2023-10-20 11:22
Вот и возвращение Инумаки, приятного чтения!
----------------
В холодном тюремном помещении стоял жалобный плач девушки, сидевшей в углу решетчатой камеры, и её хныканье были единственным звуком, слышимым в ледяном зале.
Она смотрела, как последние лучи солнечного света пробиваются сквозь треснувшее окно и исчезают, возвещая о заходе солнца и скором восходе луны.
Она подавила всхлип и потрясла головой, пытаясь разогнать туман, застилающий сознание. Она села чуть прямее и сложила руки в молитве. Через несколько мгновений её точка зрения изменилась.
Она больше не была заперта в холодной и жуткой камере Королевского двора, хныча от недостатка тепла в помещении. Теперь она находилась на вершине облаков и смотрела вниз, на свой дом — Камакуру, а в небе медленно всходила луна. Лунный свет освещал улицы столицы и наполнял Мию столь желанным теплом.
По крайней мере, ей так казалось. Но дрожь по телу говорила об обратном.
Она с тоской посмотрела на горожан, идущих по едва освещенным улицам Камакуры, и вздохнула, переводя взгляд с прохожих на часовых, стоящих на страже у здания, в котором её держали в плену.
Никто не осмеливался войти внутрь здания, зная, что там находится Мию. Все они получили прямые указания от самой Аматерасу не пускать внутрь никого, даже себя.
Мию уже несколько дней ничего не ела и не пила.
Она находилась на Третьем уровне. Может, она и проживет так ещё несколько дней, не замечая упадка сил, но ноющий желудок и пересохший рот были недовольны таким положением и не боялись сообщить ей о своем недовольстве.
Это было несправедливо.
Всё это было несправедливо.
Она не предавала страну. И никогда бы не предала. Даже несмотря на плохое обращение с её богиней и с ней самой, она никогда бы не подумала вступить в сговор с врагами своего дома, несмотря ни на что.
И все же она здесь, заключена в тюрьму самой Верховной Богиней за преступление, которого она не совершала, просто потому, что на ней метка "бывшего капитана семьи Цукуёми". Титул, который ничего не стоил, поскольку в то время она была единственным членом этой Семьи, а также единственным её членом за последние десятилетия, а возможно, и столетия.
Она стиснула зубы и подавила еще несколько рыданий, глядя на хлипкое зарешеченное окно, державшее её в плену, и размышляя о том, стоит ли ей бежать в тысячный раз за последний час.
Ответ был очевиден. Она не успеет пройти и половины пути из Камакуры, как Хикари, Араши или Реймей поймают ее и потащат обратно. Даже если ей удастся сбежать, ее богиня примет на себя весь гнев Королевского двора, а этого она не потерпит, несмотря ни на что.
Выхода не было. Не было и надежды.
Она заглянула в свою камеру лунным зрением и с отчаянием уставилась на свое жалкое, залитое слезами лицо, а затем замерла, увидев, что напротив нее стоит еще кто-то. Она быстро отключила видение и в тревоге встала, снова открыв глаза, чтобы посмотреть на того, кто вторгся в ее камеру, и еще больше расширилась при виде того, кто это был.
— Аматерасу бессердечнее, чем я думал. Оставить тебя вот так, без еды, воды и даже без общения с людьми… Разве это не пытка? — Инумаки Майкл, гость из Орарио, захвативший Камакуру несколько дней назад, стоял перед Мией, скрестив руки и прислонившись спиной к стене.
Его слова вызвали у Мии замешательство, но шанс поговорить с кем-то впервые за несколько дней был слишком велик, чтобы упускать его только потому, что она не понимала контекста.
— Что вы здесь делаете? Если вас поймают, вы будете жестоко наказаны… Вам лучше уйти… — Мию вздрогнула от того, как хрипло прозвучал её голос, и снова вздрогнула, осознав, что отталкивает единственного человека, которого видела за последние дни. Однако, несмотря на одиночество, она не могла не переживать за судьбу другого.
Она бы возненавидела себя, если бы его поймали из-за того, что она была слишком эгоистична и слишком долго хотела с ним разговаривать.
— Жестоко накажут? Как мило. На Дальнем Востоке нет ни одного человека, способного применить ко мне "жестокое наказание". Мне ничего не угрожает, не переживай за меня, — она заметила, как его лицо исказилось в улыбке под воротником, когда он отошел от стены и направился к ней, доставая из-под плаща нечто похожее на коричневый пакет и какую-то бутылку.
Глаза девушки расширились, когда в нос ударил запах еды, а желудок снова дал о себе знать. Не раздумывая, она выхватила у Инумаки коричневый пакет, пробормотав под нос маленькое "Спасибо". Она чуть не разорвала пакет на части, пока доставала еду.
Там было всего несколько бутербродов, но от вида этих простых кусков хлеба с начинкой она едва не разрыдалась. Она поспешно потянулась к первому, но ее остановила бутылка, вложенная в руку.
— Сначала выпей. И кушай медленно, твой желудок не подготовлен, — Инумаки Майкл говорил с ней наставительным тоном, а его вторая рука легла ей на голову и нежно погладила ее, когда она медленно кивнула и начала пить воду.
Успокаивающее ощущение воды в горле не было похоже на то, что она испытывала уже несколько дней, но ощущение руки Инумаки Майкла на ее голове было намного лучше. Его теплая рука словно высасывала из нее всю печаль и негатив…
Она не могла удержаться от его прикосновений, и яма в животе постепенно теряла плотность, а тело расслаблялось. Она почувствовала, как в ее тело проникает чужеродная энергия, распространяя по всему телу успокаивающие эмоции и облегчая боль от нескольких ран, полученных в боях и во время плена.
Нет… Синяки полностью исчезли с её тела. Глаза Мии слегка расширились при виде того, как исчезают её раны, лицо приобретает естественный цвет, а тело болит значительно меньше. Она все еще голодна, но уже не умирала от голода.
Что он с ней сделал? И… может ли он продолжать?
— Не хочешь есть? Я сам приготовил. Мне будет обидно, если ты даже не попробуешь, — его голос вывел ее из задумчивости: глаза ее расширились в тревоге, и она смущенно покачала головой. Она потянулась за бутерами и стала жадно поглощать их, не замечая устрашающего взгляда на лице Майкла и быстро расправляясь с едой.
…
[Смена точки зрения]
Теперь понятно, почему у Лефии и Белла нормальный аппетит, несмотря на то, что они главные герои. Это Мию унаследовала сверхъестественную способность к поеданию пищи, которой обычно обладают все протагонисты.
Я с весельем наблюдаю за тем, как она смотрит на меня с овечьим, но умоляющим выражением лица, явно все еще голодная после того, как съела бутерброды, которые я ей протянул. Я убираю руку от ее головы и делаю вид, что что-то достаю из плаща, тайком собираю еще несколько бутербродов у Эдиас и кладу их в другой пакет, после чего достаю его из плаща и протягиваю жаждущей девушке.
Она была милой. Как Белл и Лефия.
Клянусь. Этот мир так и просит меня усыновить/удочерить его главных героев. Как маленькие бездомные кошки, которых ты находишь на обочине дороги и не можешь не взять их домой, даже зная, что это, скорее всего, плохая идея.
Ну и ладно, мне все равно, если будут какие-то последствия. Я убью все, что встанет на пути моего выбора.
Глядя на то, как Мию поглощает еду, можно подумать, что она все еще голодает, даже после того, как я вылечил ее с помощью обратной проклятой техники. Я точно знаю, что сейчас она не должна голодать, так что это просто её нормальный аппетит. Какая кроха.