ к информации
Так-с, раскладик:
1. Да, во вторник главы не было, поэтому мы пока на этапе "полторы главы в неделю", но зато эта получилась весьма объемной.
2. У следующей будет 18+ версия, поэтому напоминание всем тем, кто уже подписался — не забывайте о вступлении в ТГ-чатик.
3. В комментариях частенько вспоминали о порталах и других отличительных особенностях магии этого мира — что ж, начинаем потихоньку вливаться во все это. В общем-то, следующая глава будет частично посвящена некоторым техническим деталям местной магии, которые Поттер наконец узнает, получив доступ в достойную библиотеку. Нравится слегка безумный Гарри-исследователь? У нас тут такой имеется в наличии, хехе
Лист пергамента с относительно подробным и слегка небрежным, но явно искренним письмом, включающим в себя не только скомканное прощание, но еще и истинную причину того, почему Сианна решилась на отравление Анны-Генриетты, отправилось обратно на стол, а сам Гарри рухнул в кресло, бросив рядом бездонную сумку, которую брал с собой во дворец.
Он понимал ее.
Несмотря на строчки, в которых Сианна расписывала необходимость принятия тяжелого решения из-за его, Поттера, потенциальной неспособности понять ее, он все-таки понимал. В конце концов, разве не мечтал он когда-то отомстить Дадли за то, как Дурсль относился к нему в детстве? Разве не злился маленький Гарри всякий раз, когда Дадли получал подарки, получал поддержку, одобрение и… еду? Вот только между Гарри и Сианной была разница — Поттер смог перешагнуть через прошлое и перестал зацикливаться на том, каким убогим и несчастным было его детство. Сианна не смогла.
Конечно, обстоятельства отличались, как и обстановка, но… ему тяжело было принять в качестве реального оправдания некое абстрактное проклятие, о котором он слышал впервые. Находясь рядом с ней, деля с ней постель, не было ни единого мгновения, когда Гарри почувствовал бы что-то проклятое внутри Сианны. Возможно, это было чем-то особенным, чем-то местным и крайне специфическим, с чем он еще попросту не сталкивался. Возможно, он просто не смог засечь это «проклятие черного солнца» вовсе не из-за собственной невнимательности, а из-за того, что не знал, что именно нужно проверять и как.
Что ж, теперь и это тоже было в прошлом. Сианна сделала свой выбор и Гарри не собирался гнаться за ней. Конечно, он мог бы, но… зачем? Несмотря на абсурдность череды принятых ей решений, она все же была взрослой женщиной, ровесницей Анны-Генриетты. Она прекрасно знает, что и как делать в своей жизни, иначе бы не дожила до своих лет. Возможно, однажды она пожалеет об явно импульсивном выборе, ссовершенном впопыхах и в тяжелом эмоциональном состоянии, но размышления о гипотетических мыслях других людей не стоили даже времени, которое было бы на них потрачено. В конце концов, Гарри много лет назад принял решение не надеяться на посторонних, и ничего не изменилось. Нужно было лишь запрятать эти чувства куда-то поглубже, не зацикливаться на том, что его в очередной раз бросили, и жить дальше.
Княгиня была спасена и Туссент сохранил свою не только политическую систему, но и стабильную безопасность в далеком тылу. Разве помощь Поттера в таких масштабах не важнее, чем какая-то брюнетка, которую он не успел даже полюбить? Наверное, важнее. Определенно, намного важнее. Он ведь на самом деле даже не знал ее — в восьми строчках она рассказала больше правды о себе, чем за все время с момента их знакомства. Сианну тяжело было обвинить в скрытности, учитывая ее истинное происхождение, но факт оставался фактом, разве не так?
Медленно выдохнув, Гарри посмотрел на письмо еще раз и схватил его со стола, складывая несколько раз. Спустившись в свою скрытую лабораторию, он спрятал сложенный лист пергамента среди книг, украденных еще в Оксенфуртской Академии, после чего потратил пару часов на то, чтобы разложить по местам все то, что брал с собой в Боклерский дворец. Покончив и с этим тоже, он перекусил украденными из дворца эклерами, которые провели почти сутки в стазисе, и задремал прямо в кресле посреди гостиной. Княгиня цела, а Сианна сбежала, решив не разбираться с последствиями своих действий — что ж, прекрасно, Гарри уже мог сказать, что переживет это.
— О, друг мой! — воскликнул Реми, увидев вошедшего в магазин Поттера. — Давненько тебя видно не было, давненько… Я уж собирался взять свои старые кости в охапку и навестить вас. Как там Сианна поживает?
— Не знаю, — с легкой улыбкой поморщился Гарри, выкладывая на прилавок корзинку, доверху наполненную пучками разных трав, — мы разошлись как раз примерно неделю назад или около того.
— Ох, это печально, Гарри, — вздохнул Реми, стирая пот со лба, — мне казалось, что она тебе подходит.
— Да, мне тоже в какой-то момент так казалось, — Поттер кивнул и повернулся к Гансу. — Ну, старый прохвост тебя не слишком гоняет?
— Не гоняю, — махнул рукой Реми, отвечая за помощника, приподнятая бровь которого все сказала об искренности этого ответа, — ну, как тебе новости? Слышал уже?
— Боюсь, что нет, — прищурился Поттер. — Случилось что-то?
— Случилось, конечно же, — хмыкнул торговец, — княгиня была отравлена, помнишь? Так вот, с ней все в порядке, исцелили! Вчера выступила перед народом, сказала, что еще слаба, но уже возвращается к управлению Туссентом.
— Круто, — фыркнул Гарри, — рад за нее. Слушай, а есть ли вероятность, что тебе известно, где можно… — он снизил громкость голоса до шепота и наклонился к уху Реми, — узнать что-нибудь о проклятиях? А если точнее, то о врожденных.
Реми вмиг посерьезнел и нахмурился, кивая в сторону кабинета. Гарри молча проследовал за ним и вошел внутрь, наблюдая за тем, как Реми нервно ходит вокруг своего стола, явно о чем-то размышляя. Не прошло и минуты, как мужчина вздохнул и посмотрел на Поттера:
— Ты во что-то вляпался, да?
— Нет-нет-нет, — Гарри поднял руки, — все в порядке. Просто решил изучить, с чем предстоит разбираться.
— Гарри, проклятия — это… — Реми вздохнул. — Каким бы талантливым травником ты ни был, проклятия — это не то, с чем стоит связываться, поверь мне. Я сам был свидетелем того, как незадачливые лекари брались за то, с чем не в состоянии были совладать, в результате чего погибал не только проклятый, но и те, кто пытались его исцелить. Проклятие так или иначе находит свою жертву.
— Если только речь не идет о наваждении.
Реми махнул рукой, словно Поттер сморозил невероятную глупость.
— Ты еще слишком мало прожил на свете, Гарри, вот и не видел, как выглядят те, кого коснулось настоящее проклятие. Неважно, было ли оно вызвано зачатием в неудачный момент или волей какого-нибудь мерзкого чародея, ничего хорошего там точно нет.
— Именно поэтому я и хочу узнать все, что возможно, прежде чем приступать к каким-либо реальным исследованиям.
— Я понимаю твои стремления, но… — Реми вздохнул, — ладно, ладно. От статуи пророка Лебеды тебе нужно пройти на север примерно мили три, там будет небольшая деревушка прямо на побережье.
— Я там бывал, кажется, — Гарри задумался, вспоминая. — Вертиловка, да?
— Да, да! — воскликнул Реми. — Тебе нужен дом у воды, прямо у пристани. Ищи Мильку, был когда-то старостой, а его отец почти сто лет назад служил у страшного чародея, — добавил шепотом Реми. — Передашь ему, что пришел от меня, он сможет помочь тебе с книгами или манускриптами. Но только никому, слышишь?
— Никому, — кивнул Поттер, — спасибо, Реми.
— Боюсь, я не расслышал… — с надеждой пробормотал Гарри, но Милька вновь прервал его.
— Нету их, ничего нету, нетушки! — прошепелявил старик, разводя руками. — Пропиты много лет назад, пропиты!
— Ты выменял манускрипты и книги чародея на алкоголь? — уточнил Гарри, смотря на старика. — Свихнулся, что ли? Это же настоящее сокровище!
— Ага, четыре ящика нильфгаардской лимонной, — довольная улыбка появилась на лице старосты, — тут ты прав, щегол, настоящее сокровище, а уж какая мягкая была…
— Пиздец, — хихикнув, пожал плечами Гарри, — а кому ты их продал-то вообще?
— Думаешь, я помню? — нахмурился Милька. — Это восемь лет назад было. Или даже девять.
— Десять, — подсказал еще один старик, который тоже сидел за столом и играл с бывшим старостой в гвинт.
— Десять! — указал пальцем вверх Милька, прислушавшись к приятелю. — Вот, видишь? Десять лет прошло! Это ж сколько нам вообще лет?
Гарри потоптался на месте несколько секунд, осматривая прилично выглядящий интерьер, после чего покачал головой и направился на выход, на секунду остановившись лишь тогда, когда его догнал голос хозяина дома:
— Кстати, парень, передавай привет Реми! — гаркнул старик. — Пусть заезжает, но только не с пустыми руками! С пустыми руками пусть дома сидит!
— Ага, передам, — закатив глаза, проворчал Поттер, покидая дом и вновь оказываясь посреди Вертиловки. Небольшая деревушка, непринужденные лица обитателей которой лучше всего говорили о том, что их здесь никто не беспокоит. Судя по всему, близость к воде не гарантировала соседство с утопцами, а количество вяленой рыбы, вывешенной на заднем дворе одного из домов доказывало, что и от голода тут никто не страдает.
Крупные села и деревни Севера могли лишь мечтать о том уровне достатка, которого достигли мелкие деревушки здесь. Чем больше времени проходило, тем крепче становилась уверенность Поттера в том, что решение покинуть Новиград было, кажется, лучшим решением в его перезапущенной жизни. Да, эта жизнь не была безоблачной: три отсутствующих пальца на ноге, побег Сианны и полное отсутствие успехов с пространственной магией были ложкой дегтя в бочке меда, но в остальном…
Запрыгнув на лошадь, Гарри с печальной улыбкой кивнул девушке, что подсказала ему правильный дом, после чего направился к основной дороге, пролегающей в паре сотен шагов от побережья. Что ж, никаких книг, никаких записей. Кажется, придется пошариться по всем книжным лавкам и барахолкам Боклера, прочесать все полки и позаботиться о том, чтобы ни одна ценная запись не ускользнула от него. Гарри не собирался сдаваться, и дело было даже не в Сианне — это был вопрос принципа. Как исследователь, он не мог просто взять и забросить изучение проклятий, особенно таких… специфических. Тем более, что это наверняка пригодится ему в будущем, если безоблачной жизни настанет конец, все-таки новости с Севера удручали. Если взять объявленный контрабандистом по имени Витиль минимальный срок доставки писем за правду, то кто-то из его друзей наверняка уже прочел весточку. Больше всего Поттер надеялся на то, что письмо, адресованное Шани, найдет своего адресата.
Единственным его сожалением, связанным с бегством в Туссент, было как раз это внезапное расставание с рыжей девушкой, что выходила его, когда он был в наиболее уязвимом положении из возможных. А как она помогла ему потом?! Она могла бы оказаться на костре, узнай кто-то о том, что она скрывает у себя дома волшебника. Лишь спустя несколько месяцев Гарри наконец осознал, какому риску он на самом деле подверг Шани, Лютика и Золтана, пока носился по Новиграду, убивая охотников за колдуньями и сжигая здания. У Радовида ведь наверняка на службе были лояльные чародеи, которые не имели ничего против тех идей, которые он продвигал — тем опаснее становился спонтанный крестовый поход Поттера, который лишь частично был обусловлен какими-то принципами, но в основном был подкреплен именно финансовой составляющей, позволившей ему закупить тогда все необходимое.
Что, если Шани уже нет в живых? Эта мысль тут же была уничтожена с помощью окклюменции, но пальцы на руках слегка дрогнули. Война не щадит никого, и уж точно не щадит военных медиков, которые наверняка вынуждены работать неподалеку от линии фронта. Как бы Поттеру ни хотелось себя утешать, но этот мир все же не был его миром — здесь не существовало конвенций и международных договоров, за соблюдением которых должны были следить независимые наблюдатели. Этот мир существовал на фундаменте простом и понятном: «Кто сильнее, тот и прав».
Оставалось лишь ждать ответа и продолжать высчитывать варианты для безопасного перемещения в пространстве, терять оставшиеся пальцы не хотелось, а воссоздать костерост пока не получилось.
Как только выступление перед целой площадью граждан завершилось грандиозными аплодисментами и запущенными вверх шляпами, Анна-Генриетта, продолжая через силу улыбаться и держать осанку, кое-как добралась до подготовленной для нее кареты и забралась внутрь, воспользовавшись помощью сразу двух фрейлин.
— Ваше высочество, как… — попыталась было спросить Вивенна, но замолчала, как только княгиня махнула рукой.
— Очень болят стопы и спина, — едва сдерживая слезы, прошептала княгиня, ложась на подготовленный специально для нее диванчик, — больше пяти минут я стоять не могу.
— Мы следуем его инструкциям, госпожа, — аккуратно коснувшись слегка опухших ног княгини и помогая ей избавиться от туфлей, произнесла Кэтрин, вторая фрейлина.
— Я вас и не виню, — поморщилась княгиня, закрывая глаза и чувствуя, как карета тронулась с места. Десять минут до дворца, а потом на носилках почти пятнадцать минут до ее покоев, в которых она проводила большую часть времени всю эту неделю. Поначалу это было обусловлено тем, что она попросту не могла встать с кровати и по несколько часов в день проводила, занимаясь всеми теми упражнениями, которые подобрал ей Гарри. Массаж, горячие и холодные ванны, гимнастика и многое другое — все, лишь бы приблизить момент полного восстановления, но это происходило медленно, слишком медленно.
Как только спина окрепла, а это произошло лишь на третий день, Анна-Генриетта наконец попробовала покинуть кровать, но только для того, чтобы не суметь сделать и пары шагов. Анариетте повезло, что фрейлина успела подхватить ее, иначе она наверняка расшибла бы себе лоб или что похуже, но новости были неутешительными: ноги все еще не слушались команд, что разум отдавал им. Чувствительность постепенно восстанавливалась, но темп… не устраивал княгиню, особенно с учетом того, что ее отсутствие на публичных мероприятиях постепенно стали замечать. На шестой день Кэтрин сообщила ей, что среди народа постепенно расходятся слухи о том, что княгиня была отравлена и уже почила, а говорить об этом не решаются, поскольку это может вызвать волнения в обществе.
Именно поэтому Анна-Генриетта была вынуждена как можно скорее провести публичное выступление и успокоить граждан: рассказать им правду о том, что она и впрямь была при смерти, но исцелилась и вскоре сможет вновь вернуться к исполнению своих обязанностей, пока княжеская гвардия занимается поиском отравителя. Дополнив это вполне искренней, но все же болезненной улыбкой, княгиня покинула площадь под звуки ликования. Адская боль, которую она испытывала при этом, правда, нивелировала эффект народной радости.
Наверняка среди простого люда найдутся те, кто сочтет это выступление фальшивкой с допплером в главной роли, но теперь это было неважно — Анна-Генриетта прекрасно знала о том, какая у нее репутация в собственном княжестве, а потому понимала, что одной этой речи достаточно для того, чтобы пресечь большую часть слухов, витающих среди боклерских подворотен. Оставалось лишь понять, насколько она далека от полного выздоровления, но Йеннифэр из Венгерберга, находящаяся в услужении у Императора Эмгыра, прибыла в Боклерский дворец только для того, чтобы восхититься подходом и талантами неизвестного травника и тут же покинуть его, сказав, что инструкции, составленные лекарем, не требуют дополнений.
Использование не самого простого ведьмачьего эликсира для отравления высокопоставленной особы удивило даже Йеннифэр, но еще больше ее удивил тот факт, что Анна-Генриетта осталась в живых, хотя люди обычно погибали после намного более слабых снадобий. Испытание травами превращало детей в ведьмаков, но за этими простыми словами скрывалась полная перестройка организма, обеспечивающая несовместимость изготавливаемых лекарств. Йеннифэр сказала, что ни разу еще не слышала о том, чтобы человек, выпивший ведьмачий эликсир, справился с этим отравлением без серьезных, критических последствий, но все же выразила желание познакомиться с этим травником во время своего следующего визита.
Прошептав что-то про неотложное задание Императора и поиски «непослушной девицы, которая постоянно вляпывается в неприятности и не хочет слушать старших», чародейка покинула дворец, оставляя Анну-Генриетту с весьма четким указанием «Следуйте инструкциям своего травника, Ваше Высочество, он, кажется, разбирается в этом». И нельзя сказать, что этот ответ полностью устроил Анну-Генриетту, особенно с учетом того, насколько медленно шло это восстановление, и насколько ужасные боли она испытывала каждое утро, когда просыпалась и понимала, что для возвращения подвижности, что была доступна ей прошлым вечером, она вынуждена будет вытерпеть почти два часа унизительного массажа и еще столько же времени посвятить неловкой разминке в попытке разогреть пострадавшие мышцы. Именно поэтому она решила кое-что изменить, вернув во дворец того, кто, как она надеялась, сможет ускорить этот процесс.
Что ж, никаких книг. Гарри сполз с оставшейся после бегства Сианны лошади, снял с нее седло и сбрую, после чего отпустил животное на защищенный с помощью магии луг к северо-востоку от своего дома, а сам вошел внутрь, сразу же направляясь на кухню. Отсутствие успехов в пространственной магии — это то, с чем он мог смириться, особенно если учесть противоположную ситуацию в алхимии, где Поттер семимильными шагами шел к тому рубежу, на котором он сможет заместить наиболее важные зелья из его мира.
Успех в алхимии не только означал возвращение пальцев на ноге, по симметрии которых Поттер уже успел соскучиться, но и возможность хотя бы попробовать приготовить пропитку для древка метлы — да, летающая метла не тянет на полноценную замену аппарации или портключам, но этот способ передвижения явно будет быстрее любой лошади, не говоря уже о том, что в сочетании с отвлекающим и дезиллюминационным заклинаниями метла позволит Поттеру передвигаться в любом направлении в любое время дня и ночи, вне зависимости от того, что творится на земле.
Вытащив из стазис-ящика порцию горячего гуляша с жареной картошкой, Гарри зажал в зубах приготовленный им самим огромный кусок хлеба на закваске, который был максимально похож на ту самую фокаччу, которую продавали в пекарне через два квартала от Гриммо, взмахом руки наколдовал несколько кубиков льда в яблочный свежевыжатый сок, которого заготовил впрок на несколько недель, после чего направился в гостиную.
Да, телевизора не хватало. Вообще, несмотря на все преимущества этого развитого средневековья, в которое он угодил, Гарри порой скучал по каким-то простым вещам, являвшимся привычными атрибутами не только его мира, но и его времени. Список этот менялся в зависимости от его настроения и представлял порой из себя весьма странное зрелище, но телевизор неизменно был на первой строчке, а за ним всегда следовала музыка. Можно сколько угодно прокручивать в голове любимые песни или фильмы, пытаясь с помощью окклюменции воссоздать значимые моменты и вновь пережить какую-то значимую эмоциональную реакцию, но это было настолько далеко от реальных ощущений, насколько возможно.
Будь Сириус жив, он наверняка привел бы сравнение резиновой и настоящей женщины в качестве примера, расскажи ему Гарри о своей проблеме, и это сравнение оказалось бы близко к истине. Кино, музыка и книги, причем художественные — это то, чего Поттеру порой не хватало настолько сильно, насколько это вообще возможно. Даже узникам тюрем полагались книги, а он оказался полностью оторван от культуры, в которой варился три с половиной десятилетия.
Нет, Гарри не жаловался — он буквально не позволял себе жаловаться на жизнь, учитывая то, что эта самая жизнь у него теперь вообще была. Он прекрасно помнил свое никчемное существование в прошлом мире, и не слишком-то хотел злить Смерть, судьбу, мироздание или еще кого-нибудь, поэтому его жалобы едва ли можно было назвать редкими недовольными вздохами и попытками перед сном в уме воспроизвести какие-нибудь знакомые строки из любимых книг.
Разместившись за столом, Поттер уже отправил в рот первую ложку еды, как вдруг в дверь постучали. Замерев на секунду, Гарри недоуменно посмотрел в сторону коридора, но тут же вспомнил, что так и не защитил дом от визитов незнакомцев после того, как Сианна решила сбежать. Мысль о том, что это может быть она, мгновенно отправилась на свалку, пока Поттер вставал со стула и взмахом руки применял невербальный Гоменум Ревелио только для того, чтобы узнать правду — снаружи находятся трое человек.
— Да? — Гарри выглянул в окно в коридоре, чтобы увидеть рядом с мостом простенькую карету. Поставив мысленную галочку напротив пункта о необходимости установки системы зеркал, которые позволят ему из дома видеть все, что происходит снаружи, Поттер добавил. — Кто там?
— Анна-Генриетта, — послышался приглушенный, но знакомый голос.
— Княгиня? — нахмурился Гарри, тут же открывая дверь и наблюдая перед собой Анну-Генриетту с другой, менее пышной прической и в не слишком-то помпезном наряде. Судя по всему, это сочли достаточной маскировкой. — Дамьен, — заметив стоящего неподалеку рыцаря, Гарри кивнул и ему тоже. — Добрый день, княгиня. Что-то случилось?
— Я бы хотела войти, — произнесла княгиня и Поттер тут же понял, что это было не слишком-то похоже на просьбу. Впускать ее внутрь не хотелось, но и рисковать, используя Конфундус или что-нибудь потяжелее, тоже было сомнительным вариантом. В конце концов, судя по тому, как она стояла, переминаясь с ноги на ногу, восстановление еще не завершилось.
— Да, разумеется, — пробормотал Гарри, пропуская ковыляющую княгиню в коридор и вопросительно смотря на рыцаря, кивком головы приглашая его войти следом. Дамьен лишь молча покачал головой, на что Поттеру оставалось лишь удивленно приподнять брови и пожать плечами, закрывая входную дверь. — Ваше Высочество, позвольте я…
— Я же говорила тебе насчет обращений! — попыталась было строго сказать Анна-Генриетта, но внезапно почувствовала, как что-то нематериальное подхватило ее и понесло в сторону одной из комнат. Ощущение было такое, словно она вмиг лишилась своего веса: нагрузки на ноги и спину больше не было, а каждый шаг не отдавался невероятной болью, которая начиналась в стопе, а заканчивалась лишь ближе к шее.
С поразительной для ее нынешнего состояния скоростью добравшись до одного из кресел, княгиня аккуратно села в него, пока Поттер, продолжая помогать ей с помощью магии, встал напротив, опираясь на другое кресло.
— Я уже говорила тебе насчет того, как ты можешь ко мне обращаться, — прищурившись, повторила Анна-Генриетта. — Что это вообще было? Что ты сделал со мной?
— Извините, княгиня, я просто думал, что это касается лишь общения во дворце, — поморщился Гарри. — То есть, да, блин, извините, Анариетта. А по поводу… Ну, можно сказать, я просто слегка помог вам с помощью магии.
— Придворная чародейка Императора не смогла помочь мне, а ты смог?
— Ну, это не постоянный эффект, — юноша пожал плечами, — я лишь облегчил вам эту небольшую прогулку, по сути сделав вас чуть легче на этот промежуток времени. Это можно было бы сделать и с помощью рунных камней, тогда эффект длился бы столько, сколько вам захочется.
— Вот! Вот! — воскликнула Анна-Генриетта, которой удивительно шла эта ее прилизанная прическа. — Именно это я и хотела услышать!
— Услышать… что? — недоуменно переспросил Поттер.
— Хоть что-то обнадеживающее, — простонала княгиня, медленно откидываясь на спинку мягкого кресла. — У тебя здесь очень уютно, Гарри. Честно говоря, я ожидала увидеть понятную лишь одному тебе полную разруху, как в лабораториях у алхимиков частенько бывает. А где твоя подруга? Она дома?
— Мы разошлись уже больше недели назад, — Гарри слегка нахмурился, понимая, что не станет сообщать княгине подробности насчет Сианны, хоть она и пострадала от ее действий. — Анариетта, я благодарен за добрые слова, но… я не предлагал вам решение. Это лишь возможный вариант для облегчения болей во время необходимых встреч или чего-то подобного, от чего вы наверняка не можете откреститься из-за своего положения. Во всем остальном инструкции недельной давности актуальны и по сей день.
— Актуальны?! — воскликнула Анна-Генриетта, но тут же выдохнула и продолжила чуть более спокойно. — Гарри, уже прошло девять дней, а я по-прежнему не могу стоять, не могу ходить, не могу даже сидеть ровно на стуле, потому что все ужасно болит. Я просыпаюсь и меня в течение двух часов мнут, словно тесто, прежде чем я смогу пошевелить хоть чем-то. Я смирилась с диетой, в которой отсутствует вино — да, смирилась, но все остальное…
— Ну, я мог бы подумать о чем-нибудь, что поможет вам, — задумчиво произнес Гарри, встав позади кресла и облокотившись на спинку. В памяти сразу всплыл адаптированный для магглов Укрепляющий эликсир, который Поттер стабилизировал настолько, насколько это вообще было возможно, — вот только это вряд ли станет чем-то определяющим. Правильный массаж, горячие ванны, растирание кожи маслом и все то, что я указал, кажутся намного более действенными средствами, особенно с учетом того, что я раньше не сталкивался с таким. Честно говоря, вы вообще первый человек, которого я вылечил, не считая меня самого.
— Именно поэтому я прошу тебя вернуться во дворец, — торжественно произнесла Анна-Генриетта, — станешь моим личным алхимиком, хорошее жалование, положение… Я и так в огромном долгу перед тобой за то, что ты вытащил меня с того света. Честно говоря, когда я проснулась тогда и узнала, что ты покинул дворец, то рассчитывала, что смогу присудить тебе титул рыцаря и пожаловать участок земли, но затянувшееся лечение изменило мои планы. Я бы хотела, чтобы ты занимался моим восстановлением и ускорил его, несмотря на все награды.
Гарри молча смотрел на княгиню, хлопая глазами. Меньше всего на свете ему сейчас хотелось трех вещей: становления личным алхимиком монарха, какого-то мифического «положения» и титула рыцаря. Он хотел жить так, как жил сейчас, а не становиться собачкой высокопоставленной особы, полностью лишаясь самостоятельности. Сегодня он был волен идти туда, куда ему захочется, принимать решения без оглядки на «хозяйку», и делать то, что взбредет в голову, не впадая в зависимость от политической верхушки. Он не собирался отказываться от этой свободы.
— Ты не выглядишь довольным, — подметила Анна-Генриетта, когда пауза затянулась.
Гарри встряхнулся, покидая размышления, и посмотрел на рыжую девушку, сидящую напротив:
— Нет, — покачал головой он, — нет, Анариетта, извините. Я не могу выполнить вашу просьбу.
— Нет? — удивленно переспросила та. — Это была не просьба, Гарри. Я хочу, — она подчеркнула это слово, будто ее желание тождественно королевскому приказу, что было недалеко от истины, — чтобы ты это сделал.
— А я не хочу этого делать, — пожал плечами Гарри, — и не буду. Еще раз извините, Анариетта.
— Мы в патовой ситуации, — прищурилась княгиня, — в качестве знака доверия я прибыла сюда в сопровождении одного лишь Дамьена, а ты решил растоптать мое предложение? Я предложила тебе то, о чем многие мечтают, ради чего рискуют жизнью, а ты предпочел втоптать мою доброту в грязь?
— Это не так, — с усталым вздохом поморщился Поттер, — просто мне это не нужно.
— Речь идет о том, что нужно мне, — возразила Анна-Генриетта, — а мне нужен ты, мне нужны твои знания и умения. Я могла бы отказать тебе, когда ты прибыл с рекомендацией от… — княгиня закатила глаза, — Лютика, но я позволила тебе жить в моем княжестве. И, разумеется, я не стану карать тебя за этот отказ, учитывая то, что ты спас меня, но это явно не пойдет на пользу нашему общению, Гарри.
— Я бы с радостью помог вам в любой момент без дополнительных условий, — мягко улыбнулся Поттер, удивляясь тому, что не чувствует недовольства из-за неспособности княгини на взаимодействие с людьми без приказного тона. — Титул, земля и положение — вот то, что меня пугает. Я бы с радостью выменял все это на возможность и дальше жить здесь без каких-либо дополнительных условий.
— Знаешь, Гарри, — вздохнула княгиня, — отшельники обычно так себя не ведут.
— Да, не ведут, но и я не отшельник, я просто хочу жить сам по себе и… — воспоминание промелькнуло в разуме Поттера с такой скоростью, что он чуть было не упустил его. Всего за долю секунды он осознал, что именно стоит попросить у своенравной княгини в обмен на помощь. — Анариетта, а я могу предложить вам вариант вознаграждения, который меня полностью устроит.
— Ты можешь попробовать, — уклончиво ответила Анна-Генриетта.
— Мне нужен доступ к дворцовой библиотеке, — с огоньком в глазах произнес Поттер. — У меня все получается с огромным трудом из-за отсутствия книг, понимаете? А так бы я…
— Да, само собой, — пожав плечами, недоуменно откликнулась княгиня, — ты бы и так получил к ней доступ, стань ты моим личным алхимиком и целителем. Более того, ты бы смог даже посетить Вызиму, если бы захотел, и побеседовать с тамошними алхимиками и чародеями, находящимися на службе у Императора.
— Вызима же далеко, разве нет?
— В подвале дворца есть действующие порталы, — объяснила Анна-Генриетта, — это не слишком приятный способ путешествий, но зато самый быстрый.
Челюсть Гарри Поттера можно было поднимать с пола. Нет, он знал, что некоторые местные чародеи могут или как минимум могли открывать порталы, но какой-то конкретики касательно этого способа пространственного перемещения ему найти не удалось. Вообще. Абсолютно. Ни описаний, ни инструкций, ни предостережений — Гарри перерыл все украденные в Оксенфуртской Академии книги, опросил владельцев всех книжных лавок в Боклере, не говоря уже о наводящих вопросах торговцам на ярмарках, но все было тщетно. И теперь судьба вновь пришла ему на помощь — возможно, больше ему никогда не придется терять пальцы, пытаясь путешествовать с помощью методов своего мира, возможно, теперь он сможет использовать местные. Более того, наверняка в библиотеке будет немало информации и по другим интересующим его вопросам…
Размечтавшись об открывшихся перед ним возможностях, Гарри вдруг понял, что молчит уже по меньшей мере секунд двадцать, судя по приподнятым бровям Анны-Генриетты, из-за которых на лбу образовалась крошечная морщинка. Улыбнувшись, Поттер решил уточнить:
— Я при этом останусь сам по себе, верно?
— Если ты хочешь, — пожала плечами она, — но ты все равно будешь моим подданным.
— О, меня полностью устраивает ваше руководство, Анариетта, — с усмешкой махнул рукой Гарри, — и я поставлю вас на ноги.
— Гарри, сколь бы симпатичным ни был твой домик, — княгиня еще раз осмотрела комнату, — но тебе придется какое-то время провести во дворце. И да, это не просьба.
— Придется, я думаю, — вздохнул Поттер, — но вы понимаете, что отныне я буду заниматься всем, включая массажи и…
— Я согласна! — слишком быстро воскликнула Анна-Генриетта и почувствовала, как щеки начинают краснеть, несмотря на всю выдержку и дисциплину, что были привиты ей с самого детства. — То есть… Да, я понимаю. Да. Ты будешь заниматься всем. Я для этого и прибыла сюда.
— Э-э-э, — протянул Гарри, — отлично. Замечательно, да. Что ж, тогда вы можете пока отправляться, а я закончу свои дела тут, разберусь с грядками и прибуду в Боклер еще до ночи. Позвольте, я снова помогу вам, чтобы избежать перегрузок.