2024-03-25 00:34
— Быстрее, эти твари уже перебрались через реку!
Сердце Фридриха Нойменга колотилось словно бешенное.
Крепкий, коренастый немец, уже больше двадцати лет служащий в полиции Гамбурга, за свою сорокапятилетнюю жизнь успел повидать всякого и думал, что удивить его не сможет ничто… Однако к нашествию живых мертвецов, да еще и настолько шустрых, он оказался совершенно не готов.
Когда город содрогнулся от рева орды нежити, а после в участок начали поступать сигналы о надвигающейся из предместий "Войска Тьмы" — герр Нойменг уже сдал смену и потому он был одним из немногих жителей мегаполиса, которые успели предупредить близких о надвигающейся угрозе прежде, чем в Гамбурге пропала связь.
Добравшись до дома, в котором его уже ждали собравшие вещи жена и дочь, Фридрих достал из сейфа помповый дробовик и повел свою семью прочь из города. Будучи опытным полицейским, который не раз работал на массовых мероприятиях, мужчина знал что пользоваться автомобилем им сейчас не стоило — даже в обычной быстро покинуть Гамбург на машине было практически невозможно, а пока Нойменг добирался до дома, новость о случившемся расползлась по мегаполису и на выездах из города должна была образоваться та еще пробка.
Вместо этого служитель закона повел жену и дочь переулками, рассчитывая выбраться из Гамбурга на своих двоих, а уже за чертой города найти нормальный транспорт. И у него практически получилось добраться до предместий, однако восставшие покойники так быстро заполнили собой улицы города, что "первые ласточки" неживой орды настигли семью Нойменгов прямо на окраине.
— Ч-черт! — Увидев выскочившего из-за угла вурдалака, полицейский указал своей супруге в сторону переулка, за которым начинались предместья Гамбурга. — Уходите в ту сторону! Найдите машину и уезжайте! Я потом сам найду вас!
Вскинув дробовик, немец выстрелил в рвущегося к нему покойника и получив заряд свинца прямо в лицо, хищная тварь с недовольным ревом покатилась по асфальту. Однако это не помогло ни самому мужчине, ни его семье, что с испуганным видом бросились в проход между домами — щелкнув клыкастой пастью, мертвец поднялся на ноги и поставив на место выбитую картечью челюсть, вновь бросился на человека.
Быстро перезарядившись и уперев приклад в плечо, мужчина попытался вновь познакомить нежить с достижением людского разума на поприще оружейного дела, однако в этот раз оружие подвело своего хозяина — вместо того, чтобы еще раз свалить мертвеца метким выстрелом, давно не чищенный дробовик лишь сухо клацнул и с легкостью повалив свою жертву на асфальт, вурдалак вгрызся полицейскому в шею.
Последней мыслью Фридриха была надежда. Надежда на то, что эта жертва будет не напрасна и его жена с дочерью уцелеют. Однако разрываемый на части мужчина так и не узнал, что именно в том переулке, куда он направил своих близких — пролегал поставленный демонами барьер, не дающий людям покинуть город. Что женщина будет отчаянно биться в невидимую преграду, стремясь спасти если не себя, то хотя бы свое дитя, пока привлеченные запахом свежей плоти мертвецы не найдут их и не продолжат свое ужасающее пиршество.
Что в этот день вся семья Нойменгов прекратит свое существование… В живом виде.
Лязгая массивными латами, седовласый некромант мерно шагал по охваченному пламенем кварталу, с любопытством разглядывая устроенный нежитью хаос.
Само-по себе, состояние разрушенного мертвой ордой мегаполиса мало волновало Грегора — некромант уже в первые минуты нападения убедился в том, что его мысли касательно ничтожности местной людской цивилизации оказались верными и даже крупный, по меркам своего мира, город, не выдержит атаки восставших покойников. Однако рослого заклинателя мертвых интересовало не объятое огнем окружение, а энергетический фон города.
" — Общая насыщенность некроэнергией явно повысилась, однако этого недостаточно, чтобы демоны гибли в ней просто по факту присутствия. Прискорбно. От смертей этих ущербных созданий пользы оказалось не сильно больше, чем от их жалких жизней." — Хотя душа каждого жителя мегаполиса была поглощена колдуном из Хай-Рока, увеличив его и без того немалые магические запасы, Мадаав все же был слегка разочарован.
Уничтожая Гамбург, заклинатель мертвых рассчитывал не только пополнить собственный резерв, но и проверить эффективность подобного подхода. Но практика показала, что переизбыток энергии смерти никак не сказывается ни на порождениях Ада, ни даже на падших ангелах, которые заняли выжидающую позицию и продолжали просто наблюдать за разрушенным городом.
" — Хм-м-м… С другой стороны, отрицательный результат — тоже результат. Поставленный демонами барьер сдерживает расползание так называемой Порчи, но природная защита этих созданий имеет свои пределы. И если повысить концентрацию эманаций смерти в воздухе…"
Внезапно размышления закованного в саронит чародея прервала искрящаяся молния, что ударила прямо в шлем Грегора и рассеялась по округе мелкими, безвредными разрядами.
Сама по себе эта атака была совершенно бесполезна, однако одновременно с ней из объятого пламенем здания выскочил демон с пылающим мечом и пользуясь тем, что некромант отвлекся на атаку сверху, попытался всадить клинок в стык между пластинами его брони.
Наткнувшись на кольчужный поддоспешник, покрытый огнем полуторник не смог преодолеть преграду и заметивший нового врага Мадаав наотмашь взмахнул своей массивной перчаткой, между когтистыми пальцами которой пробегали зеленые разряды некротической энергии.
Однако мечник не стал задерживаться рядом с заклинателем мертвых после неудавшейся атаки — пропустив над головой мощный замах рослого бретонца, враг проскользнул ему за спину и разорвал дистанцию.
В следующую секунду на Грегора обрушился град алых магических сфер, которые взрывались столь ярко, что на миг перекрыли уроженцу Хай-Рока обзор и позволили шустрому демону избежать атаки лучом разрушительной энергии, что вырвался из латной перчатки чародея и с грохотом обрушил полыхающее здание за спиной порождения Ада.
" — Довольно приличная скорость — вероятно в этой надоедливой твари находится фигура Коня. Еще четверо в той или иной мере используют магию. Остальные — рядовые бойцы, часть которых обращена из потусторонних созданий с ориентиром на магические способности. Похоже на неполный набор Фигур Зла…"
Активировав магическое зрение, флегматичный заклинатель мертвых бегло оценил обстановку и раздраженно дернул щекой — в данный момент его окружала лишь небольшая группа демонов, однако от границ города к ним уже выдвигалось солидных размеров подкрепление.
Судя по насыщенности аур — ни одного Демонического Владыки среди бойцов, оцепивших место пиршества нежити, в данный момент не было. Но Грегор не тешил себя иллюзиями: появление как минимум одного из четверки правителей Преисподней было лишь вопросом времени, причем очень скорого — Гамбург являлся владениями одного из демонических Домов, приближенных к новой власти и повелители Ада не могли проигнорировать подобный выпад в свою сторону.
" — Перебить этих ничтожеств труда не составит, однако сама ситуация складывается далеко не лучшим образом. Еще и присутствие падших… Если полученная из душ информация верна — у них с демонами заключено перемирие и бездействие чернокрылых легко объяснимо: Город является территорией вчерашнего противника, защищать которую банально нет смысла. А человеческие жизни изгнанников Небес в принципе не волнуют, в отличие от их "чистого" и "незапятнанного" аналога. Но в таком случае…" — Заклинатель мертвых еще раз взглянул на парящую над городом группу чернокрылых созданий. — "Что падшие вообще тут забыли? То, что они чего-то ждут — это понятно, но чего именно?"
В этот момент с неба в голову Грегора вновь ударила ветвистая молния, напоминая ушедшему в себя некроманту, что он по-прежнему находится в гуще схватки.
" — Эти нелепые создания всерьез рассчитывают одолеть заклинателя моего уровня столь смехотворными силами? Самонадеянность или тщательно выверенный план?"
Изначально седовласый колдун собирался просто покинуть разрушенный Гамбург, пользуясь тем, что буйствующие в городе эманации смерти сводили на нет все магические методы его обнаружения. Однако каким-то образом приспешники Ада смогли вычислить облаченного в металл чародея и выслали за ним передовой отряд, единственной целью которого могло быть только "прощупывание" седовласого бретонца перед подходом главной ударной силы — за недолгое пребывание в новом мире, Мадаав успел достаточно наследить, чтобы демонические Владыки стали считать его за серьезную угрозу.
" — Впрочем… Неважно. Раз меня обнаружили — сдерживаться уже нет смысла…"
Чувствуя, что время утекает словно песок сквозь пальцы, некромант не стал размениваться на мелочи и бегать за заведомо более маневренным противником, а сразу зашел с козырей — обратившись к дремлющей в карманном измерении Ледяной Скорби, заклинатель мертвых зачерпнул энергии из клинка-душееда и начал творить заклинание Ледяного Бурана, щедро добавляя в энергетическую конструкцию концентрированную силу смерти.
Видя, что их цель начала ваять что-то смертоносное, демоны попытались помешать Мадааву и насели на него с удвоенным рвением, стараясь сбить сотворение чар. Но предвидя подобный исход, Грегор использовал при создании заклинания такое колоссальное количество магии, что частица этой силы стала исходить в окружающее пространство и ледяные всполохи начали бить во все стороны вперемешку с потоками некротической энергии. И хаотичное буйство магических потоков было столь сильно, что приспешники Ада были вынуждены отступить, дабы избежать верной гибели.
Тем не менее, попыток помешать Мадааву они все равно не оставили и скоординировав свои действия, вновь попытались навязать бретонцу схватку.
Создав перед собой крупные магические печати, о которые разбивались все энергетические выбросы, демоны-колдуны начали обстреливать заклинателя мертвых стихийными заклинаниями, в то время как их товарищ, что был вооружен огненным мечом — бросился напрямую к облаченному в латы чародею, ловко разрубая потоки магии своим пылающим клинком.
Однако все усилия слуг Ада оказались тщетны — выдержав вражеские атаки, заклинатель мертвых спустил свое ужасающее заклятие с поводка и полыхающая улица утонула в закольцованных потоках холода и смерти. Ревущая смесь голодных энергий пожирала все на своем пути и на одном квартале чары Мадаава даже не думали останавливаться. Совсем наоборот — ледяная буря разрасталась настолько быстро, что в считанные мгновения добрая четверть города оказалась во власти свирепствующей стихии, бушующие потоки которой были насквозь пропитаны некротической силой.
Оказавшись на пути у набирающего силу смертоносного бурана, выследившие Грегора демоны попытались укрыться за магическими печатями, но это их не спасло: яростный вихрь, сотканный из бритвенно-острого льда и концентрированной силы смерти, превратил воинов Ада в высушенные, истерзанные и промороженные до самых костей мумии и даже не замедлившись, двинулся дальше. Лишь достигнув возведенного приспешниками Ада барьера, который поддерживало множество демонов-чародеев, Буран сошел на нет и прекратил существование, оставив за собой "обглоданные" и покрытые изморозью остовы некогда многоэтажных высоток.
" — Ничтожества. Как я и думал."
Пользуясь тем, что ему больше никто не мешает, рослый уроженец Хай-Рока поднял когтистую перчатку и уже собирался создать цепочку порталов, при помощи которой он планировал сбежать, как вдруг в небесах над Гамбургом проявилась необычайно мощная магическая печать, через которую телепортировался аловласый демон в золоченых латах.
" — Всего один?"
Сохраняя совершенно невозмутимое лицо, Кокабиэль парил над сожранным нежитью городом.
Когда внедренные в ад шпионы доложили предводителю падших Ангелов, что один из Великих демонических Домов был уничтожен одним-единственным созданием — сооснователь Григори не предал этому большого внимания. В последние несколько веков в мире то и дело всплывали могущественные артефакты из древних эпох и среди них было немало вещей, владельцы которых представляли из себя грозную силу.
Однако когда Кокабиэль вник в детали… В сердце предводителя изгнанников Небес зажглась давно пропавшая надежда.
Исход Великой Войны оказался для большей части падших ангелов откровенно разочаровывающим — несмотря на огромную численность и силу этой расы, по итогу они получили от перемирия меньше всего пользы: Мир смертных, что ранее был поделен между Небесами и Адом — практически полностью стал владениями демонов с редкими вкраплениями территорий христианской церкви, а владельцы черных крыльев в массе своей были вынуждены прозябать в отдаленных уголках Подземного Мира, изредка совершая вылазки на чужую территорию.
У ангелов ситуация была в чем-то даже хуже, однако в отличие от своих светлых собратьев — падшие могли продолжать войну и шансы победить в ней у них были самыми большими.
Небеса после убийства Библейского Бога держались исключительно за счет Божественной Системы и личной силы архангела Михаила, а Преисподняя могла выставить на поле боя лишь четверку молодых правителей, в то время как изгнанники по-прежнему были довольно многочисленны и серьезных потерь у них было ровно две: Рагуил — архангел Возмездия и Азраил — архангел Смерти.
Однако перемирие было заключено и не последнюю очередь в этом был виноват Азазель — нынешний глава чернокрылых ангелов. Несмотря на яростные протесты Кокабиэля, он убедил остальных предводителей изгнанников остановить кровопролитие, упирая на то, что после гибели Воплощенной Мести и Воздаяния Небес у падших не осталось воинов, способных на равных побороться с Михаилом и Демоническими Владыками.
Формально — именно для этой цели и были созданы Григори: генерал-губернатор падших предложил остальным предводителям использовать их преимущество в численности, дабы заполучить как можно больше Святых Механизмов, а после использовать созданные Библейским Богом артефакты для уничтожения врага.
Видя, что остальным эта идея пришлась по душе, Кокабиэль, хоть и скрипя зубами, но все же был вынужден согласиться… Вот только впоследствии выяснилось, что целью безумного ученого было отнюдь не увеличение силы чернокрылых, а изучение Святых Механизмов само по себе. Великая Война банально мешала исследовательскому процессу и Азазель обставил все так, чтобы падшие ангелы не принимали в ней активного участия.
Баракиэль, ставший сильнейшим воином чернокрылого воинства после гибели Рагуила и Азраила — так сильно погряз в семейных проблемах, что потерял контроль над собственной дочерью и та оказалась в свите младшей сестры Сатаны.
Шемхазай, ранее бывший одним из лучших тактиков чернокрылых — потерял всякую самостоятельность и из полноценного игрока превратился в пешку генерала-губернатора.
А Кокабиэль… Кокабиэль прослыл среди своих сородичей кровожадным до невозможности радикалом, которому была нужна одна лишь война. Но предводитель чернокрылых жаждал не битвы, а победы! Победы изгнанников небес над прочими фракциями и полный захват мира падшими ангелами — сил для этого у чернокрылых было более чем достаточно, чтобы по праву силы возвыситься над всеми!
И ради этого он был готов пойти даже на смерть.
Последние несколько лет Кокабиэль вынашивал план развязывания войны, в котором он сперва убивал наследниц Гремори и Ситри, а после погибал бы от рук двух демонических Владык, разъяренных смертью родных сестер — их общая гибель дала бы столь сильный толчок обеим сторонам, что ни Сазекс, ни Азазель не смогли бы удержать жаждущих крови подчиненных от продолжения кровопролития. Ну а дальше победа падших была бы лишь вопросом времени.
Само-собой, будучи мертвым, Кокабиэль бы этого уже не увидел, однако в глазах предводителя изгнанников возвышение собственной фракции того стоило… Так он думал, до того, как получил сообщение от шпионов из Преисподней.
Возможное возрождение Воздаяния Небес кардинально меняло сложившиеся расклады.
Самого Азраила предводитель падших ангелов не сильно жаловал — каратель Небес был спесив, надменен, крайне жесток, и за пределами мести Библейскому Богу с уничтожением человечества его не интересовало вообще ничего. Однако просто фактом своего существования Архангел Смерти давал чернокрылым столь мощный толчок к возобнавлению Великой Войны, что Кокабиэль за одно это был готов простить своему собрату все его мерзкие черты характера.
И если бы Азраил пришел к Азазелю и прямо заявил, что изгнанники небес идут на войну… Ученый не смог бы этому воспротивиться. Просто потому, что в случае неповиновения Архангел Смерти мог без каких-либо колебаний прекратить существование коварного интригана — несмотря на занимаемый пост генерала-губернатора, Азазель никогда не был сильнейшим падшим ангелом и даже после гибели наиболее могущественных изгнанников, он оставался вторым по силе, уступая в плане голой мощи тому же Баракиэлю.
Азраил же если и знал про существование иерархии, основанной не на личной мощи — то свою осведомленность никак не демонстрировал и в любой момент был готов подтвердить право на лидерство силой.
И Кокабиэль собирался перетянуть его на свою сторону любой ценой.
Помня методы, которыми творец некромантии пользовался в прошлом, он приказал своим подчиненным внимательно следить за всеми крупными кладбищами и не прогадал — буквально через сутки после этого Гамбург подвергся атаке появившейся из ниоткуда армии мертвых.
Не теряя времени, предводитель падших ангелов переместился к городу и стал выжидать. Закованная в массивные латы фигура не слишком походила на падшего ангела, однако шанс того, что Архангел Смерти переродился в виде человека и только недавно вспомнил, кем он является на самом деле — был довольно велик, ведь люди являлись самой многочисленной расой их мира, а процесс реинкарнации был случайным.
И лезть под горячую руку к Воздаянию Небес, заточенному в теле создания, которых он ненавидел больше, чем кого-либо еще…
Кокабиэль был не настолько глуп, чтобы закончить жизнь подобным образом. Для начала Азраилу следовало дать "выпустить пар" и переместившийся к руинам города Сазекс — как нельзя лучше подходил на роль "боксерской груши".