2023-08-04 22:40
Глава 14. На священной горе
Вэй Ин понемногу менялся. Он много думал о первой беседе с учителем и после еще встречался с ним несколько раз. Эти разговоры и жизнь в монастыре, размеренная и заполненная разнообразными занятиями и тренировками, потихоньку освобождали его душу от сковавших её ужасных воспоминаний о кровавой войне, о смерти близких, о том, как предали его все заклинатели, после того, как, в основном благодаря нему, была одержана победа. Он много думал о пережитом и пришел к выводу, что, действительно, многого не замечал.
Лань Чжань трудился над своим занятием очень медленно. Он несколько раз сжигал уже написанное, снова и снова взвешивая обоснованность и полезность каждого правила. На десятом списке, заклинатель, с ужасом понял, что количество правил сократилось до ста с небольшим от трех тысяч. Многие дублировали друг друга в разных формах, некоторые были сомнительные, а часть просто абсурдна. Почему он не замечал этого раньше?
Еще Лань Чжань размышлял над поведением своего отца. Смог бы он отстраниться от родных детей? Не желать их видеть постоянно, смотреть как они растут и меняются. Он не знал подробностей той истории, что предшествовала браку его матери с отцом. Но вспоминая маму не мог представить, чтобы она взяла и убила кого-то специально или без очень веских причин. И что это могли быть за обстоятельства, при которых тот учитель Лань дал себя убить юной деве? Чем дольше он думал, тем больше возникало вопросов. Даже когда они стали с братом взрослыми, дядя все равно отказался ответить на вопросы про историю их родителей. Дядя, вообще, редко делал что-то о чем просил Ванцзы. Еще реже проявлял какие-то чувства, кроме гордости за их успехи в присутствии старейшин или других кланов. Тоже было и с другими. Хотя нет, гнев и раздражение в отношении некоторых персон ему удавались просто отлично!
Посещая занятия и тренировки, беседуя с духовными наставниками, Вэй Ин и Лань Чжань не только разбирались со своим прошлым, но и постепенно принимали новых себя. Они понимали, что это было не совсем перерождение, при котором они явились бы в этот мир ничего не помнящими о прошлой жизни младенцами, их специально пометили именно в эти тела, но для чего?
Цао Шудун, Луо Жунхуай и Тан Жуисонг в один из вечеров, когда закончились все занятия и тренировки, пригласили Вэй Ина с Лань Чжанем, чтобы кое-что им предложить.
— Как в вашем мире объяснялось его появление? — спросил Луо Жунхуай.
— Сначала была пустота из которой появились Инь и Ян. Из их взаимодействия образовалась ци и всё, что существует, — коротко пояснил Лань Чжань.
— У нас похожая, но более красочная история, — слегка улыбнулся Тан Жуисонг. — Мы полагаем, что мир был создан божеством (или первым человеком) Пань-гу. В космосе царствовал хаос, не было ни света, ни земли, ни солнца. Он представлял собой большое и крепкое яйцо, внутри которого была только темнота. В этом яйце и жил Пань-гу. Он провел в нем много тысяч лет, страдая от жары и нехватки воздуха. Устав от такой жизни, Пань-гу взял огромный топор и расколол скорлупу, разделившуюся на две части. Одна из них, чистая и прозрачная, превратилась в небо (Ян), а темная и тяжелая, стала землей (Инь). Однако Пань-гу боялся, что небо и земля снова сомкнутся воедино, поэтому он каждый день отталкивал их друг от друга. На то, чтобы полностью отодвинуть небо от земли, у него ушло 18000 лет. Когда Паньгу увидел результат своих усилий, он умер. Дыхание Пань-гу стало ветром, голос — громом, левый глаз солнцем, правый глаз — луной. Руки и ноги образовали четыре стороны света, из крови возникли реки, из вен — дороги, из волос — звёзды, растения, деревья, из зубов и костей — металл, из костного мозга — нефрит, а туловище и голова превратились пять священных гор.
— Что и правда так было? — уточнил Вэй Ин, чьи глаза лучились любопытством.
— А что есть правда? — уточнил у своего подопечного Тан Жуисонг. — Вопрос творения, это больше вопрос веры. Ученые имеют свои теории, разные религии собственные. Мы подняли эту тему только потому, что хотим вам предложить провести ритуал «Сердце небес» на одной из священных гор, чтобы развеять сомнения в цели вашей миссии в нашем мире.
— Что за ритуал и почему его нужно проводить на горе? — поинтересовался Вэй Ин.
— Вершины священных гор ближе всего к обители небожителей, которые смогут нам ответить на вопрос о цели переноса ваших душ в наш мир. А сам ритуал совершенно обычный — совершить поклоны, погрузиться в медитацию, так глубоко, чтобы раствориться в потоке могущества Небес, произнести специальную формулу обращения, задать вопрос, выслушать ответ, если он будет, провести церемонию благодарения.
— На какой горе? — осторожно спросил Лань Чжань.
— Не имеет значения, или у вас есть предпочтения? — уточнил Луо Жунхуай.
— Да. На той, где скрытая школа меча и музыки, тут же ответил гусуланец.
— Гэгэ, ты же не ждешь, что мы найдем там Облачные глубины? — с мягкой улыбкой спросил Вэй Ин, взяв руки Лань Чжи в свои.
— Нет, — вздохнул заклинатель, — может что-то знают.
— Тогда отправимся в путь, к подножию южной Хэншань в конце этой недели, — предложил Цао Шудун.
— Цао-шицзюнь, разрешите мне взять на себя все расходы по этой поездке, надеюсь, что наших духовных мастеров не обидит такое предложение.
— Приемлемо, ведь это вы будете проводить «Сердце небес», а мы лишь поспособствуем его правильному проведению, — кивнул Тан Жуисонг.
От Шаолиня до подножия южной Хэншань было около восьмисот километров. Горы затрудняли быстрые полеты, потому вызванный вертолет доставил группу искателей туда больше чем за четыре часа, но это было все равно почти в три раза быстрее, чем если они бы поехали на авто.
Белая лестница начиналась внизу и шла вверх до вершины пика Чжужун, где находился даосский храм Дворец Чжужун, и терраса «Созерцания луны», которая и должна быда стать местом проведения ритуала.
— Эта лестница символизирует ступени развития, или, в вашем случае, шаги на пути совершенствования, используйте свой путь наверх для медитации и размышлений о жизни, — напутствовал подопечных Цао Шудун, который надеялся, что сам дойдет до вершины не хуже, чем его «малыши».
Поднимаясь по ступеням к храму, заклинатели ощущали нарастающее волнение и смешение эмоций. Первыми были ощущение физического напряжения, ведь ступеней не десятки и даже не сотни, даже тренированным, но, все равно, детским телам путь к вершине горы не давался нелегко. Но по мере продвижения вверх, эта усталость сменилась замечательным чувством силы, наполняющей сердце и заполняющей душу.
Шаг за шагом ощущалось, как воздух становится более свежим, а атмосфера — более духовной. Склоны священной горы защищали поднимающихся от суеты и шума мира. Этот путь к вершине действительно был особым путем самопознания и внутреннего преображения. Восхождение на гору наделяло новым пониманием вечности. Хоть Лань Чжань и Вэй Ин много раз поднимались в Облачные глубины, там такого духовного волнения они не испытывали.
Когда стали просматриваться контуры храма, находящегося на самой вершине, сердца всех замерли на мгновение, но не потому, что их поразили архитектурные детали открывшиеся перед взором, нет, виной тому было особое магнетическое великолепие. Это место было проникнуто молитвами и медитацией, чувствовалось, что оно действительно является становится священным, непостижимым мостом между миром людей и небесами.
Тысячи ступеней, сотни мыслей, несколько часов, и вот, вершина достигнута.
Отбив положенные поклоны, заклинатели тихо сидели на особой террасе, отведенной для созерцания луны и уединенных медитаций. Природа вокруг них тоже, казалось, прониклась спокойствием. Этот район был южнее Шаолиня, и если там уже начинал время от времени кружится снег, но здесь леса, покрывающие склоны Хэншань, были покрыты плотным желто-красным ковром листвы. Шепот ветра и звуки природы, постепенно затихали в сознании. Умы заклинателей приходили в единение с гармонией мира, становясь частью вселенной.
Лань Чжань и Вэй Ин уже почти не ощущали гравитации, которую заменил неизменный ход времени. Они покорились, позволяя ему проникать в глубины их сердец и пробуждать их внутреннюю сущность. Они устремили свой внутренний взор к небу, отправляя в его бескрайние просторы просьбу дать ответ, на не дающий им покоя вопрос: зачем они здесь?
В ожидании ответа заклинатели продолжали медитировать, оставаясь открытыми для связи с небесными силами, терпеливо прислушиваясь к каждому шороху, каждому вдоху и выдоху, каждой ноте тишины и каждой вибрации воздуха, не зная в какой форме придет отклик, если он вообще будет.
Внезапно, воздух наполнился присутствием, сильнейшей энергии, которая не могла принадлежать человеку. Все ощутили присутствие невидимой силы, излучающей мудрость и знание. Заклинатели замерли в ожидании. Одновременно в головах обоих прозвучал голос, который сложно было описать словами.
— Я отвечу на ваш вопрос. Ребенок, очень важный для этого мира умирал, было решено перенести его душу в безопасное место, чтобы он мог повзрослеть, набраться сил и знаний, а на его место мы была призвана сильная душа, которая умирала, но успела столько в своем мире натворить, что без искупления не могла уйти на перерождение. Чтобы переродиться в своем прежнем мире, ты должен исправить судьбу ребенка, в чье тело попал. Не умереть, победить врагов. Как только миссия будет завершена, ты сможешь вернуться в свой мир.
— Постойте, а Лань Чжань? — взволнованно вскрикнул в своей голове Вэй Ин.
— То, что вас оказалось двое — стечение обстоятельств. Мальчик в которого попала вторая душа умер, и сосуд был пуст. Твой чжицзи оказался слишком крепко связан с тобой. Он пришел за своей родственной душей и уйдет вместе с ней. Можешь не волноваться, все ближайшие перерождения вас будет выносить как можно ближе друг к другу.
— Куда попала душа мальчика? — неожиданно прозвучал внутренний голос Лань Чжаня.
— А вы еще не поняли? Мы отправили мальчика в ваш мир, о нем будет кому позаботиться.
— Ничего себе безопасное место, — проговорил Вэй Ин.
— Для кого как, — ответил голос и заклинателям показалось, что говорящему весело. — Прощайте, надеюсь, что у вас все получиться и мы никогда больше не встретимся.
Все смолкло. Ответ был дан, следовало завершить ритуал «Сердце небес», заклинатели зажгли по десятку палочек благовоний, несколькими поклонами поблагодарив высшие силы, за то, что снизошли к ним.
— Как? С вами говорили? — с тревогой в глазах, спросил заклинателей наставник.
— Да, все как мы думали, — ответил Лань Чжань.
— Интересно, было бы узнать, кто там заботиться о настоящем Гарри Поттере.
— Когда-нибудь узнаем, — покачал головой Лань Чжань. — Я хотел бы поговорить с настоятелем храма.
— Думаю, что это возможно, — кивнул его духовный мастер Луо Жунхуай и направился ко входу в храм.
Лань Чжань вошел в священные стены храма. Всюду царила атмосфера спокойствия и умиротворения, отражающая величие данного места. Со взглядом, полным решимости, Лань Чжань вошел в покои настоятеля, поприветствовал его глубоким поклоном, и сел на указанное место.
Ли Бенчжэн, так звали настоятеля храма Дворца Чжужун, был сухеньким старичком в почтенных летах. Он смотрел на Лань Чжаня глазами, сквозь которые светилась мудрость.
— Ли-даочжан, — начал Лань Чжань тихим голосом с почтительностью. — Я — Лань Чжань, пришел сюда, чтобы узнать, правдивы ли легенды, говорящие о том, что на склонах этой горы существует школа боевых искусств меча и музыки?
— Зачем тебе это знать, малыш? — с доброй улыбкой спросил настоятель.
— У меня есть духовный инструмент и владею некоторыми музыкальными практиками, — скромно произнес Лань Чжань.
Взгляд настоятеля посерьезнел. После некоторого раздумья, и разглядывания такого необычного гостя, настоятель произнес:
— Я не могу ни опровергнуть, ни подтвердить, что такая школа есть. Но скажу, что если бы она действительно существовала, то находилась бы на самом крутом склоне, в скрытой чарами обители у дикой реки. Она являлась бы сокровищем, которое охранялось бы силой тех, кто овладел, изучаемыми там умениями. Доступ к этой школе было бы трудно найти, так как её местоположение было бы покрыто вуалью тайны, и путь к ней открывается бы только избранным.
Лань Чжань слушал с волнением, внимая каждому слову. Его сердце забилось сильнее, когда он понял, что такая школа действительно есть. Заклинатель поблагодарил настоятеля и поспешил наружу.
— Ну как? Что он сказал? — встревоженно спросил Вэй Ин.
— Она есть, но спрятана, — кивнул Лань Чжань и, небывалое дело, улыбнулся.
— Ну и славно. Приедем сюда летом и облазим все склоны, я обещаю тебе — мы ее найдем!
Время после возвращения в монастырь побежало еще быстрее и вот наступил день начала обещанных каникул.
Наставник со своими подопечными проделал точно такой же обратный путь, как по прибытию, только в обратном порядке. Конечным пунктом магловского путешествия был Литтл-Уингинг, где «Гарри Поттер» специально помелькал перед домом, чтобы все соседи его заметили, а после, они все вместе прошли камином в поместье.
А в «Поттермэор» царила праздничная атмосфера. Стены залов, комнат и коридоров были украшены яркими гирляндами, под потолком была развешана омела, а сверкающие огни и звезды на елке придавали месту особую волшебную атмосферу. Хотя снег не выпал в Корнуолле в этом году, это никак не повлияло на праздничное настроение всех обитателей поместья. Тетя Петуния, руководя домовиками, приготовила ужин из самых любимых блюд племянника, а дядя Вернон и кузен Дадли накупили кучу подарков. Все были уверены, что сам Гарри принесет с собой долю волшебства и придаст этому особому времени дополнительное очарование.
Тетя Петуния и дядя Вернон ожидали с нетерпением прибытия своего племянника, сидя в креслах у камина и вот он, наконец-то, вышел из него вместе со своим другом и тренером.
Родственники не могли скрыть своего удивления.
— Ой, как ты вырос и повзрослел всего за три месяца! — воскликнула тетя Петуния с гордостью в голосе.
— Да ты стал таким взрослым и еще и красавчиком, — сообщил хлопнув Гарри по плечу изрядно похудевший Дадли.
Дядя Вернон покивал головой в знак согласия, а Гарри улыбнулся и поблагодарил их за теплый прием.
Свою долю комплиментов получил и смущающийся Лань Чжань.
— Немного отдохните, приведите себя в порядок и жду вас к столу! — безапелляционно заявила Петуния.
Так начался йольский праздник с рождественским духом в «Поттермэор», где собрались близкие люди, чтобы под ветками омелы разделить моменты радости и провести чудесные каникулы.
Профессор Снейп пришел в кабинет директора Дамблдора, чтобы сообщить ему о том, что он не собирается в этом году торчать все каникулы в замке, как делал это прошлые годы. На столе у Дамблдора громоздились свертки в подарочной упаковке и коробки перевязанные лентами — это были подарки от коллег и почитателей, а воздух был наполнен ароматами сдобы и специй. Видимо Альбус недавно дегустировал рождественский кекс.
Выслушав зельевара, Дамблдор настороженно смотрел на него и сказал:
— Северус, мальчик мой, я понимаю, что на твоем факультете никто не остался на каникулы в школе, но я все равно не хочу отпускать тебя в отпуск. Ведь у нас в замке будет праздник, и тебе будет не одиноко. Почему ты хочешь уйти, у тебя же никого нет, с кем бы ты мог праздновать?
Снейп едва не заскрипел зубами от такого грубого намека, но промолчал, поднял бровь, и произнес совсем не то, что думал.
— Директор, независимо от того, есть у меня семья или нет, я давно мечтаю провесли хоть одни йольские каникулы наедине с собой. Потратить свободное время на отдых и саморазвития, и, в конце концов, имею право расслабиться, а потом заняться исследовательской работой!
Дамблдор покачал головой в знак непонимания.
— Северус, ты же большую часть своего времени проводишь здесь, Хогвартс стал уже твоим домом. Разве не лучше провести время там, где есть друзья и коллеги, чем одному вдали от всех?
Снейп тяжело вздохнул.
— Я предпочитаю провести праздник в тишине и спокойствии. Мне необходимо время для размышлений, чтения и работы над своими исследованиями. Я не чувствую себя ни душой компании, ни любителем глупых развлечений. Мне трудно наслаждаться суетой и шумом праздника.
Дамблдор задумался на мгновение, затем кивнул.
— Ну хорошо, видимо, у нас разные представления о празднике. Я надеюсь, что ты найдешь то, чего так желаешь.
Снейп расслабился.
— Желаю вам и всему замку прекрасного праздника.
Северус поспешил в свои покои, чтобы успеть собрать вещи, ведь он на все каникулы был приглашен в «Поттермэор» и не собирался отказываться от такого интересного времяпрепровождение.