2023-05-26 19:54
— Спины ровнее! Шею вытянуть, позвоночник чуть выдавить вперед. Не забываем, все тело должно быть натянуто. Это натяжение — тот каркас, на котором потом будет держаться ваше оружие. На одних мышцах вы ни клинок, ни алебарду долго не удержите, — Лаурэфиндэ не спеша прохаживался вдоль рядов тренировавшихся, отдавая команды и правя замеченные ошибки. — А теперь тянемся!
Просторная открытая площадка Гимнасия, расположенная с внешней стороны прямо за его черно-белыми стенами, сейчас шумела, подобно разворошенному осиному гнезду.
Это место для тренировок никогда не пустовало полностью. Каждодневные физические упражнения и соревнования были обязательными для каждого ученика места знаний. В конце концов, закаленная и сильная фэа требовала хроа не меньшей силы.
Однако раз в несколько дней здесь царило настоящее столпотворение. Слишком многим жителям Тириона полюбились уроки обращения с оружием — на занятия зачастую приходили даже те, кто в Гимнасии не учился. Например, те, кто был пока слишком мал для учебы, или те, кто уже давно был обучен мастерству, но не являлся одним из наставников. Даже некоторые из числа тех, кто прислушивался к речам Олорина, нет нет, — но захаживали поупражняться с копьем или луком. Клинки, алебарды и арбалеты подобные потенциальные перебежчики признавать все же не желали.
Подобная популярность, впрочем, не была удивительной — у Нолдор перед глазами были крайне заразительные примеры. Например, в виде их старшего принца, неоднократно побеждавшего во время соревнований на арене, устраивавшего там настоящее представление — и зачастую самостоятельно проводившего занятия. Либо его правой руки, что отдувался в качестве наставника сейчас.
— Так. А это еще что такое? — в голосе Лаурэфиндэ прорезалось легкое ехидство. — Это что еще за беременные питоны? А ну, малышня, хвостики подтянуть под себя!
— У нас нет хвостов! — послышался голос юного нолдо — лет двенадцати, не больше. — Мы что, ящерицы? Или змеи?
— Хвостики у всех есть. Начиная со змей и заканчивая эльдар, — процитировав услышанное от Феанаро замечание, Лаурэ, хмыкнув, показал черноволосому мальчишке, что был примерно одного возраста с Ноло, как надо держать спину. Паренек старательно тянулся, по-детски серьезно нахмурившись. — Вот так, уже лучше. Хорошо. А теперь разбиваемся на пары. Пусть каждый более-менее опытный возьмет себе новичка. Так… А ну, стоять!— золотоволосый, сделав несколько резких шагов, слегка схватил двух своих лучших учеников за макушки. Сын и младший брат будущего короля, опять пристроились спарринговать друг с другом. — Нет, Аэнарион, с Ноло ты сегодня фехтовать не будешь. Нечего постоянно с одним и тем же противником упражняться. Давай-ка лучше сюда. — эльда поставил рыжего на против новичка, что спорил про отсутствие хвостов. — В случае чего — будешь новенькому подсказывать. Ты у нас уже опытный.
— Хорошо, дядя Финдэ! — ровно кивнув, Руссандол***** встал в пару с черноволосым. Эмоции по лицу маленького принца угадывались не слишком хорошо, но Лаурэ, проведший с воспитанником уже немало времени, отлично знал — признание его «опытным» сыну Феанаро явно льстило.
— Замечательно. Начнем с чего-то легкого…
Следовало признать, Урундиль был прав. Лаурэфиндэ действительно была необходима практика наставничества. И эта практика помогала — чем дальше, тем больше. Там, где раньше золотоволосый полунолдо волновался и впадал в легкое замешательство перед двумя детьми, которых прекрасно знал, не понимая, как к ним подступиться с тренировкой, теперь все давалось куда проще. И это при том, что учеников теперь была целая толпа, и многие из них были ровесниками Финдэ.
Лаурэ обжился в новой для себя роли. Привык, чувствуя себя уже свободно, когда объяснял тот или иной прием, устраивал небольшие соревнования или исправлял недочеты. И, Мелькор побери — но ему начинало это нравиться. Не только как средство выделиться, отмыть уже себя наконец от связи с поющими фальцетом. Но и само по себе. Сам процесс передачи знаний остальным.
Не говоря уже о том, что с преподаванием в общей группе было связано еще одно задание Феанаро. Присматриваться к ученикам. Особенно к маленьким, тем, кому еще только предстояло поступать в Гимнасий — ровесникам Нолофинвэ и Руссандола. И, если проявят талант — приглашать их уже на тренировки малой группой, воспитывая из юнцов будущую личную гвардию. Тех, кто пойдут в авангарде будущего похода вместе с королем, неся знамя с драконом и звездой лучших из лучших.
Мор Тирит. Черные Cтражи. На взгляд самого Лаурэ — довольно мрачно. Хотя, с другой стороны, Феанаро всегда тяготел к темным цветам. В общем и целом — грех на это жаловаться. Черно-ало-серебряная гамма уже давно стала для полунолдо привычной и родной.
Он уже предвкушал момент, когда именно в этих цветах явится на праздник Ваниар, куда его приглашали…
— Дядя Финдэ, смотри! — голос младшего принца заставил золотоволосого обернуться, отвлекшись от объяснения приема одной из явно пытавшихся строить ему глазки девушек. Голос принца звенел изумлением.
— Сейчас, Аэнарион. Что тут у нас?
Лаурэ чуть склонил голову на бок, смотря на то, как черноволосый новичок смог почти что без ошибок совершить прием, что они разучивали только что, захватив клинок Майтимо и заставив того разжать пальцы. И это при том, что Рыжий сам был весьма талантливым, а главное — куда более опытным учеником, занимавшимся с отцом и наставником уже давно! Но факт оставался фактом — меч принца оказался в руках противника, а собственный клинок черноволосого слегка касался груди Аэнариона. Сам рыжий был скорее приятно удивлен успехом новенького, чем недоволен. Впервые, за исключением Ноло, он встретил достойного соперника своего возраста.
— Удивил, малыш. Отлично выполнил прием, — Финдэ слегка подправил стойку мальчишки. Эльда в задумчивости сощурился, всматриваясь в худощавую фигуру и по-взрослому серьезные глаза. Совсем как у Руссандола.
— Давай-ка еще раз, — полунолдо встал на одно колено, чтобы оказаться с детьми хотя бы примерно одного роста. — Разоружь меня.
Чуть нахмурившись, юный ученик в сине-белых одеяниях вновь повторил движение. Не без огрехов, да. Слишком резко, явно требовалась практика. Но для того, кто пришел на свое первое занятие — можно сказать, безупречно.
— Хорошо. Очень хорошо, — Лаурэфиндэ довольно улыбнулся, подмигнув слегка улыбающемуся Нариону. Принц уже явно понял, к чему дело идет. — Как тебя зовут, юный мечник?
— Эктелион******. Сын Форменлинда*******, Мастера Фонтанов.
— Я слышал о твоем отце. Он наставляет учеников в Гимнасии. Достойный мастер, — золотоволосый ласково похлопал своего… фактически, сородича, по узкому плечу. — Вот что, Эктелион. У тебя настоящий талант к клинку. Если хочешь — приходи завтра к дому Феанаро. Мы занимаемся с самыми лучшими отдельным маленьким отрядом. Принц там будет.
— А можно? Правда? — серые глаза маленького воителя загорелись. — Я бы с радостью пришел, наставник!
— Отлично. Тогда жду тебя завтра. А сейчас — продолжаем занятие! — Лаурэ поднялся с колена.
Продолжая объяснять науку, Финдэ в задумчивости щурился от яркого солнца Лаурэлин, вспоминая все, что слышал о семье создателя фонтанов, чьи работы украшали площади Тириона. Форменлинд был одним из ветеранов Похода в Аман, приближенным короля. Среди близких друзей Феанаро его не числилось, черно-ало-серебряное он не носил. Но к принцу вроде бы относился весьма доброжелательно.
Но не это было главным, что знал о нем полунолдо. А то, что семья этого мастера удивительным образом была похожа на семью самого Лаурэфиндэ. Союз Нолдор и Ваниар — как и в случае его собственных отца и матери, еще с тех времен, когда они жили в одном городе. Только наоборот. Мать из златовласок, отец из Нолдор. И внешне Эктелион явно пошел в него — обликом, чернью волос и статью малыш был истинным жителем Тириона.
И, в отличие от семьи Аркуэнвила, чья супруга, в итоге, вернулась обратно в Тирион, этот брак оказался счастливым. Воистину, если бы Лаурэ иначе относился к обычаям и образу жизни народа своего отца, он бы даже позавидовал малышу. Чуть-чуть.
«Видимо, Вайрэ и Мандос сплели судьбу так, что подобное тянется к подобному, и два полунолдо нашли друг друга, — будущий глава Мор Тирит усмехнулся про себя. — Будет интересно посмотреть, из какого теста этот юный мечник слеплен. Кто знает. Учитывая так удачно проявившиеся таланты, быть может, я обрел того, кто встанет со мной плечом к плечу, превратившись уже в мою собственную правую руку?»
Однако пока что эти мысли недолго оставались в голове полунолдо. Тем более, что сегодня было запланировано еще многое. Например — первый урок полетов на Минратосе. Куруфинвэ настаивал, что на празднике в Валимаре стоило появиться во всем блеске — и кем бы был Лаурэ, если бы отказался от подобного предложения?
— Нерданель?
Вошедший в гостиную Аулендур, пришедший проведать дочь и младшего из внуков, в легком удивлении застыл на пороге гостиной. Пальцы Урундиля сжались на наличниках из темного дерева, глаза — внимательно следили за происходящим. Макалаурэ, сытый и явно довольный жизнью, судя по беззвучно улыбающейся моське, мирно дремал в собственной колыбельке. Однако внимание Махтана сейчас привлекал не он, а его мать.
Медноволосая принцесса Нолдор сидела в кресле у стены, скрестив ноги и прислонившись к спинке кресла. Глаза эльдиэ были закрыты отяжелевшими веками, волосы — свободно рассыпались по плечам. Ладони девушки мягко светились серебром — в такт дыханию и тихому, мерному звучанию заклинательной песни, что сейчас доносилась до Махтана.
Картину можно было бы назвать умиротворяющей. Но от чего-то ученику Ауле стало не по себе. Недоброе предчувствие разливалось по венам к сердцу змеиным ядом.
— Нерданель! — вновь позвал Аулендур, подойдя ближе и касаясь волос дочери.
Заклинательная песня оборвалась на половине строфы. Свечение на ладонях начало угасать. Медленно, словно нехотя, веки нолдиэ приподнялись, позволяя серым глазам девушки увидеть стоявшего перед ней отца.
— Ата? — во взгляде рыжей читалось удивление. Нерданель единым плавным движением поднялась с насиженного места, обнимая нолдо и прижимаясь к нему всем телом. — Ты не говорил, что зайдешь.
— Решил сделать сюрприз, — краями губ улыбнулся Урундиль, гладя дочку по голове. Но глаза его оставались серьезны. Предчувствие пока что и не думало покидать старого мастера. — Феанаро еще в Гимнасии. Майтимо я тоже сегодня уже видел. Почему бы не уделить время младшему внуку и моей дочери? Неужели мне откажут в гостеприимстве?
— Скорее в Хэлкараксэ все льды растают, чем ты станешь нежеланным гостем здесь, — фыркнула мастерица. — Садись, ата. Сейчас я накрою на стол.
Эльда последовал приглашению дочери, с нежностью коснувшись щеки спящего Моратора и чуть покачивая его колыбель. Нерданель же, тем временем, буквально во мгновение ока собрала настол. Уже несколько минут спустя отец и дочь потягивали густой, пахнущий луговыми травами отвар, сопровождавшийся свежей сдобой. Однако от опытного глаза мастера не укрылось то, что эльдиэ ведет себя несколько неловко. Словно ее что-то беспокоило, и она изо всех сил пыталась это скрыть.
Как будто в детстве утащила с кухни сладкое и теперь пытается не попасться.
— Ты написала новую заклинательную песнь? — мягко поинтересовался любимец Ауле. — Ты пела тихо, и я не совсем расслышал слова. Расскажешь, для чего она?
— Песнь? О чем ты? — Нер, какзалось бы удивленно подняла брови. И в этот момент подозрения Махтана удесятерились.
— О песне, которую ты напевала, закрыв глаза, кроха. — глаза Урундиля проницательно сощурились. — И у тебя светились ладони. Что это было и от чего ты, маленькая лиса, желаешь это скрыть от меня? Мне нужно позвать твою матушку, чтобы она из тебя все вытянула? Или мне стоит обрадовать Феанаро тем, что на подходе третий наследник?
— Скажешь тоже, -слегка фыркнула эльдиэ. Однако ее улыбка поблекла и растаяла, подобно туману на утреннем ветру. Медные брови чуть сошлись на переносице. Тень набежала на прекрасное лицо. — Ата. Скажи. Ты ведь знаешь о кошмарах Феанаро? И о том, что Вала Ауле подтвердил опасность? Наверняка ведь знаешь, учитывая Гимнасий и остальное.
Махтан скрипнул зубами, на мгновение прикрыв глаза. Лишь спустя несколько мгновений он чутьотрывисто кивнул, подтверждая правоту девушки.
— Да. Знаю. И видел — Куруфинвэ поделился с помощью осанвэ.
«И до сих пор с этим не смирился. Хоть и ничего не могу изменить»— с горечью подумалось ветерану Похода в Валинор.
И это, пожалуй, было неприятнее всего.
Нет, вне всяких сомнений, Феанаро был прав в отношении того, что к такой угрозе (а реальность ее подтверждала поддержка предприятия сына Финвэ от Ауле, что побывал в Чертогах Мандоса), необходимо было готовиться. Готовиться тщательно и скрупулезно — ведь от результата этой подготовки, быть может, будет зависеть благополучие и жизни Нолдор. Махтан твердо решил, что будет помогать бывшему ученику — и вместе с ним сделает все, чтобы отвести угрозу от своего народа и своей семьи. Но это нисколько не убавляло ощущение то, что тот старый, благополучный мир, за который боролось его поколение, начинает трещать по швам — и со временем затрещит еще сильнее. Чем дальше, тем больше.
— Мне он показывать отказался, — Нерданель вздохнула, покачав головой. — Поэтому я пытаюсь выяснить, что происходит, сама. Ты знаешь, ата. Отчасти — я могу видеть то, чему еще только предстоит произойти. Я пытаюсь развить это. Та заклинательная песня — мой способ усилить взор. Заглянуть за грань грядущего. Я хочу знать, с чем предстоит столкнуться моему мужу, моим сыновьям и мне — и быть готовой к этому. Я хочу знать в лицо наших врагов.
Медноволосая замолчала, отпивая из чашки. После чего продолжила:
— А еще я хочу знать о том, что произошло с Феанаро. Почему эти кошмары начали мучать именно его. Что именно так ударило по его душе, что он начал видеть ужасы будущего.
— Хммм…
Пришел черед уже Урундилю выдерживать паузу, обдумывая.
Нет, Феанаро, безусловно, был прав, что не стал показывать жене тех тварей, что видел в его памяти сам умудренный опытом нолдо. Не хватало еще его лисенку видеть те кучи живого гноя или совершенно противоестественные создания, похожие одновременно на мужчин и женщин!
Но, похоже, лучший ученик Владыки Земной Тверди недооценил упорство и подозрительность своей супруги. В итоге — она взяла дело в свои руки.
Мелькоровы барлоги. И что ему делать? Показывать ей те кошмары с помощью осанвэ точно не следовало. Но если не показать — все равно же будет идти сама, на свой страх и риск!
«И это не говоря о том, что чтению грядущего обычно обучают служителей и служительниц Вайрэ, а вовсе не Аулендуров. А если она что-то сделает не так?».
— Я могу показать тебе то, что видел сам, — наконец произнес Аулендур, вставая с кресла и, сделав шаг вперед, коснувшись пальцами висков девушки. — Но предупреждаю. Зрелище не из приятных. Готова?
После утвердительного кивка от молодой эльдиэ, Урундиль отпустил собственные воспоминания, позволяя им беспрепятственно течь по осанвэ — от него к дочери. Правда, разумеется, не без очистки. Махтан не собирался показывать дочке тех жутких тварей. Хватит и общей картины той страшной битвы. А мелькоровых порождений можно в воспоминаниях и на орков заменить. Большой разницы не будет.
— Вот так…
Бледная как мел, нолдиэ кивнула, резко выдыхая и массируя голову после жуткой картины.
— Удовлетворена? — вздохнул старый мастер, беря в ладони булочку.
— Для начала, — Нерданель глубоко выдохнула, успокаиваясь. — Бедный Феанаро… Но ата. Ты ведь показал мне не все. Верно?
В серых глазах девушки читалась спокойная и холодная решимость разобраться, что к чему.
— Так, — Урундиль посмотрел на своего лисенка уже чуть строго. — Кроха. Не шали. Нечего тебе на это смотреть. Говорю тебе как отец — Куруфинвэ делает абсолютно правильно, что не желает показывать тебе подобного.
— Но… — мастерица, явно не согласная с подобной постановкой вопроса, чуть воинственно сощурилась.
— Кроха.
— Ата, одна из двух твоих лучших учеников. Я мастер камня, Аулендур и наставник Гимнасия. В конце концов — я замужем, и у меня уже два ребенка. Тебе не кажется, что запрещать мне интересоваться «взрослыми» делами несколько поздно?
— Как будто это что то меняет, — устало произнес Аулендур, возвращаясь в свое кресло. Что то подсказывало ему, что Нерданель не оставит своих попыток заглянуть за грань.
______________________________
*****«Медная макушка». Квенья. Прозвище.
****** «Надежда». Квенья.
******* «Северная песня». Квенья.