2024-04-06 11:31
— Что есть наш долг? — окованный металлом посох мерно ударял о камень, чётко отбивая ритм. Облачëнная в чëрно-алую мантию фигура, серебристые волосы которой развевались, подхваченные незримым ветром, не сводила с коленопреклоненных учеников пылающего взгляда, что, казалось, пронзал каждого из присутствующих здесь насквозь. Сила бывшего ученика Ауле, Пламя, щедро перемешанное с Тьмой, сейчас им совершенно не сдерживалась, полностью затопляя пещеру, служившую местом собрания. Позволяя аколитам буквально купаться в мощи подлинного Айнур, неразрывно связанного каналом силы с Господином. Одних, тех, кто присоединился к ложе недавно, она пригибала к земле, давя на плечи тяжким грузом, заставляя преклоненное колено дрожать ещё сильнее, а голову — склоняться вниз. Однако чем более привилегированную позицию занимал аколит, чем на более высокой ступени стоял — тем горделивее фигура его расправлялась, заботливо подхваченная волей Ортхэннэра. Тем сильнее его магия, вместо того, чтобы подавлять, указывая место в пищевой цепочке, возвышала, наполняла тела силой. Позволяла на время церемонии почувствовать себя чем-то куда большим, чем они были на самом деле. Арвахарм, гордо стоявший по правую руку от основателя ложи, и вовсе сейчас наверняка ощущал себя не меньше, чем Вознëсшимся. И будет ощущать ещё, по меньшей мере, неделю после церемонии — отчасти потому, что Майрон заботливо оставлял своей первой верно тявкающей собачке небольшой ручеёк силы. Отчасти — из-за того, что после церемонии мальчишка вновь скоро выйдет на охоту, выслеживая одиноких Ваниар и выпивая их жизненную силу. Многих трудов стоило научить его не доводить дело до смертельного исхода, аккуратно отбирая лишь часть, так, чтобы златовласки оставались живы и даже не замечали его присутствия. Преждевременное раскрытие абсолютно ни к чему.
Впрочем, один из ближайших сподвижников Мелькора был учителем достаточно искусным. И достаточно умным, чтобы не давать своенравному мальчишке, которого и привлёк на свою службу отсутствием ограничений, прямых запретов. В конце концов, замотивировать можно и иначе. Например, объявив фактор отсутствия преждевременного раскрытия доказательством высокого мастерства первого из аколитов.
— Служение Дарующему Свободу, и роду его! — в едином порыве ответили подопечные майа.
— Что есть служение Ему? — продолжил Майрон литанию.
— Очищение Арды от врагов Его! — взревели члены Ложи. Даже те, что стояли на коленях, подняли взгляды, пожирая своего господина глазами.
— Что есть наша награда?! — стук прекратился. Посох-копьë возделся вверх, точно угрожая пробить каменный потолок, и начав сиять в руках чародея тëмно-багровым светом.
— То, что мы возьмём у нечистых! — кулаки всех присутствующих синхронно ударили в грудь. По меньшей мере пять десятков взглядов скрестились на фигуре главы ложи, пожирая того глазами. Жадных взглядов. Взглядов, алкавших той силы и возможностей, что скромный служитель Мелькора мог дать им.
Трижды вопросы повторялись, прежде чем уже сам слуга Древнего Короля ответил культистам, тем самым завершая литанию.
— И да встанут Чистые над нечистыми, сделав то, что принадлежит им, своим. И возьмут они силу, дарованную им Владыкой, и направят её огонь на тех, кто противится Его воле! — провозгласил Майрон, гулко ударив основанием посоха по камню. — Встаньте, дети Севера, те, в ком течёт кровь Мор Анар(1). Встаньте, Сыны Тьмы!
Спустившись со своего импровизированного постамента и слегка постукивая посохом, блюститель Ангамандо повелительно заставил толпу расступиться.
— Сегодня мы собрались здесь, чтобы поприветствовать в наших рядах нового прозревшего. Того, кто, пребывая в тенетах собственных заблуждений, сумел прозреть, увидев правду, что так истово пытаются скрыть от Нолдор Валар, — в такт короткому взгляду Майрона аколиты расступились, точно море под рукой чародея, позволяя пройти по своему дну. Не спеша, Айну сделал несколько шагов, пристально смотря на коленопреклоненного нолдо, что во время церемонии стоял в задних рядах. — Расскажи же другим, почему ты решил вступить в наши ряды? Почему начал искать встречи — и позвал меня в своëм разуме, позволив найти себя?
Серые глаза новообращëнного поднялись, смотря на Майрона снизу-вверх. Слегка испуганно, но, тем не менее, решительно.
Разумеется, сам Гортхаур уже прекрасно знал, что произошло. И сам провёл немало времени, чтобы молодой воин, которого чародей приметил во время последних событий, интерпретировал события в исключительно правильном ключе. Мелькор побери, сил на это ушло немерянно! Уж что-что, а своей гвардии Феанаро на предмет верности разум промывал едва ли не лучше, чем Майрон сейчас — своим культистам. При всей неприязни этого нолдо к Ваниар, убедить его в том, что борьба против них без приказа Феанаро, но тайно им благословлëнная, хорошая идея, было нелегко.
Спасло здесь бывшего последователя Ауле лишь то, что предлагаемое им никак не отбрасывало какую-либо тень на самого главу Первого Дома. Наоборот, давало возможность служения ему еще более эффективно. Да и распространяемые слухи о «Мелькоровом Отродье» помогли. Этот нолдо и так не видел в подобном особой проблемы. Ну сын и сын. Какая разница? Однако, при должном подходе, подобный нейтралитет легко можно обернуть в лояльность. Всё же быть ребёнком величайшего из Валар — это совсем не то же самое, что сыном угасающего, теряющего уважение и стелящегося перед Валар короля.
Впрочем, остальным аколитам будет весьма интересно послушать. Так сказать, проникнуться рассказом очевидца.
— Потому что я своими глазами видел силу в руках супруги нашего Князя, — молодой Чёрный Страж, один из тех, кто побывал в шахте, начал тихо. Однако его голос звучал уверенно. Подопечный Лаурэфиндэ не сомневался в том, через что прошёл во время того боя.
— И что же ты увидел? — золотые сейчас глаза Майа требовательно сощурились — Говори громче! Пусть услышат все.
— Мы не могли одержать победу в том бою. Подчинённые этой тварью Эльдар, чьи души она пожрала, напирали. Голоса в голове звучали всё громче, пробиваясь сквозь защиту, — воин передëрнулся, вспоминая случившееся. — Ещё немного, и нас бы смяли. Одурманили, превратили в таких же беспорядочно сношающихся марионеток.
— Продолжай, друг мой. Что же случилось? Как вам удалось выбраться, да ещё и спасти остальных несчастных, бывших в той шахте? — подбодрил его Майрон.
— В какой-то момент всё закончилось. Разом, точно это был удар меча! И то, что я увидел, было невозможным и прекрасным одновременно. Просто представьте себе. Княгиня Нерданэль парила в вихре живой Тьмы…
Аколиты зашумели, перешëптываясь, внимательно слушая сбивчивый рассказ новообращëнного.
Майрон довольно кивнул. Случай действительно был крайне интересным. Пусть молодой Чёрный Страж и ошибся в своих выводах. Нерданэль тогда явно использовала не собственные силы, но Камень, сотворённый мужем. Однако то, какой незамутнëнной тёмной мощью то творение Малекита обладало… Это впечатляло. Весьма и весьма. Даже самого Ортхэннэра. Столь искусные манипуляции Стихией, что была сутью Владыки, для простого нолдо, пусть и ученика Ауле? Хорошая заявка на то, чтобы слухи, усиленно распространяемые всеми, кому не лень было молоть языком, оказались правдой.
Однако не стоило сбрасывать со счетов и иной вариант развития событий. Более безумный, более невозможный. Но зато, в отличие от красивой легенды о сыне Мелькора, прекрасно объясняющий, откуда Феанаро столько известно о возможностях противостояния сошедшей в Арду сквозь Стены Ночи сущности.
В любом случае, вне зависимости от версии происхождения мастера, чем дальше, тем больше бывший слуга Владыки Земной Тверди хотел бы поработать с этим Камнем на рабочем верстаке. Изучить для наглядности, так сказать.
— Что же, — Майрон милостиво кивнул, довольно улыбнувшись. Судя по восторженному шёпоту окружавших его Эльдар, рассказ на остальных впечатление произвёл. Слухи теперь по Тириону пойдут точно. А больше слухов про Малекита — больше раскол среди жителей Тириона. И, разумеется, больше тот осадок, что в конце концов приведёт Верных к гневу Владык Амана. Той самой осаждённой крепости, в которой у Феанаро не останется иного выбора, кроме как верно послужить своему предполагаемому родителю. — Нет лучшего доказательства правдивости обещаний Владыки, чем наглядная демонстрация Его силы в руках его детей. Возлюбленная супруга моего брата оказалась достаточна сильна, чтобы принять в себя Тьму, и достаточно смела, чтобы воспользоваться ей для спасения жизней своих воинов, несмотря на то, что рисковала гневом Валар. Достойный поступок, ещё раз доказывающий, что ваш Князь не ошибся в своём выборе.
Золотые глаза нынешнего облика Майа вновь повернулись к новичку.
— Желаешь ли ты, Алкар(2) из Чёрных Стражей, присоединиться к нам, войдя в братство Чистых, стать тайной рукой, что вершит волю Князя и его великого Отца, в Валиноре? Дашь ли ты клятву, что введёт тебя в число избранных, что со временем встанут у подножия Чёрного Трона?
Вопрос, конечно, был риторическим. Но являлся частью церемонии. Если что-то блюститель Ангамандо про Верных и их правителя и узнал, так это то, что они разного рода церемонии с принятием присяги, клятвами и высокими словами очень и очень любят.
— Да, Тайрэн Ортхэннэр!
— В таком случае, — по щелчку пальцев Майрона Арвахарм протянул нолдо кинжал, что принимал участие во всех церемониях принятия, вкусив крови каждого из здесь присутствующих. — Докажи свою верность нашему делу.
Кровь из рассечëнной ладони щедро пролилась на камень пещеры.
— Именем Мелькора, Дарующего Свободу, — всё ещё преклонив колено, Алкар воздел вверх окровавленное оружие, — я даю клятву верно служить делу Владыке и его великому роду. Его сыновьям, Тайрэну Ортхэннэру и Куруфинвэ Феанаро, его целям, и делу Чистых. Я буду тенью, что укрывает собратьев плащом тайны. Я стану пламенем, что выжжет недостойных слуг узурпаторов, сидящих в Круге Судеб. Я превращусь в меч, что соберёт кровавую жатву среди неверных. Пусть Внешняя Тьма поглотит меня, если я нарушу мой обет!
— И да будет известно всем, что Повелитель Мира не забывает своих верных детей. И воздаст им, возвысив над всеми прочими, даровав им власть править над всеми народами Арды от его имени! — провозгласил чародей, касаясь острием посоха плеч Алкара поочерёдно. — Встань, Алкар, посвящённый Внешнего Круга. Добро пожаловать в братство.
— Как всегда, играешь на грани победы и поражения, — насмешливый женский голос за спиной Майрона, такой знакомый и такой ненавистный, заставил блюстителя Ангамандо слегка скрипнуть зубами, оборачиваясь и даже не пытаясь придать своему лицу приветливое выражение. В конце концов, перед кем ему там было притворяться?
Тхурингветилэ, уже приняв свою женскую ипостась, вальяжно устроилась на каменном возвышении, с которого рыжий Майа блистал перед своей паствой. Вестница Мелькора закинула ногу за ногу, упираясь узкими ладонями в камень. Чёрные глаза без зрачков и радужки с иронией и толикой презрения взирали на чернокнижника.
— Позволь спросить. Исключительно ради интереса. Что ты будешь делать, если хотя бы один раз ошибёшься в потенциальном кандидате своего маленького собрания? Что будет, если хоть кто-то не поверит в твоё враньё, и вместо того, чтобы прийти на церемонию посвящения, пойдёт и спросит лично у Феанаро: а правда ли, что он одной рукой сейчас заключил худой, но всё же мир с Финвэ, и правит Нолдор от иймени Владыки Земной Тверди, а другой вместе с тобой тайно одобряет все учащающиеся нападения на Ваниар? Пока что бескровные, конечно, не приводящие к смерти. Что ты будешь делать, если ты ошибёшься хоть один раз, и вся ваша милая компания окажется раскрытой перед князем?
Блюститель Железной Темницы ответил коротким взглядом, полным желания открутить твари голову. Увы. Несмотря на то, что шавка, приставленная следить за его действиями, точно надсмотрщик за работой раба, не продержалась бы против Майрона и минуты, Повелитель, мягко говоря, не одобрит убийства его вестницы, которая, к тому же, своих потомков в кулаке держит.
Вот только это не означало, что он собирался безответно терпеть все насмешки над собой.
— Вот именно поэтому, дорогая Тху, мне поручили важное дело, — огненные глаза, из которых сейчас абсолютно исчезла позолота, роднившая его с Куруфинвэ, насмешливо сощурились. — А тебя оставляют на побегушках. Почту разносить. Потому что, в отличие от тебя, я всегда действую наверняка. И если я раскрываюсь перед одним из этих Нолдор — это значит, что я присмотрелся к нему в достаточной степени, чтобы быть уверенным — он не пойдёт за разъяснениями. Соблазниться красивой сказкой, привлечься показанными ему чудесами, возжелать тех обещаний, что я могу ему дать. Потому что, если я кого-то приглашаю на церемонию посвящения, это означает, что линии судеб сошлись именно на нём. Я, конечно, не Намо, но в предчувствии всё же кое-что понимаю.
Мать Нетопырей, немало не смутившись подобной отповедью, легко спрыгнула с каменного сиденья, танцующей походкой подойдя к огневолосому. Смотря спокойно, с издёвкой и интересом. Так, словно он был запертым в клетке зверем, которого она могла спокойно дразнить, не боясь, что удар лапы пройдёт сквозь стальную решётку.
— Осторожнее, милый Майрон, — мягко произнесла она, покачав тонким изящным пальчиком. — Не забывай. Те, кто разносят почту, могут донести послание так, что плохо придётся тому, кто пренебрежительно отзывается о почтальонах. Тем более что мне для этого даже не придётся приукрашивать. Ты и так снова балансируешь на опасной грани нарушения прямого приказа Владыки!
Последние слова Тху произнесла уже без насмешки или иронии. Глаза вспыхнули фанатичным гневом, готовым испепелить того, кто один раз уже оступился, предав её возлюбленного Господина.
— Тебе было приказано найти и начать переговоры с той, кто сейчас терзает Валинор. Установить с ней мир, привести её под руку Повелителя, тем самым усилив его позиции. А чем занимаешься ты? Развлекаешься со своей воинской ложей, которую, к тому же, настраиваешь против будущей, быть может, слуги Его. Я уже не говорю про то, что ты подставил пришелицу под удар. Теперь её собственных последователей начнут искать с утроенной силой. И ради чего? Чтобы отвести подозрения от себя самого. Как думаешь, будет ли Владыка столь милосерден к тебе, как в прошлый раз, если узнает, что ты ломаешь его планы ради собственных игр?
Под вспыхнувшим торжеством взглядом проклятой летучей мыши Майрон едва удержался от того, чтобы прикоснуться к шрамам, оставленным рукой Мелькора.
— Первое, — произнёс он спокойно, сделав над собой усилие. — Давай ты не будешь учить меня переговорной игре и разведке. Я же не учу тебя возносить хвалу Повелителю известным способом, — насмешливый взгляд скользнул по фигуре женщины, весьма недвусмысленно намекая на то, каким ещё образом Мелькор использовал свою Вестницу. — Я не сделал ничего, что могло бы действительно навредить такой сущности, какой представляется мне наша гостья, учитывая то влияние, что она в силах оказывать на Валинор. Второе. Всё, что я сделал — это дал неизвестной возможность прорваться на землю Амана. Наша возможная союзница могла использовать эту возможность так, как ей будет угодно. Она предпочла пир. С какой стати ей враждебно относиться к тому, кто дал ей эту возможность? Третье. Благодаря этому случаю, я дал понять ей, что у неё может быть союзник. Четвертое. Наблюдая за происходящим в той шахте, я узнал много нового. Как о нолдо, которым Господин так яро интересуется, так и о гостье, которой он заинтересован не меньше. Более того. Именно эти сведения, со временем, быть может, смогут удержать в узде как Феанаро, так и эту сущность.
Пальцы Майрона пробежались по тёмному древку посоха. Он не стал говорить о том, что у него были определённые сомнения насчёт возможного пополнения в свиту Мелькора.
— И последнее, — произнёс он, уже по-настоящему успокоившись и смотря на свою тюремщицу без гнева. — Созданный мной культ, со временем, сможет привести под руку Владыки целый народ. Искусный. Гордый. Готовый идти за тем, кто даст ему возможность чувствовать себя выше остальных. Чистые — прекрасная заготовка для того, чтобы, со временем, вместо Ауле Нолдор начали славить Дарующего Свободу.
— Полагаешь, получится убедить в твоих россказнях больше, чем несколько сотен? — презрительно фыркнула Тху.
— Если со временем эту же версию начнёт подтверждать сам Феанаро? Легче, чем ребёнка обмануть, — обворожительно улыбнулся бывший последователь Ауле. — Эльдар падки на чувство исключительности. Это показали и Ваниар, привыкшие чувствовать себя избранными Манвэ. Это есть и у Нолдор. Возможность поставить себя выше других, возможность почувствовать себя чем-то большим, чем просто Эрухини. Тем более что семена падают на благодатную почву — Малекит сам их по той же дорожке ведёт. Я лишь довёл идею до логического конца, создав Чистых внутри Верных. Поверь, они ещё будут меряться чистокровностью родословных, возводимых к никогда не существовавшим родам Детей Севера, уничтоженных в дни падения Утумно. Потому что захотят верить в это.
Тхуриннвэтилэ замолчала, с сомнением смотря на своего противника.
— Хорошо, — наконец произнесла она, зло сощурившись. — На этот раз я поверю тебе. Но не забывай, в чьих руках находится твоя цепь, Майрон. Если я увижу, что ты начал очередную игру, если хотя бы на мгновение пойму, что ты вздумал по-настоящему предать Владыку — знай, он узнает об этом. И тогда — берегись. Берегись, потому что во второй раз прощения тебе не будет.
Мать Нетопырей, не смотря на него больше, прошла было мимо. Но была остановлена спокойным голосом Наместника Ангамандо.
— На твоём месте я бы скорее побеспокоился о своей дальнейшей участи, Тху.
— Ты мне угрожаешь? — кажется, на этот раз она была действительно удивлена, не ожидая подобного от прощённого предателя.
— Угрожаю? Нет, — Майрон пожал плечами. — Я просто даю дружеский совет. Потому что я, быть может, и на цепи. Но меня Повелитель простил, потому что я ему нужен. Потому что он ценит меня, как весьма полезного и искусного служителя. А вот ты… — голос рыжего наполнился насмешкой. — О, я помню, дорогая Тху, как ты пришла на службу Ему. Майа, когда-то бывшая частью свиты Оромэ, ослеплённая силой, славой и красотой нашего Владыки, ты подарила ему свою верность, преданность и страсть. Ты отдала ему всю себя. Видимо, надеясь если не на место той, кто сядет с ним рядом на втором троне, то хотя бы на место той, кто постоянно будет подле него. И что в итоге, спрашивается? — чародей хмыкнул, позволив добавить каплю сочувствия в реплику. Самую маленькую каплю. — Наш господин предпочёл деву из Нолдор, которая столь сильно привлекла его, что он наградил её сыном, который, вполне возможно, станет первым из его слуг, потеснив и меня, и Отомбака. Но от этой соперницы ты хотя бы избавлена. Но что дальше на горизонте? Одна из Айнур, что весь Валинор смогла повергнуть в ужас. Прекрасная и ужасная. И судя по тому, что я смог понять — это именно что Валиэ, а не Вала. Как знать, не появится ли в Утумно со временем кресло для королевы, если моё дело всë-таки удастся? — Гортхаур с притворным сожалением покачал головой. — И тогда отслужившую подстилку выбросят, как уже не нужную. Так что на твоём месте я бы скорее надеялся, что у меня ничего не выйдет.
Разъярëнное женское рычание было ему ответом. На что Майрон, в свою очередь, ответил тихим смехом.
_______________
1 — «Черное Пламя». Квенья. Название, которое Майрон дал придуманному им в рамках своей пропаганды народу. Название его книги — «книга черного пламени» — как раз с этим перекликается.
2 — «Блеск, Слава». Квенья.
Особая благодарность Евгению Бадьянову за удачное название культа Мелькора и его интерпретацию)