2024-08-24 10:40

Парадокс второго шанса. Глава 132. Путь качественных изменений

Потратив уже восемь порций напитка живой смерти, Поттер добрался наконец до последней камеры седьмого блока, что… смущало, учитывая количество заключенных пожирателей смерти. Когда Гарри проверял в последний раз, Беллатриса Блэк была жива, и ее отсутствие здесь казалось странным отклонением объективной реальности. Повторив процедуру с рунным камнем, который превратил замок на металлической двери в оплавленную лужу, Поттер вошел внутрь камеры, моментально обездвижив Рабастана Лестрейнджа, который, кажется, и без того не собирался нападать.

— Девять… — прошептал Гарри, стоя посреди камеры. — Привет, Раби.

Обездвиженный Рабастан, тяжело дыша, вместо ответа рухнул на каменный пол, словно истукан.

— Где она? — спокойным голосом спросил Гарри, но маска исказила этот голос, сделав его искусственным и придав ему угрожающие механические нотки.

— Я не… — начал заикаться Рабастан, понимая, что способность говорить у него не отняли.

— Если будешь медлить, то лишишься обеих рук, — произнес Гарри, склонив голову набок и ткнув закрытым перчаткой пальцем в предплечье Рабастана, на котором темным пятном расплывалась метка. — Где Беллатриса?

— В отдельной… отдельной камере! — почти что выкрикнул Рабастан. — На этаже с надзирателями!

— За какие заслуги? — продолжил допрос Поттер, понимая, что время в запасе еще имеется.

— Понятия не имею, — прошептал Рабастан, — никто из нас не знает.

— Хорошо, — Гарри вздохнул, — как к ней попасть?

— У… У главного надзирателя есть ключи от всех камер, включая ту, что на их этаже! — шепот превратился в хрип, когда нога Поттера коснулась его грудной клетки.

— Спасибо, Раби, ты хороший мальчик, — Гарри взмахнул рукой, вновь лишая заключенного возможности не только двигаться, но и говорить. Девятый пузырек с разбавленным напитком живой смерти ввел пожирателя смерти в магический сон, позволяя Поттеру наконец расслабиться, пусть и ненадолго.

Защелкнув на шее Рабастана тонкий обруч, юноша активировал уже девятый по счету портключ и отошел в сторону на пару шагов. Общая цепь была готова. На секунду пробив брешь в защите, Поттер активировал общий перенос:

— Миллемо! — выкрикнул он, прищурившись в ожидании.

С громким синхронным хлопком все девять пожирателей смерти исчезли, а Гарри, покинув камеру Лестрейнджа, пошел в сторону лестничных пролетов, стена рядом с которыми была частично разрушена, обнажая панорамный вид на безжизненный остров, окруженный темными водами Северного моря. С учетом того, что в этих водах прямо сейчас плавали сотни дементоров, едва ли вид можно было назвать дружелюбным или хотя бы располагающим.

В очередной раз попытавшись применить Гоменум Ревелио, Гарри поморщился, получив сложный магический отклик, отразившийся ощущением щекотки на самых кончиках пальцев. В крепости по-прежнему оставалось слишком много людей, чтобы просто так раскидываться этим заклинанием. Что ж, тогда остается лишь разыскать надзирателя самостоятельно.

Пройдя мимо камеры Долохова, к дальней стене которой была прибита рука теперь уже бывшего узника, прожившего в этой клетке без малого четырнадцать лет, Поттер переступил через потерявшего сознание Наземникуса и придавленного грудой камней, но все еще живого тюремщика, после чего вытащил метлу из татуировки и в считанные секунды перелетел через несколько пролетов, оказавшись на необходимом уровне. По соседству с лестницей тут же обнаружился его старый знакомый.

— Не сегодня, Долиш, — с усмешкой произнес Гарри, носком кроссовка ткнув потерявшего сознание аврора в ребра. — Сегодня дух Рождества благоволит тебе. Можешь считать, что это последняя благодарность за все что ты сделал, за все, что ты мог бы сделать.

Переступив через него, Гарри внезапно услышал заунывные звуки, словно вновь на мгновение вернулся в дом Уизли, когда там вовсю горланил живущий на чердаке упырь.

— Ого, какая певица… — пробормотал Поттер себе под нос, внезапно наткнувшись взглядом на торчащую из-под обломков руку надзирателя. Вызволив того из плена с помощью нескольких заклинаний, Гарри снял с пояса надзирателя связку магических ключей, каждый из которых так и норовил выскользнуть из пальцев.

Покрепче перехватив кольцо, к которому цеплялись ключи, Гарри быстрым шагом прошел к одиночной камере, находившейся в самом конце длинного изогнутого коридора. Коридор этот больше всего напоминал неподвижную змею, пересекающую сечение крепости, словно ложбинка на зернышке кофе. Уже на подходе он почувствовал, как один из ключей начал тянуться прямо к замочной скважине. Недоуменно посмотрев на странный механизм, Гарри отпустил кольцо, и связка вмиг достигла двери. Ключ влетел в скважину, словно дротик в яблочко, после чего раздался металлический лязг, а вопли стихли.

С ощутимым усилием выдернув отчаянно сопротивляющийся ключ из замка, Гарри потянул дверь на себя и тут же обездвижил дернувшуюся узницу, не дав ей даже мнимой возможности проявить активную реакцию.

— Добрый вечер, Белла, — Гарри улыбнулся, но маска, само собой, никоим образом не отразила эту нечаянную эмоцию. Переступив через порожек, он, продолжая удерживать женщину в углу койки с помощью магии, прошел чуть дальше, пока расстояние между ними не составило около двух шагов. — О, нет, — он покачал головой, заметив каплю страха ее безумных глазах, — я не убью тебя. Ни сегодня, ни потом… Хотя, никогда не говори никогда, верно?

— К-кто ты?! — в этот момент Гарри понял, что эмоция в ее взгляде была вовсе не страхом, а самой обычной злостью. Кажется, она рассчитывала, что Азкабан может разрушить всего один человек. — Мерзкий…

— Ты думала, я твой хозяин? — Поттер рассмеялся, и механический скрип, в который маска превратила его смех, эхом отразился от гладких стен относительно уютной камеры. — Нет, Белла, но я рад буду однажды с ним встретиться. Он забрал у меня мой перстень, а я не люблю мелких воришек, особенно тех, что не способны довести дело до конца.

— Что… — женщина затаила дыхание, когда догадки разбились о стену, осыпавшись осколками стекла.

— Дела давно минувших дней, — на этот раз в голосе Поттера не было эмоций. Сделав неопределенный жест левой рукой, правой он потянулся к лицу и медленно снял с себя маску.

Беллатриса, проглотив так некстати появившийся в горле комок, с недоумением и щепоткой ненависти посмотрела на абсолютно незнакомое лицо, принадлежащее какому-то мужчине лет шестидесяти. Карие глаза поблескивали, несмотря на то, что в камере было достаточно темно, короткие каштановые волосы явно давным-давно не встречались с расческой, а морщинистое лицо шло вразрез с живым, слегка насмешливым взглядом, который явно не соответствовал внешности.

— Надеюсь, кто-нибудь догадается заглянуть к тебе, — улыбнулся Поттер, с помощью метаморфизма и чар гламура попытавшийся создать настолько убедительную копию Марволо Гонта, на которую был способен, после чего вернул маску на место и произнес, — Легиллименс!

Путешествие в разум Беллатрисы напомнило Поттеру о том, как Алиса провалилась в кроличью нору. Глубокий колодец, на стенках которого размытыми пятнами мелькали обрывки воспоминаний, утягивал, словно болото, каждую секунду напоминая Поттеру о том, насколько тяжела и сложна работа целителя разума. Не было ничего удивительного в том, что у них были такие высокие расценки, учитывая то, с чем им приходилось иметь дело на постоянной основе.

Гарри ощущал себя космонавтом, которого выбросило в открытый космос и теперь ему нужно было каким-то образом вернуться в шаттл, дабы не превратиться в еще одну точку мертвого космического мусора. Взяв себя в руки, он зацепился кончиками пальцев за склизкие каменные стенки бездонного колодца, и наконец-то смог добраться до воспоминания об их с Беллатрисой встрече.

Легкие изменения, сделавшие невозможным для будущих гостей проведение подробного анализа этого воспоминания, гарантировали сохранность личности Поттера вне зависимости от того, кто первым доберется до Беллатрисы. Добавив несколько сюрпризов на случай, если кто-то все же решит перетряхнуть память десятой заключенной, как пакет с мусором, Гарри вернулся в реальность, отшатнувшись от упавшей на койку женщины, из носа которой шла кровь.

— Удачи, мисс Блэк, — хмыкнул Гарри, покидая камеру и вновь закрывая замок. Вздохнув, он пробил брешь в истонченных донельзя щитах всего на секунду, после чего коридор опустел.

— Нападение на Азкабан. Тюрьма разгромлена, особо опасные заключенные исчезли. Эксклюзивные подробности произошедшего, включая комментарий Министра Магии, — пробормотав себе под нос заголовок первой страницы экстренного выпуска Ежедневного Пророка, Гарри откинул в сторону такой же «экстренный» выпуск Министерского Вестника, в котором целых четыре страницы были посвящены невероятным дипломатическим талантам Долорес Амбридж, которая «проложила мостик между Британией и Болгарией».

«Да, дорогие читатели, вам не показалось. С тревогой сообщаю вам в этот нелегкий день, что абсолютно уникальное сооружение, магическая крепость и самая неприступная тюрьма сегодня ночью подверглась серьезной атаке. В данный момент редакция Ежедневного Пророка еще не располагает колдографиями последствий, но у нас имеется детальное описание, полученное от одного из сотрудников, которые в данный момент занимаются восстановлением потерянных и разрушенных магических контуров. Имя было изменено, чтобы не подвергнуть храброго сотрудника опасности, но содержание ответов передано без изменений.

РС (Рита Скитер): О каких реальных последствиях на данный момент идет речь?

С (сотрудник): Если говорить исключительно о тюрьме, то восточная стена частично разрушена. Лестничный пролет нижних уровней рухнул, два блока повреждены, фундамент здания необходимо инспектировать дополнительно. Самое главное и опасное на данный момент — пропажа всех особо опасных заключенных из седьмого блока. Тем не менее, хоть защитные чары крепости были практически полностью уничтожены, но, кем бы ни был тот, кто совершил это нападение, он явно позаботился о том, чтобы антиаппарационные барьеры и зачарования, ограничивающие применение портключей, продержались до того момента, когда на остров прибудут сотрудники Министерства Магии.

РС: Как вы смогли добраться туда так быстро, с учетом задержки информации о произошедшем?

С: Министр Магии Корнелиус Фадж взял дело в свои руки сразу же, как только мы получили известие о нарушении сигнальных чар. Это была молниеносная реакция: он тут же созвал и учредил Чрезвычайный Комитет, который в считанные минуты организовал крайне сложную и комплексную операцию. Именно благодаря работе Чрезвычайного Комитета удалось не только удержать заключенных в камерах, но и гарантировать их безопасность в дальнейшем.

РС: Вы можете назвать какие-то имена?

С: Да, конечно. Во многом, все это стало возможным благодаря Люциусу Малфою, который стал главой Чрезвычайного Комитета. Его связи с Гринготтсом стали определяющим фактором, и помощь разрушителей заклятий была неоценима, особенно с учетом того, что произошло на острове.

РС: Как так получилось, что дементоры позволили кому-то не просто проникнуть на остров, но еще и атаковать крепость?

С: Этим вопросом уже занимаются невыразимцы, которые тут же откликнулись на вызов, стоило Министру Фаджу сообщить о произошедшем в Отдел Тайн. На данный момент можно без сомнений сказать, что неизвестный каким-то образом смог нейтрализовать стражей Азкабана. Речь идет о некромантии: был проведен ритуал, в процессе которого были убиты семь человек.

РС: Какой ужас! Известно ли хоть что-то о них?

С: Пока что мы сумели опознать только одного из семи, и это Уолден Макнейр. Установлением личности остальных сейчас занимается ДМП.

Примечание: Уолден Баллард Макнейр — уважаемый маг из древнего чистокровного рода, сотрудник Комиссии по обезвреживанию опасных существ.

РС: Вы упомянули «неизвестный» в единственном числе, верно?

С: Да, вердикт насчет количества напавших есть уже сейчас — это был один человек.

РС: Честно говоря, ваши слова пугают не меньше, чем туманные детали. Что в данный момент происходит на острове? Департамент Магического Правопорядка вовлечен в работу?

С: Крайняя некомпетентность главы ДМП Амелии Боунс вынудила Министра Магии Корнелиуса Фаджа лично руководить восстановительными работами, поэтому в данный момент несколько членов Чрезвычайного Комитета находятся непосредственно в крепости, занимаясь не столько организацией, сколько непосредственной помощью. Именно благодаря лорду Малфою удалось восстановить некоторые зачарования, которые оставались непоколебимыми с того самого момента, когда крепость была выстроена.

РС: Некомпетентность Амелии Боунс? (удивленно). Не так часто мне приходилось слышать о ней подобное. Даже наоборот, ее называют чуть ли не лучшей претенденткой на должность подобного уровня.

С: Потому что в Департаменте Магического Правопорядка процветает вынужденное лизоблюдство. Если сотрудник позволяет себе аргументированную критику в отношении мадам Боунс, то эта мстительная женщина делает все, чтобы уничтожить любые шансы этого человека на достижение достойной должности. Авторитарный метод управления, который она использует внутри Департамента, привел к тому, что большая часть средств расходуется нецелесообразно, вынуждая сотрудников либо разбираться с недостатком оборудования и средств самостоятельно, либо обращаться в иные министерские инстанции.

РС: О каких инстанциях идет речь?

С: Многие из нас обращались к мадам Долорес Амбридж, помощнице Министра Магии. Она сразу же помогала или передавала наши просьбы непосредственно мистеру Фаджу.

РС: Может ли быть связано нежелание Амелии Боунс работать на благо ДМП и Министерства Магии с тем, что она находится в личных отношениях с Сириусом Блэком, подозреваемым в массовом убийстве и работе на Сами-знаете-кого, но оправданным из-за недостатка доказательств?

С: Я не берусь утверждать, но эта связь кажется подозрительной, да.

РС: Спасибо. Что произошло с теми заключенными, которые остались в тюрьме?

С: Согласно распоряжению Руфуса Скримджера все остальные заключенные Азкабана были переправлены в Аврорат и размещены там.

РС: Вы же сказали, что Чрезвычайный Комитет гарантировал безопасность заключенных и удержал их в камерах.

С: Да, мы могли бы и дальше использовать крепость в качестве тюрьмы, но за решениями Руфуса Скримджера всегда стоит Амелия Боунс, поэтому в данный момент все чуть… сложнее, чем хотелось бы. Я надеюсь, что Министр Магии и мадам Амбридж смогут повлиять на происходящее.

РС: Как и я! Разумеется, то, что вы мне сейчас рассказали, вполне может стать первой ступенькой на пути к тому, чтобы ДМП стал лучше, чем то, что он представляет из себя сейчас. С учетом того, что произошло меньше года назад на Чемпионате Мира по квиддичу, нераскрытых убийств чистокровных магов в течение нескольких месяцев и сегодняшней атаки на Азкабан, можно с полной уверенностью говорить о том, что Амелия Боунс и Руфус Скримджер явно не справляются со своими обязанностями.

Как вы понимаете, дорогие читатели, такое интервью не могло остаться без дополнительного комментария со стороны того, кто, не побоюсь этого слова, спас сегодня не только Магическую Британию, но и весь магический мир. Да-да, не стоит удивляться, ведь если бы не своевременные и самоотверженные решения Корнелиуса Фаджа, почти две сотни опаснейших заключенных, осужденных в том числе за использование наитемнейшей магии, успели бы покинуть камеры до того, как ДМП среагировал бы на произошедшее. Вот как описал Министр Магии ситуацию на данный момент:

«Прямо сейчас никаких дополнительных, и уж тем более серьезных угроз нет. Я отдал все необходимые распоряжения и держу руку на пульсе, пока мадам Амбридж контролирует ход работ совместно с лордом Малфоем. Уже сейчас я могу сказать, что Департамент Магического Правопорядка явно нуждается в реформировании и новых лицах, но этот вопрос мы обсудим предметно уже после того, как разберем последствия произошедшего сегодня. Мы встали на путь качественных изменений, и Магическая Британия как никогда нуждается в том, чтобы ее граждане сплотились перед лицом врага, который явно нацелился на то, чтобы испытать нашу выдержку, стойкость нашего духа. Используя сказки о темных лордах и прочую пропаганду, враги нашего общества всячески пытаются раскачать лодку и повлиять на непоколебимый строй нашего государства, который оставался непоколебимым с 1699 года и останется таковым, несмотря ни на что. Мы с вами ограничены правдой, а противник наш способен на что угодно, поскольку ложь его не ограничена ничем.»

Судя по всему, Министр Фадж намекнул на неоднократно повторяющиеся недавние заявления директора школы Хогвартс Альбуса Дамблдора касательно возвращения Того-кого-нельзя-называть.

Как и многие политические обозреватели, в том числе зарубежные (читайте детальный анализ высказываний Альбуса Дамблдора от болгарского журналиста Огниана Радулова на стр.5), я склонна считать, что Министр прав: ложь, оформленная в формате пропагандистских речей, которую профессор Дамблдор использует для продвижения своих политических взглядов, является серьезной угрозой не только в частном порядке, но и в общественном. Так давайте же задумаемся, дамы и господа: должны ли некомпетентные волшебники и волшебницы занимать такие важные должности?

Должна ли Амелия Боунс, состоящая в отношениях с обвиняемым в массовом убийстве Сириусом Блэком (был оправдан из-за недостатка доказательств), занимать должность главы ДМП? Должен ли несамостоятельный Руфус Скримджер занимать место главы Аврората, если не способен на принятие решений без «одобрения сверху»? Должен ли стремящийся к абсолютной власти лжец Альбус Дамблдор руководить школой, в которой учатся наши с вами дети?

Надеюсь, эти вопросы не останутся без ответов, и, судя по словам Министра насчет качественных изменений, моя надежда не напрасна. Всегда ваша, Рита Скитер.»

Отложив газету в сторону, Гарри заметил, как у той начал дымиться уголок. Спохватившись, он тут же потушил огонек, но ярость никуда не ушла. Разумеется, Верхет среагировал быстро. Даже если между ним и Скитер есть прослойка из Малфоя, Фаджа и им подобных ничтожеств, ситуация значительно ухудшилась.

Поттер знал, что нападение на Азкабан неминуемо ударит по позициям Дамблдора в медийном поле, но не подозревал, что Верхет попытается воспользоваться произошедшим, чтобы тут же поднять вопрос компетентности сразу трех ключевых фигур в Магической Британии.

Юноше даже стало немного совестно из-за того, что Амелию, кажется, теперь будут валять в грязи и перьях, используя прессу в качестве оружия. Не став публично соглашаться с Дамблдором, Поттер отвел от себя внимание не только общественности, но и Министерства Магии, за которым стояли Верхет и Волдеморт. Для них не было ничего интересного в том, чтобы топить подростка-неудачника, который влез в Турнир Трех Волшебников и проиграл. Альбус Дамблдор и Амелия Боунс — совсем другое дело…

Странно было наблюдать лишь имя Руфуса Скримджера, который, несмотря на твердый голос и наличие каких-никаких, но все-таки взглядов, всегда был приспособленцем, который старался обходиться малой кровью. В прошлой жизни именно эта слабость стала причиной его гибели, что было вполне логичным и даже закономерным итогом. Видимо, здесь от него решили избавиться «за компанию». Если уж заявлять о качественных изменениях, то менять всех и сразу, верно?

Что ж, оставалось надеяться лишь на неповоротливость бюрократического механизма Магической Британии, который физически не успеет провернуть такую резкую перестановку в сжатые сроки. Вопреки фальшивому интервью с якобы «сотрудником» Министерства, участвующим в ликвидации последствий, Гарри точно знал, что не существовало никаких чрезвычайных комитетов и прочей чуши. Политический пиар всегда шел рука об руку с ложью — это понятно, но, чтобы настолько быстро и сразу в лоб? С другой стороны, это ведь вопрос громкого события, поэтому они могли готовить это заранее и просто воспользовались поводом, чтобы связать все воедино.

Тем более, что никаких прямых указаний от того же Фаджа нет. «Какой-то там враг, который врет о темных лордах» — вроде и понятно, что речь о Дамблдоре, о чем Скитер и заявляет в следующем же предложении, чтобы дошло даже до самых тупых, но едва ли это требовалось, особенно с учетом того, что печаталось в прессе последние две с лишним недели.

— Винки, оформи подписку и на август тоже, — вздохнул Гарри, — но только пусть и дальше будет без доставки, хорошо?

— Винки все сделает, хозяин Гарри, — эльфийка появилась перед ним и с опаской посмотрела на подпаленную газету. — Добби беспокоится о том, что хогвартские эльфы могут быть поставлены на министерский учет, хозяин Гарри.

— Министерский учет? — Поттер нахмурился. — Разве Хогвартс не автономен в этом вопросе?

— Да, пока еще автономен, но с учетом… — Винки покосилась на газету.

— Если так произойдет, то я сразу же приму его к себе, — со слабой улыбкой успокоил эльфийку Гарри.

Разумеется, та сразу же расцвела:

— Я обязательно ему передам! — закивав головой, она тут же пропала, оставляя Поттера в одиночестве.

Что ж, он сам все так распланировал, верно? Никаких выходных, из Азкабана сразу же к Борра… Сейчас идея отправиться туда уже не выглядела такой бессмысленной. Гарри знал точно: даже если там ему вновь попытаются навешать лапши на уши, вновь отведя ему роль агнца, который костьми ляжет, но обязательно выполнит то, что от него потребуется, он не обязан ничего делать.

В конце концов, их желания — их проблемы. Именно поэтому Поттер так спокойно реагировал на расспросы Эммы или непонятные надежды Синграха, связанные с судьбой высших вампиров — только от Поттера зависело то, какие ответы давать и какие действия предпринимать. Пока что все их сотрудничество существовало только на словах, что развязывало ему руки в некоторых решениях.

Спустившись в подвал, Гарри тут же прошел к Долохову, который выглядел бледнее остальных. Неудивительно, с учетом отсутствующей правой руки, конечно. Убедившись еще раз, что руны, вырезанные на полу вокруг каждого из пожирателей смерти, действуют, потрескивая всякий раз, когда Поттер приближался слишком близко, он удовлетворенно кивнул. Если расчеты и впрямь верны, то Волдеморт должен получать ограниченную информацию о том, что с ними происходит. Отголоски их чувств, статус жизнеспособности и яркие ментальные встряски, но не более того.

Не глухая стена, а зашторенное окно, чтобы Реддл не мог расслабиться ни на секунду, пока не обрубит связь самостоятельно.

И на этот случай уже были подготовлены полтора десятка артефактов, которые засекут магический сигнал и помогут Поттеру с Фламелем понять детальное устройство односторонней связи в тот миг, когда сигнал идет со стороны Волдеморта.

Напиток живой смерти оказался весьма действенным средством для нейтрализации врагов, но все же Поттер знал, что рано или поздно придется будить их и переносить в какое-то другое место. Как бы Фламель ни вел себя, только полный идиот выдал бы ему адрес своего секретного убежища.

Тем не менее, кое в чем старый алхимик был прав: Поттер тратил непозволительно много времени на то, с чем мог бы разобраться и позже. Незаслуженно забытая анимагия, в которой он так и не достиг существенных успехов, явно в перспективе принесет ему намного больше пользы, чем кажется на первый взгляд. А уж если вспомнить о том, что дуэльные навыки Гарри так и остались на уровне тех, что были у него в прошлом мире, то прошедший год казался потраченным… не впустую, конечно, но и без рекордов.

Конечно, Гарри серьезно рассчитывал на кончину Волдеморта в конце июня, иначе вел бы себя иначе, но… с ритуала прошло уже больше двух недель, а общая картина практически не изменилась. Не считая Азкабана, разумеется. Союзы и пакты — это замечательно, но они работают на перспективу, в то время как текущая ситуация почти полностью подконтрольна Верхету.

Решив не соблюдать дресс-код, необходимый на аукционе, Гарри оделся в свою привычную одежду: к летним темным джинсам добавилась рубашка с короткими рукавами, поверх которой он накинул тонкую кожаную куртку. Прихватив с собой все: от метлы и палочки до запасных портключей и набора противоядий, Гарри согнул письмо-приглашение и исчез в воронке магического переноса.

Появившись там же, где и в прошлый раз, Гарри не успел даже удивиться, когда встретился взглядом с Синграхом Валье, который стоял всего в нескольких шагах от него.

— Какой приятный сюрприз! — лучезарной улыбке на лице вампира позавидовал бы сам Гуинплен. — Гарри, рад тебя видеть!

— Сюрприз? — Гарри поежился, мельком осматривая сад. Магическая чувствительность подсказывала ему, что здесь были только они. — Разве мистер Борра не узнал о наших конфиденциальных договоренностях от тебя?

— Нет, — покачал головой вампир. — Хотя, если считать намеки за подробности…

— Сообщаю на будущее — мне не нравится такой подход.

— Претензия принимается, — кивнул Валье, — но все же ты здесь, а это значит, что сам понял ценность данного предложения. Фелицио может казаться человеком эксцентричным… Более того, он является таковым, но все же сердце его находится в правильном месте. Выступая с позиции переговоров, он всегда был голосом разума, когда дело доходило до политических… сложностей.

— Иными словами, он использовал свои связи для продвижения удобных идей.

— Иными словами, примерно так, да, — усмехнулся Синграх, — он любит прямоту, кстати.

— Именно поэтому приглашает на свои мероприятия тех, кто никогда и ничего не говорит прямо?

— Правила везде одни, — вампир пожал плечами и сделал жест рукой, приглашая Поттера идти за собой, — тем ценнее прямота и умение открыто использовать честность для достижения своих целей. Но будь осторожен, Гарри, эта черта, какой бы симпатичной она ни казалась, не всегда уместна.

— Я не ребенок, Синграх.

— Определенно, — на этот раз в голосе вампира не было ни капли несерьезности, — и ты умеешь лгать в нужные моменты, что тоже добавляет неоднозначных штрихов твоему сложному портрету… Как тебе Эмма?

— М-м-м, — Гарри попытался выдержать серьезную паузу, но все же не удержался и фыркнул, — необычно.

— Я знал, что тебе с ней будет проще, — на лицо вампира вновь вернулась улыбка. — Уже читал сегодняшнюю газету?

— Да.

— Тогда нам троим будет что обсудить, — кивнул Синграх, когда они уже приблизились ко входу в замок.