2023-11-10 07:00
Из письма Грега Мальсибера Ариане Дамблдор.
“Здравствуй, милая птичка! Хотя мы и разговариваем с тобой через зеркала, но писать всё равно легче. Так можно спокойно вспомнить то, о чём хотел спросить и рассказать. Надеюсь, что у тебя всё в порядке, и ты заботишься о своём здоровье. Слушайся целителя и не забывай принимать зелья, даже если кажется, что они уже не нужны. И мистера Аберфорта тоже слушайся. Он добрый, хотя и немного строгий, но, главное, чтобы тебе было хорошо.
Из Москвы мы прибыли в город Новосибирск на самолёте, а потом пересели на другой самолёт поменьше размером, который доставил нас до нужного места. Здесь очень-очень холодно! Несмотря на то, что сейчас даже не календарная зима, идёт снег. Его много. Мы ужасно мёрзнем. Местные ходят в пальто, меховых шапках, вязаных платках и тёплой обуви. (Я купил тебе в подарок смешные валенки с резиновыми калошами. Надеюсь, они тебе понравятся).
А ещё здесь очень странная еда и везде подают супы. Представляешь? Я и не помню, когда ел столько жидкой пищи. Наверное, в самом раннем детстве. Точно до того, как поступил в Хогвартс. На завтрак подают молочный суп с вермишелью или странной коричневой гречкой. На обед и на ужин… не могу перечислить, сколько есть видов.
Так вот, по прибытии на место, мы попросили нашего гида отвезти нас в приличный ресторан. Здесь их мало, как и пабов, вернее, тут нет заведений, похожих на наши пабы. Оказалось, что лучший находится в гостинице, где мы остановились. Здешние рестораны огромные! В зале можно разместить сразу несколько сотен человек. Почти во всех есть колонны, а в холлах зеркала, как во дворце.
Я хотел рассказать тебе о еде, но это сложно передать словами… Когда встретимся, покажу воспоминания. Суп “борщ” из овощей с мясом — нечто необыкновенное! Я попросил рецепты у разных поваров, потому что каждый имеет какие-то хитрости. Надеюсь, у меня получится воспроизвести оригинальный вкус, хотя в борще много ингредиентов, как в зелье третьей степени сложности.
А больше всего меня поразила местная солёная селёдка, которую готовят разными способами. Суп! Здесь варят суп из сельди! Ещё популярен салат с овощами, который из-за свеклы скорее напоминает десерт. А ещё паштет. И просто селёдка с луком или с варёными яйцами и странным плавленным сыром, который прилипает не только к зубам, но и к дёснам и к нёбу. Я еле его победил!”
— И кому в голову пришла такая замечательная идея? — поинтересовался Грег, осматривая шесть кроватей, стоящих в два ряда вдоль противоположных стен.
— Ой, да ладно, почему бы не сэкономить, если у нас всё равно есть жильё в сундуке, — небрежно отмахнулся Алан, который был казначеем в их группе.
— Чувствую себя настоящим гриффиндорцем, — заявил Барти, осторожно усевшись на стул, скрипнувший под его весом. — Сириус, как ты прожил столько лет в такой тесноте?
— Сначала было странно, но потом привык даже к чужому храпу, — усмехнулся Баки, превращая саквояж в сундук. — А для полного сходства надо поставить кровати кругом, изножьями к печке.
— У вас даже камина не было? — ужаснулся Барти, разглядывая его с таким выражением, будто увидел говорящую мантикору.
— Нет, у гриффиндорцев всё сурово: буржуйки, интерьер выдержан в ало-золотых цветах, и общие душевые, — ухмыльнулся Баки и ступил на лестницу, чтобы первым спуститься в их походное жилище.
Профессор Биннс нашёлся в гостиной, где “пил” чай с добавленной капелькой зелья. Увидев парней, он улыбнулся в ответ на их приветствия и поинтересовался:
— Мы уже прибыли на место?
— Да, остановка перед тем, как двигаться к новой цели, — подтвердил Брок. — Завтра нам предоставят спецтранспорт.
— За вами следят? — уточнил Биннс.
— Конечно, — хмыкнул Баки, плюхнувшись в кресло. — Было бы странно, если бы группу иностранных магов, прибывших не только для отдыха, но и для работы, просто оставили бы в покое.
— Итак, наша задача: добраться до точки, заморочить наблюдателей, а потом вскрыть схрон, — произнёс Брок, встав рядом с круглым столом, на котором была расстелена бумажная карта. — Транспорт предоставит отдел туризма министерства Магии.
— И он будет напичкан следилками, — подал голос Регулус, устроившийся у фальшокна со своим вязанием, которое помогало ему сконцентрироваться.
— Это не проблема, — отмахнулся Баки. — Но я хочу, чтобы все научились “тёмному полёту”.
— Зачем? — удивлённо вытаращился на него Алан. — Нет, я, конечно, не против узнать что-то новое, но ты говоришь так, будто это необходимо для нашего выживания. Мы чего-то не знаем? Чем “тёмный полёт” отличается от полёта на метле или, к примеру, на гиппогрифе?
— Хотя бы тем, что, пользуясь этими чарами, волшебник совершенно не мёрзнет, — ответил Баки и усмехнулся, увидев потрясённые лица друзей. — Что? Я раньше об этом не упоминал?
— Конечно, нет, иначе бы я точно запомнил! — воскликнул Барти, который больше всех страдал от холода. — Это же настоящее чудо!
— Доступное посвящённым, — подтвердил Баки. — Вы представляете мастерство волшебника, придумавшего это заклинание? Можно лететь быстрее, чем на спортивной метле, управляя собственным телом и не боясь сорваться и разбиться. При этом не мёрзнуть и не отслеживаться никакими способами.
— Что?! — в один голос заорали все присутствующие, кроме Брока, который больше не считал “тёмный полёт” выпендрёжным финтом.
— Именно. Никакими способами. Даже если мы пролетим над Красной площадью, никто нас не увидит, пока мы этого не захотим. Это в сто раз лучше маскировочных чар, которые слетают в самый неподходящий момент, — усмехнулся Баки. — Теперь вы готовы потратить силы и время на обучение?
— Конечно! — снова хором ответили друзья.
Пока все тренировались прямо в общей гостиной, Брок, устроившись на подоконнике, размышлял о том, что Риддл, на самом деле, гений. Если судить по известным заклинаниям, изобретённым им, становилось понятно, что до его уровня не добраться в ближайшие годы. А если он всё-таки создал крестраж, то это поднимало его на недосягаемую высоту.
Изучив записи Герпия Злостного, имевшиеся в библиотеке Блэков, Брок так увлёкся ими, что даже навестил поместье деда, у которого тоже было много уникальных книг. Октавиус с радостью дал ему допуск в хранилище и любезно подсказал, где можно найти необходимую информацию. Иначе ему потребовались бы годы, чтобы раскопать залежи старинных томов.
Немного разобравшись в теме, Брок понял, что канон врал, потому что невозможно сделать два крестража в течение года-двух, что приписывали Риддлу. Он просто не восстановил бы силы за такое короткое время. А ещё он не смог бы провести некромагический ритуал в туалете над трупом Миртл Уоррен, потому что выброс от него был бы такой, что к нему притянуло бы всех замковых призраков. И, конечно, об этом узнали бы директор и деканы.
То же самое и с Гонтами и Риддлами. Том, по намёкам Альбуса Дамблдора, явился к родичам, убил их и скоренько состряпал второй крестраж из кольца, снятого с пальца Морфина. Не проведя предварительной подготовки, не имея под рукой нескольких специальных зелий, каждое из которых готовится от месяца до полугода. Просто — вжух! — и преодолел все преграды, как настоящий Марти Сью!
Ну и последнее, но немаловажное обстоятельство. Ингредиенты для зелий и непосредственно для ритуала (не считая человеческую жертву, которая как раз таки была самой дешёвой составляющей) стоили около пяти тысяч галеонов. Для сороковых годов двадцать пять тысяч фунтов были огромной суммой. Даже если забыть о том, что в военное время в магловском мире почти на всё были нужны талоны, зарплата квалифицированного рабочего-мужчины составляла всего семь фунтов в неделю, неквалифицированного — три, а женщины и того меньше — один фунт и восемнадцать шиллингов.
Так откуда у приютского парня, не закончившего школу, взялась такая сумма? Новый дом в пятидесятые годы стоил меньше двух тысяч фунтов, а Том выбросил пятьдесят тысяч, чтобы слепить сразу два крестража? Ему бы пришлось ограбить банк или взять в долг у гоблинов или своих богатых друзей. Однако Брок убедился в том, что волшебники ничем не отличались от маглов в плане бескорыстной щедрости и вряд ли с готовностью распахнули бы двери своих сейфов безродному сироте. С чего бы тем же Малфоям спонсировать не собственный бизнес, а молодого человека с неизвестным потенциалом?
В общем, вопрос с крестражами был таким мутным, что Брок решил не лезть в него глубже, чем требуется для общего понимания ситуации. Сам он не собирался заниматься такими делами, Барнс тоже не горел желанием лепить свои “резервные копии”, так что Риддла они оба рассматривали как источник полезной информации и практической помощи, а не как сумасшедшего мага, расколовшего душу.
Перед отъездом Орион рассказал им о том, что невыразимцы готовы оказать всестороннюю поддержку своему личному Избранному.
— Не знаю, чем ты их так связал, но мистер Риддл был очень настойчив.
— Всё в порядке, мы просто нашли общий язык, — усмехнулся Баки, выслушав отца. — А от предложения отказываться не будем, мало ли что нам понадобится.
— Будьте осторожны и в любом непонятном случае сразу связывайтесь с нами, — ещё раз напомнил Орион, который переживал о своём старшем сыне и его партнёре.
Впрочем, Октавиус переживал о внуке не меньше и даже заманил того на семейный ужин, устроенный в честь его отъезда. Старшие Снейпы с немного подросшей Аурелией тоже были приглашены в гости. И хотя они до сих пор держались немного скованно, было заметно, что Эйлин счастлива оказаться в отчем доме. Возвращаться насовсем она не хотела, но была не против проводить здесь короткое время.
А вот Брок чувствовал странное родство со старинным особняком, словно и правда нашёл своё место. Если в первый визит он не обратил внимания на тепло, разлившееся в груди при виде портретов предков, то после не мог притворяться перед самим собой. Это ощущение было даже лучше, чем в “Убежище” Принцев, о котором он наконец смог поговорить с Октавиусом, для начала поинтересовавшись, откуда у него появилось кольцо.
— Ты наследник рода, хотим мы это признавать или нет, — тяжело взглянул на него тот. — До этого ты был или слишком молод, или тебе не хватало сил, чтобы призвать его из хранилища. Как только ты достиг определённого уровня, магия сама потянулась к тебе и дала ключ к дому.
— То есть даже если бы выбрали своего внучатого племянника вместо меня, то я всё равно получил бы “Убежище”? — уточнил Брок, который не переставал удивляться чудесам волшебного мира.
— Именно так. Я ведь тоже человек, который делает ошибки. А магия лучше видит, кто чего достоин.
Брок прищурился, оценивая информацию. Значит, Северус упустил шанс, когда запятнал себя Тёмной меткой? Или в каноне не было никакого “Убежища”? В любом случае, он получил его в личное пользование и не собирался отказываться в чью-то пользу.
— Я о многом жалею, — искренне произнёс Октавиус. — И радуюсь, что моя ошибка не стала фатальной. Что-то сложилось, позволив дочери написать мне письмо.
— Я хотела, чтобы Северус получил то, что мы не могли ему дать, — виновато вздохнула Эйлин. — Вы же знаете, отец, что ради собственной выгоды я бы не стала тревожить вас.
— Простите меня, я был неправ. Но счастлив, что всё сложилось так. Неизвестно, каким бы вырос Северус, если бы жил рядом со мной, — невесело признал Октавиус. — Надеюсь, что в будущем мы станем хоть немного ближе.
Аурелия заплакала, отвлекая внимание взрослых, и Брок сразу же поднял её на руки. Та, как и обычно при виде него, заулыбалась, глядя на него осмысленным взглядом. А потом протянула руки и начала хватать его за нос и подбородок, беззубо улыбаясь.
— Наша красавица! Фея! Маленькая волшебница! — заворковал над ней Брок, не в силах справиться с волной нежности и умиления. — Когда ты немного подрастёшь, старший брат подарит тебе всё, на что ты посмотришь.
— Не дай Мерлин, она взглянет на Хагрида! — фыркнул Баки, который во время семейного ужина чувствовал себя непринуждённо. — Тот и так души в ней не чает. Кажется, он принимает Аурелию за единорожика, раз она пьёт единорожье молоко.
Хагрид регулярно поставлял этот драгоценный ингредиент Снейпам. Благо теперь он мог перемещаться к ним трансгрессией и не тратить деньги на “Ночного рыцаря”. Когда вопрос о нём поднял Арктурус Блэк, которого попросил об этом Брок, оказалось, что Хогвартс не выдвигал ему официального обвинения. Точнее, смерть Миртл Уоррен была квалифицирована как естественная. Сердечный приступ — вот и всё, что было написано в её личном деле. Диппет обвинил Хагрида в том, что тот пронёс на территорию школы опасную тварь, и за это отстранил его от обучения. Волшебную палочку сломали как символ того, что он больше не студент Хогвартса, хотя, по большому счёту, не имели на это права. Даже если он был исключён, то при чём тут его личное имущество?
За Хагрида никто не заступился, поэтому выбор у него был невелик: пополнить ряды беспризорников в том же Лютном или до совершеннолетия стать помощником лесничего. Временная работа превратилась в постоянную, и он застрял в Хогвартсе на долгие годы. А в итоге оказалось, что всё, что ему нужно сделать, это купить новую волшебную палочку и поступить в другую школу или найти репетитора, который научил бы его заклинаниям сложного уровня. Основы он освоил на первых курсах и самостоятельно по учебникам.
Хагрид сдал бесплатные экзамены СОВ и получил минимальные баллы, которых хватило для получения диплома. Как совершеннолетний волшебник он имел право колдовать, сколько душе угодно, и оказалось, что все эти годы он ограничивал себя по собственному желанию и чьему-то недоброму умыслу. Как заметил Баки: “Никто не виноват в его невежественности и бесправии. Просто не повезло родиться в семье, не имеющей связей. Если бы кто-нибудь помог ему, то его молодость не прошла бы на задворках Хогвартса”.