2024-02-26 07:57
Занятно как сильно изменилась обстановка на факультете после того как Поттер обнаружил факт кражи. Все вдруг стали подозрительными, начали по ночам запирать двери в спальни, а некоторые обзавелись замками, которые вешали на сундуки. Словно раньше никто даже не задумывался о том, что кто-то с Гриффиндора станет вором. А что стало с Роном…
Первым от младшего брата открестился Перси, что не удивительно. Карьеристу не нужен был родственник-вор, порочащий репутацию. Впрочем уже было поздно. Как-то враз весь факультет ополчился уже не на одного Шестого, а на всех представителей рыжего семейства. Даже близнецов больше не называли шутниками. Вместо этого все начали бросать в них обвинения в издевательствах. Вот что значит мнение толпы.
Хотя всё это не значит, что одинаковые с лица Уизли остались совсем без поддержки. Ли Джордан, близкий друг Фреда с Джорджем не стал их бросать и всеми силами поддерживал парней. Да и Оливер Вуд, капитан факультетской команды по квиддичу, не стал гнать их. Найти двух столь же опытных загонщиков трудно. Это цитата, если что.
Конечно с Перси и Роном было сложнее. У первого в принципе не было особо много друзей. Характер такой, говнистый. Другое дело, что ему это всё было до лампочки, так как главное, значок старосты, он сохранил. А с Шестым и вовсе церемониться никто не стал. Если раньше его особо не трогали, то вот теперь… В общем Гриффиндор показал себя сплочённой стаей. Но это было больше похоже на шакалов, потому что жизнь на факультете для Рональда стала натуральной пыткой. Его жёстко гнобили, били и не чурались использовать при этом чары и зелья. В порядке вещей стала исходящая от рыжего вонь навозных бомб, а всё своё время он предпочитал проводить как можно дальше от однофакультетчиков, возвращаясь только чтобы поспать. И то когда все уже ложились спать. Тем более, что в спальне его никто не трогал и никаких подлянок не устраивал.
Конечно были те, кто хотел попробовать, но первый же попытавшийся пронести в комнату, где я провожу ночи вонючую волшебную пиротехнику отправился в Больничное Крыло с лёгким отравлением зельями, небольшим обморожением и полностью обгоревшей шевелюрой, отбивая у остальных всякое желание. Я со зла немного перестарался, но никаких последствий это не возымело. Тем более, что после я доходчиво довёл свою позицию перед всем факультетом. Никакого дерьма в моей спальне.
И, кстати, мой подарок Поттеру сработал. Парень искренне поблагодарил меня и даже пару раз вместе с Фэй присоединялся к нашей банде в библиотеке, не стесняясь просить помощи там, где его азиатская подружка была бессильна. Ну а ребята не отказывали. Как, собственно, и я.
В остальном дни шли своим чередом. Я практиковался в трансфигурации, варил зелья, читал книги и усердно поднимал свой контроль с помощью показанных тётушкой упражнений. И это было не особо сложно, если быть честным. Ничего такого, чем бы я не занимался раньше, так как для начала мне нужно было прочувствовать течение магии в своём теле не только во время её использования, а также понять те изменения, что происходят с моим резервом. Это нужно для того чтобы чётко понимать какое количество магии я вкладываю в заклинания и для регулирования потока энергии при колдовстве.
Впрочем это были не единственные мои занятия. Помимо постоянного совершенствования своих магических навыков, я немного влез в тему магии, которую условно называют Ликвидацией Заклятий. Комплекс из различных направлений магии, собранных ради одной цели — удаление наложенных заклинаний, проклятий, взлома барьеров и прочего непотребства. И нужно мне всё это дабы снять с мантии-невидимки чары, которые очерчивают мой силуэт в магическом зрении когда та надета.
То что это сделал Дамблдор не подлежит сомнению. Всё-таки ему нужно держать своего карманного избранного под контролем даже когда на нём одет этот артефакт. Но я не он, так что мне излишнее внимание белобородого старца ни к чему. Тем более если учесть все мои планы на ближайшее будущее.
Собственно именно по этой причине я сейчас и делал то, что делал, а именно стоял перед голой каменной стеной и ходил из стороны в сторону, мысленно прося предоставить мне помещение с такими нужными в данной ситуации книгами. Прямо за моей спиной, на гобелене, танцевали тролли в балетных пачках, с каждым па приближаясь всё ближе к незадачливому волшебнику, пока я ждал, надеясь, что мой предрассветный подъём в выходной день не пройдёт зря.
Вскоре в стене появилась дверь и я смог облегчённо выдохнуть. Значит внутри никого не было и я мог со спокойной душой заняться своими делами. Что и не замедлил сделать, открывая дверь и входя внутрь.
Перед моими глазами предстала небольшая комната, напоминающая читальную часть нашей библиотеки с одним единственным столом, на котором находилась стопка из почти двух десятков книг. Причём часть из них была написана на латыни, французском и даже скандинавскими рунами, что привело меня в небольшой шок.
Я доподлинно знал, что в библиотеке Хогвартса, даже в запретной её части, все труды исключительно на английском языке. Я даже специально подходил с этим вопросом к мадам Пинс. А если сейчас передо мной лежат книги на других языках, то возможно она создаёт копии других книг, которые когда-либо находились в стенах Хогвартса. Ну или же она черпает информацию откуда-то извне, что звучит даже более впечатляюще и многообещающе.
Разумеется моё любопытство тут же потребовало это проверить, чем я и занимался на протяжении получаса, требуя книги на самые разные темы. Это, собственно и дало мне ответ, когда я попросил сначала рецепт Философского Камня, на что получил абсолютное ничего, а после дневник одного из учеников прошлого столетия. И вот последний вариант сработал, когда на стол упала небольшая тетрадка с надписью «С. Сэллоу». Впрочем читать я его не стал, лишь мельком пройдясь по первым строкам, чтобы убедиться в верности моих выводов, после чего усилием воли заставил себя вернуться к моей изначальной цели. Сейчас было куда важнее избавиться от лишних чар на мантии, нежели раскрывать тайны Хогвартса.