2024-02-23 08:21
Минас Тирит, лаборатория Цитадели
Взрыв! Грохот, вполне напоминавший своим звучанием настоящую грозу, сотряс лабораторию до самого основания. Небольшая, не больше полуметра в длину, вытянутая, похожая на большую лабораторную пробирку пушка лопнула вдоль всей длины, разбросав вокруг куски раскаленного металла пополам с почти мгновенно сгорающим пироксилином. Смертельный град попытался разлететься по всему помещению, угрожая покосить наповал неудачливых экспериментаторов. Однако вместо этого большинство осколков завязли в передней границе замерцавшего синим купола, которым был окружен испытательный образец.
С проклятием, достойным дочери Адмирала Праудмура, Джайна взмахнула рукой, усиливая щит — несколько крупных обломков едва не пробились сквозь магическую защиту. Пришлось влить чуть больше арканы, чтобы окончательно загасить их стремление всех угробить.
— Не то, — чародейка отрицательно покачала головой, смотря на развороченную заготовку и садясь за стол. — Не то…
Устало подперев голову рукой и с тоской смотря на миниатюрную работающую модель молниевого конденсатора, стоявшую рядом, Праудмур, выдохнув перевела взгляд на подругу. Мэнэлдиль же, казалось, и глазом не моргнула, когда прозвучал взрыв — да и сама неудача ее не слишком сильно расстроила.
— Новая смесь слишком мощная, — авторитетно заявила она, делая пометки в толстой тетради, которая служила научным журналом пушечного проекта. — Заготовку такого типа мы делали еще в тот момент, когда экспериментировали с обычным порохом. Она показала себя неплохо. Здесь же — рванула после второго выстрела. А до этого — после третьего. Первая и вовсе в первый же раз лопнула. Так что придется либо класть его существенно меньше, но это скажется на дальности полета камня или ядра. Наше волшебство все-таки не всесильно. Либо что-то делать с самой пушкой. Иначе, — эльфийка запнулась, вспоминая новое слово — Как ты его назвала? Пироксилин мы сможем использовать только в качестве снарядов или ловушек. Ну, если, конечно, не хотим менять орудийный расчет после каждого третьего выстрела. Но что-то мне подсказывает, что ни Стражи, ни Маршал Белой Башни такой размен на несколько выстрелов… не очень одобрят.
— Тонко подмечено, — фыркнула уроженка Азерота, слегка массируя пальцами веки. Сказывалась бессонная ночь, проведенная за письменным столом.
— Так, — ее тут же встряхнули за плечо. — А ну, не спать! У нас впереди еще работы полный горн! Джайна, мы же на верном пути. После долгих лет экспериментов ата. Мы с тобой сможем воссоздать то, над чем и люди, и Нолдор бились целую эпоху! — девушка получила еще один толчок.
— Мне бы твою уверенность. Мэнэлдиль, хватит меня мучить на сегодня. Я уже не пятнадцатилетняя ученица Кирин Тора перед экзаменом, я спать хочу…
— Уверенность у тебя будет, если ты прекратишь клевать носом, подруга. И нет, Давай, вставай, нечего лениться. Нам нужно проверить расчеты, — колдунью вновь немилосердно потрясли за плечо, точно плюшевого тюленя, с которым дочь морей когда-то засыпала в детстве. Но спать хотелось все равно…
В какой-то момент немилосердной побудки Джайна почувствовала, что через теплую ладонь нолдиэ в нее вливаются новые силы — точно по венам вместе с кровью пробежала какая-нибудь стимулирующая смесь, которыми иногда баловались ученики Даларана, чтобы тратить и ночное время на подготовку к семинарам и экзаменам. Липкий усталый сон постепенно отступил, мысли вновь стали ясными. Эльфийка явно прибегла к бодрящей заклинательной песне, чтобы привести свою напарницу в чувство.
Фыркнув, золотоволосая волшебница подняла голову со скрещенных рук, на которых та покоилась, после чего с веселой иронией посмотрела на стоявшую рядом победно хмыкнувшую Мэнэлдиль. Что ни говори, но дочь Ангарина умела как добиваться своего, так и заражать своим творческим энтузиазмом остальных, хотели они того или нет. Вот уж над кем действительно было не властно, ни время, ни усталость, ни проклятие Мандоса, вроде как подтачивавшее всех изгнанников из Валинора!
— Ладно, твоя взяла, — Праудмур покачала головой, потянувшись к тетради с записями. — Давай посмотрим, в чем может быть подвох, и почему наши макеты не переживают, как правило, трех залпов.
Да уж, в дни вот такого медленного, скрипящего продвижения наугад Джайна, наверное, могла бы остро пожалеть, что практически не уделяла времени и внимания в своем родном мире пушечному делу. Подготовка уроженки Кул Тираса ограничивалась лишь общей теорией создания пушек, устройством корабельных орудий, и, разумеется, алхимии, познания в которой и позволили ей путем проб и ошибок воспроизвести состав черного пороха и пироксилина. Не более того. Что поделать, ее коньком всегда была сила, что была при своей владелице постоянно. Аркане не требовалось вспомогательные устройства в виде металлической бомбарды, чтобы испепелить врага на месте или разрушить часть крепостной стены. И уж тем более чародейка никогда не думала, что ей придется с нуля продвигать развитие артиллерии в государстве, что до этого не знало ничего подобного. На многие аспекты теоретических знаний Праудмур просто не хватало. Приходилось брать то немногое, что было в памяти, после чего идти наугад, фактически вслепую наощупь, зачастую пытаясь изобрести табуретку, причем такими методами, что дворфы Стальгорна, первыми из смертных созданий титанов создавшие пушки, наверняка подняли бы девушку на смех. Один только способ добычи грозовой кислоты чего стоил.
Но молниевый конденсатор, по крайней мере, хорошо себя зарекомендовал на этапе создания уменьшенной модели. После долгих обсуждений, Джайне и ее напарником пришлось изрядно изменить конструкцию устройства. Например, полностью отказаться от стеклянного корпуса колбы, заменив его на металлический — стекло слишком часто раскалывалось, если рождаемая магией рун молния срывалась с проводника. Лучше всего для этой цели подошла нолдорская сталь, легкая и прочная. А для того, чтобы молния не била сквозь металл, конструкцию заключили в корпус из толстого слоя керамики. В целом полученное маленькое устройство было вполне рабочим. С его помощью даже вышло создать достаточное количество «воздушной» кислоты, которая потом пошла на пироксилин, с которым девушки как раз сейчас и экспериментировали.
В общем и целом — проект оказался достаточно удачным. Ангарин был довлен. Молниевый конденсатор уже можно было потихоньку воплощать в полноценном размере.
Что же касалось пушек, то, если опустить, к примеру, форму дула, над которым еще было работать и работать…
— Основная проблема — в шве, — сидевшая напротив нолдиэ, как главный знаток кузнечного дела в тандеме, авторитетно потыкала пером в изувеченный макет. — Каждая из трех пушек просто напросто лопалась по шву — и пиши пропало, конец и пушке, и тем, кто из нее будет стрелять. В теории, мы могли бы утолщить стенки, до такой степени, что даже хороший заряд твоей новой смеси не сможет разнести ее на куски. Но тогда и тяжесть самого орудия возрастет. Учитывая, что нам готовые орудия нужно будет тащить до Осгилиата — не самый лучший вариант. Чем тяжелее и неповоротливее оружие, тем больше риска, что оно, во время, скажем, отступления из города, сможет попасть в руки орков. А этого допускать нельзя. Останется только взрывать все пушки во время возможного отступления из города. Не пойдет.
— А мы не можем, теоретически, нанести несколько рунных цепочек, что уменьшат ее вес? — Джайна почесала пером кончик носа, размышляя. Артефактное волшебство Нолдор действительно могло творить чудеса. К примеру, именно с его помощью снаряд, движимый сгоранием пороха, можно было послать куда точнее и по более предсказуемой прямой траектории, чем на обычном оружии. Не говоря уже о повышенной дальности. — Или напротив, укрепить шов?
— Можем, — кивнула эльфийка. — Однако «но» — все те же, почему мы не можем всю пушку расписать рунами. Во-первых, на абы какой металл их не положишь. Железо или простая сталь здесь не годятся. Нужна наша, нолдорская. И небольшими стальными накладками, как в случае с другими нашими идеями, здесь не обойтись. Здесь нужно влиять на прочность и вес всего орудия. А ковать из такого металла пушку целиком… накладно будет. И слишком долго, с учетом времени на создание нашей стали.
Дочь Ангарина задумчиво нахумурилась.
— Не говоря уже о том, что в этом случае ковать такие пушки смогут только Нолдор — люди Гондора, несведущие в магии смогут выполнять лишь наиболее простую работу. Что не слишком хорошо, учитывая, сколько нам на весь Гондор их надо. Да Морской Страж наверняка захочет снарядить ими свои корабли.
Праудмур кивнула, размышляя. К сожалению, подруга была права. Возможно, некоторые такие орудия и получатся сделать. Хотя бы чтобы поэксперементировать с размерами и огневой мощью возможных «красавиц» — подобрав нужную последовательность тенгв, можно будет создать действительно смертоносную машину, грубо преувеличивая, бьющую от Минас Тирита до Мордора. Но подобные «игрушки» явно будут штучными. Для установки в Пеларгире или Минас Тирите. Но для массового (относительно, по местным меркам) производства нужно было что-то более простое.
Возможно… Возможно стоит поискать ответ не в том, из чего сделать, а в том, как?
— А если попытаться не выковать ее, а отлить, как колокол? — начала размышлять вслух чародейка. — С созданием формы, конечно, плакать навзрыд мы будем долго. Но в этом случае мы сможем избежать слабого места в виде шва — конструкция будет целой.
— Мммм, — Мэнэлдиль по привычке закусила губу, напряженно думая. — В принципе, можно попробовать. Но чугун слишком хрупкий и ломкий, хоть и делать его легко. Снова придем к той же проблеме, что и сейчас. Дешево, но эта скупость заставит солдат Гондора заплатить жизнями. Из стали может получиться хорошо. Но зачарованных печей, что смогут выдавать такой жар и в таком количестве, не так много. Мы вооружать армию будем несколько десятков лет, даже учитывая то, что магия Нолдор способна ускорить процесс. Думаю, отлив стальных мы запустить сможем. Особенно, если Страж Закона нам поможет с этим. Но только параллельно с чем-то еще. Нужен металл, достаточно легкоплавкий для отлива. При этом прочный, но и пластичный — чтобы его не разрывало, как чугун. И, желательно, достаточно часто встречающийся — потому, что по вышеперечисленным свойствам нам идеально подошел бы морийский или нуменорский мифрил. Но что-то я сомневаюсь, что князь Моранор даст переплавить на пушки свой флагман…
Девушки поневоле хихикнули, представив себе, как они вдвоем пытаются донести до Морского Стража, что ради создания орудий пришлось бы пожертвовать его любимым металлическим чудовищем, наводившим ужас на всех южных пиратов. Джайна, правда, об этом корабле лишь слышала, но услышанного было достаточно, чтобы понять, как далеко и в какие места драконов сачком для бабочек ловить их пошлет князь Пеларгира.
Отсмеявшись, человек и нолдиэ в задумчивости переглянулись. Голубые глаза встретились серыми, слегка сощурившись. Затем, словно поймав мысль за два кончика нити, напарницы произнесли одновременно, миг в миг
— Бронза!
Перо Мэнэлдиль забежало по странице журнала, уже выписывая расчеты. Джайна же призадумалась, вспоминая, что материал этот, во многом весьма неплохо подходящий для их дела, она особо в Гондоре и не видела. В украшениях жители Минас Тирита предпочитали серебро, которого в Белых Горах было в избытке. Для повседневных нужд вовсю использовались черные металлы. Наиболее же зажиточные горожане, из числа нобилей, могли позволить себе золото или нолдорскую сталь. Ну или, в случае все того же Моранора, оставшийся с совершенно древних времен флагман, выкованный из истинного серебра. Праудмур честно не хотела задумываться о том, сколько могла стоить эта штука, и насколько богат был в свое время Нуменор, раз мог позволить себе флот из таких чудовищ, даже по меркам Азерота.
Озвученные соображения по бронзе она и озвучила своей коллеге по лаборатории. Та слегка отмахнулась пером.
— Мы бронзу действительно используем редко. В Гондоре она спросом не пользуется. Но и медные, и оловянные шахты у нас есть, и сплав идет за пределы страны. Другое дело, что владеют ими не совсем подданные Триумвирата. Точнее, не все из них приняли это подданство, хоть и проживают у нас. Платят налоги с прибыли, но дела ведут, по большей части, отдельно от наших горняков. Так что договариваться с ними лучше порознь. Но ата их хорошо знает. Предлагаю завтра прогуляться в город и поболтать. Что скажешь?
Минас Тирит, четвертый ярус
Если говорить об устройстве Белого Города, то больше всего он напоминал круги на воде, где центр, куда попал камень — Цитадель, а каждый ярус — все больший круг, окружающий остальные. Чем выше и ближе к Цитадели, тем более зажиточные и знатные и знатные горожане и нобили там жили. Чем выше поднимались стены — тем зачастую вычурнее становилась кладка белоснежного камня. Впрочем, это не мешало столице сохранять свой единый, стиль, в котором переплетались творения людей и Нолдор, на протяжении всех своих уровней. У Джайны язык бы не повернулся назвать первый ярус трущобами. Несмотря на угрозу постоянной войны, столица жила привольно.
При этом, зачастую, город делился от яруса к ярусу не только по достатку, ну и по роду занятий. К примеру, на первом уровне, если пройти от площади перед воротами немного вправо, начинался огромный рынок, вольготно раскинувшийся по всему внешнему кольцу. Четвертый же ярус был отведен заслуженным ремесленникам — из тех, чье мастерство было уважаемо и признаваемо в городе. В каком-то смысле, возможность открыть мастерскую на Четвертом считалось символом признания твоих талантов. Столяры и гончары, ювелиры и пекари, ткачи и портные — Четвертый пестрел металлическими фигурными вывесками, зачастую, откованными вручную, с множеством мелких деталей. Но разумеется, больше всего здесь было кузнецов и оружейников. Тех, кто своей стезей избрал работу с металлом.
Ангарин умело прокладывал себе путь северо-западной окраине квартала, лавируя между горожанами, точно корабль между рифами, и утягивая с собой обеих девушек, одетых в не стесняющие движений одежды. Между делом, Праудмур, ранее не бывавшая в этой части Четвертого, но уже успевшая побродить по Минас Тириту, начала замечать неуловимые изменения, что отличали этот район от остального города. И эти ощущения вызвали в ней острейшее ощущения дежа вю. Дома, все еще возведенные из белого камня, стали более приземистыми и основательными, более монументальными. При всем этом, назвать строения грубыми не повернулся бы язык. Кладка была превосходной, каждый камень, каждое украшение было ровно на своем месте. Каменная резьба с множеством мелких деталей по своей искусности не уступала эльфам, но была совершенно иной по стилю. Но очень хорошо знакомой.
Перед мысленным взором Праудмур мгновенно встали заснеженные пики Дун Морога, гигантские врата Стальгорна, уходившие вглубь скалы, и чуть бесцеремонное, но искреннее радушие хозяев этих мест.
— Я не знала, что в Белом Городе проживают дворфы, — в задумчивости, в пол голоса произнесла чародейка, идя следом за главным кузнецом Минас Тирита. Через несколько мгновений после того, как вопрос сорвался с губ, она увидела и подтверждение своих слов. Сидящий на одном из крылец бородач неторопливо раскуривал трубку, приветственно махнув рукой эльфам. Ангарин ответил ему тем же. Выглядел дворф практически неотличимо от тех, кто был обычным гостем в городах Альянса. Все та же низкорослая, примерно по солнечное сплетение человеку, коренастая фигура с рельефными буграми мышц под загорелой кожей и длинной бородой.
— Так было не всегда, — также полушепотом ответила Мэнэлдиль. — Торговля с северными их королевствами — Эребором и Железными Холмами — велась то уже давно. Да и морем в Лунные Горы товары мы возим. Но по большей части народ Дарина в Минас Тирите не жил, хоть и имел дома. Приезжали торговать, часто учились друг у друга мастерству, но не более того. Но затем на Королевство под Горой пало, когда пришел дракон Смауг. Уцелевшие дворфы были вынуждены скитаться по Средиземью изгнанниками. И отнюдь не везде их принимали радушно. Тогда Триумвират и предложил тем, кто захочет жить среди людей и Нолдор, приют в Гондоре. Были те, кто поселился у нас насовсем. Даже подданство приняли. Другие, когда сотни лет спустя Эребор был возрожден, вернулись на родину. Но, в любом случае, теплые отношения между Севером и Югом сохранились. И, как видишь, достаточно тех, кто живет в Белом Городе на постоянной основе. Даже, если не является подданным Стражей.
— А как же старинная вражда между твоим народом и народом Дарина? — подняла брови Джайна.
Мэнэлдиль тихо хмыкнула в кулачок.
— Смотри только не ляпни что-то подобное при них. Шуточки могут посыпаться. Поверь мне, дворфы прекрасно умеют разбираться в сортах эльфов. Отчасти, мой народ с ними даже похож. Мы долго помним дружбу и обиды — и дворфы не хуже нас помнят, как в дни Пятой Битвы сражались плечом к плечу с сыновьями Феанора против полчищ Ангбанда. И те, и те — народы-ремесленники, и превыше всех богатств ценим созданное нашими руками. А еще и Первый Дом, и дворфы не любят некоторые другие народы наших дорогих «собратьев». Так что общий язык находим.
Наконец, остановившись у дверей одной из кузниц, как показалось Праудмур, наиболее зажиточной и богатой, Ангарин слегка толкнул преграду, входя внутрь.
— Анга! — из-за прилавка, что был расположен перед входом в основное помещение мастерской, приветственно махнув рукой, вышел широкоплечий даже по меркам своего народа, относительно молодо выглядевший дворф. В иссиня-черной, тщательно заплетенной бороде, пока что не было ни единого седого волоса. — Рад тебя видеть, старый пень. Я смотрю, ты не один? Привет, Мэнэлдиль. Заходите давайте, заходите, все равно я закончил, на обед думал идти.
В этот момент темно-синие, схожие с сапфирами глаза кузнеца, так приветливо втречавшего эльфов, задержались на джайне, прошедшей внутрь и скинувшей капюшон. Тот подозрительно сощурился, словно вспоминая что-то
— Погодите-ка. Ангарин, никак новая ученица? Не та самая случаем, благодаря которой недавно победу праздновали? Которая еще чудо порошок, от которого дом на воздух взлететь может, создала? — чернобородый усмехнулся. — Добро пожаловать, маленький самородок. Я Фундин, сын Хорнбора, к твоим услугам. Ученик вот этого вот старого упрямого пня, которого — заслуженно кстати — называют лучшим кузнецом этого города, — дворф с уважением, сильно контрастирующим с его бесцеремонным тоном, кивнул Ангарину. — Отлично придумала.
— Джайна, к вашим, — вежливо склонила голову волшебница, стараясь не фыркнуть. Дворф ее маленькой назвал. Дожили. А вот что касалось пороха… — А откуда вы знаете про то, над чем я работала?
— Слухи ползут, — хмыкнул в усы Фундин — Я от пары ребят, вернувшихся из-под Осгилиата, слышал, уруки бежали впереди собственных ног, чтобы поскорее оказаться подальше. Лихо ты их. Ладно, — дворф повернулся к Ангарину. — Вы же наверняка по делу, раз уж заявились втроем и посреди дня? Пойдемте. За перекусом и обсудим.
— По делу, — согласно кивнул эльф, идя следом. — И по тому же, что и тот чудо-порошок. Но есть одно но. Нам понадобится бронза. И много. Очень много, так, что ваши добытчики озолотятся…