• Boosty Shared
• Kass2010

• kass2010
• фанфик
• гарри поттер
• по обычаю предков
• дамбигад
• умный гарри
• северус/ожп
• уизлигады
• гарри/ожп
• кровная месть

До начала этого века Палата лордов имела собственный вход и, хоть и располагалась в одном домене с Министерством Магии и Визенгамотом, ни относилась, ни к первому, ни ко второму и никому не подчинялась. Это сейчас волшебники почему-то считали, что, исполнив странный ритуал, они попадают в здание Министерства Магии, в котором на разных «этажах» располагаются разные службы. И все это находится в центре магловского Лондона. Конечно, это было не так.

Начнем с того, что самому Министерству Магии около двухсот девяносто лет. Ранее Магической Британией руководила Палата Лордов, которую в современные историки, демократичные по отношению к маглорожденным и безродным магам стали именовать безтитульно: Совет волшебников. Так вот для собственной спокойной работы, Лорды Магии создали для своей Палаты отдельный домен, вход в который был предоставлен им самим, а также наследникам лордов и поверенным рода, attorney-at-law, которые готовили к слушанию в Палате дела, составляли и подавали выступающим лордам все нужные бумаги, вели записи по ходу разбирательств и давали советы. Поддержанием порядка занимались привязанные к домену домовики, призванные при его создании. Вход в домен находился в районе Сент-Джеймс на улице Грейт Скотланд Ярд (Great Scotland Yard, Scotland Place), что прямо за Уайтхоллом. Естественно улица, в силу своего расположения, не могла выглядеть запущенной, и вход не маскировался обшарпанными мусорными баками. Портальный переход осуществлялся через фасад дома с небольшим портиком с треугольным фронтоном и навесом, окруженный колоннадой, который предназначался для подъезда экипажей, для чего имел ведущие к нему пандусы. Это было не случайно. Многие лорды с начала гонений на магию предпочитали передвигаться в магловскими способами, чтобы не привлекать лишнее внимание к своим особам и местам, которые они посещали.

Внутри все было устроено так, чтобы настраивать лордов на рабочий лад, чтобы им было вполне комфортно, но в тоже время, чтобы ничто не отвлекало их от дел. Первый вестибюль, куда попадали с лондонской улицы лорды, напоминал круглый сводчатый тамбур, который играл роль своеобразной «зоны очистки», где все члены Палаты проверялись на наличие у них излишних артефактов, к которым причислялся любой, не входивший в стандартный комплект главы рода, а также любых зелий и холодного оружия. Всего, что могло причинить вред другим лордам. Исключением были волшебные палочки, но все, кто был допущен в домен, клялись не применять их на его территории во вред тем, кто там находится. Второй, основной вестибюль был прямоугольным, у входа в него располагались статуи двух греческих богинь: Фемиды, богини правосудия и ее дочери Астреи, богини справедливости, напоминая лордам об их обязанностях.

На противоположной стене вестибюля, расположена фреска, изображающая один из важнейших моментов в истории Магической Британии «Короли гептархии (семь самых сильных англосаксонских государств: Уэссекса, Суссекса, Эссекса, Кента, Восточной Англии, Нортумбрии и Мерсии) подписывают с магами договор о добрососедском существовании с Магической Британией в VI веке н.э.» На этаж, где, собственно, расположен зал Палаты лордов, ведет широкая многоступенчатая мраморная лестница, на верхней площадке которой расположено витражное панно другого важного момента магической истории: «Объединение гептархии в единое королевство Англия и принятие его протектората Магической Британией в IX веке».

Зал Палаты лордов окрашен в светлые тона. Помещение освещается искусственным солнечным светом из магических окон, создающих иллюзию настоящих. Места в зале расположены по принципу греческого амфитеатра, где внизу, вместо сцены, размещается место председателя Палаты и трибуна для выступлений. Мест для зрителей нет, так как они не присутствуют на заседании Палаты Лордов.

В любом учебнике по Истории Магии вы можете найти дату официального учреждения Министерства Магии: 1707 году, но нигде вы не прочтете о причинах его создания, только туманные фразы о том, что Палата лордов передала свои функции Визенгамоту. И это все. Нет ни слова о том, почему вдруг было принято такое решение, кем оно было принято, почему вдруг руководить всей Магической Британией начал единоличной Министр магии. Теорий может быть множество, но большинство лордов со слов своих предков поддерживают идею заговора против аристократии со стороны состоятельных безродных волшебников, которых поддержали всегда активные маглорожденные сторонники. При этом Палата Лордов продолжила свое существование, занимаясь теперь исключительно вопросами родов и соблюдения их прав в магическом мире. Лорды потеснились в своем домене, на чем настаивали «министерские», предоставив для создания помещений Министерства и Визенгамота пространство под зданием Палаты, как бы давая понять узурпаторам, что как вы ни кичитесь собой, всегда будете ниже нас. Сбоку от их въездной группы в стене прорезалась скромная дверь, похожая на черный вход для прислуги.

Естественно министерским чиновникам это не нравилось. Членам Визенгамота было все равно, так как большую часть мест в нем заняли те же лорды, уступив «плебеям» не более десяти процентов голосов. Конечно, они оставили для себя переход из помещений Палаты Лордов прямо в зал Визенгамота и пользовались прежним входом, тихонько посмеиваясь над остальными. Так все и продолжалось, пока на пост министра в 1925 году не был избран кипучий и яркий Гектор Фоули. Во имя усиления соблюдения Статута Секретности, а также уравнения в правах всех магов посещающих Министерство он распорядился снести все прямые проходы в домен, запечатать их. Для замаскированного прохода была избрана красная телефонная будка появившаяся на Грейт Скотланд Ярд, как и повсюду в Лондоне и его окрестностях, в 1926 году. При Нобби Личе на будку зачем-то наложили иллюзию пошарпанности и разбитых стекол под предлогом «чтобы меньше привлекала внимания», что было абсурдно для центра Лондона.

Лордам пришлось сделать официальных проход из Атриума Министерства в первый вестибюль, хотя чиновники требовали вывести его прямо к дверям зала заседаний и разрешить министерским чиновникам участие в заседаниях Палаты Лордов. Тогдашний председатель Палаты лорд Блэквуд посмотрел на них как на умалишенных и категорически во всем отказал. Зная крутой нрав этого уважаемого лорда идти к нему с такими требованиями во второй раз никто не согласился. Пришлось магическим разночинцам смириться с этим.

Нынешний председатель Палаты лордов Лорд Уильям Ричард Норфолк был достаточно молод. Ему еще не исполнилось шестидесяти лет. Многие отмечали, что он похож на портреты молодого Генриха V. Возможно, дело было в аккуратной бородке, усах и волосах цвета золотистого ретривера. Его глаза были прозрачно голубыми и строгими, как холодный лед, через который просвечивает синева воды. К началу назначенного заседания Лорд Норфолк уже сидел на своем месте, которое представляло собой резной стул с высокой спинкой и мягким сиденьем. Рядом с ним стоял стол, на котором располагались в большом количестве свитки пергамента и разного размера и цвета папки с документами.

Дуэйн, Северус, Гарри, Одра и Кэтрин прошли в Атриум камином из Блэк-хауса. Прямой проход в Министерство через камин была привилегия всех чистокровных и древнейших родов. Министерству пришлось на это согласится, так как никто из лордов загружаться в красную будку так и не согласился. Первым шел лорд Бёрк, как единственный из них, кто знал, как попасть в зал заседаний Палаты. С ним рядом шествовал новоявленный лорд Принц, тихо что-то обсуждая с Бёрком, а за ними, держась в некотором отдалении, следовали лорд Блэк-Поттер, Одра и Кэтрин де Гастингс. На последних были длинные плащи с капюшонами, под которыми они скрывали щиты с гербами родов Поттер и Блэк, что потребуются на церемонии. Гарри сильно волновался, так как ему предстояло выступить перед всеми лордами Магической Британии. Единственное, что его поддерживало, что выступление предполагалось коротким.

Первый вестибюль спокойно пропустил Северуса с его бессменными зельями в карманах мантии и Гарри с мизерикордом. Видимо магия не обнаружила у них намерения применять их на заседании. Когда, пройдя по лестнице, Бёрк и Принц вошли в двери зала, внутри сразу же засветились места, которые им положено было занять. Лорды, которые уже были внутри, начали удивленно переговариваться. Еще бы — места Принцев снова были заняты! Когда Гарри прошел через двери со своими вассалами — сразу засветилась почти половина первого ряда в центре. Места Поттеров и Блэков оказались рядом, а поскольку каждому роду полагалось по три: для самого лорда, для его наследника и для атторнея, то всего на два рода их получилось шесть. Удивленный шум в зале усилился.

Хоть Гарри не скрывал своего лица, никто не узнавал в нем растиражированный образ избранного Гарри Поттера. Как минимум, он был выше, шире в плечах, не носил очки, был одет как настоящий аристократ, чего за Поттером не наблюдалось. И все, особенно главы темных родов, состоящие на службе у Неназываемого: Лестрейндж, Эйвери, Селвин, Нотт, Паркинсон, Уоррингтон, Флинт, Ургхарт, Монтегю и, главное, Люциус Малфой, который видел в перспективе на местах Блэков своего сына, не смогли опознать личность нового лорда.

— Кто это занял места Поттеров и Блэков? — спросил Марк Паркинсон у Гектора Уоррингтона. — Я что-то не узнаю этого молодого человека.

— Да я и сам его в первый раз вижу. Я бы подумал о каких-нибудь испанских Блэках, но кто из них мог быть в родстве с Поттерами?

— Я знаю только одного волшебника, в котором течет кровь и Поттеров, и Блэков. Но это не может быть он. Я хорошо помню, как он выглядит, — всматриваясь в нового лорда, произнес Люциус.

— Ты имеешь в виду мальчишку Поттера? — уточнил Татион Флинт. — Это точно не он. Тот мелкий, тощий, лохматый и в очках.

— Думаешь, я не в курсе как выглядит Гарри Поттер?! — огрызнулся Малфой.

— Можно тише, — шикнул на всех Магнус Нотт.

— Меня больше занимает вопрос: с чего это вдруг Снейп взял да и принял род Принц. Он всегда говорил, что ему это не нужно, — заметил Леонард Эйвери.

— Может на него так повлиял пост директора Хогвартса? Возможно, с родом за спиной ему будут даваться легче некоторые вещи по управлению замком. Дамблдор был первым полукровкой, который стал его директором. Но у того силищи было немерено, — ответил ему Нотт.

— Ты только Снейпу не скажи, что у него силы мало. Он тебя тонким слоем размажет по стене, потом в блинчик скатает и скажет, что так и было, — хохотнул Уоррингтон.

Над залом зазвучали фанфары, возвещающие о закрытии дверей и начале заседания. Лорд Норфолк поднялся со своего места и произнес:

— Объявляю наше очередное заседание открытым. Сегодня, к нашей радости, три рода обрели своего главу. Больше их места в Палате не будут пустовать. Поприветствуем нового главу рода Принц, лорда Северуса Октавиуса Принца для представления и принесения клятвы.

Северус медленно и торжественно встал со своего места и спустился к трибуне.

— Полагаю, что все вы меня знаете, потому мне нет смысла подробно представляться и объяснять, кто я есть. Мой дед, Октавиус Аурелиус Принц скончался три года назад. Я долго думал о том, достоин ли я быть главой рода, нужно ли мне это в жизни и, наконец, пришел к выводу, что готов попробовать стать еще одним лордом магии, и не дать пресечься еще одному благородному роду. Кольцо лорда приняло меня. Кровью и магией я подтвердил свое право на главенство в роду. Я лорд Северус Октавиус Принц клянусь честно и добросовестно исполнять свои обязанности в Палате Лордов, осуществлять правосудие, подчиняясь только закону и обычаю. Клянусь поступать беспристрастно и справедливо, как велят мне честь рода, долг Лорда Магии и моя совесть.

— Я, лорд Уильям Ричард Норфолк, председатель Палаты Лордов принимаю вас в наши ряды и вашу клятву, лорд Принц. Да будет Магия мне свидетелем!

И Магия засвидетельствовала, ощутимо пройдясь по всему залу волной силы.

Северус сошел с трибуны и гордо проследовал на свое место. А Норфолк продолжил: — Поприветствуем нового главу сразу двух родов, чего давно не случалось. Лорд Харольд Авиор Блэк-Поттер!

— Давай, Гарри, мы с тобой! — успела шепнуть ему Кэтрин, перед тем как юноша поднялся и сделал шаг два шага вниз. Меня Поттеров и Блэков оказались в самом первом ряду.

— Здравствуйте, уважаемые лорды. Мне совсем недавно исполнилось семнадцать лет. Возраст совершеннолетия для магов. Правда, будучи сиротой, я был эмансипировал еще в четырнадцать, причем сам того не зная. Как только я получил об этом информацию, то сразу принял род Поттер по завещанию моего деда, лорда Поттера, а также род Блэк по завещанию Ориона Арктуруса Блэка, в которым я был назван третьим в очереди наследником за его сыновьями, которые, к прискорбию, оба умерли. Это было некоторое время назад. Я взял на себя эту ответственность, потому, что меня выбрала Магия, а кто я такой, чтобы спорить с ее мнением? Кроме того, я поклялся предкам, что выполню одну их волю. О чем сегодня я буду говорить позднее. Если хотите — можете спросить меня о чем-то, перед тем, как я принесу клятву.

— Лорд Блэк-Поттер, кто ваши родители? — спросил Люциус Малфой, который не представлял, кому мог Орион вот так вот оставить род в завещании.

— Странно слышать этот вопрос от вас, лорд Малфой. Не думал, что у вас настолько короткая память. Мои родители Джеймс и Лили Поттер, мой отец по магии Сириус Орион Блэк, — ответил ему Гарри.

— Правильно ли я понимаю, что вы ранее всем нам были известны под именем Гарри Поттера? — не унимался Малфой, отказываясь соотнести образ того, кого он видел, с тем, кого он помнил.

— Да, Лорд Малфой. Это я, тот самый Гарри Поттер, у которого вы требовали такой простенький кругленький светящийся шарик в Зале пророчеств, который очень был нужен вашему сюзерену, после чего попали в Азкабан. Неужели я так сильно изменился? Я, кстати, удивлен, тому, что вы уже на свободе. Амнистия? Помилование? Или ваш шеф выписал вам талончик на выход?

— Что он творит, — прошептал Северус, сжимая руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони от большого желания дать Гарри подзатыльник, а лучше заткнуть рот.

Люциус побледнел от ярости, и от того, что после слов Поттера большинство лордов уставились на него.

— Еще есть какие-то вопросы?

— Почему вы больше не Гарри Поттер? — полюбопытствовал Магнус Нотт.

— Отдал право Магии наречь меня при принятии рода Блэк. Она дала мне это новое имя. Могу я перейти к клятве?

Уильям Норфолк оглядел зал и кивнул юноше.

— Я лорд Харольд Авиор Блэк-Поттер клянусь честно и добросовестно исполнять свои обязанности в Палате Лордов, осуществлять правосудие, подчиняясь только закону и обычаю. Клянусь поступать беспристрастно и справедливо, как велят мне честь рода, долг Лорда Магии и моя совесть.

— Я, лорд Уильям Ричард Норфолк, председатель Палаты Лордов принимаю вас в наши ряды и вашу клятву, лорд лорд Поттер-Блэк. Да будет Магия мне свидетелем!

В этот раз сила свидетельства была в два раза больше, видимо по числу родов.

— Лорд Блэк-Поттер, желаете ли вы пройти на свое место или сразу огласить вопрос, о котором вы мне писали?

— Давайте сразу, чего затягивать. Прошу моих вассалов, Одру Альду Норвич де Гастинг и Кэтрин Изабель Норвич де Гастингс подойти ко мне.

Девушки, как было оговорено заранее, откинули плащи, обнажив щиты с гербами Поттеров и Блэков. У Кэтрин был герб Поттеров: на верхнем сером поле три черных черепа и надпись на ленте «Последний враг истребится — смерть», на нижнем желтом поле — алая мантикора в боевой трансформации. У Одры — герб Блэков: На верхнем бордовом поле с черными звездами изображена рука рыцаря, сжимающая мизерикорд, среднее серое поле пусто, под ним нижнее белое поле с тремя черными воронами и внизу девиз рода «Toujours Pur».

Когда девушки дошли до своего сюзерена, Гарри вынул из крепления мизерикорд, завещанный ему Дореей, порезал себе ладонь и стал выписывать своей кровью на гербе Поттеров лигатуру возмездия: перевернутая тейваз, две руны наутиз, две руны хагалаз. Перевернутая тейваз обозначает стремление добиться цели, две руны наутиз будут принуждать врагов держать ответ за содеянное зло, две руны хагалаз наполнят энергией запускаемый ритуал.

В зале стояла мертвая тишина. Все следили за действиями молодого лорда. Закончив с гербом Поттеров, Гарри проделал тоже с гербом Блэков, а затем, взяв у Одры зеркало, нанес эти же знаки на свой лоб. После чего, он четко и громко произнес: — Настало время мести!

Кэтрин подала ему свиток, который Гарри развернул и начал читать.

— Я, лорд Харольд Авиор Блэк-Поттер, объявляю кровную вражду врагам моих родов за содеянное. К таким я отношу:

— виновных в смерти лорда Карлуса Флимонта Поттера и леди Дореи Юфимии Поттер, чья смерть не была расследована, виновные не установлены и не понесли наказания;

— виновных в смерти лорда Ориона Арктуруса Блэка; чья смерть не была расследована, виновные не установлены и не понесли наказания;

— виновных в смерти Регулуса Ориона Блэка; чья смерть не была расследована, виновные не установлены и не понесли наказания;

— виновных в смерти Джеймса Поттера и Лили Поттер; чья смерть не была должным образом расследована, виновные установлены ошибочно, а истинные виновные не понесли наказания;

— виновных в несправедливом заключении в Азкабан и последующей смерти Сириуса Ориона Блэка; чье дело о ложном обвинении не было расследовано, виновные не установлены и не понесли наказания; а также его убийцу Беллатрису Друэллу Лестрейндж, чему я лично был свидетелем.

Все под подозрением, пока не доказано иное. Бойтесь враги, я иду за вами!

Прошу Магию даровать мне право на месть за всех моих погубленных родичей по обычаю предков!

Магия подтвердила кровную месть, гулко ударив силой в оба щита. Когда звук стих, в полной тишине Гарри и девушки поднялись и сели на свои места.

Ошарашенный Норфолк молчал еще не менее двух минут, а потом произнес:

— Давно этом зале не творились древние ритуалы, так мощно поддержанные Магией. Мы не управляем ею, а следуем ее путем. Вы в своем праве, лорд Блэк-Поттер. Вершите справедливую месть.

Абсолютно все в зале были удивлены тем, что кто-то вот так в Палате лордов объявил кровную месть, наплевав на все новые законы, принятые Министерством магии, основываясь на старых законах и обычаях. Многие были удивлены тем, что новый лорд Блэк-Поттер начал свой перечень не со своих родителей, имена которых прозвучали почти в самом конце. Пожиратели Смерти задумались, насколько может быть силен этот мальчик, который вот так вот объявил кровную вражду их сюзерену, получив право просто убить его как бешеную собаку без всякого суда и следствия. А еще о том, кто из них попадет в списки виновных.

— На очереди рассмотрение вопроса о допустимости заключения полного магического брака, если оба или один из будущих супругов не достигли шестнадцати лет, — объявил Уильям Норфолк. — Мы готовы выслушать леди Дэвис, как инициатора обсуждения.

Что там вещала леди, мало кто слушал. Гарри до сих пор находился под впечатлением того, как Магия подтвердила его право. И речь шла не об ударах в щиты. Он как будто почувствовал со всех сторон большое одобрение его словам и желаниям, а затем, невидимая рука погладила его по щеке и в голове раздались слова: «Будь суров, но и будь милосерден. Ты сам поймешь с кем и как поступить».

Северус и Дуэйн наблюдали за лицами лордов в поисках неожиданных реакций, так как виновные, к примеру, в смерти Ориона, вполне могли сидеть прямо рядом с ними.

Одра и Кэтрин старались изображать полное равнодушие ко всему происходящему, но кожей ощущали на себе множество любопытных взглядов.

Леди Августа Лонгботтом и лорд Невилл Лонгботтом сидели в удивлении, в которое тонкими нотками вплетался ужас.

— Ты говорил, что Гарри пустое место. Что ты сможешь легко прибрать деньги Поттеров и Блэков с помощью Дамблдора. Ты вообще был с ним знаком в школе, внук? — яростным шепотом осведомилась Августа, глядя на уверенного в себе молодого лорда двух родов.

— Я знал его совершенно не таким! Я вообще не понимаю, что происходит: он не должен был даже знать о наследстве, а тем более становиться главой родов. Как он сюда попал? Почему так выглядит? — шептал Невилл, бегая в растерянности глазами по Поттеру и его спутницам, которые сидели гораздо ниже Лонгботтомов.

— Брачный контракт! — хлопнула себя по лбу Августа. — Мы же подписали брачный контракт с девчонкой Уизли. — Я больше, чем уверена, что этот юноша и смотреть на ту шлюшку не захочет. Что теперь ты будешь с ней делать?

— Надо срочно связаться с Дамблдором, — ответил Невилл, — он что-нибудь придумает!