2023-02-25 07:07
Глава 25. Поиски Марволо & сомнения Ригель
Закончив все запланированные и неожиданные, связанные с внезапно произошедшими событиями этого дня делами, Марволо громко позвал:
— Ты, там, в приемной, зайди!
Но, как не удивительно, на его зов никто не явился.
«Мало того, что сплетник, да еще и трус», — подумал про себя Темный Лорд. Он изначально хотел наказать своего провинившегося адепта парочкой малой степени интенсивности Круциатусами, но сейчас, чувствовал, что, возможно, дойдет и тяжелой артиллерии.
Лорд Слизерин встал и направился к двери в приемную. Там никого не оказалось, тогда он выглянул в коридор и вот там-то увидел пробегающего мимо него молоденького пожирателя в маске. Лорд схватил его за плечо и в момент касания, у него в голове вспыхнуло то самое видение эротического характера, что не давало ему спокойно спать. А что если использовать этого подлежащего наказанию юношу…
Марволо скастовал определитель статуса и чуть не вскрикнул от удивления. Во-первых, юноша оказался чистокровной ведьмой, а не магом, во-вторых, колдунья достигла возраста согласия, а в-третьих, была девственницей.
Это был прямо подарок судьбы. Темный Лорд не увлекался в постели утехами с юношами, предпочитая традиционные связи. Проведение одного ему хорошо известного ритуала во время лишения девственности ведьмы дало бы ему сейчас большой прирост магической энергии, что совершенно бы не помешало. Да и девушка, хоть и потеряет невинность, не останется внакладе, — если все сделать правильно, её магическое ядро, которое было не в лучшем состоянии, как показала диагностика, стабилизируется, излечится и получит существенный прирост магического объёма. Марволо мог твердо все это гарантировать, так как с предыдущей своей жизни он проводил этот ритуал не однажды, так что был в себе полностью уверен.
— Идешь со мной! — оповестил свою юную адептку Марволо и, покрепче взявшись за её плече, Лорд активировал порт-ключ в замок Слизерин, который хоть ещё и не был восстановлен, но ритуальный зал его был цел.
Переместившись неизвестно куда из Малфой-мэнора, юная ведьма начала изрядно нервничать. Чтобы не тратить свои силы на объяснение происходящего, Марволо просто наложил на неё империо, и та стала безразлично-спокойной и беспрекословно подчинялась каждому требованию Тёмного Лорда, который чертил на ритуальном камне разные ему одному понятные знаки. Когда Марволо закончил, он начал раздеваться и велел обнажиться девушке и лечь на камень.
Поскольку обоюдное удовольствие было одним из условий ритуала, но при этом империо и афродизиаки не запрещались, то Марволо влил в ведьме экстракт Казановы, который почти мгновенно её возбудил.
Тёмный Лорд проверил на ощупь правдивость диагностики: девственность подтвердилось, и, порадовало то, что девушка была в внутри влажной от желания соития. Ее черные длинные волосы разметались по камню, а маску Марволо не снял специально, чтобы не запоминать лица ведьмы. Она должна была быть для него просто частью ритуала, а не определенной личностью. Он подтянул к себе бедра девушки. Его естество, и так пребывающее в боевой готовности, к этому времени просто окаменело, и он со стоном приступил к процессу. Крепко держа за ягодицы свою неожиданную партнершу, он одним движением снес незначительную преграду, а затем стал таранить тело адептки глубоко и размашисто, при этом ведьмочка, стонала от удовольствия и требовала хрипловатым голосом ещё и ещё.
Кончили они почти одновременно. Лорд, успел освободить свой член «до» и камень пролилась лужица семени Марволо, смешанная с девственной кровью. Возбуждение не отпускало Темного Лорда, но сил поубавилось. Тогда он сам взобрался на ритуальный камень, улегся на него спиной, насадив ведьму на себя сверху, и велел той скакать. Было ли это результатом империо, или действием афродизиака, но колдунья начал скакать на члене Марволо, как сексуальная маньячка, которой дали свободу действий. Закатив глаза, она ритмично опускалась на блестящий от смазки член Слизерина-Мракса до упора, а потом поднималась, почти выпуская его из себя. Ее черные волнистые волосы шевелились в такт ее движениям, и Марволо, завороженно смотревшему на этот процесс, вдруг, на секунду, показалось, что его трахает покойная Белла.
От этой мысли он пропустил момент приближения собственного оргазма, и в горячке схватил юную ведьму и прижал к себе, не позволяя двинуться, пока залил в этот раз всю сперму в уже её недевственное лоно. Ведьма, почувствовав тепло, оросившее её внутри, тоже кончила с вскриком, и упала на грудь Тёмного Лорда.
Марволо сказал ведьме, что ей теперь нужно как можно дольше поспать и сутки не применять никакого волшебства, чтобы ее магическое ядро закрепило результат. Не будучи уверен, что девушка его поняла, Марволо одел ее и аппарировал к знакомой магловской гостинице. Там он, воспользовавшись конфундусом, снял для колдуньи номер на сутки. Поднялся с ней на руках в указанную комнату, устроил ведьму на кровати и наложил на неё сонные чары, которые должны были развеяться завтра к обеду, чтобы та своими действиями не свела на нет результат ритуала для себя самой.
Выйдя из номера, Тёмный Лорд запер дверь простым заклинанием и наложил на неё чары отвлечения внимания и недосягаемости для маглов. Его юной адептке нужен был покой, пусть выспится, а потом Марволо придет и подправит ей память — незачем ведьме помнить произошедшее.
Немного поспав, лорд Слизерина-Мракс направился к себе в кабинет, где обнаружил того самого молодого пожирателя, которого он собирался наказывать вчера. В глазах паршивца не отражалось никаких эмоций. Он, как ни в чем не бывало сидел за столиком, по-мужски расставив ноги, и точно не был ни капли похож на ведьму, которую Марволо оставил в отеле. Тёмный Лорд, для уверенности, осторожно проник в его память и не нашел там и следов участия во вчерашнем ритуале. Так с кем тогда он вчера его проводил???
Лорд Корвус Лестрейндж внимательно выслушал историю, рассказанную ему сыном, которую тот начал со скоропостижной кончины Беллатрикс, а продолжил неожиданным обретением сына, и изучил гоблинский пергамент. Перси старался не делать резких движений во время разговора, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания главы рода Лестрейндж, который и так то и дело посматривал на него неопределённым взглядом.
Самого Персиваля впечатлила история его собственного зачатия в результате случайного секса, где отец принял мать за шлюху, а та, как было понятно, охотно поддержала его заблуждение, да ещё и от денег не отказалась. То, что он другой, не похожий на всех остальных Уизли, Персиваль понял давно, а учась в Хогвартсе увидел своими глазами, что их сторонятся остальные маги и постарался не быть Уизли во всех отношениях. Теперь-то стало ясно, каким чудом он таким родился. Этим чудом был Рудольфус Лестрейндж.
— Что же, это всё неожиданно, но ничего необычного в том нет, — сказал лорд Лестрейндж, когда его сын закончил. — А мать, стало быть, Молли Прюэтт?
— Да, она, — кивнул Рудольфус.
— Лорда Прюэтта поставили в известность?
— Пока нет, но полагаю, что стоит — у него точно нет надежды обрести наследника. А там и род, и состояние, — покачал головой Руди.
— Значит так. Ты, мальчик, отправляешься в башню наследника. Тобой там займутся эльфы и наш семейный колдомедик. Нужно проверить состояние твоего физического тела, магического ядра, наличие проклятий и сглазов, чтобы не было никаких сюрпризов при приёме. Я встречусь с Игнатиусом Прюэттом, он должен быть в курсе ситуации. И кто, вы говорите, распознал в Уизли Лестрейнджа?
— Кто именно первый, я точно не знаю. Скорее всего, леди Блэк-Поттер, так как это она меня забрала с праздника каким-то странным способом — сначала сунула мне в руки букет, который меня обжёг, а потом вырубила и перенесла меня к мастеру Яну. Дальше я ничего не помню, а потом туда пришли вы с лордом Принцем, — сказал Перси, уже обращаясь к Рудольфусу.
— Букет? Какой-то распознающий артефакт? — посмотрел на сына лорд Лестрейндж.
— Вероятно, леди Блэк-Поттер так определяла того, в кого планировал вселиться Дамблдор. А то, что он оказался моим сыном — это уже, так сказать, сопутствующее открытие.
В этот момент из камина шагнул семейный целитель Саннерс, которому лорд Лестрейндж успел отправить письмо, и вместе с Перси удалился для проведения обследования будущего наследника.
Игнатиус Прюэтт был крайне удивлён просьбой Лорда Лестрейнджа о срочном визите. Они и раньше-то не были близки, а уж после гибели Фабиана и Гидеона он с ним даже не здоровался при встрече и всегда отворачивался в другую сторону. Ввиду этих обстоятельств, вряд ли бы Лестрейндж стал к нему рваться просто так, поэтому Прюэтт решил его принять.
— Добрый день, Лорд Прюэтт, спасибо, что впустили меня в свой дом. У меня очень важная для обоих наших родов новость, — и он протянул Игнатиусу гоблинский пергамент.
Прюэтт прочёл его три раза, чтобы убедиться, что глаза его не обманывают, а потом спросил: — И как это стало возможным?
— Волею случая. Причём, мой сын даже этого не помнил, поэтому эта новость стала для него таким же сюрпризом, как для меня и для вас. Вскрылась эта тайна нечаянно, леди Блэк-Поттер занималась расследованием некоторых обстоятельств и, вместе с ещё одним магом, усомнилась в отцовстве Артура. Чтобы подтвердить или опровергнуть это подозрение и была проведена проверка, показавшая то, что вы прочли в документе.
— Я полагаю, что вы пришли ко мне не просто так.
— Естественно. У нас с вами общая проблема — отсутствие наследников. Но если у меня ещё есть шанс получить их, хотя не очень и большой. Те условия, в которых пребывали мои сыновья более десяти лет, катастрофически сказались на здоровье, в том числе на способности зачать. Этот юноша показался мне весьма перспективным и непохожим на остальных отпрысков этой проклятой семьи.
— Я всегда тайно интересовался жизнью своих биологических внуков, хоть они все через Молли отрезаны от магии Прюэттов. И конечно, мне было любопытно наблюдать за карьерой того, кто вторым именем носит моё: Персиваль Игнатиус, теперь уже не Уизли. При открывшейся правде я немедленно готов принять его в род!
— Наш целитель сейчас проверяет его здоровье, а также ищет проклятия и сглазы. Предлагаю действовать так: сначала Персиваль станет Лестрейнджем, по отцу, а потом Прюэттом, если вы не возражаете. Считаю, что нам стоит отбросить прошлое и думать о будущем ради такого подарка судьбы.
— Хорошо бы нам получить по три наследника в каждый род, чтобы такая ситуация, как сейчас, больше не повторялась. Я в роду остался один, Беллатрикс, простите, я не могу считать нормальной дамой и…
— О, забыл вас известить! Беллатрикс сегодня утром скоропостижно скончалась. Похороны состоятся послезавтра в Лестрейндж-мэнор, вы, как близкий теперь нашему роду маг, конечно, приглашены. И не ищите расстройства на моём лице, я рад не менее вас, а возможно, даже более.
— Прискорбно, любую волшебницу, как потенциальную мать наследников, жаль. Получается, что и у вас нет дам в роду в данный момент, поэтому нам будет нужна сваха. За два дня мы примем юношу в два рода, а на похоронах уже могли бы посмотреть на невест.
— Мальчиков своих я тоже хочу женить в ближайшее время. Кого вы думаете пригласить? — спросил Лестрейндж.
— Дилис Фоули, слышал, хвалят. Она устроила помолвку для Бёрков. Свяжусь с ней сегодня, если не возражаете.
Лорд Корвус Лестрейндж не возражал. Он бы согласился на кого угодно, так как ещё два часа назад у него не было никакого внука и надежды в ближайшее время его обрести, а теперь — целый взрослый юноша.
Вернувшись к себе, Ригель задумалась о помолвке с Северусом. Что-то на душе у неё было неспокойно. Она направилась в библиотеку, где вытащила фолиант о брачных ритуалах и погрузилась в его изучение. За этим занятием её и застал Северус.
— Что это ты читаешь? — поинтересовался он.
— Хочу выбрать для нас подходящий ритуал помолвки, — ответила Ригель, на что Северус почему-то промолчал, и тогда леди Блэк-Поттер оторвалась от чтения и подняла на мага глаза, в которых отразилась боль. — Так я и знала, что грядёт какая-то гадость. Не зря у меня сердце сжималось и покалывало. Все же, у тебя нет желания вступать со мной в брак. Смотришь на меня и видишь мою матушку?
— Что ты там себе напридумывала, Ригель! Я готов к этому, мое решение очевидно. Но тебе не кажется, что мы слишком торопимся? Ты уже в достаточной мере осознала себя леди, а не моим приятелем Регулусом? — уточнил Принц.
— Реши сам. Симптомы такие: когда я вижу тебя, мне хочется прижаться к твоему телу, и чтобы ты обнял меня, поцеловал. При таких мыслях у меня возникает томление в определенном районе моего женского тела. Потом, когда ты этого не делаешь, мне хочется плакать. Как думаешь, на что это похоже? — искренне глядя в глаза Северуса, спросила Ригель, и уголки глаз ее подозрительно заблестели.
— Прости, прости меня! — прошептал Северус, прижимая к себе рыжеволосую колдунью, чьи ведьмовские зеленые глаза давно взяли в плен его раненное сердце. — Я этого и боялся, что ты посчитаешь, что обнимая тебя, я буду думать о Лили. Поверь, это не так.
— Не так? Сейчас я почти уверена, что выдаю желаемое за действительное. Ты и Лили Поттер, и меня давно похоронил и оплакал. Все, что было меж тобой и нами умерло. Не оскорбляй меня, обманывая, Ворон! Я не хочу привязать тебя к себе только из-за каких-то там воспоминаний!
— Как ты можешь так говорить? — перехватив Ригель за плечи, рассерженно хорошенько тряхнул девушку зельевар и ее рыжие локоны вспыхнули, отразив свет огня из камина. — Я здесь с тобой. Это для тебя ничего не значит? Поверь, мне всё равно, как ты выглядишь. Я любил Рега как друга, а Лили, как девушку, простой юношеской влюбленностью. Тебя я полюбил уже здесь и сейчас, после того, как в тебе смешалось все, что мне дорого, и образовало такой коктейль, от которого у меня все время сносит голову.
Ригель почти ничего не слышала из сказанного Северусом. Ей было так обидно, что вот-вот злые слёзы были готовы политься из глаз. Она резко вывернулась из захвата волшебника и отошла от него на несколько шагов, встав у окна, которое выходило во внутренний дворик дома, где ещё не был наведён порядок, и высохшие лианы дьявольских силков оплетали мёртвый ствол анчара. Да, выбор растений для зимнего сада был по блэковски оригинальным. Отвлекаясь от душевной боли, Ригель стала думать о саде: «Нужно будет убрать эти страсти и посадить розы всех оттенков: красные — «я люблю тебя», оранжевые — «я околдован, восхищён и очарован», белые — «ты мой дорогой друг»… Кого я снова обманываю»…
На этом моменте Северус, подошедший сзади обнял Ригель сзади и, зарывшись носом в её волосы, прошептал:
— Я такой дурак.
— Как самокритично.
— Ты простишь меня?
— Тебе хватит своего чувства, чтобы заключить со мной магический брак?
— Ты — единственное, что держит меня в этой жизни, свет моей души, радость сердца. Я пройду с тобой любой обряд, который ты выберешь, потому, что если без тебя, то мне и жить незачем!
— А если я предложу тебе обряд, который соединит нас в этой жизни, в посмертии и в семи следующих воплощениях — ты будешь согласен его пройти?
— Первый раз слышу о таком, ты уверен, что он вообще работает?
— Я завтра кое у кого уточню и скажу тебе! — широко улыбнулась Ригель, разворачиваясь в объятьях Северуса и потянувшись губами за поцелуем, таким нежным и страстным одновременно, что они едва не высадили окно в сад, где анчар грустно покачивал своими сухими ветвями…
После открытия, сделанного утром, Марволо был полон решимости узнать, с кем вчера он проводил ритуал. Почему он не снял с ведьмы маску? Лорд вызвал к себе Люциуса, чтобы спросить: сколько молодых ведьм в рядах пожирателей и как их имена.
— Но, Милорд, осмелюсь вам напомнить, что кроме ныне покойной Беллатрисы никто не удостаивался чести…
— Помолчи минуту! — распорядился Марволо и, закрыв глаза, вызвал воспоминание о ритуале. Метки на ведьме действительно не было. — О, Мордред! Тогда узнай, кто из ведьм находился в Малфой-мэноре вчера около восьми вечера. Сделай это быстро!
Лорд Малфой удалился и вернулся обратно через четверть часа.
— Люциус, я слушаю тебя! — повторил настойчиво Тёмный Лорд.
— Всего две волшебницы: моя супруга, Нарцисса и Алекто Кэрроу.
Ни одна из названных на вчерашнюю колдунью никак не походила, найти ее захотелось еще больше. Её крики и стоны преследовали лорда Слизерина-Мракса всю оставшуюся ночь. Если бы не условия ритуала, он бы вернулся в тот магловский отель и валял её по постели до утра, но, увы…
Андромеда Тонкс была рада, что сегодня ей не нужно было никуда идти, потому, как вчерашний день она провела так, что не знала, как ей и быть.
Когда Тонкс отбыл разыскивать мэнор Роули, чтобы объясниться с его владельцем, она собиралась навестить главу рода Блэк, но пришлось отложить эту встречу. Нарцисса, которая не общалась с сестрой с момента отсечения ее от рода, прислала сову с письмом и маленькой шкатулкой. В письме говорилось, что их старшая сестра Беллатрикс только что погибла, умерев от своей же неудачно отразившейся авады. Далее Нарцисса писала, что если сестра хочет попрощаться с Бель, то должна взять в шкатулке форму пожирателя смерти и выпить оборотное зелье. В него уже добавлен волос какой-то магловской девушки. Для нее будет открыта дверь в подземный проход в мэнор (она должна помнить, где он). Тело до девяти вечера будет находиться в ее покоях, а потом его заберут Лестрейнджи.
Хоть Андромеда давно не испытывала тёплых чувств к старшей сестре, она захотела с ней попрощаться, и сделала все так, как написала Нарцисса. Её сестра подобрала, на удивление, похожую на ее собственную внешность личину, только по годам той девушке было лет шестнадцать-восемнадцать. Под плащом с капюшоном и маской на лице Андромеде легко удалось пробраться в овраг неподалеку от скрытой ограды парка и нырнуть там в кусты, где находился выход из подземного хода в Малфой-мэнор.
Попав из него в подвал дома, она быстро поднялась на второй этаж и скрылась в покоях Нарциссы. Там с сестрой они вместе погоревали над телом Беллатрисы, немного поговорили и Андромеда поспешила обратно домой, пока ее тут, случайно, кто-то не обнаружил.
Но удача сегодня была не на её стороне. Хотя это с какой стороны посмотреть. В коридор внезапно выглянул маг весьма приятной наружности, возрастом около сорока пяти — пятидесяти лет, с чёрными волосами с проседью, аристократическими чертами лица и глазами цвета переспелой вишни и схватил ее за плечо. Окинул взглядом, а потом прошептал какое-то заклинание, кивнул и спокойно сказал красивым насыщенным баритоном: — Идешь со мной!
После он аппарировал вместе с ней в какой-то родовой зал, а дальше ведьма очень смутно помнила происходящее, это явно был какой-то ритуал, назначения которого она не знала, но зато, но сохранила ощущения от потрясающего секса. Затем, маг, участвовавший в ритуале, перенес ее в отель, уложил спать и несколько раз повторил, чтобы она сутки не колдовала, а то для нее не будет эффекта.
«Надо же, такой заботливый», — хихикнула мысленно, ощущая себя немного странно, видимо от принятого зелья, Андромеда. Хорошо, что она была сначала под обороткой, когда начался ритуал. У нее же с Тонксом магический брак, в котором измены запрещены, и по ней должен был хлестать откат — но ничего не произошло. Потом, в процессе, оборотка спала, и второй раз уже был в ее собственном теле, но и в этот раз тоже все прошло без каких-либо последствий. Напрашивалась мысль о том, что Тед нарвался и Торфинн его прикончил. Положение вдовы Андромеду очень бы устроило.
Утром сова принесла записку от Аберфорта для Молли, где он писал, что Альбус требует от неё прийти на беседу. Она ответила, что будет в пабе, как только освободится. В данный момент она разбиралась с сыновьями. Молли потребовала у близнецов денег, чтобы погасить часть долгов, в которые семья влезла, чтобы оплатить свадьбу Билла, которая не состоялась. Близнецы удивили ее фактом, что Поттер является совладельцем «Weasley's Wizard Wheezes».
— Мы не может дать ту сумму, что вы хотите. Мы же откладываем треть прибыли для нашего партнера, — сообщил Фред.
— А вы оформляли какие-то документы с Гарриет? — спросил Артур.
— Нет. Она просто отдала нам свой выигрыш на Турнире Трёх Волшебников, и сказала, что это её вклад в наше дело. Поскольку вкладчиков трое — мы вдвоём и она, то её доля, как мы решили, должна быть третьей частью.
— Но письменного договора об этом нет? — еще раз уточнил глава Уизли.
— Нет, — ответил Джордж.
— Раз никакого договора нет, то нет и совладельца. Если Гарриет что скажет, отдадите ей просто тысячу галеонов, и скажите спасибо, что она их вам тогда одолжила, подсказал Артур.
— А что, так можно было? — удивился один из братьев.
— Отец же, говорит: если нет документа — нет обязательств. Вечером жду от вас деньги, — сообщила Молли, и радостные лица близнецов сразу скисли.
— А где Персиваль? — спросила Молли, подняв лицо от тетрадки, где были записаны семейные долги. — Я ему сову уже два раза отправила, возвращается обратно.
— Его нет на работе уже два, — добавил Артур.
— Кто-то знает, где он живёт? — посмотрела Молли на близнецов, Билла и Рона.
— Раньше он снимал маленькую квартирку в торговом квартале, а потом куда-то переехал: то ли в Насыпное нагорье, то ли в Бадли-Бэббертон. Он говорил, что жить там дешевле, а на работу и обратно он добирается многоразовым порт-ключом, — сообщил Билл, отвлёкшись от изучения свежего номера «Ежедневного пророка».
— Подумаем, как его разыскать. А вы все — чего сидите? Ни работу никому не нужно? — прикрикнула Молли, и все, кроме Рона начали вставать и собираться.
— А от Чарли ничего не было? — уточнил перед тем, как шагнуть в камин Артур.
— От этого неблагодарного мальчишки и наглой грязнокровки? Нет, ничего, — рявкнула Молли. Она рассчитывала, что ее второй сын поможет разобраться с долгами своими деньгами. В конце концов, эта свадьба оказалось его, а не Билла. Но он исчез, не дождавшись даже конца вечеринки, прихватив с собой Грейнджер, которая могла бы до сентября продолжать помогать тут в Норе по хозяйству. Молли хотела отправить им вопиллер, но вспомнила, что они не проходят за границы Магической Британии. А зря!
Не теряя времени, Молли накинула поверх домашней одежды свою большую вязаную шаль и аппарировала в Хогсмид.
Ригель снова оказался в мастерской Януса Галлогласса.
— Есть какие-то новости? — спросил его мастер Ян.
— Пока нет. Зеркало находится под постоянным наблюдением, как только Дамблдор решит что-то предпринять, мы об этом узнаем.
— Так вы просто зашли меня навестить? Это приятно. За всю мою долгую жизнь редко кто приходил ко мне без выраженных намерений. Особенно очаровательные юные леди.
— Мне очень жаль вас разочаровывать, мастер, но, увы, у меня есть к вам вопрос. Вернее, я хотела бы посоветоваться. Но вы не думайте — я буду и так к вам заходить, но сейчас меня волнует важный личный вопрос, можно сказать, самый главный вопрос в моей жизни.
— Ригель, вы меня пугаете. О чём вы хотите спросить?
— Я хотела спросить вас о помолвке и браке.
— Меня??? Юная леди, мне несколько поздно думать о браке, да и вряд ли мы смогли бы быть счастливы вместе…
— Да нет же! Я люблю одного волшебника! — вскрикнула Ригель, но посмотрев на Янлийля, поняла, что он над ней подшутил и улыбается, глядя, как она смущается. — Мне нужен ваш совет по ритуалу. Мы хотим связать себя в этой жизни, в посмертии и в последующих воплощениях. Я нашла один очень старый ритуал, он называется…
— Ri gu sìorraidh, «Навеки связанные». Вы понимаете, на что хотите обречь и себя, и свою родственную душу, а этот ритуал возможен, только если вы родственный души, иначе никак? Никто никогда не сможет постичь замыслов Магии и путей множества миров. Вы можете переродиться здесь, а ваша родственная душа в какой-то другой версии нашего мира, а то и вовсе в другом. Вы не будете помнить друг друга, но и не сможете быть ни с кем иным, потому умрёте в таком перерождении одинокой и несчастной.
— Но есть же шанс на общее перерождение?
— Есть. Он тем выше, чем сильнее ваша любовь в момент проведения ритуала. Но, даже если ваши перерождения совпадут по времени и месту, вы всё равно не будете помнить друг друга, пока не встретитесь и не обновите связь. Вам это точно нужно?
— Мне — да!
— А что по этому поводу думает прекрасный черноглазый Принц? Это ведь он?
— Он тоже согласен.
— Я должен с ним сам поговорить. И есть ещё одна большая сложность. Ни один маг не сможет провести этот ритуал.
— Поэтому я и пришла к вам, мастер Туйи Янлийль Аэд Тортбуйлех.
— Я должен бы сразу вас убить, во имя матери-прародительницы, милая Ригель, как только вы первый раз открыли дверь в мою мастерскую, я уже знал, что добром это не кончится, как бы я к вам хорошо ни относился, тайна должна быть сохранена. Зачем вы стремитесь знать то, чего лучше не знать?
— Я могу дать клятву, что от меня никто ничего не узнает!
— Вы точно ни с кем не делились своими догадками? — мастер Ян уставился на Ригель своими необычными фиолетовыми глазами.
— Только с Северусом.
— Приходите завтра оба. Обязательно, — после последнего слова Ригель показалось, что глаза мастера заняли всё пространство вокруг неё или это был какой-то фиолетовый мир, в который она на мгновение окунулась.
Ноги сами вынесли Ригель на улицу, где к ней подлетел патронус в виде сороки и голосом кого-то из близнецов Уизли попросил заглянуть к ним в магазин. Ничего хорошего ни от кого из этой семейки юная ведьма не ждала, поэтому вернулась в Блэк-Хаус и с радостью отметила, что Северус дома.
— Хорошо, что ты пришла, — сказал зельевар, коротко обняв Ригель и сопровождая её в столовую. — Вместе поедим. Кричер только что сокрушался, что ты бродишь где-то голодная.
— Я была в лавке мастера Яна. Расскажу за обедом.
Ригель неожиданно обнаружила, что прилично проголодалась, и, поглощая кулинарные изыски, приготовленные по секретным рецептам блэковских домовиков, потихоньку изложила Северусу подробности визита на Диагон аллею.
— Почему ты пошла одна? Зачем ты раскрылась мастеру? Если ты права — он не человек и не маг. У туатов совершенно другая психология и ценности, а уж у тем более — у проживших не одну сотню, а может и тысячу лет.
— Ругай меня, ругай. Я не подумала, каюсь, а ты такой красивый, когда меня распекаешь!
— Чувствую, мне пора переходить к розгам или чем, там, в детстве вас Вальбурга порола?
— Возможно, ты мне не поверишь, но ничем. Матушка была на самом деле добрейшей душой, но не позволяла никому этого увидеть. Даже своим собственным детям. Но пороть нас она не порола. Наказывали заучиванием наизусть Кодекса рода и книги родовых ритуалов.
— Да, пожалуй, это даже более жестоко, чем временно больная задница. А что там с Уизли, ты говоришь? Не нравится мне такое неожиданное приглашение. Не мог никто видеть, как ты забрала Перси?
— Я уверена, что в тот момент никто на нас не смотрел, но предусмотреть всё, ты же знаешь, невозможно.
— Пойдём вместе, заодно представишь меня как своего жениха. Посмотрим на их реакцию.
В магазине близнецов было не многолюдно, когда Ригель и Северус вошли в его двери. Заметив, кто пришёл, оба брата поспешили навстречу гостям.
— Гарриет, не ожидали, что ты так быстро исполнишь нашу просьбу, — сказал Фред.
— Да ещё и придёшь не одна, — выразительно поиграв бровями, произнёс Джордж.
— Привет Форджи. Это мой жених, лорд Северус Октавиус Принц. А это Фред и Джордж Уизли, владельцы этого магазина и авторы всех изобретений, что здесь продаются.
На лицах парней отразилось удивление.
— Ты помолвлена с целым лордом? — изумился Фред.
— Ронни будет безутешен. Он так и не оставил мысли о вашем с ним союзе, — добавил Джордж.
— Чего звали-то, клоуны? — нетерпеливо спросила Ригель.
— По важному делу! — ответил Фред. — Мы хотим тебе кое-что сказать.
— От всей души благодарим, что тогда, на твоём четвёртом курсе, ты оказала нам помощь в открытии магазина и ссудила тысячей галеонов выигрыша в турнире.
— Сегодня мы хотим вернуть тебе эти деньги, и…
— Что значит вернуть эти деньги? Вы хотите выкупить мою долю в вашем бизнесе, открытие которого я профинансировала? — удивилась Ригель.
— Какую долю? — прикинулся ничего не понимающим Фред. — Ты нам одолжила тысячу галеонов, теперь мы их тебе возвращаем.
— Когда я давала их вам, я сказала, что даю на открытие магазина, так? — уточнила волшебница.
— Вроде, да, — ответил Джордж, не совсем понимающий, к чему клонит Поттер. — Но у нас нет с тобой никакого контракта!
— Да! Мы ничего не подписывали! — заявил Фред.
— С каких это пор чистокровным магам для явного выражения своей воли требуются контракты? Согласно «Уложению о регулировании договорных отношений» от 1746 года, любые сделки, в которых наличествует передача одной стороной финансов другой стороне с целью произведения каких-то действий, считаются устной формой договора. Кажется, это раздел два, пункт 11.
— Да это старьё какое-то! — воскликнул Фред. — Кому нужны эти архаичные записи в обветшалых свитках?
В этот момент дверь магазина открылась, и в него вошли трое слизеринцев с младших курсов, имён которых Ригель не знала. Они увидели через стекло витрины своего декана и зашли с ним поздороваться.
— Отлично! Господа слизеринцы, — обратилась к ним Ригель, — прошу вас о небольшом одолжении. Мне нужны свидетели для одного дела. Мистер Уизли и мистер Уизли хотят, чтобы я перестала быть инвестором их магазина. Профессор, подтвердите!
— Да, это так, — флегматично заметил Северус, стараясь изо всех сил не смеяться над растерянным видом близнецов.
— Свидетельствуем! — сказали хором мальчики, вынув свои палочки.
— Большое спасибо! — поблагодарила их дели Блэк-Поттер, и обратился уже к Уизли: — Завтра приготовьте всю финансовую документацию и ожидайте оценочную комиссию Гринготтса. После того, как гоблины подсчитают текущую стоимость вашего бизнеса, они озвучат вам цену, которую вы мне заплатите за мою часть.
Далее, не став слушать, что ещё собирались сказать близнецы, Ригель, Северус и его студенты дружно покинули магазин.
— Ну, папа, знаток законов! — возмутился от всей души Джордж.
— Это же сколько они завтра нам насчитают… — простонал Фред.