• Boosty Shared
• Kass2010

• kass2010
• фанфик
• по воле магии
• гарри поттер
• джен
• приключения
• дамбигад
• другое детство гарри
• тайные организации
• скандалы

20-21 октября 1985 года

Отделение для душевнобольных магов, Больница Святого Мунго, Лондон, Магическая Британия.

Янус Тики просмотрел копию показаний Дамблдора, который неожиданно стал пациентом его специфического отделения в больнице Святого Мунго. Директора Хогвартса поместили в палату, снабженную антимагическими чарами. Она предназначалась для пациентов, чей разум был сильно поврежден, вследствие чего они представляли угрозу для окружающих и для самих себя. Еще недавно здесь содержалась их бывшая сотрудница Хлоя Томпсон. Руководителям отделений и старшему медперсоналу сообщили под непреложный обет о работе целителя Томпсон на тайную антимагическую организацию маглов и сути той работы. Все это произвело на них жуткое впечатление, особенно смертельные опыты над младенцами. Женскую часть персонала пришлось отпаивать успокоительным, многим понадобилось зелье сна без сновидений. Сознание отказывалось верить в то, что они каждый день работали рядом, если в столовой, приглашали в гости на семейные праздники такого монстра.

Авроры, что доставили директора Хогвартса передали ему устное пожелание от главы ДМП лечить Дамблдора в своем отделении не меньше недели. Это будет не трудно, исходя из прочитанного им протокола.

Альбуса лишили предоставленной в Аврорате одежды и его собственного исподнего, надев на него специальную пижаму, у которой при необходимости, увеличивались рукава, как у магловской смирительной рубашки. Предоставили директору обед, в сок которого был добавлен умиротворяющий бальзам. Поскольку Дамблдор не ел со вчерашнего дня, то он с видимой неохотой, но внутренним довольством съел все, что ему выдали и приготовился ждать визита целителя, который не заставил себя ждать.

— Здравствуйте, мистер Дамблдор. Как вы себя чувствуете? — спросил целитель Тики, входя в палату своего нового пациента.

— Прекрасно я себя чувствую и совершенно не понимаю причины моего помещения сюда, — буркнул в ответ Альбус. — Предлагаю вам отпустить меня, так как я абсолютно здоровый маг.

— Я не сомневаюсь в вашем здоровье, но обязан провести полагающуюся проверку, чтобы ни у кого не оставалось никаких сомнений, — мягко ответил ему Янус. — Скажите, мистер Дамблдор, как вы считаете, безопасность — это важно?

— Какая безопасность? — не понял вопроса директор.

— Безопасность личности, безопасность жилища. Все, что маги предпочитают защищать и охранять, — пояснил целитель Тики.

— А эта, да, такая безопасность важна, если только она не нарушает интересов других волшебников, а защитные чары не скрывают преступлений, — важно ответил Альбус.

— То есть вы считаете, что защитные чары вредны? — уточнил Янус. — Ведь любой защитный купол может что-то скрывать.

— Конечно, в случае, если внутри происходит что-то незаконное или вредное для нашего сообщества, то чары, скрывающие это безусловно мешают и наносят вред, — проговорил Дамблдор, раздражаясь от этих непонятно к чему ведущих вопросах.

— И в таких случаях, эти чары можно и нужно снять?

— Конечно! Их нужно разрушить, чтобы всем стало ясно, что твориться под ними! — Альбус обрадовался тому, что целитель, наконец, понял причину, по которой он взламывал чары на доме Блэков и школе, в чем его и обвиняли.

— Но как нам отличить где под защитным куполом происходит что-то, что должно быть известно всем, а где нет? Не можем же мы пытаться взломать все охранные чары?

— Я просто точно знал, что именно там, под куполами. Но когда потребуется, то, лично я так считаю, можно снести все чары на любых объектах, если мы будем уверены, что хотя бы в одном или двух местах, что-то скрывается, — гордо проговорил Дамблдор.

— Для вас, такого могущественного мага, это ведь не сложно? — вскользь уточнил Янус.

— Безусловно, — подтвердил Альбус, хотя с последним куполом, тем что был установлен над школой он потерпел неудачу.

Чары охранявшие Лангидрок были ему совершенно неизвестны, что настораживало. Не потому, что он с такими не сталкивался, а потому, что принцип их работы был ему неизвестен. Все охранные заклинания строились по одному шаблону: сначала накладывался своего рода каркас или, можно сказать, решетка, на которую нанизывались заклинания оказывающие определенный эффект. В том числе чары, охраняющие собственную основу, чтобы она не разрушилась, и заклинания с нее не слетели. Поэтому все взламывающие защиту заклинания тоже работали примерно схоже: одной своей частью они вскрывали защиту решетки, а второй ломали ее, чтобы нанизанные на контур чары пали. Но тот защитный слой не был статичной конструкцией. Он походил на жидкий металл, не имеющий постоянной структуры, к которой бы что-то крепилось. Казалось сама текучая масса и была защитными чарами, и собственной же охраной от взлома. В Британии и материковой Европе такого точно никто не мог изобрести. Сейчас просто не было специалистов такого уровня. Это мог быть русский белый кудесник или чернобог, возможно, китайский вейда де даши, так как о новинках этих крайне скрытных анклавов мировое сообщество не оповещалось. Кстати, интересный вопрос для декабрьского заседания МКМ. Если кто-то вышел на совершенно новый уровень магии об этом должны знать все, чтобы ни у одного из анклавов не было такого преимущества.

— Мистер Дамблдор, с вами все в порядке? — вывел его из глубокой задумчивости целитель Тики.

— Я в порядке, просто задумался о новом типе защитных чар, что встретился мне в последний раз, — сообщил Дамблдор.

— Он произвел на вас впечатление? — уточнил Янус.

— Это была превосходная работа. Просто великолепный уровень магии и работа мысли изобретателя, — проговорил Альбус. — Бесподобно! Если бы вы его видели, то согласились бы со мной.

— Блестящий, потрясающий и восхитительный? — уточнил Янус.

— Именно так! — воскликнул Дамблдор.

— Вам сразу захотелось его взломать? — аккуратно задал, наконец, нужный вопрос целитель Тики.

— О, да! Конечно мне захотелось, но я не смог! Представляете? Я — и не смог!

— Представляю, — почти ласково согласился с директором Янус, уже считая, что его направили к нему совершенно обосновано. — Давайте пока прервем нашу с вами беседу. Вам нужно немного отдохнуть.

— Нет! Не собираюсь я тут у вас отдыхать! Я совершенно здоров и требую выпустить меня из больницы! Мне нужно работать. Я — директор Хогвартса, не забывайте об этом! — возмущенно вскричал Альбус, вскакивая с места, и нависая над довольно тщедушным целителем. Тики незаметно для пациента нажал на камень «тревожного кольца» и в палату тут же вошли трое высоких и широкоплечих мага. Один из них, специальным движением руки мгновенно удлинил рукава пижамы Дамблдора и наложил на него невербальное силенцио, а двое других скрутили его, завязав руки за спиной и уложив буйного пациента на бок на койку.

— Поместите ему в желудок расслабляющее зелье, затем погрузите на сорок минут в ванну с экстрактами хвои, лаванды и розмарина, после чего напоите его двойной дозой сна без сновидений, чтобы его тело и разум хорошенько отдохнули. Директор Хогвартса явно испытывает сильный стресс и переутомление. Мы должны дать ему возможность у нас отдохнуть телом и душой, — проговорил своим подчиненным руководитель отделения для душевнобольных магов, коим и являлся Тики, покидая палату Дамблдора.

Альбус пытался возражать, неуклюже трепыхаясь на кровати в смирительной рубашке, стремясь от нее освободиться невербальной магией, которая не срабатывала и мыча в возмущении от наложенного силенцио. Вскоре сработало расслабляющее зелье, которое лишило его возможности шевелить языком и другими частями тела, полностью расслабив все мышцы в теле, в том числе те, что привели к небольшой стыдной оказии. Очистив Дамблдора и его кровать от следов расслабления, его, совершенно смущенного от произошедшего, снова раздели и уложили в ароматную теплую ванну, в которой он задремал, убаюканный успокаивающими запахами. Больше в этот день Дамблдор не просыпался, так как зелье сна без сновидений поместили в его желудок, когда он сладко спал в ванной.

«Яды и Отвары Шайверетча», Ноктюрн аллея, Лондон, Магическая Британия

Якуб Шайверетч, как и было оговорено, написал письма по указанным ему адресам, дня названных господ. Ко всем он обращался от своего имени и лишь послание к сеньору Романо было написано чужим почерком, имитирующим стиль Фернандо Энрике Сомало и отправлено от имени международной почтой из ее римского отделения, чтобы выглядеть максимально достоверно. В тексте письма говорилось, что он, Сомало, якобы теперь временно исполняет обязанности кардинала Манчини в виду его нездоровья, а он, в свою очередь, назначил временно исполняющим обязанности координатора всех агентов, вместо также проходящего лечение ординария Доменико Капиули, Якуба Шайверетча, который был работавшим под прикрытием главным агентом НИВ в Магической Британии. К посланию прилагалось письмо для самого Шайверетча и конверты для Джареда Шермана, одного из корреспондентов «Ежедневного пророка», Томаса Уизерби, личного помощника главы Департамента Международного сотрудничества Бартемиуса Крауча и целительницы Хлои Томпсон, об аресте которых Романо знать не мог. Сегодня по расчетам Якуба сеньор Романо должен был объявиться у него в лавке.

Итальянский связной несколько был ошарашен новостями из Ватикана. Но он лично знал сеньора Сомало и причин не доверять ему у Романо не было. Потому, он взял запечатанное письмо для Шайверетча, в котором он за все годы сотрудничества не разглядел преподобного отца Морлиона, настолько тот, видимо, был высококлассным профессионалом, а также задания, адресованные их оставшейся агентуре и отправился на Ноктюрн аллею.

Якуб Шайверетч встретил Романо как обычно, не выказывая никаких эмоций и письмо, которое предназначалось лично ему прочел не моргнув глазом. После чего, слегка оправив свой самет, произнес:

— Вот так мы с вами неожиданно оказались на передовой линии исполнения миссии Новой Инквизиции. Поскольку роль куратора британской группы для вас теперь не актуальна, вы будете исполнять мои распоряжения, пока его высокопреосвященство и синьор ординарий не вернутся в строй. Пока я не готов ничего сказать, потому приходите завтра примерно в это же время и мы обсудим дальнейшую работу.

Романо кивнул и вышел из лавки. На улице было не то чтобы холодно, но прохладно. Небо было затянуто облаками, и из него моросило, не тянув на настоящий дождь. Хоть был еще только пятый час, но уже начало смеркаться, обещая к шестому часу полную темноту. Не зря в магловском Лондоне в ноябре многие достопримечательности закрываются на час раньше. «Теплых дней больше не будет, они случаются до середины октября, а теперь город снова окутается туманами и серыми тучами», — с тоской по теплой Италии с ее синим небом, подумал Романо, поднимая воротник своего пальто, уже покрывшееся мелкими бисеринками влаги, которые постепенно впитаются в твид, делая его сырым и тяжелым. Капиули обещал, что после Рождества он переведет его в Бразилию, где климат был ближе к привычному. «Нужно будет завтра намекнуть об этом Шайверетчу», — решил итальянец и открыл тяжелую дверь в призывно освещающий улицу огнями из своих окон трактир «Крошка Мо».

Трактир «Крошка Мо», Ноктюрн аллея, Лондон, Магическая Британия

Трактирщик Миксер Ролюс готовил отличный шотландский Тодди, который нравился итальянцу много больше грога и пунша. В зале было почти пусто и Романо занял столик поближе к камину, чтобы просушить на спинке стула свое пальто. В дальнем углу, со вчерашнего дня сидела пара авроров, на случай непредвиденных обстоятельств. Сейчас это были Мэтью Шварц и Уильям Харрис, потягивавшие из кружек для грога горячий чай. Они сразу заметили Романо и узнали его по описанию Шайверетча. Итальянец вел себя как обычный, замерзший осенним днем волшебник. Ничего подозрительного авроры не заметили, но решили за ним понаблюдать. Когда у Романо заканчивался в бокале заказанный им Тодди, Ролюс принес ему еще одну кружку с горячим напитком. Теперь это был грог, который прислали ему в подарок авроры, а затем подсели к нему со своим чаем «скоротать немного времени, пока погода не улучшится».

Отказаться Романо не сумел и после второй порции горячительного, плавно вошел в приятное опьянение, когда окружающие вызывают приязнь и желание общаться. Никакой магии, никаких зелий. Просто каждый англичанин знает, что одна кружка с горячим алкоголем согревает, а вторая стремительно пьянит, особенно, если это разные напитки. Итальянец, хоть и прожил в Лондоне немало, видимо этой закономерности не знал, потому, после грога, охотно перешел на предложенный односолодовый виски, заливая крепким алкоголем тоску по родине и теплу, на что все время жаловался своим неожиданным собутыльникам. Когда через час стенаний итальянца Шварц и Харрис решили свернуть пьянку, поняв, что ничего интересного Романо им не расскажет, тот получил патронус в виде медведя, который сказал ему на английском языке с чудовищным акцентом: «Надо поговорить, я в Лондоне, жду тебя в твоей квартире».

Услышав это, итальянец попробовал приободриться, но это у него вышло плохо. Тогда Уильям Харрис предложил сбегать к Шайверетчу за протрезвляющим зельем, чему Романо очень обрадовался. «На бегу» Харрис аккуратно снял со спинки стула пальто итальянца и отправил с улицы сообщение Уолтеру Дженнеру, что у Романо на квартире подозрительный гость, предложив послать туда кого-нибудь вместо итальянца под оборотным. Адрес его квартиры был известен, а несколько волосков на пальто итальянца имелись.

У Шайверетча его уже дожидались глава ДМП и Главный аврор вместе в Вальдемаром Вольфссегеном, который полностью владел ситуацией и итальянским языком, как родным. Он принял оборотное зелье и превратился в копию Романо.

— Вставьте в ухо вот этот артефакт, тогда вы сможете слышать нас, — сказала ему Амелия Боунс, предварительно приколов уже какую-то брошь на пальто, сообщив, что это прослушка.

— Не волнуйтесь, кто бы там ни был, я как-нибудь выкручусь, чтобы меня не раскрыли. Не забывайте о моих особых способностях, — улыбнулся вервольф.

Квартира Синьора Романо, Серебряная аллея, Лондон, Магическая Британия

В кармане пальто Романо нашлись ключи, которыми Вальдемар открыл квартиру итальянца. На диване с гостиной развалился крупный представитель магической расы, с характерными славянскими чертами: круглым лицом, серо-голубыми глазами, средним носом, полными губами и светлыми волосами. Когда гость увидел хозяина квартиры, он поднялся, крепко обнял вервольфа, трижды его поцеловал в щеки и сказал:

— Рад, что с тобой все в порядке, Джулиано. Объясни мне, что это такое?

Гость подал Вальдемару распечатанный конверт с письмом, в котором говорилось о назначении временным координатором всех агентов Якуба Шайверетча. Письмо и конверт были адресованы Милораду Юрьеву-Подвойскому.

— Так все и есть, Милорад. Мне пришло письмо из Ватикана с разъяснениями. Это временная мера. Здесь, в Британии, Якуб сам работает с агентами, так что я вообще остался не у дел. Он что-то сказал о моей особой миссии, но пояснит, что мне делать только завтра.

— Ну и слава Богу, тогда. Пойдем посидим, поговорим под чарку? — предложил, видимо, куратор агентов в Магической Руси.

— Можно, — ответил Вальдемар и повел визитера Романо обратно в «Крошку Мо», откуда авроры уже должны были «вынести тело» Романо, а невыразимцы разместить свои артефакты видео слежения и прослушки.

Он чувствовал, что русский неспроста повел его выпить, вероятно, собираясь напоить и хорошенько пьяного допросить. Только он не знал с кем идет пить — напоить вервольфа может только другой вервольф, и то ненадолго — алкоголь на волков почти не действовал.

Трактир «Крошка Мо», Ноктюрн аллея, Лондон, Магическая Британия

Миксер Ролюс и бровью не повел, когда опять увидел входящего в его трактир совершенно трезвого итальянца, которого десять минут назад вынесли на руках авроры, что проводили здесь какую-то свою операцию. С ним в компании оказался русский маг, который заказал «штоф водки» и всяких закусок к нему. Трактир у Ролюса был тут не первый год и он хорошо помнил, что именно это означает для русского, так как небезызвестный Антонин Долохов долго ему объяснял предпочтения его земляков, когда они садятся за стол чтобы выпить.

Домовик, что достался ему от дяди, умершего холостым и бездетным, быстренько аппарировал на Queensway в русский магловский «Kalinka Shop», с пачкой фунтов, которые должен будет оставить за еду, которую заберет. И вот, через четверть часа, в ледяном графине потела водочка, голова селедки, уложенная в специальное вытянутое блюдо именуемое непроизносимым «селедочница» вместе с дольками своей плоти для декора, «покуривала» торчащий изо рта укроп, а грибочки плавали в рассоле, перемешанные с лучком, крупно порезанным кольцами. Рядом стояла тарелка с тонко нарезанным соленым беконом, который русские именовали салом, и каждому был подан горячий отварной картофель.

— Да ты молодец, Джуля! — одобрительно высказался Милорад, — сколь раз бывал у вас тут, а в такое правильное место никогда меня никто не водил. Чувствуется, что хозяин понимает русскую душу. Ну, будем!

Юрьев-Подвойский поднял одну из рюмок, в каждую из которых вошло, пожалуй, больше трети пинты и звонко ударил ею о рюмку в руке Вальдемара. Хорошо, что вервольфы жили в Баварии, где правильные немцы чокаются шнапсом «на здоровье» и говорят «Прост!», смотря друг другу в глаза. Нарушение этого обычая, по мнению местного населения, влечет за собой неудачи в личной жизни на продолжении последующих семи-восьми лет.

— На здоровье! — четко произнес Вольфссеген и ловко опрокинул чарку с водкой, проглотив ее одним глотком даже не поморщившись.

— Можешь! — восхищенно произнес Милорад, начиная подозревать, что напоить, тощего и слабого на вид итальянца ему не удастся.

Застолье длилось четыре часа. Вальдемар отнес отрубившегося Милорада на квартиру итальянца, который давно похрапывал в своей постели, и подложил его Романо под бочок. Утром обоих ожидало жуткое похмелье, так что итальянец просто решит, что не помнит, как пил вчера с русским у которого был возвратный порт-ключ на десять утра, так что с расспросами тот приставать не станет.

Квартира Синьора Романо, Серебряная аллея, Лондон, Магическая Британия

У Милорада оказались настроены будильные чары за четверть часа до срабатывания порт-ключа. Он с удивлением, и даже беспокойством, обнаружил себя в одной постели с итальянцем, но откинув одеяло вздохнул с облегчением — оба они были одеты.

«Пьянка — ерунда. Вот если бы я поимел этого смазливого Джульку, вот то был бы конфуз», — успокоительно подумал про себя русский, и по доброте душевной снял с итальянца одежду, чтобы тому было комфортнее спать.

Затем Милорад чиркнул хозяину благодарственную записку, положил ее на подушку, на которой почивал, умылся, почистил и расправил чарами одежду, да и отбыл к себе домой лечиться от общего неблагосостояния организма.

Джулиано Романо с трудом разлепил веки к полудню. У него все болело, особенно страдала голова. Он решил сползти с кровати, чтобы добраться до зелий и воды, что были у него в кухне, и неожиданно обнаружил записку, на смятой чьей-то головой подушке.

«Джуля!

Спасибо тебе за чудесный вечер, а, скорее ночь! Уважил меня разделив со мной трапезу, а затем постель! Будешь у нас — обязательно повторим с тобой наше рандеву. Обещаю, что так быстро, как вчера, ты не уснешь!!!

Твой Милорад».

— Мамма мия! Что вчера было? Я только смутно помню патронус Юрьева-Подвойского, а дальше — темнота!

Спрыгнув в одно мгновение с кровати, итальянец подбежал к ростовому зеркалу на дверке шкафа и стал себя осматривать. На запястьях, предплечьях и, почему-то, лодыжках имелись синяки от пальцев чьих-то рук, что было неудивительно, так как когда его транспортировали авроры, они сначала несли его на плече, а потом, скинув, за руки и за ноги укладывали в кровать.

— Это что же… это я с ним? Это он меня?

Попытавшись прочувствовать насколько пострадало то место, которое должно было, итальянец понял, что ничего у него там не болит.

— Это получается, не он меня, а я его! — произнес он приосанившись, припоминая могучую фигуру светловолосого красавца. — Надо будет ему написать, что я готов повторить в любое время!

Начальная школа магии и волшебства Лангидрок, Корнуолл, Магическая Британия

Большинство детей, выбравших пансион, на выходные отправились домой. Исключение составили сироты, дети из неблагополучных семей и Уизли, которые совершенно не стремились вернуться в свою Нору, где совершенно нечем было заняться, и по комфорту и питанию сравнить Лангидрок и дом было нельзя.

Зато в школу прибыли те, кто выбрал воскресную форму обучения. Занятия с ними проходили тяжелее, чем обычные в будни. Большая часть из этих детей скептически относилась и к магии и к перспективе учиться в дальнейшем в Хогвартсе, о чем они заявляли в своей разновозрастной группе. Устав отвечать на раздражающие вопросы Бэлла, которой выпала обязанность провести с этими учениками вводное занятие заявила:

— Никто из магов не может предсказать, кого Магия наделит волшебными способностями. Это ее дар. Если вы не хотите быть волшебниками — ради Мерлина! Несложной операцией вам деактивируют ваше магическое ядро, а находящуюся в вас магическую энергию сольют в накопитель, который затем используют для лечения других маленьких магов. После этого еще сотрут часть памяти, которая касается мира волшебников и вы станете самыми обычными маглами, вернее обычными детьми не имеющими магических способностей. Но если вы не хотите отказываться от Магии, то вы обязаны пройти обучение в Школе магии и волшебства, чтобы уметь управлять своими способностями и контролировать свою магию. Так что у вас два варианта: кто не хочет быть магом — встаньте и подойдите к доске, остальные запомните — учеба в Хогвартсе это не предложение, а обязанность. Нет Хогвартса — нет магии. Ну, я жду!

В классе установилась тишина. Никто не ожидал, что им предложат в качестве альтернативы лишение магии, которая делала их отличными от других, особенными детьми.

— Мэм, я думаю, что мы все поняли то, что вы хотели сказать, — произнес один из детей постарше. Вы видите, никто из нас не хочет лишиться нашего дара.

— Тогда приступим к вводному занятию, на котором я объясню вам какие магические и немагические дисциплины вы будете здесь изучать и что они из себя представляют.

Бэлла начала рассказ о том, какие предметы изучаются в Хогвартсе и как они в начальной школе будут готовиться, чтобы быть успешными на занятиях. Дети постарше записывали за ней, помладше — слушали приоткрыв рты от удивления, так как еще не умели писать, и только Гермиона Грейнджер уверенно строчила что-то в своей тетради. Видимо писать она научилась раньше, чем самостоятельно одеваться.

Затем был урок магических традиций, который провела Нарцисса. Она рассказала, о том, что уклад жизни магов сильно отличается от того к которому они привыкли. К примеру, взять праздники. Леди Малфой рассказала учащимся о колесе года и основных его праздниках.

— Скоро мы будем отмечать Самайн. Маглы, обычные люди, в этот день празднуют День всех святых или Хэллоуин. Мы не делаем этого. Самайн особенный праздник, со своими традициями и ритуалами…

После двух занятий был перерыв на ленч, которым детей кормили в общей столовой.

— А где остальные ученики? — удивилась Гермиона, которая собиралась повидаться с мальчиками, с которыми она познакомилась тут первого сентября.

— Многие пансионеры проводят выходные дома с семьей, чтобы отдохнуть от занятий, — пояснила ей Линда Крауч.

— Получается, что у нас есть учеба в выходные, а у них нет? — возмутилась девочка.

— Вы сделали этот выбор с вашими родителями сами. Мы предлагали всем студентам разные формы обучения: пятидневную с проживанием дома, пятидневную с полным пансионом и воскресную школу.

— Простите, мэм! А сейчас еще можно изменить форму обучения на такую, чтобы жить здесь и учиться? — спросил маленький мальчик из обычной, полной, но стесненной в средствах семьи. Он жил в фабричном районе, где совсем не было зелени и был впечатлен садами и парком, а также вкусным ленчем, который ел очень медленно, чтобы насладиться его вкусом.

— Мы можем обсудить это с твоими родителями, — мягко ответила Нарцисса присмотревшись к бледному худому ребенку. Я провожу тебя сегодня домой и мы поговорим о такой возможности.

В этот момент Гермионе тоже очень захотелось жить в этом красивом и просторном месте, носить необычную яркую форму, которую она заметила на девочках-пансионерках во время ленча. Но она знала, что сначала должна попросить об этом родителей, иначе они накажут ее.

======

Вейда де даши 伟大的大师 [wěidà de dàshī] великий мастер

Преподобный отец Морлион — глава католической разведывательной службы «Pro Deo» («Именем Божьим») во время Второй мировой войны

Пунш, грог и тодди — названия горячих алкогольных напитков. Тодди готовится из сока лайма, виски (или водки), сиропа гренадин и кипятка. Считается, что он получил свое имя в честь колодца Tod's Well, из которого в XVI–XVII веках брали воду жители Эдинбурга.

1/3 пинты ~ 0,17 литра.