• Boosty Shared
• MRWD

• парадокс второго шанса

Даже эта глава по объемам ого-го, но пришлось все же использовать разделение, потому что все укладывается в события одного дня.

В общем-то, не забывайте о том, как могут вести себя пятнадцатилетние подростки, когда их что-то (или кто-то) раздражает:)

135. Визит друзей. Часть первая.docx

135. Визит друзей. Часть первая.pdf

135. Визит друзей. Часть первая.fb2

Весенняя прохлада. Май на севере Шотландии вряд ли кто-то решится назвать явным предвестником лета, и стоящий неподалеку темного леса юноша чувствует, как ночной холод медленно заползает в легкие, словно какое-то ужасное насекомое.

— Поклонись Смерти, Гарри, — и вновь тот самый вкрадчивый шепот.

Поттер чувствует, как земля уходит из-под ног, и бросает последний взгляд куда-то вдаль, наблюдая за тем, как догорает замок. Он снова там. Снова среди них. Колин Криви, держащий в руке сломанную волшебную палочку, с каким-то детским изумлением смотрит на летящий в него зеленый луч. Огромный паук рвет на куски совсем еще маленького первокурсника, не успевшего эвакуироваться с остальными. Отдельные детские крики теряются в общем хаосе, пока продолжается штурм Хогвартса. Очередной взрыв, от которого в ушах начинает звенеть: стена частично разрушена, а во внутренний двор врывается великан, который тут же хватает оглушенного хаффлпафца и разрывает напополам, сопровождая это победным ревом, от которого кровь стынет в жилах. Ошметки несчастного студента падают на заваленную каменными обломками землю прямо перед Помоной Спраут, которая отвлеклась, пытаясь защититься от пожирателей смерти.

Замерев на секунду, она в ужасе кричит от осознания произошедшего, а из ее палочки вырывается зеленый луч, который попадает в новобранца-пожирателя, которому, кажется, не больше девятнадцати. Защитившись от великана, профессор Гербологии бежит в сторону фонтана, на ходу пытаясь докричаться до противоположного угла внутреннего двора, но там и без нее хватает проблем.

Медленно повернувшись, Гарри наблюдает за тем, как Минерва Макгонагалл пытается руководить обороной замка, но медленно осознает, что это конец. Возможно, будь он с ними, все было бы иначе. Мог ли один человек что-то изменить? Вряд ли, но мысль продолжала настойчиво крутиться в мозгу, затмевая остальные образы. Земли под ногами больше нет. Замка тоже. Гарри бросает последний взгляд на темную чащу Запретного леса, которая выглядит так, словно художник грубыми мазками из смеси нескольких красок решил закрасить большую часть картины. Спокойствие. Нет больше ничего и никого, лишь звук гудка. Поезд прибыл. Пора умирать.

Тяжело дыша, Гарри резко вскочил с кровати, прижимая руку к груди и чувствуя учащенный стук сердца. Сон, это всего лишь сон. Пожалуй, не стоило ложиться спать, не подавив собственное сознание с помощью окклюменции. Поморщившись, Поттер зажмурился, прогоняя из головы страшные образы, представляющие из себя смесь реальных воспоминаний и фантазий.

— Поклонись Смерти, Гарри.

Услышав шепот наяву, он вздрогнул и открыл глаза, но никого не увидел. Комната была пуста. Это всего лишь его воображение, не более того. Воображение, приправленное щепоткой невероятной усталости. Почему именно сегодня? Неужели нельзя было выбрать какой-нибудь другой день для подобных… выкрутасов? Гарри скинул с себя тонкое одеяло и медленно сполз с кровати, после чего быстро оделся и вышел наружу, даже не став подмигивать собственному отражению в зеркале, что было для него обязательным этапом своеобразного утреннего ритуала.

Спустившись вниз, он обнаружил, что Николас и Перенелль уже сидят за столом. Они всегда ели на кухне, и этот завтрак не был исключением. Повинуясь взмаху руки Перенелль, порция блинчиков для Гарри перепрыгнула на тарелку и тут же отправилась на стол, а вслед за ней последовала чашка и чайник, на лету наливающий чай. К тому моменту, когда Гарри приблизился к своему месту, оно уже было полностью подготовлено, оставалось лишь поймать подлетевшую вилку.

— Доброе утро, Гарри, — улыбнулась Пенни, откладывая в сторону газету на немецком языке. — Выглядишь так, словно и не спал вовсе.

— Доброе, — вздохнул Поттер, натягивая на лицу усталую улыбку и падая на стул, — прозвучит странно, но приснился сон, который подпортил настроение с самого утра.

— Почему странно? — Перенелль недоуменно посмотрела на юношу, но ответ пришел со стороны Николаса, который молча наблюдал за происходящим.

— Потому что обычно он запирает собственное подсознание в клетку перед тем как лечь спать, — недовольно буркнул алхимик, с недовольным прищуром уставившись на Поттера. — Говорил же, что рано или поздно прорвет.

— И без тебя знаю, — Гарри закатил глаза, — но буду разбираться с проблемами по мере поступления. Вдобавок… мне кажется, эти никчемные ужасные сны — неотъемлемая часть моей жизни. Какие-то кошмары в смеси с реальными воспоминаниями, которые кажутся предзнаменованиями, если рассматривать их в контексте.

— Вещие сны — гиблая теория, — Николас покачал головой, — поверь, я много лет это изучал.

— Не вещие, скорее… — Гарри попытался подобрать слово, но решил не зацикливаться на этом и приступил к еде.

Перенелль так и не вернулась к газете, с толикой беспокойства посмотрев на Поттера, а потом переведя взгляд на Николаса. Аккуратно коснувшись ноги мужа под столом, она незаметно кивнула в сторону юноши, на что Николас вздохнул, но все же перешел к делу:

— Альбус ждет нас через полчаса, — сообщил алхимик, с долей зависти наблюдая за тем, как юноша сосредоточенно поглщает завтрак.

— Угу-м, — Гарри кивнул, пережевывая блинчик, щедро политый смесью из ликера и карамельного сиропа. Во всем доме только он получал полноценные высококалорийные порции, хотя в последнее время определенно частенько забывал поесть, из-за чего телу приходилось использовать ритуальные усиления, чтобы поддерживать себя в тонусе.

— Прежде чем отправляться, мне нужно понять, как именно мы действуем дальше. Что у тебя в планах?

— Глобальных? — уточнил Гарри. — Мы ведь и так все проговаривали.

— Нет, в планах на ближайшее время, — Фламель покачал головой. — Помимо всей той эпопеи, что ты устроил вчерашней ночью, остается как минимум пять нерешенных вопросов. Крестражи, — мужчина начал загибать пальцы, — пророчество, проблемы твоего крестного, Фрэнк и Алиса Лонгботтомы, а также твое обучение. Ты ведь понимаешь, что у нас осталось всего полтора месяца на то, чтобы разобраться со всем этим?

— Честно говоря, к сентябрю я хотел бы видеть Волдеморта на виселице посреди Косого переулка, — вздохнул Гарри, на что молчащая Перенелль лишь закатила глаза. За три недели она успела привыкнуть к юмору Поттера, но порой ее все равно вводило в ступор несоответствие слегка слащавого внешнего вида и нестандартного мышления.

— Ага, а если серьезно? — нахмурился алхимик.

— Сегодняшний день в любом случае выпадает, Николас, — Гарри поджал губы, — а потом… начнем с крестражей, наверное.

— Хорошо, ты наконец-то уничтожишь их?

— Не знаю, — Поттер пожал плечами, уже жалея о том, что пытался помочь Дамблдору, тем самым раскрыв Фламелю все, что было связано с якорями Волдеморта, — хороший инструмент давления вообще-то, с чего бы мне их уничтожать.

Николас помолчал пару секунд, после чего решил все же уточнить:

— Ты ведь понимаешь, что магия души — это то, с чем люди так и не научились нормально работать, и я в том числе? Уничтожение крестражей — путь, в конце которого находится неизбежное решение проблемы с Томом Реддлом. Если ты начнешь выпендриваться, то рано или поздно бумеранг ударит прямо по тебе. И поверь мне, Гарри, это будет очень сильный удар.

— Хорошее замечание, — поддержала мужа Перенелль. — У тебя есть проблемы с темпом, Гарри. Не мне тебя критиковать, разумеется, но ты торопишься тогда, когда стоило бы подождать, а в моменты, когда необходимо действовать, внезапно позволяешь сомнениям одержать верх.

— Волдеморт почувствует уничтожение трех последних крестражей, ясно вам? — Гарри развел руками. — Не хочу загонять его в угол раньше времени, потому что он может использовать выигранные крохи времени для того, чтобы обезопасить себя таким образом, о котором никто из присутствующих сейчас за столом и не слышал. Пусть лучше думает, что все идет по плану за исключением действий Безликого, которые мог бы объяснить даже ребенок.

— Безликий… — вздохнув, покачала головой Перенелль. — Ты ведь понимаешь, что рано или поздно с альтер-эго тоже придется что-то делать?

— Никто ничего не узнает, вот и все, — Гарри пожал плечами. — Не сказал бы, что я горжусь тем, что мне приходится делать, когда я надеваю маску.

— И эта особенность заставляет меня испытывать к тебе сочувствие вместо подозрения, — с искренней, но печальной улыбкой Перенелль коснулась плеча Поттера. — На тебя не должна была сваливаться такая ноша.

Гарри усмехнулся:

— Может прозвучать странно, но я всю жизнь провел на качелях, где крайними точками были вера в судьбу и отрицание этой самой судьбы. Забавно, что мне пришлось покончить с собой, чтобы наконец принять факт ее существования.

— Тут я с тобой не очень согласна, — все с той же улыбкой поморщилась Пенни.

— Я тоже, — поддакнул Николас.

Покачав головой, Поттер отодвинул пустую тарелку:

— Тогда вам было бы о чем поболтать с племянницей Синграха.

— «Племянницей Синграха», — смеясь, передразнил его Николас. — Я удивлен, что ты еще не начал называть ее Эммочкой.

— Николас! — шикнула на мужа Перенелль. — Гарри, шутки-шутками, но тебе стоит помнить о том, что Валье и Борра — это акулы. Не стоит воспринимать их как овец лишь из-за того, что они озвучили вполне адекватные причины для временного объединения.

— Я никому из них не верю, если речь об этом, — задумчиво протянул Гарри, — но и не думаю, что прямо сейчас от них стоит ждать какой-то ленивой подставы.

— Ленивой — нет, но в остальном… — Перенелль вздохнула. — В газете пишут, что у Дамблдора почти нет шансов остаться председателем МКМ. Совсем скоро его могут попросить уйти без лишних скандалов. Винят в том, что он дважды с двадцать пятого июня использовал трибуну Конфедерации и свое исключительное право на вступительное слово для распространения неподтвержденных сведений, напрямую влияющих на внешнеполитический образ Магической Британии, — отчеканила женщина. — С учетом всего этого, думаю, с поста Верховного чародея Визенгамота его тоже скоро пнут.

— Ну, не то что бы я удивлен… — пробормотал Гарри, но Перенелль понимающе кивнула.

— Хорошо, если его траектория пока совпадает, то кое-какой контроль над ситуацией имеется. Ты ничего не сказал насчет блинчиков, Гарри.

— Шикарные, — признался Поттер, — и даже ликер был в тему.

— Еще бы, — Перенелль довольно улыбнулась, но улыбка ее померкла, стоило ей заметить, как Николас с унылым вздохом гоняет по тарелку остатки приготовленной на пару брокколи. — Николас, не забывай о том, что тебе нужно съедать полную порцию, если ты не хочешь снова…

— Ладно-ладно, — прервал жену Фламель, прежде чем она рассказала о проблемах, которые он не мог решить с помощью магии из-за приема эликсира, — довольна? — добавил он, сунув в рот очередной кусочек капусты.

— Да, — кивнула Перенелль, — но не затягивай, вам пора уже отправляться.

---

Тяжело найти оправдания для того, чтобы избегать встреч с близкими и друзьями, когда являешься волшебником. Мгновенные перемещения превращают жизнь в рай с одной стороны, но с другой лишают возможности побыть в одиночестве, когда для этого нет какой-то достойной причины. А если есть, но ее нельзя озвучить… Что ж, ситуация не становится легче, определенно.

Именно поэтому Гарри отвел целый день для подведения некоторых промежуточных итогов и встречи со всеми, кого он не видел с Хогвартса. Луна даже заставила его пригласить Флер, чему Поттер сопротивлялся настолько активно, что в какой-то момент осознал отсутствие причин для такого отношения. Чего он вообще боялся, игнорируя Делакур? Ему так или иначе придется работать как минимум с ее отцом, если удастся провернуть кое-какое дело, так почему же он так избегал ее? Неужели всерьез полагал, что их общение что-то усложнит? Уж точно не с его стороны, наверное…

Гарри простонал что-то невнятное, прогоняя прочь неудобные мысли. Чертово половое созревание! Угораздило же тридцатишестилетнего мужика оказаться в теле пятнадцатилетнего подростка, к возрасту которого можно было смело прибавлять тринадцать лет воздержания — груз из первой жизни, который прибыл в этот мир вслед за ним.

— О чем задумался? — Николас вышел из дома и тут же направился к стоящему неподалеку Поттеру. — Волнуешься, что ли?

Гарри пожал плечами:

— Я не хочу погружаться во все это, но последние лет пятнадцать в моем родном мире я провел… в изоляции. Добровольной, — добавил он, заметив приподнявшуюся бровь Фламеля, — из-за здоровья и… Черт, сам не знаю. Поначалу хотел, чтобы никто меня не трогал, а когда тишина стала постоянной, решил ничего не исправлять.

— Получается, ты всегда был странным? — хмыкнул Фламель, пока они шли к побережью. — Это в общем и целом даже немного потешно, если подумать.

— Знаю, — фыркнул Гарри, — но легче от этого не становится. Оказавшись здесь, я целый год собирал вокруг себя друзей, полагая, что в конце июня Реддл будет повержен. Тот факт, что он сумел не только вернуть себе тело, но еще и подтянуть к происходящему, наверное, самого могущественного преступника Магической Европы, существенно все усложнил.

— Если ты опасаешься за их жизни, то может быть стоит… — Фламель пожал плечами. — Задуматься о тренировках? Ты вполне мог бы позаниматься с ними.

— Они дети, — просто ответил Гарри. — Тренировки — это, безусловно, необходимо, но они все еще дети. Я не собираюсь использовать их в боевых действиях. Уж точно не в этот раз, — добавил он шепотом.

— Ошибочное суждение, но я не буду давить на тебя, ты должен сам до этого дойти, — тихо произнес Фламель, прекрасно разобравший фразу, произнесенную шепотом. — Кстати, ты заметил совпадение?

— Какое?

— В своей прошлой жизни ты добровольно отказался от общества, а здесь добровольно отказываешься от полноценной жизни, — Фламель пожал плечами. — Отказываешься от любви, рано или поздно начнешь задумываться об отказе от друзей, обуславливая отказ тем, что это необходимо ради их же безопасности. В какой-то момент откажешься и от крестного, ведь его безопасность превыше общения. Знакомые мотивы?

— Ты же сам сказал, что я странный, — вздохнул Поттер. — Видимо, судьба у меня такая — обречь себя на одиночество вне зависимости от того, какие у уравнения исходные переменные.

— Не волнуйся, Гарри, это мы с тобой обязательно поправим, — хмыкнул Фламель. — В конце концов, сегодня там тебя ждет прекрасная семнадцатилетняя вейла, верно?

— Еще одна такая шутка, Фламель, и я…

— Держись крепче, парень, и заканчивай со старческим ворчанием, это не очень тебе идет. Даже я не ворчу, а ведь я почти в двадцать раз старше тебя.

Закатив глаза, Поттер не стал ничего отвечать и лишь схватился за протянутую руку, стоило им достичь необходимой точки, расположенной за пределами одной из линий защитных чар. В этом месте магические способы мгновенного перемещения уже работали, и в следующий же миг волшебники пропали.

Ощутив под ногами твердую землю, Гарри выдохнул, с долей восхищения посмотрев на Фламеля, который явно ожидал такой реакции и довольно улыбнулся.

— Да-да, признаю, восхитительная аппарация, — сдался Гарри, — однажды тоже научусь.

— Ага, лет через двести, если будешь также безалаберно относиться к своему обучению. И то, если сильно повезет, в твоем случае вся надежда только на удачу.

В этот момент Гарри, оказавшийся вместе с Фламелем на побережье неподалеку от виллы, принадлежавшей когда-то Альфарду Блэку, услышал знакомый голос и отвернулся от алхимика, замечая, как Сириус быстро идет в их направлении чуть ли не под руку с Дамблдором, который даже в пик испанской жары не сменил свою пышную мантию, доверху напичканную защитными артефактами, на что-то более легкое. Конечно, магия уберегала его от теплового удара, но выглядел он все равно немного… несуразно.

— Гарри! — воскликнул Сириус, когда расстояние сократилось до пары десятков шагов, и тут же раскрыл руки, обнимая подбежавшего Поттера, вмиг забывшего и о том, что пришлось сделать для прорыва на остров, и о сне, и о страхе осознанного одиночества. — Черт, и как мы умудрился пропасть на две недели, а?

— Поверить не могу, что Амелия заставила тебя побриться, — вздохнул Поттер, разрывая объятия и рассматривая гладковыбритого Блэка. — В сквозном зеркале казалось не так ужасно, но вот в реальности… просто кошмар. Ты похож на подростка. Не стыдно встречаться со взрослой тетей, мистер Сириус Блэк-младший?

Сириус рассмеялся:

— Вырастешь — поймешь, — потрепал он крестника по голове, — вот Амелию понять точно можно, все-таки мало кто будет испытывать удовольствие, если острая щетина будет колоться во время…

— Здравствуй, Гарри, — прервал Сириуса вышедший вперед Дамблдор, который уже успел обменяться рукопожатиями с Фламелем. — Приятно видеть тебя в добром здравии и, надеюсь, хорошем настроении.

— Здравствуйте, профессор, — улыбнулся в ответ Гарри, выдав звездную улыбку. — Настроение и впрямь отличное, не стану даже преуменьшать.

— Тогда я тоже рад, — в густой седой бороде промелькнула по-старчески добрая усмешка, — хоть новостной фон для нашей встречи и оставляет желать лучшего. Ты ведь уже читал газеты, верно?

— Если речь об Ежедневном Пророке, то да, — кивнул Гарри. — Видимо, Скитер теперь работает на Малфоя и Волдеморта соответственно.

— Что ж, я не удивлен, что тебе не приходится ничего объяснять, — вздохнул Дамблдор, рукой приглашая всех, включая Фламеля, идти в сторону виллы. — Том довольно быстро реорганизовал устоявшуюся агитационную кампанию и сразу же определил приоритетные цели для атак. Если не считать Руфуса, то Амелия и я на данный момент самые влиятельные люди в британском истеблишменте, которые открыто противостоят не только ему, но и его идеям.

— Многие представители знатных родов останутся в стороне, пока не будут очерчены контуры явного победителя, — добавил Блэк, взмахом руки открывая дверь и пропуская всех в дом. — Некоторые, возможно, останутся в серой зоне до самого конца, как все те же Гринграссы.

— И нашим и вашим? — обернувшись, спросил Гарри, успевший зайти в прихожую.

— В лучшем случае, — Сириус поморщился, — я думаю, профессор Дамблдор сможет объяснить без мата.

Услышав это, Альбус на мгновение улыбнулся, но все же кивнул:

— Ничего необычного, Гарри, в общем и целом вы оба правы. К счастью, на сей раз у нас есть ты. Твое имя, статус и репутация уже позволили нам договориться с несколькими важными союзниками.

— Например? — Гарри не хотел, чтобы этот вопрос прозвучал подозрительно, но сразу же понял, что задал его слишком быстро.

Альбус кашлянул, как только оказался прерван Поттером, но решил не зацикливаться на этом, а ответить сразу. Тем более, что в этом не было никакой серьезной тайны, которую стоило бы удерживать до необходимого времени. Пройдя в столовую, он выбрал стул во главе стола и тем самым подал немой сигнал остальным, поэтому трое магов разместились по обе стороны от Дамблдора.

— Пока что речь идет только о Ксенофилиусе Лавгуде и роде Делакур, — объяснил он, не став упоминать о других контактах, ответ которых был не таким однозначным. — Даже если может показаться, что это немного, то на самом деле суть в качестве: Ксенофилиус владеет пусть и небольшой, но все же относительно массовой газетой, типография которой находится прямо у него дома. Делакуры — один из самых влиятельных чистокровных родов Франции, тесно связанный с анклавами вейл. Помощь и связи Себастьяна нам точно пригодятся.

— Хм, — Гарри нахмурился, — а какой нам прок от влияния Делакуров во Франции? Профессор, все это слабо влияет на ситуацию, покуда мы проигрываем в информационной войне. Я бы мог выступить на публику и…

— Нет, — сразу же возразил Сириус, — твое выступление лишь сделает тебя еще одной мишенью для тех, кто отвечает за информационную политику Министерства Магии в данный момент. Или ты считаешь, что Малфой-старший не станет мешать тебя с грязью в прессе? Никакой пользы от этого не будет, пока Волдеморт не покажет себя во всей красе.

— А он покажет? — Гарри с прищуром посмотрел на крестного. — Если он не идиот, то будет скрываться в тени до того самого момента, пока не будет готов нанести первый и решающий удар.

— Чем масштабнее будет подготовка к открытой фазе противостояния, тем тяжелее ее скрывать. Наступит момент, когда он решится на поступок, который выдаст его, — Дамблдор перехватил инициативу, переглянувшись с Фламелем, который не проронил ни слова с самого начала встречи.

Альбус, который всего несколько дней назад принял, как казалось ему тогда, окончательное решение рассказать юноше о пророчестве, передумал, стоило ему узнать о том, что Руквуд был похищен Безликим. Это, казалось бы, небольшое событие в масштабах мира серьезно влияло на планы Волдеморта, связанные с Отделом Тайн. Изменившиеся условия подразумевали смену краткосрочных планов, поэтому директор Хогвартса решил в очередной раз отложить рассказ о пророчестве, но на сей раз срок переноса был неопределенным. Все существенно усложнилось, когда в дело вступил Верхет, но зато на стороне Альбуса были два неоспоримых преимущества в лице Николаса Фламеля и… Безликого. Кем бы ни был таинственный убийца на самом деле, его нежелание вступать в противостояние с представителями светлой стороны, равно как и две встречи с Дамблдором были очевидным признаком того, что на самом деле Безликий является человеком, с которым можно договориться. По крайней мере, в это хотелось верить.

Пока что все сводилось к крестражам: Альбус рассчитывал получить от Безликого больше информации насчет частиц души Волдеморта, в особенности той, что была отдана Беллатрисе, но на сей раз не собирался встречаться с ним в одиночку. Нужно было придумать способ вызвать его, но при этом привлечь к рискованному мероприятию Николаса Фламеля, который пока что оставался мертвым для всего магического мира.

— Честно говоря, профессор, все это звучит как ерунда какая-то, — со вздохом поморщился Гарри, заставив Дамблдора удивленно вскинуть брови. — Мистер Фламель сказал мне, что Волдеморт работает с каким-то… Верхетом. Может быть, попробовать сделать с ним хоть что-нибудь? Наверняка проще добраться до какого-то обычного преступника, чем до Волдеморта.

Это тяжело было сравнить с ядерным взрывом, разумеется, но такая подстава заставила Фламеля побледнеть, а сидящего во главе стола Дамблдора уставиться на бывшего наставника с приоткрытым от удивления ртом. Гарри улыбнулся бы во все зубы, но он не мог так рано перестать играть роль несмышленого подростка. Он просто не мог и дальше оставлять все происходящее в том формате, который определил Дамблдор: тот, кажется, готов был держать в тайне не только крестражи и пророчество, несмотря на «достижения» Поттера в окклюменции, но и Верхета как такового. По крайней мере, в случае лишних вопросов Гарри знал, что сможет оправдать свое резкое поведение переходным возрастом, эмоциями и прочей чушью.

— М-м-м, — Альбус нахмурился, спешно перестраивая краткосрочные планы, — это не так просто, как кажется, Гарри.

— А, ну ладно, — пожал плечами Поттер, словно эта тема тут же перестала его интересовать.

— И добраться до него на самом деле сложнее, чем до Волдеморта, — добавил Фламель, прекрасно осознавая, зачем парень сделал все это. Разумеется, он пытался подкинуть дров в огонь, скинув при этом ответственность за «лишние знания» на своего непутевого наставника. — В нашем положении намного выгоднее ждать чужого хода, а потом реагировать на него.

— Вам же больше шестисот пятидесяти лет, мистер Фламель, — с огоньком ожидания в глазах повернулся к алхимику Поттер. — Неужели у вас за столько лет не нашлось ни одного полезного знакомства, которое бы помогло нам в столь сложный момент?

Дамблдор вежливо кашлянул, явно намекая на себя, но Фламель лишь развел руками:

— Я работаю над тем, чтобы привлечь некоторых своих знакомых к нашей миссии, Гарри, не буду скрывать. Это осложняется тем, что почти весь двадцатый век я провел вдали от людей, и потому этих самых знакомств практически не было. Едва ли старики сгодятся для очередной войны.

— Жаль, — хмыкнул Поттер, — нам бы пригодилась сотня-другая боевых магов на тот случай, если Реддл завербует целую кучу сторонников, которую придется закапывать.

— Закапывать? — осторожно переспросил сидящий напротив Поттера Сириус.

— Ну, не в прятки же мы с ними будем играть, — Гарри пожал плечами. — Я читал, что в прошлый раз авроры начали показывать результат в стычках с пожирателями смерти только тогда, когда Крауч-старший разрешил сотрудникам ДМП применять против слуг Реддла не только летальные боевые, но и непростительные заклинания. Если сейчас приоритетный план — сидеть и ждать, то рано или поздно придется отвечать соразмерно, разве нет?

Молчание, возникшее в столовой после того, как Гарри задал свой риторический вопрос, можно было хоть ножом резам. Что ж, иначе было нельзя: Гарри решил взбаламутить воду до того, как седобородый идиот окончательно уверится в собственной гениальности.

— Боюсь, Гарри, не все так просто… — подбирая слова, произнес Дамблдор. — Мы знаем о том, что Волдеморт ищет кое-что, и поэтому можем предугадать часть его действий. Следовательно, нет никакой нужды в радикальных…

— Что он ищет? — приподняв бровь, перебил директора Поттер. — Извините, профессор, но у меня стойкое ощущение, словно меня вновь пытаются держать в неведении относительно того, что напрямую касается меня. Если бы не трагическая случайность во время третьего испытания, именно меня хоронили бы по кускам, а вовсе не Седрика. Я заслуживаю знать правду!

— Безусловно, заслуживаешь, — спокойно кивнул Альбус, одновременно с этим пытаясь атаковать разум студента. Вопреки опасениям, защита хоть и не была неприступной, но явно серьезно улучшилась с момента их последней встречи. — Ты прекрасно поработал над защитой, Гарри.

— Мистер Фламель подсказал парочку приемов, — решил подсластить пилюлю Поттер, частично нивелировав ложь про Верхета, — но не нужно переводить тему, профессор.

— Я все расскажу тебе, Гарри, когда придет время.

— Время уже здесь, профессор, оно на нас не обижалось, — пожал плечами юноша. — Я сижу здесь и чувствую себя полным идиотом, потому что вы трое знаете что-то, что связано со мной, но не желаете делиться информацией. Как это вообще устроено?

— Гарри… — тихо произнес Сириус, попытавшись встрять в беседу, но осекся, стоило ему заметить холодный взгляд Поттера, направленный на Дамблдора.

— Почему он пытался убить меня в октябре восемьдесят первого, профессор? — Гарри слегка склонил голову набок, пытаясь дать старику еще один шанс не быть уродом. — Почему он пытался убить меня еще несколько раз? Это же не какая-то обычная месть, ведь так?

— Мы поговорим об этом, когда придет время, — повторил Альбус. — Ты еще не готов.

— Не готов? — Поттер развел руками. — Так давайте обсудим мою неподготовленность, профессор. Вы говорили, что расскажете мне нечто важное, когда я поработаю над своей ментальной защитой. Я целый год изучал окклюменцию самостоятельно, но ничего нового от вас так и не услышал.

— Обстоятельства изменились, Гарри, — вновь попытался урезонить юношу Дамблдор, прекрасно осознавая, что нельзя слишком долго находиться в невыгодном положении того, кто вынужден оправдываться, отвечая на каждую претензию. Юный Поттер никак не хотел понимать, что некоторые решения не обязаны нравиться всем, и ценную информацию необходимо удерживать в тайне ради общего блага, — когда мы с тобой вели тот разговор, угроза Тома Реддла не нависала над всеми нами.

— Тот факт, что он вернул себе тело, лишь подтверждает, что пора завязывать с секретами, — устало вздохнув, сказал Гарри, откидываясь на спинку стула.

— Нет, мальчик мой, ты неправ, но это мы обсудим в следующий раз, — поджав губы, успокаивающим голосом произнес Дамблдор, мельком глянув на настенные часы. — Кажется, твои друзья уже совсем скоро прибудут. Николас, отойдем на пару слов?

Молча проводив взглядом Фламеля и Дамблдора, поспешно вышедших из дома, Гарри наконец смог выдохнуть. Что ж, взятки гладки — он при свидетелях выдал старику несколько бесплатных попыток наконец рассказать хотя бы часть правды, но тот предпочел придерживаться секретов и тайн, где один лишь великий Альбус Дамблдор достоин знать все и сразу.

— Убедился? — хмыкнул Гарри, незаметным щелчком пальцев проверив комнату на следящие заклинания и артефакты. — Он до последнего будет цепляться за свои маленькие секретики.

— Я не уверен, Гарри, — Сириус поморщился, проведя рукой по волосам, — в конце концов, он наверняка знает, что именно нужно…

— Ты гнил в тюрьме двенадцать лет по его милости, — процедил Гарри, чувствуя себя идиотом из-за необходимости напоминать Блэку прописные истины. Мысленно называть идиотом самого Блэка он уже устал. — Дамблдор без колебаний пожертвовал тобой, чтобы ты не смог вывести меня из-под его влияния!

Сириус промолчал.

— Знаешь, в детстве я читал о том, как медленно мир реагировал на начало второй мировой войны: огромное количество «лидеров», — Гарри сделал кавычки в воздухе, — пытались умиротворить агрессора, пойти на какие-то уступки. Как думаешь, помогло?

— Судя по тому, что война все-таки случилась, вряд ли.

— Именно. Были еще и те, кто до последнего притворялся, будто ничего не происходит, и нужно лишь переждать тяжелый исторический этап, а потом все снова будет замечательно. Все они были втянуты в кровавый водоворот, конечно же. Разумеется, Дамблдор не пытается договориться с Волдемортом, но это выжидание… — Гарри скривился, — ведет только к поражению.

— Насколько я знаю, Себастьян Делакур должен помочь как раз с поиском боевых магов, готовых выступить на нашей стороне, — оглянувшись в сторону окна и увидев, что волшебники уже ушли достаточно далеко, отправившись в прогулку вдоль побережья, произнес Сириус. — Хагрид и Максим пытаются разыскать и склонить на нашу сторону великанов.

— Этого недостаточно, — Гарри покачал головой, — и он по-прежнему продолжает скрывать информацию о пророчестве. Почему?

— Возможно, из-за того, что Руквуд теперь в руках у Безликого, — пожал плечами Блэк. — Если Волдеморт действительно собирался проникнуть в Отдел Тайн, то Руквуд наверняка был важной частью этого плана. Возможно, теперь пророчество уже выбыло из игры.

Закатив глаза, Гарри уперся локтями в стол и спрятал лицо в ладонях. Выждав несколько секунд, он произнес:

— Ладно, плевать на него. Надеюсь, ты не будешь сегодня нас доставать, да?

— Развлекайтесь, ребятишки, — фыркнул Сириус, — я отправлюсь к Амелии.

— Ты разобрался с портключом? — Гарри протер лицо сухими ладонями и посмотрел на вышедшего из-за стола Блэка. — Статья в Пророке доказывает, что Волдеморт нацелился и на нее тоже.

— Да, — кивнул тот, — не переживай обо всем этом хотя бы остаток дня, Гарри.

Пока Сириус и Поттер обсуждали исход беседы, Фламель и Дамблдор уже успели дойти до пустого песчаного пляжа, скрытого от магглов. Лишь когда прибрежный шум начал давать о себе знать, Николас фыркнул:

— Ладно, он тебя уделал.

— Зачем ты рассказал ему о Верхете? — недоуменно нахмурив брови, спросил Дамблдор.

— Прямого запрета не было, — алхимик пожал плечами, — да и это как-то случайно произошло.

— В любом случае, слово не воробей, — профессор вздохнул, мельком посмотрев на виллу, оставшуюся позади. — Ну, каково твое мнение о нем?

— Безусловно, мальчик до безумия талантлив, — кивнул Фламель, — но тяжелое детство определенно оставило отпечаток. Доверие — хрупкая штука, Альбус, и ты рискуешь остаться в стороне. Почему ты не хочешь рассказать ему о пророчестве? Почему не хочешь рассказать о крестражах, один из которых он носил в себе тринадцать лет?

— Потому что… — Альбус замолчал на несколько секунд, но все же смог подобрать слова, — я надеюсь, что удастся удержать его в стороне от всего этого. Возможно, мы сможем справиться без него.

— Не удастся, Альбус, это же бред несусветный, — поморщился Фламель. — Я тренирую его прямо сейчас, но что будет в сентябре, когда он окажется в Хогвартсе? Ты будешь готовить его к тому, что грядет? Верхет уже на полпути к тому, чтобы Британское Министерство Магии оказалось под его полным контролем. Что ты будешь делать тогда?

— Истинное пророчество утверждает, что он справится, — упрямые нотки в голосе Дамблдора заставили Фламеля закатить глаза. — Я не собираюсь вмешиваться в то, за чем следит судьба.

— Тебе на пенсию уже пора… — одними губами прошептал Фламель.

— Мне нужно встретиться с Безликим, — проигнорировав невнятный шепот, сразу перешел к интересующему лично его делу Дамблдор, — и я прошу тебя присутствовать на этой встрече.

— Что? — Николас задумчиво хмыкнул. — Зачем?

— Я думаю, что он либо знает, где находятся остальные крестражи Тома, либо уже нашел их, — отрывисто произнес профессор. — Мерлин Великий, да я уверен в этом.

— Реддл всегда может создать новые крестражи, — аккуратно напомнил Фламель.

— Сколько еще он способен будет создать, если всего их было шесть? Еще один?

— Магия души сложна и загадочна, Альбус, — алхимик покачал головой, — индивидуальные особенности там имеют решающее значение. Нельзя быть до конца уверенными в том, что он не сможет расколоть душу еще несколько раз.

— Мне нужно встретиться с Безликим, — повторил Дамблдор. — Ты уже видел воспоминания о наших с ним прошлых встречах. Если удастся договориться с ним, то мы, возможно, получим самого сильного ситуативного союзника из возможных, пусть и со… спорным подходом, который я не могу одобрить.

— Он же использовал некромантию для того, чтобы прорваться через дементоров, да? — Фламель хмыкнул. — Неужели ты готов позабыть об этом факте?

— Не заставляй меня повторять, Николас, — устало вздохнул Альбус. — Он слишком много знает, чтобы просто игнорировать его существование. Мы не можем выступать на одной стороне, но информация… То, что знает лишь он, сейчас важнее всего остального, даже моих принципов, связанных с темной магией.