2023-08-23 00:07
Корусант, покои Эмилии.
Раскрыв двери прикосновением Силы, джедай вошла внутрь просторного, хорошо освещённого комплекса комнат, из окон которого открывался прекрасный вид на вечерний экуменополис. Руки племянницы графа были прочно сцеплены за спиной, спина выпрямлена, губы сомкнулись ровной линией. Четверо стражей, высокие, в костяных масках, с ног до головы закутанные в светлые тканые одежды, дисциплинированно замерли в гостиной, быстро разошедшись по удобным для потенциального боя позициям. Приветливо, хоть и чуть устало, кивнув калишцам, благодаря тех за верную службу, Юфи направилась в спальню.
Лишь когда дверь за ней закрылась, отсекая от внимательных взглядов золотых глаз с вертикальными зрачками, девушка позволила себе, едва успев скинуть обувь, упасть на кровать, свернувшись клубком и глубоко вдохнув свежий, чуть влажный воздух комнаты. Служебные дроиды отлично справлялись, поддерживая в покоях идеальную для работы и отдыха атмосферу, однако сейчас дышать было по-настоящему тяжело. Словно ситх какой цепко схватил за горло Силовым захватом, дожидаясь, когда глаза жертвы закатятся, а сама она упадёт сломанной куклой.
Перевернувшись на спину, бывшая британская принцесса хмуро упёрлась взглядом в потолок, мрачно перебирая в своих воспоминаниях случившийся вчера разговор с кровавым приветом из прошлой жизни.
Подумать только! А ведь не так уж давно, до рокового знакомства на Мандалоре, Эмилия полагала, что уже достаточно прожила в этом новом мире, чтобы спокойно смотреть в лицо своему прошлому.
Нет, безусловно, та, прежняя жизнь влияла. В конце концов, именно желание искупления, стремление всё исправить, сделать лучше, было мотивацией девушки, толкало её вмешиваться в текущие события и, засучив рукава, работать, не зная праздности, помогая дяде. Однако чем больше девушка вспоминала, тем легче, по итогу, становилось. Повзрослев благодаря суровому обучению графа, бывшего перфекционистом, постигая под его чутким руководством искусство политики, медитируя, успокаиваясь и обращаясь к силе, Найтхэвен научилась воспринимать те события спокойнее. Осознавала собственные ошибки и сложность тогдашней ситуации, понимала, что следовало сделать иначе. Но уже без слёз и самобичевания. Она получила второй шанс и всеми силами старалась использовать его в полной мере.
А затем была пустынная планета, бывшая родиной воинственного, разбитого сейчас на фракции народа. Вспышка аметистовых глаз, знакомые имена, слова, символы. Словно и не было этого перерождения вместе со вторым шансом. Прошлое встало перед маленькой принцессой в полный рост, криво усмехаясь и показывая, что побег не удался. Что снами и воспоминаниями о прошлой жизни отделаться не выйдет. Прошлая жизнь пришла сама, поставив на другую сторону баррикады худшего из врагов, которого девушка могла представить. Того, кто уже один раз убил её, предварительно уничтожив всё, что она в своём наивном идеализме пыталась создать.
События блицкрига отвлекли. Милостиво позволили племяннице главы Конфедерации думать о появлении Лелуша на сцене как можно меньше. Лишь в контексте появления сильнейшего полководца на стороне Палпатина, которого желательно было перетащить на их с дядей сторону. Однако Сила быстро расставила все точки над «и» — лишившись в решающий момент гепердвигателя, глава нового издания Ордена Чёрных Рыцарей угодил в плен.
В этот момент Эмилия поняла отчётливо: встречи с прошлым, не во сне, а наяву, ей не избежать, как бы не старалась. Сила слишком отчётливо на это намекала, и джедай, привыкшая доверять своим ощущениям, морально готовилась к грядущему серьёзному разговору. Благо отсрочка у неё была: навалившиеся дела по налаживанию быта и поддержанию порядка в поверженной столице занимали почти всё свободное время.
Однако момент встречи с прошлым всё же наступил. Устрашающий, болезненный — и желанный одновременно. Разговор, что должен был пролить свет на целый ряд моментов, важных для Эмилии. Который мог как сбросить с её плеч часть груза, так и сделать с точностью до наоборот.
В итоге получилось… получилось отвратительно. И хорошо — одновременно. Было сложно понять, чего больше. Забавно, но Юфи куда лучше помнила искренность исповеди Лелуша, чем сами слова. Откровенно говоря, по-настоящему воспринять, отрефлексировать рассказанное братом получилось только на следующий день, частями, что постепенно, по ниточкам разматывались в разуме Найтхэвен. Словно сознание услужливо включило предохранитель, мешавший сказанному навалиться сразу, позволив хозяйке сначала выполнить свою работу, которую было сделать необходимо — и лишь потом свернуться калачиком, понимая, какая именно бездна разверзлась у её ног.
Девушка прикрыла зелёные глаза, восстанавливая дыхание и волевым усилием беря себя в руки.
Нынешний рассказ Лелуша, в отличие от их беседы на острове, не содержал купюр — благо, теперь Эмилия такие вещи чувствовала — и проливал свет на многое. Начиная с мотивов и казавшихся странными поступков отца, что в последние годы, по словам Корнелии, всё больше и больше отдалялся от реальных дел государства, продолжая настоящей историей убийства императрицы Марианны, по сути своей — начала истории будущего Зеро. И заканчивая обстоятельствами её, Юфемии, собственной смерти.
Последнее знание было ценным особенно, ведь окончательно закрывало вопрос, мучивший девушку с того момента, когда она полностью осознала свою прошлую жизнь.
«То, что сделал брат, то, как он обошёлся с доверившейся ему — было сознательным действием или трагической случайностью?»
Сознательно ли он хладнокровно втоптал её разум, душу и доброе имя в грязь? Или нет? Предал ли Лелуш — одной стороной лица улыбаясь и обещая помощь, а второй — отдавая тот жуткий приказ?
К счастью и глубокому облегчению девушки, ответ вчера она получила. Тогда, в момент странного, почти интимного единения душ, когда они чувствовали эмоции друг друга, прижавшись спиной к спине. Со стороны бывшего принца исходило глубочайшее, искреннее раскаяние за случившееся. Он считал себя виноватым, несмотря на то, что причиной становления Юфемии Кровавой были лишь неосторожные слова, сошедшиеся в одной точке времени с потерей контроля над собственной Силой.
И словно стена страха и недоверия, что встала между двумя членами семьи, оказавшимися в чужом мире, начала разрушаться. Точно они вновь оказались на том самом острове, когда полководец в чёрном поддался внезапному порыву и снял маску перед девушкой.
Простить собственную смерть оказалось на удивление легко после того, как Милли поняла, что за этой смертью стояло.
Вот только его дальнейший рассказ…
Эмилия скрипнула зубами, рывком садясь и подтягивая к подбородку колени, прикрытые синей тканью платья. Обняв себя, девушка привычно сосредоточилась на собственном сердцебиении и дыхании, плавно и методично стараясь успокоиться — так, как учили ещё в сейчас разрушенном Храме. А потом ещё дядя добавил.
Если первая половина рассказа заставляла губы чуть дрогнуть в улыбке, вызывало тепло внутри, то вторая, та, что относилась ко времени после её смерти…
Что же, брат честно предупредил, что сказанное будет тяжёлым. Но проклятие, джедай не думала, что настолько!
Толпы кричащих от ненависти, обманутых в очередной раз жителей Японии, доведённые до отчаяния. Когда у них отобрали последнюю надежду на лучший, мирный исход, многие из них стали готовы идти за своим лидером хоть на штурм ада — лишь бы против Британии. В своей нынешней жизни Эмилия уже такое видела в глазах прошедших Хакскую войну калишцев. Войска, сражающиеся на руинах Токио, обрушенного террористами на землю. Старшая сестра, неистовая Корнелия, обрушивавшая на повстанцев свой гнев.
Два близких ей лично человека, после смерти девушки вцепившиеся друг другу в глотки. Один, её защитник, с которым ту, прежнюю Юфи, связывало нечто большее, чем просто верность рыцаря своей принцессе. Обезумевший от горя и рвущийся мстить. Второй, после случившегося принявший решение идти до конца.
Спасённая ей когда-то школьница, едва не отправившая весь город на тот свет.
Лелуш, цепляющий на грудь сакурадайтовую бомбу.
Судзаку, продающий друга за повышение.
На мгновение в голове промелькнула мысль, что лучше бы Эмилия не спрашивала брата. На краткое мгновение — подобное малодушие было быстро задавлено и вышвырнуто вон.
Второе Чёрное Восстание, что было ещё более масштабным и кровавым, чем предыдущее. Полноценное вступление в игру Шнайзеля, самого старшего и расчётливого брата из всей их семьи — он единственный сумел переиграть Зеро на его же поле, обернув против мстителя в маске Чёрных Рыцарей.
Замысел Императора, настолько безумный, что заставил временно объединиться даже злейших врагов.
Девушка устало потёрла переносицу, вспоминая тяжёлые, полные прошлой боли слова, что лились тогда сплошным потоком.
Всё та же милая спасённая школьница, что создала оружие, перед которым меркли Ночные Кошмары. Вполне пригодное для орбитальной бомбардировки в этой галактике, чего уж там.
Судзаку, её рыцарь, потерявший всё. Меняющий сюзеренов как перчатки — и раз за разом скатывавшийся в новые грани подлости. И, как итог всему, ставший вместилищем для легенды по имени «Зеро».
Лелуш, превратившийся в Демона-Императора и устроивший Реквием, унёсший за собой тысячи жизней.
Да, в этот раз брат не стал что-либо скрывать, не пытался выгородить собственную правоту. Слишком много подробностей, что и его самого щедро мазали чёрной краской. Когда хотят скрыть, не рассказывают о том, как хладнокровно вырезают детей, воспитываемых культистами Гиаса. Или о том, что пришлось использовать Силу Короля и на Наннали тоже. Или о чистках, будучи Демоном-Императором.
Такие вещи стараются умолчать. Или представить всё в удобном цвете. Лелуш же… брат словно исповедовался, делясь с ней самым тайным. Самым болезненным.
С лёгким, раздражённым вздохом племянница графа вновь, совсем не аристократично, спрятала лицо в коленях, уткнувшись в них лбом. Как же хорошо, что дядюшка этого не видел!
«Я слишком рано умерла. Слишком. Проклятие…»
Нет, разумеется, Юфи понимала, что причиной всему произошедшему ужасу была не только её смерть. Она уже давно не блистала подобным самомнением. Не после муштры Ордена и правителя Серенно. Процессы национально-освободительной борьбы против Британии были запущены задолго до появления Зеро.
Однако… червячок вины всё равно кусал. Там, внутри, глубоко в душе. Останься она тогда в живых, произойди всё иначе… Возможно, кровь продолжалась бы литься. В конце концов, в игре по-прежнему оставались Шнайзель, Корнелия, отец. Но что девушка точно могла бы изменить — это уберечь Лелуша и Судзаку от той судьбы, что в итоге их ожидала. Спасти! Одного — от позорной смерти на платформе, второго — от участи вечной куклы на ниточках, начавшейся со становления Рыцарем Круга.
По тонким губам пробежала грустная улыбка. Чувствовать вину за собственную смерть, понимать, что именно эта смерть за собой повлекла… Дожили.
А самое главное — ни у кого не попросить ни совета, ни наставления, ни утешения. Не к дяде же идти с рассказами о буйных похождениях семьи Британских в том, старом мире? Как бы граф после такого откровения с Лелуша голову не снял.
Да и что делать с самим Зеро, Ночное Небо пока что не понимала — в том случае, если тот начнёт упрямиться и откажется менять сторону в конфликте, несмотря на все предоставленные по Палпатину данные. Юфи слишком хорошо знала, на что способен брат. Да он и наглядно показал — в сражении над Корусантом. Если он откажется от её и дядиного предложения, что тогда? Отдавать в руки Сидиусу полководца, подобного брату — означало серьёзно подорвать их с дядей надежды на адекватное будущее Галактики. Держать его под арестом до конца войны? А если сбежит, несмотря на все меры предосторожности и усиленную охрану? Он ведь может.
Вопрос пока что оставался без ответа.
Нет, теоретически был один способ избежать подобной ситуации. Но о нём Эмилия сейчас старалась не думать. Как и о последней части их разговора. Девушка пока что сама не разобралась, как относиться к этому факту, и что сама чувствует по этому поводу.
«Ситх. Почему с Лелушем всегда так сложно?» — фыркнула Милли, невольно улыбнувшись шутке, что была понятна лишь очень узкому кругу лиц.
С братом всегда было непросто. Он даже в их далёком, счастливом и беззаботном детстве отличался упорством и неумением отступать от намеченной цели. Достаточно вспомнить, как он старался стать лучшим в шахматах — пока не переиграл всех братьев, кроме разве что Шнайзеля. С взрослением же волевые качества только усилились. Острый на язык Ллойд Асплунд про подобный типаж обычно говорил что-то вроде: «Упёрся рогом — не сойдёт с дороги».
Однако внезапно накрывшее с головой чувство тревоги отвлекло от невесёлых размышлений — точно холодной водой из душа окатило.
Зелёные глаза сощурились. Эмилия рывком поднялась с кровати, прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь понять, в чём дело. Недоброе предчувствие, ещё не оформленное, подспудное, холодком пробежалось по позвоночнику. Опасность кружила на границе сознания ленивым призраком.
Единственное, что пока что могла сказать девушка — опасность была направлена именно на неё. Не на их с дядей дело, не на Конфедерацию. Целью была именно сама Юфи.
Подобное ощущение ни с чем не спутаешь. Враг был рядом.
Световой меч мгновенно прыгнул в руку, озарив комнату жёлтым сиянием. Дверь спальни послушно раскрылась, пропуская джедая в гостиную. Калишцы из её личной стражи, отобранные лично Гривусом, мгновенно подобрались, переводя оружие в боевой режим. Девушка в очередной раз поблагодарила Хана Ханов за предусмотрительность в обеспечении безопасности.
— Проверьте все системы безопасности, — Эмилия постаралась очистить сознание, стараясь уловить биение чужой жизни вблизи себя. Однако кроме собственной охраны, пока что никого «видно» ни было. Возможно, дроид? Или одарённый, обученный Сокрытию? — Я не уверена, но, весьма вероятно, скоро стоит ожидать нападения.
— Да, госпожа, — кивнул старший в группе, отходя к компьютерному терминалу.
— Где сейчас генерал? Или его сын? — Найтхэвен выразительно покачала сейбером, всё ещё сканируя пространство. Чувство опасности не уходило. И оно было достаточно сильным, чтобы заподозрить полноценное проникновение или диверсию.
Найтхэвен постаралась успокоиться. Следовало оценить собственные силы и понять, на кого, в случае полноценного боя, можно было рассчитывать. Дядя точно сейчас находился в своих покоях на несколько уровней выше. Вёл переговоры с лидерами сепаратистов. Сев’ранс — на орбите, проводила смотр прошедших ремонт и вновь введённых в строй кораблей.
— На Верхних Уровнях сегодня произошла целая плеяда терактов, — сдержанно произнёс калишец, отвернувшись от экрана компьютера. Голос его звучал мрачно. — Госпожа, ничего. Ни одного прорыва периметра. Если кто-то и в здании, то он достаточно хорош, чтобы зачистить следы проникновения.
Стражи почти мгновенно сгруппировались по бокам девушки, в случае чего готовые прикрыть её своими телами. Двое — с парными лиг-клинками, один с парой бластеров наизготовку, и ещё один — сжимавший в четырёхпалых лапах стандартную винтовку.
— Уходим, — коротко скомандовал предводитель, чуть покачивающий традиционными мечами своего народа. — Сохраняем боевой порядок. Держимся подальше от вентиляции. Бить насмерть, пока не доставим госпожу в безопасное место. Рэйк, подай сигнал тревоги.
Зелёные глаза Эмилии расширились в запоздалой догадке.
Если неведомый убийца был настолько искусен, что влез в здание, не поднимая тревоги, то кто ему помешал бы оказаться в этой комнате до её прихода? И немного поколдовать с камерами?
В разуме мгновенно вспыхнули многочисленные взрывы, так любимые её братом в прошлой жизни.
«Проклятие!»
Однако прежде, чем джедай успела предупредить своих стражей, страшная догадка уже начала воплощаться в реальность.
Сначала гостиную сотряс взрыв. Диван, на котором совсем недавно сидели два уроженца Кали, взлетел на воздух. Как и ещё несколько предметов интерьера. Комнату заволокло едким, пусть и не токсичным, дымом, создавая прочную оптическую завесу. Дверь, через которую отряд собирался отступить, жалобно заискрила, закоротив.
Отряд разметало взрывной волной — часть зарядов взорвались буквально рядом с ними. Эмилии пришлось гасить взрывную волну силой, чтобы удержаться на ногах. Один из защитников бывшей принцессы погиб на месте, оказавшись слишком близко от взрыва. Мгновение спустя второй калишец, уже поднимающийся на ноги, рухнул как подкошенный, с прожженной выстрелом из бластера дырой дырой посреди костяной маски. Стреляли явно сверху… Шахта вентеляции, как и предсказывал командующий стражи?
— Ситх!
Глухой удар о пол комнаты возвестил о том, что люк вентиляционной шахты оказался выбит. Послышался лязг металла, словно нападавшие были дроидами.
Девушка резко выбросила вперёд руку в том направлении, ударив так, как учил дядя — жёстко, по площади. Заволокшая комнату дымовая завеса взметнулась, разгоняясь и отходя к углам. Сбитые ударом Силы двое IG-86 с жалобным скрежетом впечатлись в стену, после чего были добиты стражем, сжимавшим в лапах два парных бластера.
Калишцы, старясь прикрывать девушку, заняли позиции с ее флангов. Золотые глаза воинственно щурились из-под масок. Воин с двумя бластерами взял на прицел темный провал шахты.
Однако прежде, чем Эмилия сумела прорезать сейбером дверь, открывая путь к спасению, нападение перешло в новую фазу.
С тихим стуком из шахты выпало несколько дымовых гранат, две из которых, тут же сбитые меткими выстрелами, выпустили новые клубы дыма. Полезшие следом новые противники, пользуясь прикрытием завесы, практически мгновенно разошлись в стороны, уходя с линии атаки.
Мгновение спустя, с небольшими хлопками, в ответ на выстрелы калишца полетели… не бластерные разряды, нет. Дротики, явно начиненные каким-то составом. Такие, какими обычно пользуются наёмники, чтобы взять жертву живьём.
Помянув хаков, сжимавший парные бластеры послал ещё несколько выстрелов в сторону еще одного 86-го, как только джедай вновь разметала завесу, но тот проворно спрятался за дверным проемом, ведущим в спальню. Уцелевший командир отряда мрачно оскалился под маской, на лету отбив летевшие в девушку подарки лиг-клинками.
Подчинённые Гривуса не даром так им ценились. Даже застигнутые врасплох и загнанные в угол, они не были легкой добычей. Но и нападавшие были не лыком шиты. Калишцам явно нужна была помощь — иначе, учитывая открытое пространство у входа в покои, все могло закончиться слишком быстро, до того, как путь был бы свободен.
Стиснув зубы, Эмилия отвернулась от лишь наполовину прорезанной двери. Ученица графа властно сжала пальцы, и голова ближайшего дроида-"охранника", выглянувшего из своего убежища, с пронзительным визгом сплющилась, искря. Сиявшие злобным алым цветом окуляры разом погасли. Желтый клинок сейбера описал дугу, разрезая на части дротики, пущеные вторым IG.
И все же дело свое эти железные твари сделали. Выиграли драгоценное время. Прежде, чем отряд всё же сумел вырваться, новые гости уже вежливо постучались. В окно.
Новая дымовая завеса, пущенная уцелевшим дроидом. Звук разбитого стекла, вой мотора спидера… присутствие трёх живых. Один из которых был чувствительным к Силе!
— Хатт, — понимая, что проделать проход уже не успеет, девушка встала в один ряд с калишцами, подняв клинок в традиционной стойке готовности Третьей Формы и слегка покашляв от едкого, всё ещё заполнявшего комнату дыма, что постепенно рассеивался, уходя, судя по всему, через разбитое окно.
А сквозь исчезающую дымовую завесу уже проступали очертания трёх фигур, сжимавших в руках оружие. Выбивший окно транспорт был посажен на месте взорванного дивана.
Воин в традиционном мандалорском доспехе золотистого цвета. Клон в типичной броне солдат ВАР, но в необычной бело-красной расцветке. И сжимавший ярко-синий сейбер джедай. Тоже в броне. В цветах, которые бывшей уроженке Британии были до боли знакомы. Чёрное, серебряное, немного тёмно-синего и фиолетового. С эмблемой небезызвестного по прошлой жизни Ордена, красующейся на плече и шлеме.
— Ну здравствуй, маленькая кукольная принцесса, — донёсся женский голос, приглушённый шлемом. Слегка пахнуло предвкушающим злорадством, словно этой встречи неизвестная ждала уже давно. Одаренная завела клинок за левое плечо, вставив вперёд ногу, явно готовясь биться стилем Джем Со. — Всем бросить оружие!
Скрипнув зубами, услышав столь знакомую и столь ненавистную ей характеристику в свой адрес, Эмилия приготовилась к бою. В последний раз подобные слова произносила лучший боец армии Лелуша — перед тем, как сам Зеро послал сестре пулю в сердце. Найтхэвен не собиралась быть настолько же беспомощной, как в тот момент.