• Boosty Shared
• Pak Yeon Hee

• брок северус снейп

Итак, сегодня день рождения одного из моих самых любимых персонажей поттерианы — Невилла нашего Лонгботтома! По результатам голосования опять выиграл Брок Снейп, так что наслаждайтесь бонусной главой в честь сорокадвухлетия обаятельного жабовладельца :)

Брок решил провести небольшой ритуал на хэллоуин, вернее, на самайн, который отмечали потомственные маги. Как он помнил, Снейпы-старшие украшали небольшой алтарь и приносили дары на значимые даты колеса года, а вот Северус демонстративно игнорировал “замшелые традиции”, как называла их Лили.

Брок не собирался повторять глупые выходки своего предшественника. В прошлой жизни, будучи обычным человеком, а не магом, он обязательно проливал несколько капель виски или бросал хлебные крошки в огонь, произнося вслух или про себя: “Жертвую старшим”.

В этом мире волшебники с помощью нехитрых ритуалов могли значительно улучшить свою жизнь. Ничего сложного для этого не требовалось: подношения (еда, алкоголь или что-то подороже типа собственноручно изготовленных вещей), живое пламя и искренняя благодарность магии за её дары.

Брок, постепенно разобравшись в воспоминаниях, доставшихся от Северуса, решил не пренебрегать магическими баффами. С учётом того, что он зарабатывал изготовлением зелий, ему были просто необходимы подпитка силой и поддержка высших сил.

Когда большинство слизеринцев отправилось в Большой зал на праздничный ужин, Брок задержался в гостиной. Он бросил плитку шоколада и вылил рюмку огневиски в пламя, горящее в огромном камине, и прошептал: “Спите спокойно, волчата, пусть ваш путь на той стороне станет лёгким”.

У него не было иных покойников, которых хотелось бы помянуть. Родители ушли слишком давно, и ему почему-то казалось неправильным тревожить их посмертие. А вот страйковцы по его ощущениям всё ещё были где-то рядом. Иногда казалось, что, обернувшись, он увидит рослые фигуры и услышит знакомые голоса.

Искры, взметнувшиеся от горящих поленьев, осели на его руках и впитались под кожу, на миг опалив жаром, и Броку вдруг почудилось, что в зачарованном огне промелькнули родные лица. Кривоватая усмешка Джека показалась настолько живой, что сердце отчаянно заныло от раскаяния перед лучшим другом и бойцами, которых он не смог защитить.

— Снейп, ты на ужин не идёшь? — голос старосты вырвал его из горьких воспоминаний.

— Я сейчас. А сам что?

— Да вот, забыл кое-что, пришлось вернуться. — МакНейр поднял вверх какой-то свёрток. — Поминал предков?

— Нет, близких людей, — мотнул головой Брок и, быстро проморгавшись, направился к выходу из гостиной. — Малышню уже отвёл в зал?

— И даже усадил за стол, — закатил глаза МакНейр. — Я только второй год староста, а устал, как будто всю жизнь этим занимаюсь.

— А как же остальные? — заинтересовался Брок системой управления факультета.

В памяти Северуса многие знания вовсе отсутствовали, будто тот жил в каком-то вакууме. Он не знал имён большинства слизеринцев, почти ни с кем не общался и не ценил хорошее отношение Мальсибера и Эйвери, которые по какой-то причине с ним приятельствовали, несмотря на его отвратительное поведение.

— Мы разделили обязанности, но мне достаётся немного больше, чем остальным, — ответил МакНейр.

Имя второй старосты шестого курса не было названо, но и без того было понятно, что Слагхорн не даст в обиду любимую правнучку Гектора Фоули. Бывший министр Магии хоть и был смещён с должности за то, что недооценил опасность Гриндевальда, всё равно имел значительный вес в сообществе британских магов.

Лилибет, так звали “принцессу” Фоули, вовсю пользовалась своими привилегиями и поблажками декана, спихнув бóльшую часть своей работы на напарника. Она занималась только тем, что курировала девочек второго и третьего курса, а все дежурства и прочие неприятные обязанности попросту игнорировала.

Слагхорн подбирал пары старост по принципу: кого-то перспективного/знаменитого/родовитого и того, кому нужна положительная характеристика по окончании Хогвартса. Общественная деятельность упоминалась в личных делах старост, что давало им преимущество при приёме на работу в государственные организации.

МакНейр собирался служить в министерстве, поэтому нарабатывал в школе репутацию. Он хотел попасть на приличное место, а не сидеть всю жизнь на должности помощника какого-нибудь мелкого чинуши. Так что жаловаться ему было не на кого — не имея могущественного покровителя, приходилось всего добиваться самостоятельно.

— Ну, ты же сильный, справишься, — хмыкнул Брок, бодро шагая по коридору.

— Угу, — мрачно кивнул МакНейр, а потом поинтересовался: — Слушай, Снейп, а правда, что болтают про твоё усовершенствованное волчье противоядие?

— Что оно сохраняет человеческий рассудок в зверином теле? Ага. В это полнолуние мы с деканом будем проводить первый опыт на настоящем оборотне.

— Звучит солидно.

— А тебе зачем? — покосился на него Брок, успев заметить любопытную мордочку маленькой белой куницы, спрятавшейся в капюшоне мантии старосты.

— Да вот, меня просили поинтересоваться, разузнать о перспективах.

— Если всё пройдёт нормально, то через пару лет можно будет спокойно пройти лечение в Мунго.

— А если кто-то не хочет афишировать свой статус оборотня?

— Пусть сам приготовит зелье, оплатив стоимость патента, — ответил Брок, остро жалея, что Северус так и не смог насладиться заслуженным успехом. Хотя… тот только и думал, как утереть нос Мародёрам, заполучив в должники Люпина.

Брок считал это несусветной глупостью, предпочитая обезвреживать врагов так, чтобы они не могли подняться и ударить в спину. Если бы он посчитал четвёрку отбитых гриффиндорцев по-настоящему опасными для себя, то сразу бы сдал оборотня в аврорат, на Мародёров-анимагов донёс бы в отдел контроля использования магии, а сам свалил куда подальше.

Глупым подросткам повезло, что к ним отнеслись как к детям. Иначе один из них ещё на летних каникулах стал бы набором ингредиентов для зелий и палочек, а трое остальных обживали бы камеры в Азкабане, или значительно растратили семейные капиталы.

Родители попытались бы отмазать своих бестолковых отпрысков, и, скорее всего, добились бы замены тюремного заключения на внушительный штраф. Конечно, тем же Поттерам и Блэкам было нипочём бухнуть несколько тысяч галеонов на выкуп деточек, а вот Петтигрю бы не поздоровилось. Его семья была из простых: отец служил в министерстве мелким клерком, а мать трудилась на семейном предприятии Ноттов.

И, конечно, никакой штраф не спас бы Люпина, который по закону не имел права учиться в одной школе с обычными волшебниками. И тем более не мог жить с ними в одной комнате и проводить полнолуние в хижине, куда есть доступ несовершеннолетним подросткам.

Его прогулки в компании незарегистрированных анимагов тянули на смертную казнь, потому что веселились они в Запретном лесу близ Хогвартса и Хогсмида. Пусть всё происходило с негласного одобрения руководства школы, крайним выставили бы именно оборотня.

Броку было плевать на всех гриффиндорцев скопом. Он не собирался отвлекаться на детские игры, и на провокации отвечал жёстко, используя свой огромный опыт и навыки Северуса. Хотя ему даже не требовалась волшебная палочка, чтобы набить морды изнеженным домашним мальчикам.

Спустя два месяца с начала учебного года, Петтигрю при виде него бледнел, как мел, и мелко трясся, отводя взгляд от ремня, где находились скрытые ножны с парой отлично заточенных армейских ножей. Поттер тоже немного притих, и только Блэк всё ещё ерепенился, видно, так и не смирившись с тем, что Снейп сильно изменился за лето.

Однажды он даже попытался подловить “слизеринского гада”, воспользовавшись мантией-невидимкой, но в итоге всю ночь пролежал в заброшенном классе, связанный чарами и обычной верёвкой.

Брок предупредил его напоследок, прежде чем оставить в одиночестве на холодном каменном полу:

— В следующий раз я засуну твою палочку в твою же задницу и наколдую что-нибудь занимательное. Как насчёт увеличивающего заклинания? Думаю, в твоём брюхе отлично поместится вдвое больше дерьма, чем обычно.

— Урод! Отпусти меня! — заорал Сириус, дёргаясь в путах. Однако чем больше он пытался вырваться, тем сильнее затягивались узлы.

— А вот это нахуй. — Брок запустил инсендио в знаменитую карту Мародёров, которая сгорела за пару секунд. — Сделаете себе новую, снова отберу и уничтожу.

— Зачем?!

— Я не блядский мародёр, мне вашего барахла не надо, а вы хоть чуток поутихните без своих читерских подсказок. Мантию, так и быть, не трону, а то щенок будет плакать. Хотя мог бы забрать её и стереть тебе память.

— Не посмеешь! — натурально оскалился Сириус, сверкнув в полутьме глазами. — Друзья знают, куда я пошёл!

— Очень сомневаюсь, скорее, ты решил выебнуться, чтобы потом хвастаться, что справился со мной в одиночку. Ладно, отдыхай, а мне пора за работу.

Брок спокойно отправился в лабораторию Слагхорна, где доходила основа для зелья, обещанного полтергейсту. Оно лишь на час возвращало призракам возможность ощущать тонкие запахи, однако те, кто веками не чувствовали ничего, кроме очень сильной вони, были счастливы и этому.

С Пивзом был заключён договор: за несколько порций зелья он должен был оказать одну посильную помощь. Ничего особенного, просто вынести из Выручай-комнаты ту самую проклятую диадему, уложив её в шкатулку, экранирующую тёмные эманации.

Проблема была в том, что Снейпы, конечно же, не имели подобного защитного артефакта, а стоил он довольно дорого. Впрочем, Брок надеялся заработать до окончания седьмого курса на полную экипировку искателя приключений, а бокс для опасных предметов входил в обязательный минимум.

Проанализировав цены на знаменитые драгоценности, упомянутые в истории британских волшебников, Брок понял, что готов рискнуть. Диадема даже навскидку стоила около тридцати тысяч галеонов, что в пересчёте на фунты составляло аж сто пятьдесят тысяч. В нынешнее время это было солидным капиталом (средняя зарплата британцев составляла около восьмидесяти фунтов в месяц).

Брок торопился, потому что в его прежнем мире в конце семидесятых произошёл резкий скачок цен на недвижимость. Если в начале десятилетия приличные новые дома можно было купить за пять-шесть тысяч фунтов, то в конце они стоили в четыре раза дороже. В восьмидесятых цены только росли, так что надо было срочно обзаводиться своим углом.

Конечно, придётся делиться с посредником. Только идиот мог надеяться на то, что, явившись в Лютный или Гринготтс с реликвией одного из основателей Хогвартса, он уйдёт оттуда богатым или хотя бы живым. Маги и гоблины не отличались человеколюбием и могли спокойно ограбить глупого одиночку.

Брок склонялся к тому, чтобы довериться Слагхорну, который в последнее время стал относиться к нему, как к личному ученику, всячески продвигая его к получению малого мастерства. Связей у него было более чем достаточно, а ингредиенты в личной лаборатории явно показывали, что ушлый зельевар тесно общается с полукриминальными поставщиками.

Ещё был вариант сделать посредником Флитвика. Тот не скрывал своё происхождение, в открытую вербовал талантливых учеников для работы на гоблинов и занимался прибыльным бизнесом, скупая что придётся у глупых подростков. Он, конечно, возьмёт бóльший процент, чем Слагхорн, зато сделает всё быстро, чисто и, главное, тайно.

Броку не хотелось всенародной славы в таком щекотливом вопросе. Может возникнуть скандал с руководством школы, а ему тут ещё учиться больше года. Можно, конечно, бросить Хогвартс прямо сейчас, а потом сдать экзамены в министерстве, вот только стоило это удовольствие почти пятьсот галеонов.

Снейпы хоть и не бедствовали, но выделить две с половиной тысячи фунтов на прихоть сына смогли бы, только продав свой дом. Брок бы этого никогда не позволил, да и не привык сидеть у кого-то на шее. Он слишком давно сам зарабатывал на собственные нужды, и даже попадание в шестнадцатилетнего сопляка не могло изменить его взгляды.

Так что оставалось решить: союз с кем будет безопасней и выгодней в этой ситуации. Клятвы клятвами, но их можно было обойти, имея на то желание. Потерять несколько тысяч галеонов, доверившись Флитвику, или рискнуть и пойти на сделку со Слагхорном?