2024-05-24 18:52

Ситх в Игре Престолов. Главы 549-551

Ликующие крики и дикие песнопения толпы, отзываясь эхом, почти оглушали. С крыш летели потоки лепестков, в основном красных, белых и синих, осыпая ликующих горожан. По обе стороны главной улицы от порта до городских стен плотным людским морем толпились празднующие простолюдины и рабы. Тут и там реяли флаги — где рукодельные, где профессионально сшитые ткачами. И пусть знамён виднелось немало, наибольшей любовью толпы почиталось знамя прославленных наёмников «Грозовые Драконы».

Редко, очень редко Вольный Город Мирр становился свидетелем подобного. За всю долгую историю можно было на пальцах одной руки пересчитать великие триумфы, что магистры, мещане и рабы принимали и праздновали целиком и полностью. Знаменитый своими искусными гобеленами, коврами, кружевами, зеркалами и стеклом, Мирр никогда не славился сильным войском. Из-за извечной нехватки собственных вооруженных сил, город так щедро тратился на найм целых отрядов и флотов. Тот факт, что этот редчайший триумф устроен в честь его подопечного за свершения на поле боя, делал событие для старого лорда в головной колеснице ещё пышнее и памятнее.

Как и подобало его роли в войне, экс-лорд Штормовых земель ехал возле юного воспитанника во главе процессии, облачённый в начищенные до блеска доспехи. Над их головами развевалось гордое знамя, заказанное Эйгоном для первого отряда наёмников. Багровая голова дракона на белом поле в обрамлении лазоревых молний. Под личным стягом Эйгон возвышался на роскошной колеснице, тоже в сияющих латах, улыбаясь и приветствуя обожающую толпу. Поскольку ради войны юноше пришлось смыть синюю краску с волос, сейчас старый Гриф не мог сдержать растроганной улыбки, глядя на сына своей давней любви. В минуты триумфа Эйгон так напоминал отца, принца Рейгара, в его годы. От этого зрелища сердце старого Грифа преисполнилось одновременно радостью и печалью.

— Я так горжусь тобой, парень, — негромко обратился Гриф к подопечному. Юноша бросил на него быстрый взгляд. — Теперь осталось лишь заставить их тоже тебя полюбить.

Эйгон одарил его понимающей улыбкой.

— Учитывая, что мы прорвали осаду и отбросили Лисс с Тирошем, думаю, это будет несложно, сир Коннингтон.

— Война ещё не окончена, мой принц, — назидательно произнёс тот. — Мы застали Лис и Тирош врасплох, но они перегруппируются и вскоре начнут новое наступление. Всегда начинают. Суть в том, чтобы усмирить их, пока они не успели как следует собраться с силами.

— О, с этим проблем не возникнет, милорд, — сказал Эйгон, не переставая улыбаться и махать толпе. — У меня уже есть планы, как с ними разобраться. Но прежде нужно закрепить успех здесь.

Гриф знал, о чём речь. Они не раз обсуждали это наедине во время войны. Как бы неприятно ни было, он понимал необходимость этого хода. В конце концов, чтобы Эйгону вернуть наследство, а самому Грифу — отправиться домой, требовалось такое весомое притязание, что оспаривать его для лордов Вестеросса станет сродни самоубийству. А проще всего обрести подобную мощь с многочисленным и фанатично преданным войском, следовательно, Мирр лишь первый из тех, кого Эйгон планировал подчинить.

Колесница плавно остановилась перед Большим Магистериумом Мирра, вырывая Грифа из тяжёлых мыслей. Вместе они спустились и двинулись по ступеням величественного здания. Как ни странно, он не мог сдержать усмешки, глядя на массивный купол. Единственное сходство с огромной Драконьей Ямой Королевской Гавани, но и оно говорило о многом про «чудовищ», обитающих внутри.

Достигнув вершины лестницы, Гриф с Эйгоном обернулись к ликующим толпам внизу. Вокруг стояли многочисленные магистры Мирра — богатейшие и влиятельнейшие мужи, правившие городом и его жителями. Все облачены в наилучшие шелка, с массивными расшитыми золотом мантиями, украшенные драгоценностями немыслимого блеска. У кого-то на поясе висели церемониальные мечи, явно не для боя; иные щеголяли золочёными наплечниками или самоцветными нагрудниками поверх одежд. Нарочитая, почти вульгарная демонстрация богатства, как знал Гриф, и завуалированная попытка припугнуть изгнанного лорда с воспитанником. Дескать, помните, что хоть триумф и в вашу честь, но город по-прежнему под нашей властью. И лишь по нашей прихоти он вообще случился.

Эйгон Таргариен не обращал на них внимания, повернувшись с Грифом к народу. Улыбаясь, юноша вскинул руку, мигом воцарив в толпе тишину. Тут уж Гриф не мог не лучиться гордостью. Теперь яснее ясного — перед ним истинный сын его Серебряного Принца. Кому ещё, кроме дракона, так легко повелевать морем людей?

— Магистры! Лорды и леди! Добрый народ Вольного Города Мирра! — прокричал Эйгон, усилив голос, дабы он разносился как можно дальше. — Я, Эйгон, капитан вольной компании «Грозовые Драконы», стою перед вами, чтобы принести торжественную клятву. Я поклялся спасти ваш город. Обратить врагов в бегство, вспять к их жалким норам! Преследовать неустанно! Развеять угрозу вам и вашим семьям! — он сделал паузу, чтоб перевести дух и дать словам осесть. — И вот я здесь. Победитель! Армии Лисса и Тироша повержены и разбиты! А жители Мирра в безопасности!

Толпу пронзил громогласный одобрительный рёв, многие вскинули руки в победном жесте.

Дав им несколько долгих мгновений, Эйгон поднял ладонь, призывая к тишине — люди вмиг умолкли.

— Если вы примете нас, знайте, что для меня и моих людей будет честью остаться здесь. Охранять город и всех вас от любых грядущих напастей. И, если боги будут милостивы, помочь вам вновь расти и расширять владения! Огнём и кровью превратить Вольный Город Мирр в нечто большее, чем просто город. Огнём и кровью создать на этих землях великую империю! Если вы примете меня…

Повисла долгая напряжённая пауза. Ну, напряжённая для Грифа, обеспокоенно поглядывавшего на юношу, которого помогал растить и оберегать. Пусть они не раз это обсуждали, он не ожидал, что тот начнёт действовать так скоро. Возможно, сказывается юношеская горячность? Но намерения озвучены, мечты обнажены. Теперь людям решать. Просчитанный риск, как выразился Полумейстер Халдон.

Начинался ответ медленно. Несколько человек там и сям в толпе зааплодировали. Аплодисменты стремительно разрослись, пока не стали приглушённым рёвом. Голоса скандировали «Эйгон! Эйгон! Эйгон!». Это именно тот ответ, от которого Гриф едва сдержал вздох облегчения, вновь преисполнившись гордостью за юношу.

Эйгон позволил овациям греметь ещё какое-то время, безмятежно улыбаясь людям. Наконец, он снова поднял руку, и толпа притихла.

— Благодарю за оказанное доверие! Я приложу все силы, чтобы оправдать вашу веру в меня. Теперь, боюсь, нам предстоит обсудить с магистрами дальнейшие действия против Тироша и Лисса. А вы пока угощайтесь едой и напитками в лагере «Грозовых Драконов» за стенами! Уверен, большинство моих бойцов ещё празднуют победу и будут рады видеть вас!

Последнее замечание сорвало волну смеха и возгласов одобрения. Толпа начала расходиться, а Гриф с Эйгоном двинулись вслед за магистрами в роскошные покои. Миновав двери, они остановились в боковой зале, пока магистры удалялись, чтобы занять свои места и побеседовать между собой со всем достоинством. То, что можно было сделать за пару минут, обратилось в утомительное ожидание на полчаса или более. Гриф начал выходить из себя. Очередной завуалированный политический манёвр. Он видел подобное у лордов Вестероса. Но задержка сыграет лишь им с Эйгоном на руку.

— Вас ждут, — произнёс раб у дверей.

— Спасибо, — вежливо кивнул ему Эйгон.

Молча проследовав за рабом, двое вошли в широкие сдвоенные двери рядом. За порогом тянулся зал, увешанный дивными картинами и статуями меж высоких окон с витражами, изображавшими славную историю Мирра. Проходя к дверям в дальнем конце, Гриф ощутил ностальгию. Откровенная демонстрация богатства и высокомерия сильно напомнила замки, что он навещал в юности, особенно Красный Замок во времена его роли десницы. А с ностальгией пришло веселье.

«Две разные культуры, разделённые морем, но так схоже мыслящие о власти и богатстве»

Миновав вторые двери, вновь распахнутые рабом, Гриф с Эйгоном вступили в зал заседаний Магистериума. По функционалу он напоминал тронные залы вестеросских замков, но разительно отличался от привычного Грифу. Круглое помещение с уходящими вверх рядами мягких лавок и столов, за которыми рассаживались магистры, делая пометки. В центре на невысоком постаменте величественно возвышался единственный позолоченный трон — несомненно, место лорда замка, будь здание в Вестеросе.

Судя по всему, изгнанники из Вестероса прибыли вовремя. Донеслись финальные аккорды приветственной речи одного из магистров. Гриф едва не фыркнул от нелепости происходящего. Все эти мужи буквально только что стояли рядом с ними у входа, когда Эйгон толкал свою речь. Прекрасно знали, кто они, но всё равно устроили пышную церемонию. То ли идиоты, то ли просто потешаются. А может, и то, и другое.

Не мешкая, Эйгон тихо направился прямиком к трону посреди зала. Гриф слегка приотстал, непринуждённо положив руку на эфес меча, и встал чуть позади и сбоку от юноши, что сел на законное место.

— Благодарю за представление, магистр Нахор, — спокойно и дружелюбно кивнул Эйгон человеку, уже поднимавшемуся на свою скамью. Не получив ответа, он обратился к собравшимся мужчинам, общим числом до трёх десятков. Все с любопытством взирали на него. — И благодарю, магистры, что уделили мне время. Понимаю, у вас много обязанностей, поэтому постараюсь быть кратким.

— В самом деле, юноша, — отозвался один из магистров. — После представления снаружи, полагаю, тебе есть что нам сказать.

— Верно, магистр Анеролис, — согласно кивнул Эйгон. — Если вкратце и без обиняков — даже после этой победы, имея «Грозовых Драконов» и другие доступные вам вольные отряды, вы наверняка уже понимаете: Мирр умирает. Из-за стремительного роста производства стекла на севере Вестероса, затмившего и подмявшего рынок, самый прибыльный экспорт Мирра больше не востребован. Вы потеряли более шестидесяти процентов былых доходов и теперь не можете нанимать столько наёмников и матросов для защиты, как раньше. Через пять лет, а то и раньше, Тирош, Лисс и Волантис растопчут вас и подомнут под себя.

— Да, парень, нам прекрасно известно о тяжёлом положении Мирра, — довольно язвительно бросил магистр Ахран, явно недовольный, что Эйгон напомнил об этих фактах. — К чему ты клонишь?

— А клоню я вот к чему, — продолжил Эйгон, одарив мужчину холодным взглядом, едва удерживая голос под контролем, равно как и фамильный норов Таргариенов. Грифа аж продрал озноб, вынудивший отодвинуться от юноши. — Ваши прежние методы не работают. Что-то должно измениться.

— И что ты предлагаешь? — терпеливо осведомился магистр Эннолис. На его старом, испещрённом морщинами лице застыло безмятежное выражение. — Полагаю, у тебя есть некие соображения.

Эйгон кивнул.

— Веками Мирром правили вы — совет магистров, из этого самого зала. И веками вы процветали. Но времена меняются. Магия возвращается. На доску вступают новые игроки. Власть ускользает, расклады меняются. Лорды Вестероса грызутся за Железный Трон. Лисс и Тирош готовы покорить вас и прибрать Спорные Земли. Дотракийцы сломлены после смерти кхала Дрого и пытаются собрать новые кхаласары. Дом Бессмертных умолк. А моя тётка, принцесса Дейнерис Таргариен, явила миру дракона и жаждет возродить Валирийскую Империю. Но Мирр не изменился. Почему?

Он сделал паузу, позволяя вопросу повиснуть в воздухе, а магистрам — занервничать, ёрзая на скамьях. Им явно не по себе от присутствия Эйгона, от его «ауры» как, собственно, и Грифу.

— Я думаю, всё дело в этом совете, — откровенно заявил он, слегка взмахнув рукой, охватывая зал. — Совет, конечно, неплохо справляется с управлением и регулированием города. Но когда столько голосов говорят разом, столько людей продвигают свои личные интересы… это рождает бюрократическую трясину, и ничего дельного не происходит. Пока внешняя угроза не заставит вас отложить распри и сплотиться. Как когда Тирош с Лиссом чуть не высадили ворота и не спалили флот.

Поднявшись, Эйгон сделал несколько шагов вперёд, к краю возвышения и продолжил:

— Я предлагаю вот что: совет хорошо управляет городом, но армиями должна руководить единая направляющая длань. Один голос, что велит, куда ударить. С единым голосом можно сокрушить Лисс и Тирош, забрав Спорные Земли для Мирра. Я прошу вас, магистры, провозгласить меня Верховным главнокомандующим войск Мирра. Как местных сынов, так и всех наёмных отрядов у вас на службе.

После дерзкого заявления Эйгона в зале повисла гробовая тишина. Гриф, несмотря на расслабленную позу, невольно напряг мышцы, сжимая эфес.

«Момент истины. Назад дороги нет, — горько усмехнулся он про себя. — Наконец-то»

Тишина продержалась три, может, четыре удара сердца, а затем магистры Мирра взорвались какофонией, едва не заставившей его поморщиться. Одни голоса отвергали идею того, чтобы Эйгон занял столь важный пост. Он же чужак. Слишком молод. Командует наёмниками, а не Мирром! Но пара-тройка встала на его сторону. Ведь Эйгон одержал важную победу, причём не в банальном сражении, а с помощью изящной тактики, более того, победу в битве над объединёнными силами Лисса и Тироша. Дай ему полную власть над всем войском — и он отбросит обоих соперников. Может, вынудит сдаться, чтобы Спорные Земли наконец объединились под стягом Мирра.

Посреди гвалта его воспитанник безмолвно стоял, позволяя словам течь мимо.

Услышав один и тот же довод в пятый раз, Эйгон не выдержал и поднял руку. Столь простой жест почти мгновенно утихомирил магистров.

«Он истинный сын своего отца! — гордо подумал Джон. — О, Рейгар, если бы ты только видел, каким мужчиной стал твой мальчик. Он прирождённый король»

— Понимаю, мой возраст… настораживает некоторых. Но не обманывайтесь. Кровь Валирии течёт во мне могучим потоком. И пусть до сего дня я не говорил об этом в открытую… скажу сейчас. Я — Эйгон Таргариен, сын Рейгара Таргариена и потомок Эйгона Завоевателя. Во мне течёт кровь покорителей, кровь драконов. И не только она.

Вытянув руки в стороны ладонями вверх, Эйгон медленно поднял их. Крики тревоги огласили зал, когда двое наиболее рьяных противников назначения Эйгона взмыли в воздух, настолько, что их ноги перестали касаться пола. Крутанув кистями, он позволил обоим рухнуть обратно, шлёпнувшись на задницы. Ни единого возгласа — все глаза изумлённо и испуганно уставились на Эйгона.

Джон не лукавил. Когда их покровители впервые привели наставников, — опальных красных жрецов и жриц да чародея из Кварта, — он более чем скептически отнёсся к затее. По его мнению, магия сродни попытке ухватить раскалённый добела клинок без рукояти и гарды. Но и учителя, и патрон твердили, что в Эйгоне живёт искра волшебства. А после недавнего всплеска магии в лице Колдуна и его учеников в Вестеросе, Джон готов был дать добро. В конце концов, поговаривали, будто Колдун приблизил верного пса Узурпатора и даже обучает его детей чародейству. Чтобы Эйгону вернуть законное, нужно всякое преимущество. И магия, при всей её опасности — как раз из таких.

— Скажите, магистры, сколько войн вы выиграли до моего прихода? — Спросил юноша низким, повелительным голосом. — Сколько побед Мирр одержал на землях врагов? Я мог предложить свои услуги и услуги «Грозовых Драконов» Лиссу и Тирошу. Но вместо этого пришел в Мирр. Ибо вижу в этом великом городе потенциал для величия. Вижу силу и красоту жителей Мирра. И знаю: под верным руководством, Мирр наконец подомнёт Спорные Земли, как и должно.

Магистр Ахран очнулся первым; его язвительная личина дала трещину перед мощью Эйгона.

— Допустим, мы согласимся на это… предложение. Назначим тебя верховным главнокомандующим… Допустим, ты одолеешь Лисс и Тирош… что затем? Просто… уйдёшь?

Эйгон обратил на магистра фиалковые глаза.

— Уйду. Моя цель — вернуть утраченное. Так что да, разгромив Лисс с Тирошем и утвердив власть Мирра над Спорными Землями, я уйду. С новыми союзниками, которые, верю, не забудут мою помощь. И в свой черёд помогут вернуть утраченное мной.

Магистры переглянулись.

— Ты дал нам пищу для размышлений, юный Эйгон, — произнёс Эннолис. — Прошу. Нам нужно посовещаться, дабы решить, что лучше для Мирра.

— Понимаю, магистр, — кивнул Эйгон. — Однако помните — я не могу ждать долго. Если моё предложение столь неприемлемо, то покину вас вместе с людьми, едва истечёт контракт.

Вновь поклонившись магистрам, Эйгон развернулся на пятках и вышел из зала. Пристроившись чуть позади и сбоку, Джон вместе с воспитанником добрался до их покоев, и там случилось неизбежное. Стоило двери закрыться, как Эйгон чуть не рухнул. Джон, предвидя такое, тут же оказался рядом, не давая юноше осесть на пол.

— Спасибо, Гриф, — тяжело выдохнул тот. — Это было… изматывающе.

Поддерживая Эйгона, Джон подвёл последнего отпрыска своей любви к роскошной софе.

— Конечно-конечно, — пробормотал он, помогая тому сесть. — Ты…

— Буду в порядке, — прервал юноша, сделав пару рваных вдохов, дабы успокоиться. — Красные жрецы твердили, что магия — как мышца… её нужно регулярно упражнять. Придётся усилить тренировки, если я хочу хоть какой-то шанс получить против Колдуна и его ублюдков, щенков узурпатора.

Будь воля Джона, он бы свёл общение Эйгона с красными жрецами до минимума. Он видел опасность магии, когда его возлюбленный увлёкся пророчествами настолько, что волчья сука легко соблазнила его, воспользовавшись несостоятельностью Элии как женщины. Но мир изменился. Узурпатор и его пёс, не говоря уж о старом льве, подчинили себе магию, и немалую. Чтобы вернуть Вестерос и возвести Эйгона на законный трон, им тоже нужно магия.

Решив промолчать, Джон встал возле юного воспитанника. Тот закрыл глаза и принялся медитировать, как учили наставники.

Солнце почти коснулось шпиля самой высокой башни, когда стук в дверь нарушил воцарившийся покой. Распахнув глаза, Эйгон глубоко вздохнул и кивнул Джону в немой просьбе впустить визитёра. Тот открыл дверь и ничуть не удивился, обнаружив за ней склонившуюся в низком поклоне рабыню, чей лоб почти касался пола.

— Простите за беспокойство, господа, — чуть слышно пролепетала девушка, приникнув губами к полу. — Магистры призывают вас.

Джон был истинным лордом Вестероса, и сама мысль о рабстве претила ему. Но он понимал — таков уж мир. Поэтому вместо того, чтобы отпустить рабыню или поблагодарить за весть, он просто проигнорировал её и обернулся к Эйгону. Воспитаннику потребовался миг, чтобы собраться, а затем решительно промаршировал прочь с высоко поднятой головой. Джон заметил, что юноша едва не наступил на рабыню, но та живо отползла с его пути. Непонятно почему, но этот жест слегка покоробил Джона. Впрочем, он отмёл мысль. Позже он побеседует с Эйгоном о должном обхождении со слугами, когда тот займёт трон, но сейчас не время для нравоучений.

Вернувшись в зал, Джон боролся с сердцем, готовым выпрыгнуть из груди. Покровитель обещал им немалое войско для возвращения Вестероса. Но Джон не до конца доверял ему. Им нужна собственная армия, свободная от влияния, дабы Эйгон воистину занял законное место короля Семи Королевств, а не стал марионеткой. Магистры расселись как прежде, но он приметил, как разительно сменился их настрой. В большинстве читалась покорность судьбе вперемешку с откровенным гневом некоторых.

— Мы приняли решение, — невозмутимо объявил Эннолис, встав посреди залы.

Эйгон кивнул, высясь статно и уверенно. Прямо как отец.

— И каково же оно?

Престарелый магистр не сводил глаз с Эйгона.

— Ты будешь именоваться Верховным главнокомандующим войск Мирра, пока наши враги не падут. Однако тебе определят военный совет из тех, чья верность принадлежит лишь Мирру. Ты получишь полный контроль над своими «Грозовыми Драконами», ибо это твои люди. Но командующие Мирра смогут перехватить управление армиями, если ты окажешься негодным командиром.

— Понятно. Приемлемо, — признал Эйгон. Сердце Джона воспряло. Они сделали это. Теперь его воспитанник действительно обретёт имя! — А после того, как я завоюю для Мирра Спорные Земли и решу вернуть то, что принадлежит мне по праву?

Тут Эннолис скривился, не скрывая недовольства.

— Тогда ты обретёшь в Мирре союзника. Однако мы будем ждать должной платы за помощь.

Джону хотелось презрительно фыркнуть. Они приняли предложение Эйгона подчинить Спорные Земли. Но, когда придёт черёд отплатить услугой, помогая вернуть наследство, имеют наглость требовать мзду. К счастью, не Джон сейчас торговался с магистрами.

— Понятно, — кивнул Эйгон. — Вы платите не только за мои услуги, но и услуги «Грозовых Драконов». Резонно, что я отплачу сравнимой платой за помощь в возвращении дома. Назовите вашу цену, магистр Эннолис.

Тот не колебался.

— Северная торговля стеклом прекратится. А мастера-стекольщики с Севера будут дарованы Мирру.

Требование ошеломило Джона. Он всякого ожидал. Может, места для магистра в совете Эйгона или обещания отдать за него дочь. Но конец торговли северным стеклом? Вот этого он точно не предвидел. Хотя, если подумать, удивляться нечему. Со времён падения Валирийской Империи, Мирр правил на вершине торговли стеклом во всём Эссосе и Вестеросе. Пока Север не раскрыл секрет его изготовления, да ещё и улучшения красоты и прочности. С этим открытием богатство Мирра, как и его сила, стремительно иссякли. Город стал слабейшим за все времена после Валирии.

Требование Мирра прекратить торговлю северным стеклом вернёт былое богатство. Но при этом подорвёт один из новейших ценных экспортных товаров Вестероса. Товар, что приносил немало звонкой монеты. Монеты, нужной Эйгону для помощи в восстановлении Вестероса. Мало того — они требовали дарования мастеров. И Джон не тешил себя иллюзиями: стоит передать ремесленников, как те тут же станут рабами магистров.

«Вестерос не приемлет рабства в любых формах, — думал он, удивляясь собственному негодованию от практически абсурдного требования. — Если одним из первых указов Эйгона на троне станет разрушение крупнейшего вестеросского экспортёра стекла, да ещё и обращение мастеров в рабство… Он долго будет возвращать расположения народа и знати»

— Немалая цена, — ровно ответил Эйгон.

— Как и просьба о помощи Мирра в возвращении целого королевства размером с Семь Королевств. Королевства, что потеряла твоя семья, — не менее ровно парировал магистр.

Помедлив лишь пару ударов сердца, Эйгон отрывисто кивнул магистрам.

— Что ж, по рукам. Я поведу армии Мирра к победе над Лиссом и Тирошем. В обмен на прекращение торговли стеклом и доставку мастеров с Севера, Мирр поможет мне вернуть то, что принадлежит по праву.

Джон слегка улыбнулся. При всей непомерности цены, сделка заключена. Теперь нужно лишь выиграть многовековую войну, дабы имя Эйгона покрыло себя славой. Затем они вернутся домой. С «Грозовыми Драконами», всей мощью Мирра, да какую армию ещё соберёт их покровитель.

«Тогда, любовь моя, все, кто предал тебя, заплатят. Огнём и кровью… они заплатят за содеянное»

Следующий фрагмент

Предыдущий фрагмент

Оглавление