2023-04-03 10:00
Айронвуд часто не понимал своего друга. Тот любил скрывать или недоговаривать некоторые вещи, а также строить тонкие и сложные планы, о которых участники могут вообще не подозревать. Это крайне эффективно в их борьбе, но в повседневной жизни? Сколько раз Джеймс просил Озпина говорить прямо, столько раз его просьбу игнорировали. После это превратилось в привычку: игнорировать любые улыбочки и «Посмотрим» со стороны давнего товарища. Но изредка хотелось прямо спросить: «Что за херня, Озпин?!». Нынешняя ситуация была точно такой же.
— Принять в академию неизвестного молодого человека с амнезией, — Глинда согласна с его мнением, что хорошо. Больше шансов уговорить Оза изменить решение.
— Он не врал. Да и наводящие вопросы вызвали у него неподдельное непонимание, — парировал это директор Бикона, заставив Айронвуда покачать головой. Тут… Тут крыть нечем. — И раз ему некуда пойти, я предложил вариант. На который он добровольно согласился. Как и мисс Полендина.
— Теперь ты похищаешь моих студентов у меня под носом… — усмехнулся генерал, получив в ответ вопросительный взгляд. Да… Пенни не являлась его студенткой, но нотку протеста высказать хотелось.
— Мы, в перспективе, получим сильного охотника, а юноша — поддержку, средства, документы и цель в жизни.
Это и что-то ещё. Во время разговора Оз странно смотрел на парня, словно пытался вытащить что-то из глубин разума, но так и не смог. Возможно, как маг, он и почувствовал что-то, но говорить вслух не стал — это всегда было, и к этому все привыкли. Вот только к одному привыкать Айронвуд не намеревался. Ещё точнее — к одной личности, которая позволяет себе чересчур многое.
— Озпин, насчёт этого Марка…
— А что с ним? — словно не поняв намёка, спросил его друг, отчего Глинда прикрыла глаза, а Джеймс тяжело вздохнул.
— Его поведение, его беспардонность, его бесцеремонность, грубость, а также кровавое прошлое, — перечислил генерал, а затем нахмурился. — В Вакуо его чуть ли не гласно объявили преступником, которым он и является. Несмотря на некое благородство, грубо нарушать законы другой страны — неприемлемо, — отчеканил Айронвуд. Ему не нравился этот убийца. Объективно, это психически нестабильный человек, по которому плачет или клиника, или тюрьма, или пуля. И вытерпел поведение этого маньяка генерал только из-за просьбы Озпина.
— Поэтому, с твоего разрешения, я мог бы…
— Нет, ты ничего не сделаешь, — прервал Джеймса Оз, недовольно нахмурившись. — Марк есть и будет частью преподавательского состава Бикона, а также гражданином Вейла. Или ты хочешь международного скандала? — задал риторический вопрос Озпин, а затем достал из выдвижного ящика какой-то документ и протянул его уже начавшему возмущаться Айронвуду. Тот схватил бумагу и начал диагонально читать, с каждой секундой удивляясь всё больше.
— Как это — выдать премию за хорошую работу?! — выкрикнул Айронвуд, не веря своим глазам. Совет Вейла посчитал, что методики «молодого преподавателя» эффективны и, в теории, способны увеличить эффективность, выживаемость, а также экономность будущих охотников. Что позволит сохранить часть бюджета, а также уменьшить количество негатива.
— А вот так. И я согласен с мнением Совета, — Озпин поднялся со своего места и посмотрел на генерала, который бросил документ на стол, до сих не понимая. Как?! И почему?! Это ведь маньяк и убийца! Психопат!
— Джеймс, ты знаешь, кому мы противостоим. И ты знаешь, что чем больше у нас преимущество, тем лучше. И я хотел бы видеть рядом с собой воинов, готовых к угрозе такого масштаба, — Оз печально отвёл взгляд чуть в сторону. — А не ряды могильных камней.
— Так возьми его методы и выпни! — выпалил Джеймс. В этот раз на его выкрик решила ответить Глинда.
— И как ты объяснишь это студентам и Совету? Первокурсники чуть ли души не чают в, — Гудвич подняла голову вверх. — Как там? «Преподе на одной с нами волне». Марк хоть и суров на занятиях, зато в остальном он сильно отличается от типичного педагога.
— Я слышу в твоём голосе зависть, — усмехнулся директор Бикона, получив усмешку в ответ.
— Немного. Я больше поражена тому, что он выдерживает такой темп сходу.
— Как видишь, Джеймс, — Айронвуд нахмурился из-за тона друга и его несогласия. — Марк крепко врос в коллектив.
— Это опасно для студентов, в первую очередь, — произнёс генерал недовольно. На это Оз печально покачал головой.
— Действительно. Но за стенами академии их ждут куда большие опасности, — маг перевёл взгляд на окно. — И чем больше мы дадим им знаний тут, тем меньше шансов увидеть их гробы.
На такое… Айронвуд не мог никак ответить. Он знает, что Озпин способен перерождаться, поэтому его печаль ясна. Да и какова статистика смертности среди молодых и неопытных охотников? Ужасная. Даже в его академии, где дают самое лучшее образование. Объективно.
— Я понимаю, но я не согласен с тем, что он здесь расхаживает и смеет таким тоном разговаривать с вышестоящими, — высказал своё мнение генерал. Да, Озпин и Глинда пусть сколько угодно терпят такое поведение, но если этот маньяк что-то ляпнет в его сторону или посмеет тронуть солдат… Айронвуд лично изобьёт наглеца и продемонстрирует наглядно, что бывает с теми, кто чересчур много берёт на себя.
— И я понимаю твою точку зрения, — Оз чуть улыбнулся. — Только время покажет, кто из нас ближе к правде, и кто на самом деле скрывается под этим ярким доспехом.
«Убийца и монстр. Вот кто», — но этого Джеймс произносить вслух не стал.
Воитель устало помассировал свою переносицу и посмотрел в зеркало. На нём была обычная домашняя серая одежда — штаны, майка да кроссовки. Благо никто к нему не собирался приходить, поэтому он мог немного походить и так — безо всяких доспехов. Ощутить хоть ненадолго свободу и отсутствие саркофага, который практически прирос к нему и его лицу. Янтарные глаза смотрели устало, а на лице нет ни следа улыбки или хорошего настроения. В очередной раз его настигла апатия. Разговор с Дэвидом и Пенни лишь ускорили наступление этого состояния. О, это не их вина. Просто у их, теперь, преподавателя не всё в порядке с головой. Но да — студенты приняли предложение директора (а как иначе) и отказываться от него не хотели. Плюс, бывший раб не заметил следов насильственной попытки насадить собственное мнение, а значит это добровольное решение. И он уважил его. Их выбор, их слёзы, их горечь.
Его взгляд сам упал на руки, а затем прошёлся по открытым участкам тела. Многочисленные шрамы покрывали его тело. Оставленные не клинками врагов, не пулями и даже не когтями и зубами зоглов. Это всё следы прошлого. Следы от дубинок, плетей и прутьев. Надсмотрщики никогда не давали слабину и били от души даже тех, кто подчинялся беспрекословно. Марк? Марк был буйным рабом и часто пытался сбегать, за что били его чаще и куда жёстче. Почему не убили? Не выгодно. Лучше дожать из раба последние соки, чем убить того, кто может ещё принести энергию. Вот и он остался целым. Почти целым. Эти следы с ним навсегда, возможно и душа покрыта точно такими же метками. Клеймо раба. Клеймо прошлого.
«Каждый раз мерзко смотреть на себя. Каждый. Раз. Проклятый, заклеймённый и опозоренный», — воитель криво усмехнулся и отправился на кухню. Нужно отвлечься.
Марк с прищуром посмотрел на нож в своей руке. Самый обыкновенный нож, предназначенный для резки мяса. Широкий и очень острый, чтобы разрубать небольшие кости и легко разрезать сухожилия. Идеальный рабочий инструмент для любой хозяйки или хозяина, которым он успел воспользоваться и оценить его качество. Льен, конечно, пришлось отдать много, но это того стоило. Хороший металл, удобная рукоятка. Таким можно и человека убить, если постараться.
— Хм… — хмыкнул воитель и положил на свою левую руку нож плоской стороной, а затем провёл вверх-вниз. Металл — холодный, безжизненный и при этом очень притягательный. А это острое лезвие? Им очень легко вспарывать не только кожу мяса, но и человеческую. Ведь по прочности они не сильно отличаются, верно? Всего лишь пара движений и всё. Всё закончится. Этот клинок повара легко вспорет его руки и выпустит в мир его алую венозную кровь. А затем — просто расслабиться. И смерть сама, медленно и нежно, обнимет и заберёт в забвение. Заканчивая эту бесполезную жизнь и воссоединяя с теми, кого больше нет в живых.
«О, простите меня все. Что-то долго вы ждёте меня.»
Поднять нож и поднести его лезвием к венам оказалось очень легко. Марк не почувствовал никакого внутреннего стремления остановить себя от того, что он собирался сделать. Конечно, это некрасиво и очень сильно подставит Озпина, но кому не наплевать на этого старика. Студентов жаль, но… Воитель чувствовал, что с каждым прожитым днём, это желание становилось всё больше. Закончить это! Отправиться в бездну! Прекратить! Остановиться! Да и мертвецам уже нет никакого дела до живых! Проблемы руководства уже не будут касаться его, ведь он мёртв! Будет мёртв. Осталось только опустить и провести пару раз. Десятков, чтобы наверняка. Отлично! Скоро… Скоро его грешная жизнь закончится!
— Марк, ау, ты тут?
Воитель выронил нож и накинул на себя мантию, которой планировал накрыться как одеялом после. Импровизированная похоронная одежда. ЗОГЛЫ! Кто посмел явиться так неудачно?! Помирать на чьих-то глазах не хотелось, как и получить помощь. А ведь помогут! Ибо нельзя так просто дать человеку умереть, если он хочет! Что за мягкотелое общество…
— Я тут, да, — бывший раб закутался в мантию и вышел из кухни и прошёл через жилую, чтобы войти в кабинет. У кого мог иметься такой громкий голос, что он услышал его? А, точно, стены здесь очень тонкие… И да, у этой личности отличные голосовые связки.
— О, хай, проф! — помахала девушка невинно, стоя возле его стола и улыбнувшись. Воитель устало прошёлся по кабинету. Вроде ничего не тронуто…
— Здравствуй, Янг. С чем пожаловала? — Марк кивнул на диван, куда бой-девка с удовольствием упала и развалилась, он же сел за свой рабочий стол. Странно, до конца каникул как бы ещё пара дней. Чего она не дома или не в городе… И разве студенты не ненавидят стены учебных заведений? Честно, Марк им завидовал. С каким бы удовольствием он бы просто походил в школу и университет, а не… Получал эти клейма на тело.
— Блин, ты говоришь и выглядишь так, словно не рад меня видеть, — она притворно надулась и скрестила руки под грудью, однако затем фыркнула и усмехнулась. — Разве я не могу навестить своего любимого профа, а? Я, вообще-то, соскучилась по тебе! — заявила девушка и покивала головой. — И по твоим парам!
Честно, воитель ничего не понял. Соскучиться по нему? По его парам? Звучит как чистейший бред и как попытка не сказать ему истинную причину, зачем она сюда пришла, поэтому парень молча и тяжело посмотрел на Янг, которая ему помешала завершить этот проклятый путь.
— Вместо того, чтобы ничего не делать и отдыхать от учёбы, ты приехала на пару дней раньше. Чтобы поглядеть на меня?
— Агась. А ещё хотелось пораньше начать тренироваться, — нагло усмехнулась девушка и посмотрела своими фиалковыми глазами на него. Честно признаться… Они ему нравились. Такие живые и глубокие, не чета его янтарным. — Но и не только. Я пришла, чтобы позвать тебя… — последнее Янг произнесла чересчур проникновенно. — Потусоваться со мной.
— Ты и я? Потусоваться? — вот честно, что происходит? У него сейчас полная каша в голове и непонимание того, что вообще происходит.
— Верно уловил, здоровяк, — подмигнула она ему. — Только ты и эта горячая штучка, что сидит перед тобой на кожаном диване. Ой! — Янг прикрыла рукой рот. — Неужели это такой намёк?! — её щёки покрылись румянцем. Притворным.
— Какой намёк? — устало спросил Марк, который хотел хотя бы каких-нибудь ответов. Потому что ничего не понятно, оттого и не очень интересно!
— Знаешь, как при кастинге в порнуху. Такой же чёрный и кожаный.
Аху*ть. Другого в голове просто не было. КАК ЭТО ВООБЩЕ ПОНИМАТЬ?! ПРИЧЁМ ЗДЕСЬ ЭТО?! Воитель чувствовал, что сейчас начнёт закипать. Очень сильно.
— Ладно, — он всё равно ничего не терял, если пройдётся с девушкой по магазинам. Тем более это может помочь набраться моральных сил перед спуском во второй семестр.
— От-лич-не-нь-ко! — хлопнула Янг в ладоши и улыбнулась. Затем резко поднялась с дивана и подошла к столу, наклонившись к нему так, чтобы его глаза смогли упереться ей в грудь, однако парень быстро поднял взгляд вверх. — Тогда забежишь за мной в пять завтра, ладно? — кокетливо произнесла она и подмигнула ему. — И не забудь резинку, здоровяк.
«Когда-нибудь я её стукну за этот юмор на грани фола. И очень сильно…»