2022-06-25 21:42
1.
— Канцлер!
Оби-Ван вбегает в разгромленный коридор, чувствуя, как расползается Тьма по верхним этажам здания Сената — ситх отбросил маскировку. Эхо убитых Магистров баламутит Силу, как ледяной морской шторм на Камино, его самого трясёт и шатает от тревоги и страха. Там, где-то рядом чуется сила Энакина, как всегда раскручивающаяся темными всполохами, когда дело принимает дурной оборот. Ученик силён, но что он может против того, кто только что уложил пятерых членов высшего совета?
А ведь Магистр Винду так и не сказал, кем именно является ситх, отговорившись, что тот сейчас в приёмной Палпатина. Сила, только бы успеть! Только бы не…
Он влетает в перевёрнутый кабинет, сжимая в ладони сейбер, готовый драться и защищать… и застывает, едва не спотыкаясь, парализованный увиденным.
В дорогом убранстве приёмной рассыпаны мелкие осколки стекла, некогда закрывающего панорамное окно, так любимое Его Превосходительством. Мебель местами опрокинута, местами характерно прожжена световыми мечами, обстановка недвусмысленно свидетельствует о недавнем сражении. Нет. Побоище. Тела мертвых джедаев раскиданы по кабинету, валяются в нелепых позах, побежденные один за другим…
И только двое здесь живы. Бледный и нервный Энакин — живой и невредимый, и канцлер Палпатин — немного помятый и растрёпанный, с прожженной кое-где мантией… с золотыми глазами и тяжёлым облаком Темной Силы, разворачивающейся вокруг. Она заполняет воздух, словно ледяная вода, накрывает с головой и Оби-Ван захлёбывается, когда она пробирается в лёгкие, вытесняя кислород.
Его бьёт мелкая дрожь. Он смотрит в глаза стиха и в голове набатом бьются мысли.
"Это невозможно… Нет. Нетнетнетнет! Этого не может быть!"
— Магистр Кеноби, вы тоже пришли меня арестовывать? — Спрашивает Палпатин, своим спокойным, ровным голосом с тягучим, плавным акцентом набуанцев.
Оби-Ван смотрит на него не отводя глаз, и перед мысленным взором проносятся все их встречи и неспешные беседы за чашкой ароматного чая, когда старший мужчина вот так же внимательно следил за ним серыми, умными глазами. Разговоры, приносящие в душу спокойствие, искреннюю улыбку и участие…
Магистр пошатывается, чувствуя, как задыхается, не в силах сделать вдох.
Энакин открывает рот, собираясь что-то сказать, но останавливается, стоит только Палпатину повести рукой. Ситх делает первый шаг вперёд и внутри всё обрывается, воет от неконтролируемого ужаса, который не получается задавить никакими джедайскими техниками, никакой Силой. Магистр вообще не может до неё дотянуться, словно последний юнлинг, разучившийся медитировать, и только гулко сглатывает, наблюдая как к нему приближается личная смерть. Меч в ладони кажется неподъёмным…
Хочется закричать… взвыть! Нужно сражаться, нужно биться!
Перед ним ситх, убивший его братьев по Ордену, только что обретший ученика, — Энакина(!) — но если сейчас убить Учителя, всё ещё можно будет исправить. Скайуокер давно уже почти темный, но на этой войне едва ли остались совершенно светлые джедаи. Если у него не будет учителя-ситха, он не станет ситхом сам!..
Палпатин всё ближе и в голове гремит твердый голос, почему-то напоминающий Мейса Винду — ты клялся уничтожать ситхов!
Но на плечо опускается тяжёлая рука, кажущаяся раскалённой…
— Тише. Дыши. — И перед глазами только чужие, золотые глаза. — Дышите, Магистр. Всё уже закончилось.
…он послушно делает судорожный вдох и вместе с ним сейбер выскальзывает из ослабевших пальцев. Мир опрокидывается и чужая Сила стремительно смыкается над головой.
— Мастер!..
Кому кричит Энакин? Ему или Палпатину? Оби-Ван не слышит, чувствуя, как его ловят у самого пола…
— Что с ним? — Скайуокер подлетает к замершим мужчинам, со страхом протягивая руку к шее бывшего Мастера. — Что вы сделали?
— Ничего. Всё в порядке. — Успокаивает его Шив, придерживая магистра за плечи и прикладывая ладонь к покрытому испариной лбу. — Обычное истощение и усталость. Эмоциональный шок добил его.
Он легко поднимает джедая на руки и поднимается сам, даже не пошатнувшись под весом Кеноби. И это лучше прочего показывает, что он не простой человек в возрасте.
— Какую-то секунду мне казалось, что он бросится в атаку. — Признаёт только наречённый Вейдер.
— Он мог. — Подтверждает ситх, перекладывая бессознательного мужчину на чудом уцелевший диван. — И ему вполне по силам было доставить нам множество неприятностей. Он ещё мог сражаться.
— Что вы собираетесь с ним делать? — Обеспокоенно спрашивает бывший джедай.
— Сейчас пусть спит. — Он усиливает давление Силы и отправляет измученного генерала в целительный сон. — Позже я поговорю с ним. — Он переводит взгляд на ученика. — У вас есть задание, Лорд Вейдер.
— Да, Владыка. — Скайуокер собирается, расправляет плечи и склонив голову в поклоне, прощается.
Он стремительно покидает разрушенную приёмную, пропуская мимо подтягивающихся Алых Гвардейцев. Они уберут тела и обеспечат видимую безопасность канцлера.
— А он о тебе беспокоится. — Замечает канцлер, негромко обращаясь к спящему. Невесомо касаясь кончиками пальцев нахмуренного лба, разглаживая складку. — Спи спокойно, набирайся сил. Они тебе понадобятся.
Его окружает темнота. Он парит в нигде и никогда, в месте, где нет ничего. Но это не пугает, ему впервые за годы войны спокойно. Сила больше не кричит в уши, а тихо шепчет. Оби-Ван не вслушивается, наслаждаясь этой тишиной. Будто вокруг ничего нет и он снова юнлинг в келье клана…
Он касается Силы, чтобы продлить это робкое чувство облегчённого покоя. До этого момента магистр даже не подозревал, насколько сильно устал от какофонии боли и смерти.
Сейчас лучше.
Но что-то беспокоит. Что-то случилось, что-то важное. Надо вспомнить, прикасаться к недавним воспоминаниям больно. Словно снимать повязки с незаживших, кровоточащих ран.
Нужно ли ему это? На мгновение поднимает голову малодушное желание оставить всё как есть. Он ведь всё равно вспомнит, но это будет не так больно, не так резко… Нет. Он должен вспомнить сейчас!
Магистр Йода всегда говорил, что он слишком импульсивен и упрям…
Оби-Ван дёргает ниточку памяти и воспоминания обрушиваются стремительным потоком, пригибая плечи и вышибая дух из груди. Джедай распахивает глаза, судорожно вздыхая. Тьма перед глазами отступает, являя взгляду знакомую дорогую лепнину потолка в кабинете канцлера Палпатина… ситха.
Тело отзывается болезненной усталостью. Голова гудит, словно колокол, а от горечи во рту подкатывает тошнота. Мягкий подлокотник дивана и тёплая тяжесть пледа ощущаются диссонансом.
Оби-Ван тянется к Силе, не желая доверять воспоминаниям, неожиданно натыкаясь на упругую стену, не дающую чувствам развернуться на полную. Тёмная Сторона отрезает его от всего вокруг, делая почти слепым и глухим.
— Не стоит этого делать. — Мягкий голос в стороне останавливает его, когда он хочет проломить темную пелену. — Там сейчас слишком шумно. В вашем состоянии это будет крайне необдуманно, Магистр Кеноби.
Оби-Ван осторожно садится и медленно оборачивается, встречаясь взглядом с тем, кому как думал, может доверять. Канцлер сидит напротив, за своим рабочим столом. Глаза у него спокойные, серые, не золотые, что вселило бы надежду, на дурной сон, если бы не наполняющая кабинет Сила. Тёмная, без единого светлого проблеска, густая, несущая угрозу.
Магистр обводит взглядом помещение, отмечая унесённые тела и ликвидированный погром. Отсутствующие на себе доспехи и — ожидаемо — исчезнувший сейбер. Есть пара пятен на полу и закрытые гермостворки на окне, но если не приглядываться, то это почти незаметно.
Значит, всё же не сон.
Палпатин выглядит так же, как и всегда: дорогая выглаженная мантия, аккуратно уложенные волосы, выражение лица…
Сколько раз Оби-Ван сидел напротив этого человека за прошедшие четырнадцать лет, за неспешной беседой во время чаепития, сколько раз шагал рядом на неспешной прогулке в сенатской оранжерее, делился событиями и внимательно слушал советы? Их встречи были столь частыми, что он давно сбился со счёта. Он пустил его в свою жизнь… признал другом.
И привязался, нарушив кодекс джедаев, позволив себя обмануть. Возможно, если бы он был внимательнее, осторожнее… он бы смог понять, уберечь ученика и уберечься сам.
Но вот теперь он сидит напротив исконного врага всех джедаев и не имеет под рукой ничего, чтобы защититься. Слишком слабый и потерянный, чтобы всерьёз дать отпор. Какой же он после этого Магистр ордена? Он просто глупец.
Оби-Ван не чувствовал себя настолько беспомощным с тех пор, как погиб Мастер Квай-Гон… И если подумать, именно тогда всё и началось.
С одиночества у погребального костра Мастера.