• Boosty Shared
• Gadolini

Хогвартс. Больничное крыло. утро. 9 мая.

Сознание возвращалось рывками. Наконец-то Александр открыл глаза и первое, о чём подумал: «Я жив? Похоже на то. Интересно кто меня нашел и вызвал скорую?»

Оглядевшись, мужчина увидел белые шторы, которые отделяли его койку от других.

«Что-то не помню, чтобы у нас были такие палаты. У нас же открытые и по 4-5 пациента в одной палате лежат. Или я что-то путаю?»

Вдруг послышались шаги и, приоткрыв ширму, к Александру подошла темноволосая женщина средних лет в старомодной на вид униформе, более подходящей медикам первой половины 20 века.

«Так одевались медсестры во время Великой отечественной войны», — заметил Александр.

Лицо у женщины было ухоженным, но уставшим. Тело было сложно различить под формой, но то, что женщина следила за своей фигурой, было и так понятно. В руках, наверное, медсестры была какая-то палка.

«А это что ещё такое? Зачем ей палка?» — подумал Александр.

-Здравствуйте, мистер Филч, рада, что вы пришли в сознание. Как вы себя чувствуете?

-Ээээ…

«Это сейчас что, был английский? И я понял, что она сказала? Что за чертовщина происходит?»

-Мистер Филч вы меня слышите? — спросила женщина.

И в тот же момент пациент, который лежал семь дней без сознания, схватившись за голову, начал кричать. Поппи Помфри не могла ничего поделать, чтобы успокоить ту боль, что сейчас испытывал их новый завхоз. Она только смогла обездвижить пациента, чтобы он себе не навредил. Через несколько минут мистер Филч перестал кричать и сразу потерял сознание. Продиагностировав и убедившись, что состояние пациента более-менее нормальное, мадам Помфри влила в него пару зелий и ушла.

Второе пробуждение у Александра было более сносным. Но боль, что тогда пронзила его голову, была настолько сильной, что ему казалось, будто прошли часы этой пытки, пока его сознание не померкло. Приподнявшись, Александр огляделся и понял, что он в той же палате, и похоже мадам Помфри занималась его лечением.

«Стоп. Какая к черту Помфри!? И почему я думаю на английском?»

Оглядевшись, приподняв руки и осмотрев их, Александр подумал:

«Так, это не мои руки или мои? Они же не выглядели так молодо?»

Откинув одеяло, что прикрывало его, Александр не мог понять, его это ноги или нет.

«Спокойствие, только спокойствие. Вдох, выдох и еще раз — вдох и выдох. Так, а ну-ка без паники. Думай голова, где я, шапку куплю. И кто я!?!? Давай, вспоминай!»

Воспоминания проходили перед его глазами, как кадры киноленты. Вот он гуляет с родителями около набережной, а потом гуляет со смутно знакомыми людьми по Лондону. Вот ему 11 лет, и он отмечает день рождения в кругу семьи; дальше он с теми же смутно знакомыми людьми идет покупать себе… палочку??? Теперь он в школе дерётся с парнями из параллельного класса; и он же отправляет заклинание в третьекурсника из Равенкло. Вот он заканчивает 8 класс; а потом помнит, как окончил 5 курс. Вот он перевелся в колледж под патронажем медицинского университета; затем видит, как родители встречают его после окончания шестого курса. Кадры менялись всё быстрее и быстрее. Александр начал осознавать, кто он и куда попал.

«Так это что получается, я, как в тех книжках, попал? А попал так конкретно. В молодого Аргуса Филча? В сквиба? Завхоза?»

Встать с кровати было сложно, ноги не слушались. Увидев на тумбочке графин с водой, Александр (или уже Аргус) потянулся к сосуду, взял его в дрожащие руки и, не церемонясь, начал пить воду из него. Напившись, Александр стал рассматривать окружение. Пол был каменным и гладким, кровать, на которой он недавно лежал, была похожа на казарменные металлические. Однажды у него был заказ на починку таких кроватей, заказчиком выступала воинская часть, находившаяся в их городе. Военным или мест не хватало, или они восполняли, как могли, наворованное. С левой стороны от кровати была стена с окном. Медленно подойдя к окну, Александр опёрся на подоконник и посмотрел наружу: перед ним открылся вид на Чёрное озеро, по берегу которого прогуливались студенты, а за самим озером простирался древний и мрачный лес. Простоял Александр так недолго, окончательно осознавая, что и вправду попал. На дрожащих ногах пациент больничного крыла вернулся, сел на кровать и начал обдумывать произошедшее.

«Что мы имеем. Первое — я похоже сдох, вселился в мёртвое тело Филча и ожил. Хех, забавно, когда-то я был помощником завхоза, а теперь сам им стал, да не абы где, а в волшебной школе. Только бы не было повторения истории, как с Алёной. Второе — в голове не чувствуется никакой шизы, и это хорошо. Третье — у меня есть память старого владельца тела. Кто бы мог подумать, что чтение книг и фанфиков про попаданцев так поможет осознать свое положение. Хех, на хи-хи пробивает».

Александр сам не заметил, как стал смеяться; и смех начал всё усиливаться и превратился в истерический хохот. Прибежавшая на шум мадам Помфри обнаружила своего пациента в невменяемом состоянии и забеспокоилась:

— Аргус успокойтесь, что с вами?

Еле подавив смех Аргус проговорил:

— Извините, мадам Помфри. Я сам не знаю, что на меня нашло.

— Ничего страшного, такое случается иногда с пациентами, которые долго пребывали без сознания. А что вы последнее помните? И позвольте вас обследовать, пока вы будете вспоминать.

Достав палочку, медведьма начала колдовать.

«Состояние нормальное, присутствует незначительное снижение тонуса мышц и ослабленное состояние, нужен восстанавливающий и укрепляющий курс зелий. Повреждения внутренних органов не выявлено. Тааак, а это что ещё такое?! Как это так?! У него же было повреждено магическое ядро, а сейчас оно целое. Но как такое возможно? И каким образом оно восстановилось? Да и размер ядра не меньше, чем аналогичный у выпускников. Нужно сообщить об этом Аргусу».

В тот же момент Александр, наблюдая как мадам Помфри колдует, обдумывал, что ему ответить. Выражение лица медведьмы вначале стало напряжённым, а потом вдруг сразу изменилось на удивлённо-шокированное. От такого Александр начал нервничать.

«Почему она на меня так смотрит и чему так удивляется? Или она заметила, что в теле чужая душа!? Так стоп, без паники. Что она увидела такое, что её настолько шокировало?!»

— Эээм, мадам Помфри, что-то не так? Я хоть жить буду?

Пристально посмотрев на Аргуса, что-то обдумав и решив, медведьма начала говорить:

— Нет-нет все хорошо, только, мистер Филч, скажите, вы чувствуете в себе какие-то изменения?

— Да вроде нет. А должен?

— Как бы сказать… Да, должны.

— И, что я должен чувствовать?

— Могу вас поздравить, ваше магическое ядро восстановилось, и я не знаю как и почему это случилось. Раньше такого не было. Это просто невероятно!! — эмоционально воскрикнула мадам Помфри.

— Как восстановилось!? Я что, снова могу колдовать!?

— Да — уже более спокойно ответила мадам Помфри.

В тот же миг одинокая слеза скатилась по исхудавшей щеке, а на лице сквозь шок проступила еле заметная улыбка. Александр понимал, что это не его реакция, но тело, доставшееся ему по наследству, реагировало само. Александр и сам был шокирован.

«Как никогда не было такого? Это плохо, если об этом узнают, меня же на части разберут. Да и мадам Помфри какая-то одухотворенная, что ли? Она что, собирается сообщить об этом посторонним? Нет, так не пойдёт, это уже не сказка и фильм, тут реальность. Да и не ясно, в какую я вариацию мира попал. Так какой сейчас год? 1974? Ладно, об этом потом подумаю, а сейчас надо уговорить слишком воодушевлённую ведьму дать клятву о неразглашении”.

— Вы понимаете, что из-за моего невероятного исцеления на меня могут объявить охоту, а вас как свидетеля или убьют, или закабалят и свяжут клятвами? — осторожно спросил Александр.

— Что вы хотите этим сказать? Это же сенсация, и это нужно исследовать, — недоумённо проговорила женщина.

— А то, что моя жизнь и свобода мне дороги больше, чем ваши исследования, надеюсь как и вам ваша жизнь и свобода. Нет, не подумайте, что я вам угрожаю, да и зачем мне это? Да и палочки у меня нет, — продолжил настаивать на своём Александр, при этом решив, что, когда выйдет отсюда, поищет старую палочку Филча.

— Чего вы хотите? Клятву? — спросила мадам Помфри.

— Клятву — утвердительно закивал Александр. — О неразглашении информации, что я больше не сквиб.

— Хорошо, — вздохнув, согласилась медведьма.

В тот же момент со стороны Аргуса прозвучало громкое урчание. Посмотрев на лицо своего пациента, Поппи оценила смущённое выражение лица мужчины и тепло улыбнулась. Напряжение, несколько минут витавшее между ними, схлынуло.

— Прошу прощения, но похоже я голоден, — проговорил Александр, смущённо почёсывая затылок.

— Ничего страшного, это я сразу не подумала, что вы будете голодны. Сейчас прикажу вам принести еду. Тинки!

От внезапного хлопка и появления домашнего эльфа Александр вздрогнул. Появившийся домовик имел длинный и острый нос и выпученные зелёные глаза. Голова у него была абсолютно лысой, а уши свисали чуть ниже плеч. Одет был домовой эльф в белое полотенце, повязанное на манер тоги, на ткани был виден герб Хогвартса.

«Черт, чуть не вскрикнул от вида этого недоразумения. Ну какой уродец, а!? Кто их создавал? Если бы такого раньше ночью встретил, то одними грязными портками дело бы не закончилось».

— Тинки пришла, хозяйка Поппи, что надо сделать? — пролепетала домовушка.

— Приготовь лёгкий обед для мистера Филча: куриный бульон, вареный рис и кружку молока.

— Скоро будет, хозяйка, — проговорив это, домовушка с хлопком исчезла.

— На чём мы остановились? Ах да, клятва. Я так понимаю, вас пугает та участь, что вы сами придумали? — получив в ответ кивок, Поппи продолжила. — Хорошо, будет вам клятва. Я, Поппи Аманда Помфри, клянусь своей магией, что не открою никому информацию ни намеренно, ни случайно, что у мистера Аргуса Филча восстановились магические способности. Люмос! Нокс! Вы, надеюсь, довольны, мистер Филч?

— Да, благодарю, мадам Помфри, теперь я спокоен, — подтвердил Александр.

— Скоро ваш обед принесут, а мне придётся доложить директору о вашем пробуждении. Я скоро вернусь, — сказав это, медведьма развернулась и ушла за ширму.

Эта ситуация и легко полученное согласие мадам Помфри дать клятву не то, чтобы удивили Александра, но оставили после себя чувство растерянности. Он не ожидал такого результата от разговора.

Внезапно с хлопком появилась Тинки, опять напугав Александра. Ну хлопнуло, и что, удивитесь вы. А что бы вы сделали на месте Александра? Когда вы сами были чем-то заняты, и рядом с вами кто-то внезапно хлопнул в ладони. Воооот, вы если и не вскрикнули, то вздрогнули точно бы. А тут, пускай и с памятью прежнего владельца тела, но непривычный к такому появлению неказистого существа Александр.

Появившись, Тинки щелкнула пальцами, и перед выздоравливающим появился маленький столик, а после второго щелчка и еда на нём. От вида еды снова заурчал желудок, на этот раз ещё требовательнее.

— Приятного аппетита, мистер Филч. Когда закончите с едой, позовите Тинки, и Тинки все уберет, — сказав это, домовушка (СНОВА) с хлопком исчезла.

Давно Александр не ел домашнюю еду, приготовленную другими, если можно назвать приготовленную домовиками еду домашней. За прошедшие годы, Александр сам научился хорошо готовить, да и некому было его учить. Сколько продуктов он в процессе испортил… Не счесть. Когда он уже немного набил руку, то начал экспериментировать и пару раз после дегустации своих экспериментов подолгу не вставал с толчка.

Придвинув столик к себе, хотел было зачерпнуть бульон ложкой, но пролил его: руки сильно дрожали. Неосознанно посмотрев вокруг, не смотрит ли на него кто, Александр взял в руки плошку и начал пить из неё бульон.

Продолжая поглощать свой обед, мужчина раздумывал, что говорить директору, когда тот придёт или его позовёт к себе в башню. Если Александр ушёл от вопроса Помфри, о чём он помнит, то от Дамблдора укрыть свои воспоминания будет сложно: опытный легилимент, не проникая в сознание, может читать поверхностные мысли и знать, когда ему врут.

Выйдя из больничного крыла, Поппи Помфри неспешно зашагала в сторону директорской башни. Прокручивая в мыслях недавний разговор, медведьма заметила некую странность в поведении своего пациента. За неполный год его работы на должности завхоза мистер Филч оставил о себе неоднозначное представление: в кругу коллег он вёл себя отстранённо, но культурно, не сквернословил. А вот студенты его невзлюбили за скверный характер, и то, что во время дежурств завхоз не только ловил нарушивших комендантский час, при этом ещё и пугал их всю дорогу до факультетских комнат. Женщина понимала, что Аргус так развлекается и заодно уменьшает свою и чужую работу во время патрулирования, но это имело и обратную сторону. Малая часть студентов иногда пыталась его задеть по мелочи и часто небезуспешно, получая за это отработки у самого сквиба.

Так в чём же была странность? Была она в манере его речи и интонации. Сначала Поппи подумала, что Аргус от пребывания в бессознательном состоянии и его последствий начал так говорить, но, подумав, отмела этот вариант, потому что у завхоза как будто появился акцент. Тогда она заподозрила Аргуса в одержимости и во время их разговора незаметно ещё и проверила его, но, ничего не найдя, успокоилась. Но когда он начал требовать от неё клятву о неразглашении и объяснил причину, Поппи смутилась тогдашнего своего фанатичного поведения, когда она чуть не сдала завхоза эскулапам, а как быть иначе? Впервые на её памяти у кого-то восстановились магические способности да ещё и при поврежденном ядре. Это же скольким можно было помочь!? Но как бы она не хотела помочь окружающим, медведьма понимала, что сильные мира сего, узнав об этом случае, предпримут действия, и, как подсказал ей мистер Филч, ей они не понравятся. Так что, уверившись в правильности своего решения и данной клятвы, хогвартская целительница продолжила свой путь.

Дойдя до статуи каменной горгульи медведьма произнесла фразу-пароль и прошла в открывшийся проход. Поднявшись по винтовой лестнице, она постучала в дверь и, дождавшись приглашения, вошла в кабинет. Ей открылся вид на просторный кабинет, вдоль стен которого были расположены шкафы с разными сувенирами и артефактами. При появлении гостьи некоторые артефакты начали двигаться и издавать звуки, таким образам предупреждая хозяина кабинета о постороннем присутствии, сами артефакты имели разное предназначение, конкретно эти были охранными. По центру комнаты расположился т-образный стол, вокруг которого стояли вычурного вида стулья. На хозяйской части стола были аккуратно сложены несколько книг, письменные принадлежности и стопка документов.

За столом на тронообразом стуле сидел хозяин кабинета, мужчина с седыми волосами и длинной бородой. Это был А́льбус Персива́ль Ву́льфрик Бра́йан Да́мблдор. Несмотря на почтенный возраст, переваливший за 90 лет, нельзя было сказать, что Альбус был дряхлым и немощным стариком, так как скрытая под аляповатой мантией фигура принадлежала крепкому мужчине средних лет. На директоре были надеты очки-половинки, которые, как предполагала Поппи, были артефактными. Посмотрев сквозь очки на вошедшую женщину, а потом переведя взгляд на заработавшие артефакты, взмахом палочки Дамблдор отключил их и заговорил:

— Здравствуй, Поппи. Подойди, присаживайся. Чаю? — Дамблдор, получив отказ на такое заманчивое предложение, продолжил говорить. — Как ты?

— Здравствуйте, Альбус, — сев на стул проговорила Поппи. — Хорошо, благодарю за беспокойство.

— Итак, что привело тебя ко мне? Надеюсь ничего плохого не случилось? — посмотрел на нее с доброй улыбкой директор.

— Я пришла сообщить вам, что наш завхоз мистер Филч пришел в сознание и будет находится ещё несколько дней в больничном крыле под моим наблюдением.

— Хорошо, а то Минерва совсем не разбирается в хозяйственных делах, да и я тоже, — устало проговорил Дамблдор. — Скажи, он не говорил о том, как и когда получил проклятие?

— Нет, не говорил, да и я не спрашивала у мистера Филча об этом, — ответила медведьма.

— Будь добра, Поппи, передай Аргусу, когда ты его отпустишь, конечно, чтобы он зашёл ко мне.

— Обязательно передам.

Тем временем, привлекая внимание присутствующих в комнате, в огненной вспышке появился феникс. Покружив над головами, Фоукс сел на плечо директора и начал просительно курлыкать.

— Извини меня, Поппи, видишь же, как он проголодался.

Сказав это, директор потянулся к нижнему ящику в тумбочке стола и извлёк оттуда мешочек. Приоткрыв горловину, Альбус достал горсть орехов и протянул их фениксу; Фоукс благородно курлыкнул и начал кушать угощение.

— Скажи, Поппи, как там тот третьекурсник, если не ошибаюсь из Слизерина, что сегодня попал к тебе? — не понимая, что делает ошибку, спросил Дамблдор.

Услышав вопрос, медведьма не выдержала и начала закипать.

— Мистер Снейп пролежит в больничном крыле ещё пару дней. Альбус, у ребёнка сильное отравление, если бы он сам не успел добрался до больничного крыла, предварительно проглотив безоар, то нам пришлось бы присутствовать на похоронах подростка, вы это понимаете? — проговорив это Помфри встала. — Сначала проклинают завхоза, потом отравляют ребёнка, а что будет дальше? Не знаете? Тогда, если вопрос с безопасностью в школе не решится, я попрошу помощи у гильдии целителей, и пусть хоть каждый день тут будут авроры. Я требую, чтобы вы немедленно занялись этим делом Альбус.

— Ну что ты Поппи, ну кто из нас не был молодым, ну пошутили дети, я с ни…

— Я уже сыта по горло такими шутками, что могут закончится смертью детей, — отрезала целительница и вышла из кабинета, напоследок сильно хлопнув дверью, которая чуть не сломалась от силы удара.

Магистр целительства это вам не простой обыватель, каждый целитель всю свою жизнь улучшает и укрепляет своё тело. Потенциально целители могут жить очень долго и соперничать в долголетии с домовыми эльфами. Вот и вторая причина, почему никто не хочет ссорится с целителями, а первой причиной было опасение, что обиженные целители будут лечить тебя и твою семью до состояния нестояния.

Вот и сам директор Хогвартса проглотил этот ушат помоев и угроз.

— Ээээх ещё и Помфри влезла не в своё дело. Мордред!!! — выругался Альбус, от злости ударив кулаком об поверхность стола. — Целителей мне тут ещё не хватало!

Взяв палочку в руку, Дамблдор начал колдовать. “Экспекто Патронум” — с ярким светом из палочки появился призрачный феникс и закружил над головой у директора.

— Профессор Макгонагалл, когда закончите со своими делами, зайдите ко мне в кабинет.