2024-08-08 07:00
Люциус прибыл в ресторан к назначенному времени и его сразу же проводили в отдельный кабинет с овальным столом, сервированным на две персоны. Пирс прибыл спустя пять минут и, оставив за дверью телохранителей и ассистента, радушно поприветствовал его, выглядя очень довольным встречей.
Пока официанты приносили закуски, а затем и основные блюда, разговор вращался вокруг светских новостей. Несмотря на профессионализм персонала, никто не был готов делиться личными тайнами с посторонними. Когда в помещении остались только двое высокопоставленных гостей, Люциус спросил:
— Господин министр, что-то случилось? Вы так неожиданно назначили встречу, что я теряюсь в догадках.
— Мистер Роджерс, Стив, я хотел обсудить с вами один личный вопрос, — сказал Александр. — Поскольку мы с вами союзники, я не буду скрывать от вас, что меня беспокоит неожиданное внимание мистера Барнса к моей дочери. Она — мой единственный ребёнок, поэтому я, конечно же, беспокоюсь о её будущем.
— Я вас понимаю, — кивнул Люциус. Он и сам прекрасно знал, как важны семейные узы. Наверняка многие хотели получить льготы, войдя в доверие к министру и, что более важно, к главе североамериканской Гидры. Ведь у него было много связей по всему миру, а это ценилось гораздо больше денег.
— Мария всегда была очень спокойной и послушной девочкой. Она никогда не пыталась использовать моё положение в своих интересах. Даже специальность она выбрала такую, которая была далека от моей сферы деятельности. До того, как с ней произошло несчастье, она с удовольствием общалась с людьми.
Люциус усмехнулся про себя, подумав, что он сам, Драко, Нарцисса, да и остальные аристократы тоже «охотно» участвовали в светской жизни. Им постоянно надо было держать идеальную осанку, отвечать на не всегда приятные вопросы так, чтобы не нажить себе врагов, и в то же время не позволить втоптать себя в грязь.
Пирс не был выскочкой, который внезапно разбогател и получил власть. За ним стояли несколько поколений его предков, которые когда-то давно приехали в Америку из Европы. Его семья, принадлежавшая к обедневшим дворянам, использовала все возможности и добилась успеха для своих потомков.
Несмотря на кажущуюся демократичность, он понимал, как сложно оставаться на вершине. Он знал, насколько важны правильные семейные связи, которые могут помочь достичь целей или привести к разорению и гибели даже самых могущественных людей.
— Мистер Барнс хоть и является вашим лучшим другом, его репутация неоднозначна для многих, — продолжил Александр. — Не могу сказать, что я категорически против того, чтобы он стал моим зятем, но я всё же опасаюсь.
— Чего именно? — уточнил Люциус, который хотел понять, насколько серьёзными будут его возражения против этого брака.
— Я опасаюсь, что он может причинить боль моей дочери, — произнёс Александр. И, словно сбросив с себя привычную доброжелательно-вежливую маску, добавил: — Её счастье для меня важнее всего на свете. Я понимаю, что не смогу держать её под своим крылом всю жизнь. Я уже немолод и не знаю, сколько лет мне отведено. Поэтому я хочу найти надёжного человека, который будет заботиться о Марии.
Люциус задумался, полагая, что господин министр немного лукавит. Человек такого уровня, как он, наверняка имел множество целей в жизни, и, возможно, дочь не была для него главной. Вероятно, он испытывал к ней любовь и сострадание, но вряд ли видел её в качестве первостепенной задачи. Скорее всего, его мысли занимали карьера, Гидра и поиски своего высшего предназначения.
Люциус, конечно же, не стал высказывать своё мнение вслух, а задал Пирсу неожиданный вопрос:
— Что произошло с заложниками в плену? Я знаю, что все документы по этому делу засекречены правительством. Если это неуместно…
— Вы всё равно получите к ним доступ, когда станете главой нашей организации, — сказал Александр и, помолчав немного, продолжил: — Моя дочь и ещё несколько человек провели в плену неделю. Когда их освободили, они были не в себе. К сожалению, преступников не удалось взять живыми. Некоторые из них погибли во время штурма, а остальные покончили с собой.
— Фанатики?
— Да, и они сделали это как ритуал. Тела нашли в месте, которое напоминало ритуальный зал. Все стены, пол и потолок были покрыты знаками, но наши специалисты до сих пор не могут их расшифровать.
— Что произошло с заложниками после того, как их освободили?
— Несмотря на все усилия врачей, им так и не удалось вернуть разум. Они полностью погрузились в свои видения. Не реагировали на внешние раздражители. Проявляли необоснованную агрессию, бредили и видели галлюцинации. В конце концов, они утратили способность общаться. Первый из них покончил с собой, когда сиделка на несколько минут отлучилась. Второй умер во сне. Остальные заложники живы, но так и не восстановились. Только Мария смогла прийти в себя.
«Вы потратили на её лечение целое состояние и доверили её не только врачам, но и мутантам», — подумал Люциус и спросил:
— Вы считаете, что компания Баки может как-то ухудшить состояние вашей дочери? Могу вас заверить, что он сделает всё возможное для счастья мисс Пирс. Он никогда не предаст её и будет защищать свою семью даже ценой собственной жизни. Это верный и сильный человек.
— Если честно, то после того, как они начали… видеться, Мария стала почти прежней. Поэтому я нахожусь в некоторой растерянности.
Люциус старался не выдать веселья и опустил взгляд. Он понял, что Пирсу, как говорят русские, и хочется, и колется. С одной стороны, он рад, что его дочь поправилась, но с другой — надеется, что это не временное явление, а постоянное. Тогда ему не нужен будет опасный зять, и он сможет строить планы на более подходящего родственника.
— Вы хотите использовать меня в качестве переговорщика, господин министр? — официальным тоном спросил Люциус. — Но я не стану этого делать. Я считаю, что счастье моего друга для меня важнее, чем наши с вами отношения.
Теперь Александр решил взять паузу и обдумать свой ответ. Он выглядел необычно растерянным, как обычный отец, который беспокоится о судьбе своего ребёнка. Наконец, он усмехнулся и сказал:
— Сначала я хотел попросить мистера Барнса не встречаться с Марией, но после разговора с вами понял, что это не нужно. В конце концов, она тоже не обычная женщина, а мутант и сможет справиться с женихом.
Люциус рассмеялся про себя, поняв, что собеседник пытается произвести впечатление и, как говорится, «набить себе цену». Конечно, все знали, что Зимний солдат освободился от контроля кураторов и стал ценным активом, которого не так просто победить. Поэтому Пирсу оставалось только манипулировать ситуацией и играть роль заботливого отца, продумывая, как использовать будущего зятя в своих целях.
— Я поговорю с Баки и попрошу его быть предельно осторожным и не расстраивать мисс Пирс, — пообещал Люциус. — Но уверен, что он это сделает и без моего напоминания.
— Доброе утро, дамы и господа! — поприветствовал деканов Стив и жестом попросил мальчиков не отвлекать его от разговора, а идти на завтрак. — Как ваши дела?
— Прекрасно, — ответила за всех Спраут и спросила: — Можем ли мы обсудить то, что произошло недавно?
— Конечно, — согласился Стив, понимая, что этого не избежать. — У вас сейчас уроки? Я могу вернуться вечером.
— Сегодня суббота. Выходной, — напомнил ему Флитвик.
Ученики проходили мимо, стараясь услышать, о чём говорят взрослые. Но их торопили тьюторы. Вскоре в холле появился директор Нотт. Он поздоровался со всеми и пригласил коллег к себе в кабинет, где им никто не помешает. Однако Стив предложил:
— Давайте лучше пройдём в совещательную комнату.
— У нас и такая есть? — удивился профессор Флитвик. И тут же догадался: — Вы открыли директорские покои?
— А они были закрыты? — усмехнулся Стив, чуть приподняв левую бровь. — Домовики сказали, что в процессе ремонта замка о них просто забыли.
— Того ремонта, что был около пятисот лет назад? — уточнил Нотт, нахмурившись.
— После него в начале восемнадцатого века занимались только канализацией, — вспомнил Флитвик и потёр ладони, словно предвкушая забавное приключение.
— Прошу вас, следуйте за мной, — Стив сделал приглашающий жест рукой, и в стене появилась деревянная дверь. За ней скрывалась лестница-эскалатор, которая доставила деканов и директоров до входа в покои. Когда все разместились за столом, он серьёзно сказал: — Я не буду извиняться за произошедшее.
— Это было бы весьма странно, — покачала головой Спраут и с раскаянием в голосе добавила: — Мы сами создали эту ситуацию, усомнившись в ваших моральных качествах.
— Хотя слова были сказаны Минервой, но своим молчанием мы поддержали её, — кивнул Флитвик.
— Как вы видите дальнейший процесс, лорд Малфой? — директор Нотт задал вопрос, который беспокоил его больше всего.
— Я не намерен вмешиваться в работу коллектива. Я возьму на себя лишь поддержание силы замка, — ответил Стив. — Домовики, ритуалы, обеспечение общего надзора — всё это будет под моим контролем. В остальном вы можете действовать так, как считаете нужным.
— Благодарю вас, ваша светлость, — сказал Нотт, заметно расслабившись. Должность директора была не только престижной, но и прибыльной, поэтому он не хотел терять её, только начав карьеру. — Что требуется от нас?
— Учебный процесс, ученики и всё остальное остаётся на вас. Иногда мне понадобится ваша помощь в ритуалах. Я немного подкормил замок, но нам всем придётся приложить усилия, чтобы вернуть ему былую мощь, — сказал Стив, чувствуя довольство Хогвартса.
Разговор был долгим. Они обсудили, как будут взаимодействовать в будущем, назначили выходные на праздники Колеса года и решили другие важные вопросы. Только ближе к обеду усталые, но довольные деканы отправились к своим подопечным. Перед уходом они не забыли осмотреть директорские покои. Нотт не стал претендовать на них, его вполне устраивала башня со входом, охраняемым каменной горгульей.
Проводив всех, Стив переместился домой через камин. Там его восторженно приветствовали нарисованные предки. Раньше они относились к нему настороженно, словно ожидая какого-то подвоха. Но теперь большинство из них разместилось на нескольких картинах в гостиной главы рода. Все аплодировали первому директору из рода Малфоев.
— Это настоящий успех! — воскликнула женщина в старинном платье и кружевном чепце. На её массивной груди красовалось рубиновое ожерелье, а все десять пальцев были украшены перстнями. — Теперь и наша фамилия будет вписана в историю Хогвартса!
— Да, до этого мы трижды выдвигали своего кандидата на должность директора, но каждый раз безуспешно, — сказал почтенный господин в завитом парике и богато расшитом золотом костюме. — Замок никогда не выбирал никого из нас. Я уже и не надеялся, что это произойдёт.
— Сын, поздравляю! — радостно произнёс Абраксас, присоединившись к компании портретов. — Я верил в тебя!
— Не понимаю, почему такой ажиотаж? — недоумённо спросил Стив. — Разве это не обычная работа?
— О, милорд, в этом нет ничего обычного! — заявил господин в мантии зельевара. — Это честь и слава для нашего рода! А также, что очень важно для нас, все нарисованные родственники директора получают прямой доступ в Хогвартс ещё до того, как директор умрёт и его изображение появится в портретной галерее школы.
— А-а… Значит, у вас прибавится развлечений… — сказал Стив разочарованно, и услышал, как Малфои дружно рассмеялись.
— Наш уважаемый предок не упомянул о такой важной детали, как открытый канал, через который можно черпать силу из источника Хогвартса, — с улыбкой сказал Абраксас, удобно расположившись в кресле. — Ты же понимаешь, насколько это важно, сын?
— Другие директора тоже знают об этом? — удивился Стив.
— Только те, кого принял замок. А их, по секрету скажу, не так много. За всю историю известно только о троих. Ты стал четвёртым! — Абраксас с гордостью посмотрел на него. — Остальные были наняты в качестве кастелянов. Даже Армандо Диппет, предшественник Альбуса, не смог попасть в ритуальный зал замка.
— Но почему? Ведь Хогвартс тоже страдает от этого, — недоумевал Стив.
— Не подходит магия или что-то ещё, — развёл руками Абраксас. — Основатели школы создали нечто настолько сложное, что мало кто может понять их действия. Мы знаем, что они пробудили источник и связали его с замком. Но как это было сделано? Никто пока не смог повторить их творение, хотя многие пытались.
Стив потёр виски, пытаясь осознать полученную информацию. У него было слишком мало данных для этого. Он понимал, что, как сказал Баки, он всегда найдёт себе проблемы, как уличный пёс находит лужи. Оставалось надеяться, что новые обязанности принесут ему не только головную боль, но и какую-то пользу. Работать бесплатно ему надоело ещё в роли супергероя, который решал проблемы других людей, спасая при этом мир, но не получал за это зарплату.