2023-03-28 10:23
После завтрака, на котором дети не перестают улыбаться, предлагая места, что следовало бы посетить, хозяин ведёт Рэна в кабинет.
Пока маленькие илла убирают кухню, собирая опустевшие тарелки и контейнеры, Маэль поднимается, на ходу допивая тёмный, терпко-пахнущий напиток.
— Риан, составь список необходимых покупок. — Просит он, ставя кружку в раковину. — И что вы там хотите. Оденьтесь, захватите куртки. Поедем… через час.
— Хорошо, отец.
— Пойдём. — Кивает он Рэну. — Попробуем поговорить.
Они идут к той самой развилке за гостиной, куда ночью ушли дети. Там снова двери из светлого дерева. Пара выходит лицом друг к другу.
На одной вьющийся плющ, выведенный тёмно-зелёными линиями, на второй синие звёзды над морскими волнами.
— Это спальня детей. А это моя. — Кивает на них Маэль. — Там, — он указывает на ещё одно ответвление, — домашняя мастерская, комната для тренировок и библиотека.
Они проходят мимо, не сворачивая, и Рэн старательно пытается представить планировку дома, пока больше похожую на брошенную на землю ветку, со всеми этими разветвлениями и поворотами. Дом не такой маленький, каким казался ночью.
— Здесь, мой рабочий кабинет. — Добавляет хозяин, останавливаясь перед дверью с серебряным ромбом на тёмно-синем фоне. Рядом выход на веранду. Стеклянная дверь туда открыта и ветер играет зеленоватым, полупрозрачным пологом.
Маэль открывает дверь и заходит первым. Рэн безмолвно следует за ним.
В кабинете много места, большую часть которого занимает большой стеклянный стол, на котором полукругом от рабочего места рассыпались цветные капли кристаллов. Чуть светящиеся изнутри, они кажутся искусной инкрустацией, но когда илла касается одного из них, на свободном месте оживает интерфейс.
Множественной лестницей по стенам разнесены полки с кристаллами покрупнее, бумажными книгами и стопками тонких, прозрачных карточек не то из стекла, не то из тонкого пластика. И вопреки уже привычному обыкновению, здесь совсем нет цветов.
— Ты… можешь сесть. Если хочешь.
Подняв усталый взгляд, лорд Арк кивает на стул у стены. Не совсем понятно, что он тут делает, потому что явно не является нужным в этом удивительно функциональном пространстве.
Рэн осматривает его коротким взглядом и остаётся стоять, заложив руки за спину. Так кажется проще и легче.
Не дождавшись иной реакции, Маэль вздохнул и опустился за рабочее место, спиной к большому окну, выходящему в сад. Он опустил взгляд на стекло стола, внутри которого теперь словно клубился густой туман, время от времени вспыхивая голубыми и светло-зелёными линиями, прикрыл глаза.
— Хорошо. — Словно шагая в омут, выдохнул илла. — Сэйни сказал… зачем купил тебя?
Рэн кивнул.
— Сказал, что вы умираете, а я ваш последний шанс. Что есть закон, по которому я могу стать свободным, обучившись и сдав экзамен.
Маэль согласно кивнул и поднял голову, встречаясь с ним взглядом.
— Только это?
— Ещё, что это может не сработать.
— Верно. — Лорд Арк положил руки на стол, сложив ладони друг на друга. — Это было очень самонадеянно. С его стороны. — Он с силой провёл большим пальцем по раскрытой ладони, пытаясь сосредоточится. — Но он хотел, как лучше. Может быть зря.
Маэль снова склонил голову. Серебряная вышивка по вороту переливалась в лучах солнца.
Рэн молчал, ожидая продолжения.
И болезнь, и метод лечения не вызывали в нём понимания, а отсутствующая память не могла подсказать, что делать.
— Так или иначе, результат будет виден… только через пару месяцев. Так что сейчас я… вряд ли смогу нормально с тобой говорить. И чему-то учить. Но если… я умру, детям помогут доучить тебя. И если очень постараться… через пару лет… будешь свободным. Это правда.
Рэн склонил голову на бок. Вот так, да? То есть понятнее это не будет?
— Если вы не можете сказать мне даже этого, как будите учить?
Похоже, всё то, что ему наговорили, просто глупость и обман. И повод отказаться от своих слов. Он не слишком удивлён, но почему-то чувствует разочаровывающее жжение в груди.
Маэль Арк смотрит на него ярко-синими глазами, и Рэн ловит себя на мысли, что их слишком чистый цвет напоминает ему что-то опасное.
…плазму, вырывающуюся из орудий…
Воспоминание колет виски и он силой давит боль, до скрипа сжимая челюсти.
— В ином случае, это стало бы проблемой. — Соглашается хозяин. — Сейчас можно попробовать… обойтись малым.
— Малым?
Он настороженно повторяет это слово, не чувствуя ничего хорошего от того, что ему сейчас пообещают. Илла вздыхает.
— Ты не местный. Совсем. Ты… возможно, не заметил. Язык, на котором ты говоришь… он не терранский. Ошейник переводит, считывая значение напрямую… из разума. И ты ничего не знаешь о мире вокруг.
— И это будет считаться?
Илла дёргает уголком рта, признавая.
— Для экзамена терранцев? Нет. Для обычая? Да. Тебе… всё равно это учить. Знания об этом мире не будут лишними. А потом… мне либо станет легче. Либо нет.
— И ты умрёшь.
Грубее этих, слов подобрать нельзя и в обычной ситуации. Но Рэн всё равно произносит их и почти не не чувствует себя виноватым.
— И я умру. — Соглашается хозяин, не злясь.
— Я не понимаю.
Именно это раздражает больше всего. Он нуждается хоть в чём-то, на что можно опереться. Кроме рабского положения, и ледяной полосы металла на шее, даже если за это потом ждёт наказание.
Илла глубоко вздыхает.
— Мой народ… не убивает не потому, что не может. — Наконец, произносит он. — А потому что… те, кого мы убиваем, отзываются в нас последним вздохом. Я убил. И теперь чувствую их смерть… как свою собственную. Вечная гибель, растянутая во времени.
В яркой, солнечной комнате его слова кажутся неуместно чужеродными. Жестоко-правдивыми. И неуловимо знакомыми.
Где-то, когда-то и по какой-то причине, Рэн слышал нечто похожее.
Безумно сильно захотелось возразить.
— Если это действительно так, ваш народ не смог бы охотиться, не смог бы защищать себя от чужаков. С таким природным механизмом вы должны были давно вымереть.
Он недовольно поджимает губы, зная, что прав.
— Это смертельно только в отношении… разумных существ. Убийство животных… неприятно. Но не смертельно. К тому же, есть машины.
Машины… Что, и на заре времён они были? Очень хочется задать такой вопрос. Только вряд ли ему ответят. Да и не важно это сейчас.
Разговор мучителен для илла и почти бессодержателен для него самого.
— Тогда чего же мне ждать?
На прямые вопросы Арк отвечает. Может быть ответит честно и теперь.
— Не многого, я думаю. — Со вздохом признаёт Маэль. — Поживёшь. Восстановишься… Решишь, чему хочешь научиться.
— Разве у меня будет выбор?
— Конечно. — Хозяин слабо улыбнулся. — Правда… языки выучить придется… Но кроме них учись, чему хочешь… Можешь даже несколько образований получить… никто возражать не будет.
— Чему захочу… — повторил Рэн.
И даже выбора не предложат?
— Я Мастер. — Просто сказал Маэль. — Мои знания… даже не в точке приложения моих интересов, на голову превосходят всё, что знают люди на другом континенте. И я много старше, чем выгляжу. Выбери что угодно. А я подумаю… как это решить.
И даже пребывая в своём странном состоянии, он сумел усмехнуться, становясь на мгновение почти нормальным. Рэн смотрел, внимательно вглядываясь в проступивший образ.
«Много старше, чем выгляжу…» — вот уж в чём он сомневается. Может быть этот илла старше прошлого, но вряд ли намного.
— А у Вас есть точка приложения? — Спрашивает он.
— Конечно. — Мужчина опустил взгляд на руки. — У меня несколько степеней… Если применительно к терранскому разделению знаний… Я астронавигатор. Инженер… космических кораблей включительно. Физик. Химик. Немного биолог… по нашим меркам немного. Для терранцев я буду профессором. Юрист ещё…
Нахмурившись, Рэн перебил его, недоумевая от формулировок.
— Почему для терранцев? Что вам до них? Сэйни говорил мне о… каких-то уступках и возможных попытках проверок.
Маэль глубоко вздохнул и поднял взгляд, откидываясь на спинку кресла.
— Это давняя история. Не то, что я могу… сейчас рассказать подробно. Просто экзамен сдавать ты будешь у них. На терранском языке, когда отключат переводчик.
— Я не понимаю.
— Когда наши ученики начали сдавать экзамены подряд и с первого раза… Было постановление, о том… что воспитанники илла защищают звание только на терранском языке.
Рэн задумался. Что за странные отношения?
Понятно, что люди и илла похоже не ладят. Так часто случается у разных народов. И абсолютно похожие племена иногда сходятся не на жизнь, а на смерть, это он знает и без памяти. Но причём тут экзамены и чужой язык? Если илла учат, то они и проверяют. Если кому-то хочется контролировать, что и как, почему нельзя просто присутствовать? Переводчик в зубы и пусть наслаждаются.
— Почему так? — Спросил он.
— Выгода. — Ответил тот — Наши воспитанники… многое могут и знают. Но когда их не переучивали на терранский… после освобождения, без переводчика… у них был выбор. Уйти в свой мир или остаться… среди нас. Мы их принимали. Учили. Давали жить среди нас. Принимали помощниками, потому что у нас многое завязано на наших способностях… без них тут делать нечего, но хорошая голова и руки… лишними не бывают. — Он обвел пальцем край светящейся капли на столе. — Если есть ум и разум, мы рады… Но с нами сложно жить. Срок жизни разный. Людям тяжело. И нам не просто. Искренность, требует искренности.
Взгляд его сделался отстранённым, как за секунду до вчерашнего приступа, выбившего посреди разговора и Рэн поторпился отвлечь хозяина от чего бы то ни было, хотя уже знал ответ на свой вопрос. Догадаться о нём совсем не сложно, имея голову на плечах.
— И что изменит сдача экзаменов на терранском?
— Тогда бы эпсилоны смогли оставаться у них. — Встрепенулся Маэль. — Тоже по-своему знания. Они многое предлагают таким.
— Я думал, таких как я давно не было.
— Не совсем. — Возразил Арк, — Моё состояние… не связано с тем… не значит, что мы не брали кого-то просто из желания помочь. Иногда кого-то приводило на рынок чутье, иногда кого-то перекупали или подбирали ранеными… — он снова посмотрел на Рэна, встречаясь с ним взглядом. — Пожалуйста… не пойми меня не правильно. Я мог бы снять с тебя ошейник. Круг свободы сделать… сложно, но не для меня. Возможно… так было бы даже проще. Не мучить ни тебя, ни меня… Но тогда терранцы узнают об этом. Ошейник подаст сигнал, как только будет открыт. Я не могу подставить свой народ под конфликт… когда проблему можно решить проще… пусть и дольше.
Это было не то, что он рассчитывал услышать. И не то, к чему он готовился. Отношение илла и терранцев вызвало глухое раздражение. Какое им вообще дело… и почему этим странным творцам оно так важно? Впрочем, верно, это просто злость от подвешенного положения.
Но сказал Рэн о совсем ином.
— Разве отпустить меня без обучения, не будет верной смертью для тебя?
Маэль дёрнул бровью.
— Если сам охотно падаешь в пропасть… То не повод тащить туда стоящего рядом.
…даже если тот, кто рядом, пытается тебя вытащить.
Последнее, вслух он не произнёс, но Рэн услышал так же верно, как если бы кто-то шепнул ему на ухо.