2024-01-14 07:51
— Это было… — высокая, прекрасная лицом золотоволосая ваниэ из тех, что жили в Тирионе постоянно, примерно на три года старше Инголдо, со смесью омерзения и страха передернулась, обхватив ладонями плечи, укрытые легкой шелковой тканью. По узкому лицу с высокими скулами пробежала гримаса. — Боюсь, у меня не хватит слов, чтобы описать то, что происходило в сегодняшнюю ночь.
— Поправка. Приличных слов у тебя не хватит, подруга, — девушка из Нолдор Короля, с длинными каштановыми волосами, фыркнула. Явно, при этом, пытаясь скрыть свой страх за ехидством и бравадой. — Ничего, я подскажу. Ты чувствовала себя так, словно на тебя смотрит оголодавший хищник во всех смыслах этого слова хищник, уже готовый запустить в тебя клыки… в самом лучшем случае. И смотрит, явно примериваясь — с какого бочка лучше к тебе подойти, чтобы сподручнее было.
— Брррр, — золотоволосая наморщила нос, чуть укоризненно взглянув на приятельницу за то, что высказала подобные вещи в слух. Однако несколько мгновений спустя, потупившись, согласно кивнула. — Не по форме, но по сути да, ты выразила все правильно. Отвратительное ощущение. Верному такое не пожелаю.
Обе девушки синхронно хмыкнули. Но затем, словно вспомнив, что они здесь не одни, переключились на третью участницу их группы.
— А ты как, Эарвэн? — глаза бойкой нолдиэ заботливо повернулись к еще одной собеседнице. Та была младше обеих дев, всего одиннадцати лет от роду, и поневоле льнула к более старшим подругам, что, в то время, как среброволосая дочь Ольвэ гостила в Тирионе, стали частью ее свиты. Впрочем, Аро, искренне стараясь максимально скрасить пребывание своей маленькой будущей невесты в Тирионе, был скорее этому рад. И так в целях безопасности девчушку пришлось временно увезти из Альквалондэ. Так пусть хотя бы подруги будут! — Сильно испугалась? Все хорошо?
— Страшно было, — согласно кивнула юная тэлэри. Однако взгляд серых глазок был скорее серьезным и грустным, чем испуганным. — Но, если честно… больше за ата боюсь. И за Гавань. Ладно тут. Смогли эту дрянь отбить. У нас Эктелион был! А как же наши? Итак пожар недавно был, а тут еще и эта напасть. Мы к ней явно ближе, чем Тирион.
Обе девушки, разумеется, постарались заверить свою маленькую собеседницу, что все будет хорошо, и что, мол, совсем скоро все будет, как раньше. И разумеется, обе они либо лгали, чтобы успокоить Эарвэн. Либо были куда наивнее, чем сам Арафинвэ о них думал.
Бросив слушать вполуха беседы разбившихся по небольшим группкам и стайкам дев из числа жителей Тириона и Валимара, молодой принц обвел взглядом просторную залу, сейчас освещаемую камином и свечами. Собралась вся честная компания, понятное дело, не у самого принца — учитывая происходившее сейчас дома, это было бы верхом глупости. Собирались все у дяди Ингвиона, имевшего в Тирионе просторный дом, где часто звучали песни и водилась приятная компания. Вот и сейчас — не менее трех десятков молодых Эльдар, из числа Ваниар и ближайших сподвижников Дома Финвэ — собрались после того, как сегодняшняя ночь окончательно показала горькую правду — Валинор перестал быть безопасным.
Плечи молодого принца, сидевшего в кресле, поневоле передернулись. Аро в раздражении унял их резким движением руки. Слишком резким, словно птичьим. К глубокому его сожалению, отнюдь не таким властным и плавным, как обычно демонстрировал свою силу дедушка. Впрочем, какие его годы. Да и ситуация… мягко говоря, отличалась от обычной.
Полунолдо, наверное, навсегда запомнил то, как проснулся в холодном поту от четкого осознания того, что еще немного, еще чуть-чуть — и кто то протянет огромную многосуставчутую клешню — почему то именно такая ассоциация возникла — и потянет его душу в голодную пасть, в которой предстоит вечность переваривания и мучений. Потому что нет большего удовольствия, чем душа, целую вечность питающая своими страданиями.
Арафинвэ не знал, откуда пришли такие… мысли и фантазии? Понимание сути? Но что он мог сказать с уверенностью — это официально было худшее, что юный эльда испытывал за всю свою жизнь!
Как ни странно, но удержаться на плаву, не поддаться панике окончательно, не обезуметь, до того как сияющая ласковым светом звезд сила наставника встала между душой и неизвестной тварью… помогла именно что ненависть. Неприязнь. Презрение. Можно назвать так, как будет угодно. Но Инголдо помнил, как уже после пробуждения Эктелиона он стоял, сжимая обеими подаренную врагом шпагу. Сжимал до боли в пальцах, до побеления костяшек и легких вмятин на черных кожаных ножнах. И отчетливо представлял, насколько радо будет отродье Мелькора, если настоящий наследник Финвэ сейчас сгинет, растворившись во тьме смотревшей на них всех твари.
Смешно, но именно это осознание — и нежелание выглядеть испуганным ребенком перед златоглазой тварью! — дали силы бороться. Нет, Арафинвэ Инголдо не даст врагу своему ни одной возможности для удара. Для насмешки. И ненависть эта, нежелание падать в грязь лицом перед врагом семьи, словно щитом обернулась вокруг разума. Голодный взгляд никуда не ушел, не исчез — он, откровенно говоря, и сейчас чувствовался — пусть и куда слабее. Но, по крайней мере, теперь страх не туманил разум. Теперь с ним можно было бороться.
А потом уже и его до поры до времени прятавшийся в доме Финвэ друг и соратник, получивший благословение самой Элентари, явил себя городу, показав, на что способен избранный Госпожи Звезд.
Пальцы Аро машинально легли на эфес подаренной шпаги, очерчивая металлические изгибы. Привычка, которая у принца появилась с того времени, как он принял этот вражеский дар, обещав при случае вернуть его сторицей по назначению
Что было дальше, третий сын короля помнил смутно. Искаженные страхом, перекошенные лица домочадцев и жителей города. Некоторые доходили до того, что начинали биться лбом о стены. Или того хуже — например, пытались вырвать или выколоть себе глаза! Таким насилу скручивали за спиной руки и вязали — тех, кого успевали. Пару ослепших таким образом Эльдар Аро в городе, к сожалению, видел. Плакавшая матушка — матушка, которая никогда и ничего не боялась! Даже прийти инкогнито в дом к заклятому врагу ради разговора с блудным сыном. Отец, разом посуровевший и словно сбросивший с себя меланхолию, в которой он пребывал в последние годы. Собранный, отдающий короткие и четкие приказы — вплоть до того, чтобы расталкивать жителей подконтрольных им районов Тириона обратно по домам, чтобы обезумевшая толпа никого не затоптала. И разумеется — парящая над Тирионом, в который пришла беда, фигура крылатого воителя, сиявшая звездным светом — и словно щит, принимавшая на себя удар Тьмы.
Если бы еще рядом не летали разные гигантские ящерицы с этим на спине — было бы и вовсе идеально.
Серые глаза до сих пор не вступавшего в беседу принца опасно сверкнули. А тем временем девичьи разговоры среди собравшихся почти затихли. Обсуждали как раз таки наставника — и раз уж зашла речь о нем, то все поневоле устремили взгляд на ученика избранника Варды.
— Скажу честно, Аро, Эктелион сумел удивить, — произнес один из присутствовавших Ваниар, повернув взгляд к принцу. — Нет, я знал, что он рано или поздно в ученики к Элентари пойдет. Это понятно всем, кто с ним пообщается дольше двух трех дней. Преданность, достойная уважения — и не скажешь, что долгое время учился у Отступников. Но… такое… Даже ученики Тулкаса — Ингвион, без обид — не менялись под его влиянием так сильно. Уже словно и не эльда отчасти. Одно слово — Вознесшийся. Ты знал об этом?
— Уже несколько дней как, — Инголдо не стал отпираться, скупо улыбнувшись — с оттенком мрачной гордости на лице. Знали бы здесь присутствующие, что обсуждаемый Вознесшийся сейчас терпеливо ждет своего часа совсем неподалеку, согласно их с Аро плану, наверняка изумились бы еще сильнее. — Мы хотели, чтобы он впервые показался на будущих состязаниях на арене. Наконец верные отродью — а может быть и сам он — как следует наелись бы песка. Но Вайрэ сплела нити иначе. Что до твоих слов на счет его учебы, Миримвайв* — говорил уже и повторю вновь, если потребуется. Эктелион не потому у Лаурэ Переменчивого в учениках ходил, что был ему предан. Наставник сделал совершенно правильно. Взял все, что мог взять у наших врагов. После чего — пнул их в морду, — Аро, чуть распалившись, не сдержался в выражении. Впрочем, на то это и компания друзей была, чтобы говорить открыто. Дома об этом можно теперь было и не мечтать.
Если бы молодого принца попросили бы описать парой слов творившиеся на форуме этой ночью, уже после того, как безумие схлынуло, Нолдор и Ваниар сумели взять себя в руки, оказать помощь раненым и привести в чувство наиболее сильно попавших под удар, а затем принялись решать, что делать дальше… Наверное, самым подходящим из слов был бы «фарс». Еще замечательно подошли бы слова «Посмешище», «интрига», «вождение за нос», «насмешка над правосудием», «пыль в глаза». И другие эпитеты, которые передавали бы одну и ту же суть.
Нет, Аро отнюдь не отрицал той безупречной эффективности, с которой Феанаро, также как Эктелион, сумел встать стеной между взглядом голодной твари и жителями города. В этом — честь ему и хвала (Валар, принц не верил, что мог бы такое подумать). Нет, Инголдо лишь задавался закономерным вопросом. А откуда у «первенца» Финвэ такие возможности. Эктелиона то сама Элентари вознесла!
А самое то главное… Феанаро заявил, что у него есть некоторые идеи, как бороться с этой дрянью. Мол, именно они помогли князю и его приближенным не потерять рассудок в эту ночь. Это явно было правда — ни тени страха или помутнения рассудка от старшего «братца» не чувствовалось. Да и бледным Куруфинвэ назвать было нельзя. Выглядел, наверное, самым здоровым из всех собравшихся, словно для него нахлынувший ночью ужас был абсолютно привычен — все равно, что сходить в погреб за бутылкой прохладного вина!
Вот только откуда он знал, к чему именно стоило готовиться? Угу, разумеется. Разумеется Первый Дом, не доверяя возможному решению Суда Валар, готовился к Мелькору. И так уж получилось, что мудрейший князь точно знал, что Падший Вала не ударит своей мощью, а вот такую новую напасть пошлет.
Нет, вероятнее всего, Эктелион был прав в своих подозрениях, и отродье Мелькора самому Отцу Лжи не служило напрямую. Иначе, действительно, подозрений на себя навлекало бы куда меньше и куда больше работая тайком, исподтишка. Да и властолюбивость Феанаро отрицать было никак нельзя. Наставник прав — такой властью делиться не захочет даже с родителем. Но вот в союзе, пусть, быть может, и временном, и плодотворном сотрудничестве двух Темных Аро был практически уверен. Слишком уж как-то удачно получалось. Произошло нападение — и «первенец» Финвэ тут как тут, чтобы решить проблему. Словно парочка бурундуков из детской сказки, которые матушка читала в детстве, готовых по первому же зову поспешить на помощь другим животным.
Сомнительно. Мягко говоря. Особенно учитывая все остальное, связанное с Куруфинвэ Феанаро.
А главное… ата до сих пор ведь упрямо не желает верить, несмотря на все факты. Словно слепец, намертво отказывающийся принимать то, что свет Лаурэлин — золотой, а не зеленый.
Молодой принц устало вздохнул, запахнувшись в плащ и вновь погрузившись в слух — разговор шел дальше без него.
Нет, перемены, произошедшие с отцом в одну единственную ночь, Инголдо искренне понравились. Финвэ словно разом помолодел на много лет назад, действительно став именно тем великим королем-героем из легенд, что вместе со своей дружиной пробивал себе путь к западным берегам Эндорэ, дабы через море отправиться в благословенный край. Исчезла вечная печаль и усталость в глазах, точно и не было. Плечи распрямились, взгляд серых глаз вновь стал жестким и цепким. Словно опасность встряхнула Нолдорана. Вновь напомнила ему, что его народу нужен защитник и лидер.
В ту ночь Нолдор Короля увидели того, за кем они без колебаний могли бы пойти в бой — так. как Отрекшиеся готовы удавиться за своего князя.
Да что там… Арафинвэ ведь даже против формальных договоренностей с Феанаро, раз уж он вновь сумел пустить пыль в глаза, ничего так-то не имел. Пускай. Просто не стоит доверять до конца его советам, проверять каждую мелочь, которую отродье делает якобы для защиты Тириона — нет ли там лазеек на тот случай, если князю захочется спасти город еще раз?
А самое главное — стоит постепенно готовить собственную настоящую армию, которая в случае чего — сможет противостоять Черным Стражам и остальным. Армию, во главе которой будут стоять Вознесшиеся.
Увы… ата и слушать не желал доводы своего младшего сына, похоже, собираясь сотрудничать с «Князем Феанаро» для «защиты города и Валинора» вполне искренне. Словно и не было этих пяти лет!
Арафинвэ же, прекрасно понимавшего, что может даже не мечтать напрямую высказать все, что думает об этой ситуации и о Мелькоровом Отродье, только и оставалось делать, что держать язык за зубами, как и полагается верному сыну семьи и послушному наследнику.
Ну, хоть регулярные тренировки ополчения ата объявил, чтобы в случае, если враг появится в более материальной форме — дать ему отпор. Вместе с обучением, каким именно образом можно противостоять этой новой заразе. Уже неплохо.
Принц раздраженно сощурился. Пальцы Инголдо вновь заводили по извилистым дорожкам холодного металла, повторяя искусно сделанный на чашеобразной гарде узор.
С другой стороны, добрые вести принес дедушка. Пусть и с недовольством, явно просчитывая и понимая, во подобное дело легко может раздуться в настоящий лесной пожар, Верховный Король Эльдар признал правоту внука. Нолдор Короля должны научиться защищать себя — настолько эффективно, насколько они смогут. А еще Ингвэ беседовал с самим Владыкой Западных Ветров. Как оказалось, учитывая сложность ситуации и неблагонадежность половины Тириона, сам Сулимо давал добро на создание у Нолдор Короля чего то большего, чем просто ополочение — фактически, одобряя идеи Арафинвэ о начале настоящего войска! Вот уж чего Аро не ожидал так рано. Полагал, что Валар заинтересуется младшим сыном Нолдорана гораздо позже. Но судьба, похоже, в этот раз повернулась к золотоволосому полунолдо лицом!
Впрочем, во многом дедушка был, разумеется, прав. Подобное должно делаться в строгости, дисциплине и тайне. И под контролем, который не допустит, чтобы горячие головы все испортили, начав бесконечные стычки с Отрекшимися почем зря.
И, по счастью, у Аро был на примете такой кандидат.
Чуть повеселев, верный сын Индис вновь прислушался к разговору. Который постепенно приобретал крайне интересные оттенки — по мере того, как Нолдор и Ваниар все больше распалялись, дегустируя вино. Оно и не удивительно — после всего, что произошло сегодня, душа требовала необходимой разрядки.
— Эктелион, безусловно, молодец. Вот только то, что помимо него и других служителей Валар безопасностью Тириона и Альквалондэ будет заниматься еще кое-кто — боюсь все сведет на нет, — зло бросил еще один участник беседы. Высокий нолдо с серебристыми, как сияние Древа, волосами — крайне редкий для Нолдор цвет — и острым хищным лицом. Аро помнил его — один из завсегдатаев арены, который худо-бедно, но научился держать в руках меч, и при этом остался преданным королю. Готовый кандидат в будущие ученики Вознесшегося. — Никому не показалось странным, что уже второй раз за несколько дней первым, кто реагирует на произошедшее — это Первый Дом? Словно заранее знают, когда стоит появляться в нужном месте и в нужное время. Пора уже признать. Все эти пять лет мы позволяли Вражьей змее расти у себя под боком. И вот он итог! Я не понимаю, почему Нолдоран до сих пор бездействует.
Принц едва сдержался, волевым усилием давя улыбку.
Все-таки не одного его такие мысли посещали. Не сходилось тут кое что. Не сходилось. Аро рад был видеть, что остался не единственным зрячим в царстве слепых.
Впрочем, пока что излишне горячо. Арафинвэ прекрасно понимал, почему даже если бы ата прозрел и захотел бы задушить змею — он медлил бы. Сейчас, после пережитого, у некоторых исчез здравый смысл. Придется им немного болезненно напомнить. И объяснить, почему пока что стоит подождать с правосудием. До поры, до времени.
— Ринганаро**, — Ингвион, как и Аро, предпочитавший доселе слушать, чем говорить, успокаивающе поднял руку. После чего отпил из своего кубка, спокойно смотря на среброволосого. — Остынь. Я понимаю твое негодование, и — вы все здесь прекрасно знаете — не питаю ни капли любви к Первому Дому. Ни к Феанаро, ни к не к ночи упомянутому Лаурэфиндэ, ни к одному из его семейки или ближайших прихвостней. Но то, на что ты сейчас намекаешь — совсем другое. Многие наши собратья были обмануты этим отродьем Темного Валы. Они будут сражаться за него. Ты готов первым пролить кровь братьев? Нет, пока есть возможность — Благословенный Край не должен обагряться кровью братоубийственной войны.
— И как долго мы будем это повторять, ученик Астальдо Тулкаса? Пока в этой комнате все кресла не опустеют? — нолдо мрачно указал кубком на несколько пустовавших мест.
Воздух в зале резко похолодел, точно в залу ворвался ледяной ветер, дувший с Востока. Инголдо прикрыл глаза, стараясь успокоиться.
Он прекрасно знал, почему эти кресла пустовали. Пострадавшие во время нынешней ночи. Двое во время паники на улице. Еще один… сам. Беднягу, на месте глаз которого теперь зияли два окровавленных провала, забрали служители Эстэ в надежде исцелить его увечье.
— Или, быть может, я не прав? — Ринганаро все так же, в тихой мрачной ярости, осушил кубок. — Вот скажите на милость. Как так получается? Сначала — пожар в Альквалондэ. И оба сына Феанаро оказываются благородными спасителями. Что характерно — ни тот, ни другой от огня не пострадали. Затем — вновь. Князь благородный, словно заранее зная о случившемся, первым прилетает в Гавань, чтобы выказать соболезнование и оказать помощь. И вот теперь сегодня. И вновь у него находится ответ на неведомую напасть, с которой раньше никто, даже наши предки, прошедшие Поход, не сталкивались. А я у отца и деда уточнял. Никогда в Эндорэ они не видели и не чувствовали ничего подобного. Никто не понял, что делать. Никто, кроме Эктелиона и Феанаро. Но если первый стал избранным валиэ, то кто второй? Ведь не силой Ауле он защищал город. Сам говорил. У него «свои идеи». Что дальше? Дождемся, пока сиятельный князь еще раз нас всех спасет? Стоя над бездыханным телом Финвэ Нолдорана, скажем. После чего милостиво согласится принять бразды правления нами всеми.
Нолдо со злостью поставил кубок на подлокотник кресла.
— Король наш прав. Нам нужно восстанавливать свое ополчение. А потом — прекратить весь этот фарс с откровенной отравой, что сбежавший Падший использует в своих целях.
Собравшиеся слегка зароптали, перешептываясь и обсуждая сказанное. Над комнатой поднялся негромкий согласный гул, разрезанный спокойным и выдержанным голосом принца.
— Ты отчасти прав, Ринганаро. Отчасти.
Взгляды почти трех десятков пар глаз скрестились на спокойно сидевшем в своем кресле принце. Спина его была ровно выпрямлена вдоль спинки, руки спокойно лежали на подлокотниках.
Речь среброволосого Аро понравилась. И еще больше ему пришлось по душе то, что многие Ринга поддержали. Но все-таки осадить их слегка стоило — чтобы глупостей раньше времени не наделали.
— Ты прав в том, что в Валиноре на нашей груди давным-давно пригрелась змея, — сына Финвэ похолодел, сдерживая готовую излиться ненависть в себе. — И к сожалению, тогда, пять лет назад, или еще раньше, когда все только начиналось — это не пресекли. Не раскусили. За что теперь расплачивается весь наш народ. Потому что змея эта выросла. Превратилась в дракона огнедышащего. Грозить начала не только кому-то одному, но всем. И моему отцу тоже, пусть он никогда этого не признает. И этого дракона никакое ополчение не возьмет уже.
Золотоволосый отрицательно покачал головой, стараясь, чтобы голос его звучал размеренно, подобно тому, как разговаривал дед.
— Никакое ополчение там не справится — хотя тренировки с оружием в целом никогда не помешают. На Мор Тирит одних посмотрите. А не верите мне — то спросите Эктелиона, он в подробностях расскажет. Я вот наслушался. Да и остальные… конечно, отстают, но поверьте — нам и этого хватит. Потому что ата собирает ополочение, которое будет защищать свои дома и семьи, в случае, если произойдет нападение. Так, как это было в Эндорэ. А Мелькорово Отродье собирает армию, которая по его замыслу должна швырнуть к его ногам весь Эндорэ! Понимаете разницу? А это я еще ничего о ящерах его не говорю.
— Тогда что ты предлагаешь? — серебристые брови Ринга вопросительно поднялись.
— Нашу собственную силу. Нашу доблесть. И благословение Валар — подобное тому, что было даровано мне. — В этот момент двери залы распахнулись — в такт тому, как до адресата, стоявшего прямо за ними, долетело осанвэ Аро. — Вы сами видели сегодня, на что способна сила Элентари в верных ей руках.
Эльдар изумленно зашептались, немного передвигая кресла и освобождая проход высокой, уверенно идущей вперед крылатой фигуре.
Инголдо чуть улыбнулся, вставая настречу наставнику и пожимая ему руку. Что ни говори, но величественный крылатый силуэт, в который превратился сын Форменлинда, умел производить впечатление.
А Эктелион между тем продолжал.
— При всей опасности Феанаро, у него есть один крупный недостаток. Куда больше он полагается на собственные силы. И однажды это его погубит — потому что собственных сил окажется недостаточно.
— Наставник прав, — молодой принц расправил плечи, чувствуя, как сейчас все взгляды обращены к ним. — Да, друзья. Наша ошибка в том, что мы забыли. Эндорэ был диким краем, полным жутких тварей, что остались после владычества там Мелькора. Наши отцы и деды проливали свою кровь, чтобы добраться сюда. Что бы нам с вами не пришлось видеть подобного. Но оказалось, что этого недостаточно. Пока мы наслаждались гостеприимством Валинора, они плодились там, подобно кроликам! Ждали. Набирались сил. Запустили к нам змею, которая пригрелась в лучах Древ. На место старых отродий приходили новые. И вот теперь, когда их Владыка к ним вернулся, они нанесли удар. А значит — нам, сохравнившим преданность нашему королю и Валар, придется делать то же, что делали наши отцы и деды. Сражаться. И — да, я говорю это открыто! — перенимать сильные стороны наших врагов. Обращать их оружие против них же. На их силу должна встать наша сила. На их армию — наша армия. Не ополчение. Единый кулак, который сможет стать несокрушимым щитом на пути такого же, только черного. Если мы хотим победить, если желаем в итоге защитить то, что нам дорого, — Аро возвысил чуть дрожащий голос. — Нам придется готовиться к бою. И брать то, что делает нашего врага сильным — добавив к этому то, что делает сильными нас. Нашу преданность Валар. Но. Свой удар мы нанесем лишь тогда, когда будем готовы к этому. Не раньше.
Быть может, из уст молодого полунолдо эта речь и не звучала бы внушительно. Но огромные черные крылья с плывущими по ним звездами, обладатель которых возвышался, стоя за плечом принца, явно добавляли ему солидности.
________________________
* «Вольный ветер». Квенья.
** «Холодный огонь». Квенья