2023-11-25 05:50
Заложив крутой вираж, Сафирон начал плавно снижаться, кружа пережившим ночной бой Альквалондэ. Багровая Сулех не отставала от чёрного рамалоки, пристально всматриваясь в происходящее внизу. Малекит не сомневался — всё, что видит драконица, чьи глаза были куда острее эльфийских, она передавала своей всаднице с помощью осанвэ.
Отец Драконов и сам воспользовался этим же методом, буквально всматриваясь жёлтыми рептильими глазами своего напарника в раскинувшийся под ними город.
А посмотреть было на что. Особенно на бывшие деревянные окраины Гавани, от которых сейчас остались, по большей части, одни только головешки да обгоревшие остовы домов, что уродливо вырастали из чёрной, слегка расползшейся от обильных поливов водой земли, как будто руки нежити из старого отсыревшего кладбища в какой-нибудь Сильвании, близ замка Дракенгоф. Не хватало только парочки некромантов, которые эту самую нежить поднимали, да высшего вампира, лениво потягивавшего кровь смертных, что надзирал за ними. Широкое выжженное кольцо плотно окружило Альквалондэ, оканчиваясь примерно там, где дерево моряцких усадеб переходило в белый камень мостовых.
Король-Чародей поневоле досадливо поморщился, смотря на эту пакость. Слишком уж богато воображение нарисовало, что ощущали сгоравшие заживо Тэлэри — примерно тоже самое, через что прошёл он, в первый раз войдя когда-то в священное пламя Азуриана.
Нет, отвращения перед простым огнём он не испытывал никогда — глупо было бы ожидать подобного от кузнеца и оружейника. Что в прошлой жизни, что в этой. Но вот убивать — всё-таки любил не огнём, когда это было возможно, отдавая предпочтение клинку и магии. Ровно как и пытать. Огненная гибель и истязания предназначались для исключительных случаев. Для тех, кого повелитель Наггарота ненавидел по-настоящему — настолько, что был готов поступиться собственной подсознательной неприязнью. Здесь же врагами и вовсе не пахло. В самом худшем случае — подпевалы Ваниар и Ингвэ, подобного звания не заслуживавшие. А в лучшем — и вовсе потенциальные союзники и вассалы, в эту ночь познакомившиеся со всеми прелестями аутодафе.
Впрочем, остальному городу тоже досталось, хоть и куда меньше, чем его деревянной части. К примеру, сверху отчётливо было видно небольшое озеро, возникшее посреди Альквалондэ — заклинатели волн явно прорвали трубу, питавшую фонтан, чтобы пожар тушить было сподручнее.
А ещё на центральной площади пристальный взгляд дракона явно заметил не только эльфов. Впрочем, приземляться он планировал явно не там. Слишком большая толпа. Да и тесновато уже для двух не перестававших расти драконов, со временем обещавших вымахать ещё больше. Как и крылатые гиганты Мира-Что-Был, рамалоки росли, пока жили.
Лёгким движением поводьев поставив Сафирона на дыбы, Малекит направил напарника ближе к причалам и к стоявшим у них кораблям, на которых явно кипела работа — являясь для большинства Тэлэри вторым домом, сейчас лебеди-челны явно готовились принимать многих из тех, кто остался без дома первого. Первый из драконов Арды мягко, по-кошачьи, затормозил, приземлившись на одетую в камень набережную и слегка царапнув её когтями. Следом за тёмным эльфом с чешуйчатой спины Сулех спрыгнула его супруга.
— Мой князь. Леди Нерданэль, — дежуривший около трапа на «Индраугнир», рядом с которым опустились на землю всадники, нолдо в характерном доспехе Чёрной Стражи быстро приблизился к ним, приветствуя своих правителей.
— Какова ситуация, Синдофион? — с места в карьер начал допрос Малекит. — Про нападение я знаю. Что сейчас?
— Много погибших, — воин-изобретатель чуть нервно облизнул пересохшие губы. — Отнюдь не все сумели выбраться из огня, учитывая лёгшую на город кромешную тьму и духоту. Не всех успели вытащить. Многие выжившие получили ожоги и травмы. У местных целителей сейчас полно работы — и скоро из Тириона должны прибыть ещё. Ещё больше жителей осталось без крыши над головой. Наша команда помогает, чем может. Весть на Тол Мориост уже отправили, но нашим нужно будет время, чтобы подвести на кораблях всё необходимое. Принц Аэнарион уже распорядился.
По слегка бледному лицу Чёрного Стража было невооружённым глазом видно, насколько вся эта ситуация выбила его из колеи. Массовые смерти Эльдар, сопровождаемые массовым же бедствием выживших — впервые в Амане! А учитывая то, что вырос молодой нолдо на Благословенной Земле — это был, можно сказать, первый опыт.
Выглядел парень неважно. И это — Мор Тирит. Прошедший суровую во всех отношениях муштру Лаурэфиндэ, Махтана и самого Короля-Чародея. Н-да. Друкаю оставалось только догадываться, что сейчас творилось в городе с теми, кто не был закалён подобным образом.
Воистину, иногда у него получалось забывать, насколько невинной, можно сказать, детской психикой обладали местные жители по сравнению с его миром. Где даже в дни расцвета Ултуана, ещё до гражданской войны, первым подарком, что дарили сыну или дочери Нагарита при рождении, были меч и лук — на вырост. А уж в его собственном королевстве — и подавно.
Кстати о детях… Приятно было узнать, что в этой ситуации, когда первый аффект прошёл, и пришло осознание, его первенец явно не утратил возможности мыслить здраво. Однако поговорить что с Руссандолом, что с Моратором всё же стоило. Малекит хотел понять, как его сыновья перенесли то, что стало шоком для остальных.
— Где сейчас Аэнарион и Моратор? — золотые глаза вновь повернулись к Синдофиону.
— Первый принц на центральной площади. Вместе королём Ольвэ, Валой Оромэ и Майа Уинен. Насколько я слышал, от лица нашего Дома он пообещал помощь Альквалондэ. Что касается вашего второго сына, то он сейчас в каюте на «Индраугнире». Отсыпается после… сложной ночи.
Друкай в задумчивости кивнул, щурясь.
Глаза во время полёта не обманули. Охотник действительно был уже здесь. Вместе с посланницей Ульмо. И если присутствие последней было понятным — учитывая, что угрозе подвергся его народ, то вот Оромэ…
Одно из двух. Либо Охотник прибыл сюда по уже остывшему следу Мелькора, либо — напротив, вернулся после неудачной погони. В любом случае, устроившего побег пленника так и не поймали.
А вот Майтимо в очередной раз показал себя молодцом, сыграв в отсутствие отца на опережение, пока Ингвэ и Финвэ не примчались.
Они, разумеется, в любом случае приедут. И разумеется, их помощь примут. Даже если не брать в расчёт политику, Ольвэ не в том положении, чтобы отказываться — он согласится на все предложения о помощи по обе стороны баррикад. Но, во-первых, златовласки и их прихвостни уже ничего не смогут сказать в сторону присутствия здесь Первого Дома. А во-вторых, Тэлэри запомнят, кто был в городе прямо в момент нападения, а после — первым начал помогать. А кто — успел только к шапочному разбору.
Малекит в задумчивости перевёл взгляд на скрестившую руки на груди Нер, которая, сощурившись, осматривала город. Нижняя губа нолдиэ была слегка, почти незаметно прикушена — верный признак того, что медноволосая напряжённо раздумывала, явно колеблясь в выборе.
Князь Первого Дома догадывался, в чём этот выбор заключался. Личное явно боролось с долгом. Как любая женщина и мать, Нерданэль, вероятнее всего, сейчас неистово желала отправиться к своим детям, пережившим не самое безопасное время в своей жизни. Хотя бы к младшему. Но как княгиня и будущая королева, на которой лежала ответственность, как та, кого на этой стезе наставлял он сам — девушка не могла себе этого позволить. Долг требовал иного. А совесть требовала вдвойне — её дети были живы. Возможно, не всем семьям так повезло.
— Феанаро, — Нер на мгновение прикрыла глаза. Когда же она повернулась к мужу, то на Малекита уже смотрел спокойный, деловитый и уверенный в себе взгляд правительницы, думавшей о деле. Эльф подавил довольную улыбку. Как же выросла его девочка. — Предлагаю вот что. Я возьму обоих рамалоки и отправлюсь на остров. По воздуху доставить одеяла и прочие самые необходимые сейчас вещи будет куда быстрее, чем отправлять их на кораблях — или, того хуже, в повозках из Тириона. А потом займусь устройством раненых и погорельцев.
— Отлично, — Чародей на мгновение ласково сжал пальцы жены, прежде чем дать команду Сафирону следовать за медноволосой. — Я тем временем отправлюсь к Ольвэ. Посмотрим, что скажет высокое собрание.
— Если освободишься раньше — обними их за меня, — промелькнуло по осанвэ прежде, чем княгиня стремительным шагом направилась к ждущей свою всадницу Сулех. Чёрный рамалоки уже успел подняться в воздух, быстро набирая высоту.
— Не переживай. Сама их обнимешь вечером.
Друкай, как и собирался, быстрым шагом направился по улицам Альквалондэ, оставив Чёрного Стража охранять корабль.
Город кипел и гудел, даже не подобно разворошённому осиному гнезду — это сравнение было бы слишком мягким. Скорее уж подобно скавенской норе, из которой валом валят озверевшие от голода крысолюды. Улицы были полны сновавших туда-сюда Тэлэри. Одни несли скатки одеял, другие — брёвна и доски, явно собираясь возводить временные жилища. Третьи… третьи зачастую тащили на носилках раненых. А то и вовсе покрытые тканью тела — и что-то подсказывало Королю-Чародею, что под этими покрывалами сердца уже не бьются.
Первым пришельца заметил облачённый в лёгкие походные доспехи Охотник, повернув темноволосую, увенчанную шлемом голову с пылающими зелёным пламенем глазами. Несмотря на то, что сейчас воплощение Курноуса в этом мире был без своего коня и свиты гончих, он возвышался над толпой, подобно каменному изваянию не меньше, чем в два раза, беседуя о чём-то со стоявшим рядом Ольвэ.
Следом голову повернула пепельноволосая дева, что была облачена в открытую, полупрозрачную мантию, украшенную жемчугом и раковинами. Ниже пояса, спрятанного за узорчатой тканью, белоснежная бледная кожа заканчивалась — начинался переливающийся синими и зеленоватыми чешуйками хвост морской змеи, на котором Майа чуть покачивалась, но передвигалась не менее грациозно, чем на ногах.
Последними Малекита увидели уже эльфы. Удивительно, но взгляд Ольвэ даже в этот раз не выражал привычного сарказма и расчёта пополам с определённой доли неприязни по отношению к правителю Первого Дома — лишь вселенскую усталость пополам с болью. Майтимо же — рыжеволосый, перепачканный в саже и до неприличия бодрый для того, кто, по слухам, недавно вытаскивал раненых из горящих домов — первым поприветствовал отца, склонив голову и коснувшись пальцами его плеч.
— Я прилетел сразу же, как только узнал о случившимся, — нолдо сжал плечо сына, кивая остальным. — Нерданэль уже отправилась за самым необходимым на Тол Мориост. А в скором времени сюда прибудет и другая помощь.
— Я благодарен, Феанаро, — Мореход мрачно кивнул, смотря скорее сквозь друкая, чем на него. — Ты в очередной раз показываешь себя, как истинный друг нашего народа. А твой первенец, — впервые в голосе короля на памяти Малекита мелькнуло уважение по отношению к перводомцу. — Показал себя настоящим храбрецом, бросившись в огонь ради спасения других. Многие из наших обязаны ему своими жизнями. Как и тебе, Королева Русалок. И тебе, Охотник.
Правитель Альквалондэ на мгновение обернулся к подошедшему к ним Тэлэри, отдав несколько коротких распоряжений.
— Хотя боюсь, что шрамы от случившегося затянутся нескоро. Проклятие…
— Сколько? — задал вопрос былой повелитель Чёрной Башни, мгновенно поняв, о чём именно говорит Тэлэри.
— На данный момент насчитали около шести сотен, — ответила за среброволосого эльда Уинен. — Однако завалы всё ещё разбираются. И число это растёт. Но куда больше искалеченных и раненых. Многих, боюсь, придётся отправлять на исцеление в Сады Лориэна — на месте целители вряд ли что-то смогут сделать. Много сирот — детей вытаскивали из огня первыми. Что касается мёртвых — боюсь, они в Чертогах Ожидания надолго, пока их фэа смогут оправиться после столь жуткой смерти.
— Прими мои соболезнования, Владыка, — слова Малекита были встречены отрешённым кивком.
На циничный взгляд Короля-Чародея — всё могло быть куда хуже, учитывая число эльфов Альквалондэ, жившее в деревянных усадьбах. Начать с того, что большинство Тэлэри были либо в море, бороздя водную гладь на кораблях, либо в центре города, где ночная жизнь была не менее бурной, чем дневная. Оно и понятно — Гавань находилась на границах земель сумерек и светлого Валинора. Да и своевременно поднятая тревога свою роль скорее всего сыграла. Пусть и недостаточную: город всё равно врасплох захватили. Непуганые…
Можно смело заявить, что отделались настолько легко, насколько было возможно при общем уровне безалаберности и беспечности Валинора.
С другой стороны, ход мыслей Ольвэ и остальных всё ещё можно было понять. Вчерашнее, в сущности своей, открывало счёт погибшим на этой войне. Историческое событие, можно сказать. Особенно для тех, кто отвык от крови и битв.
Однако что-то подсказывало Отцу Драконов, что теперь многим придётся вспомнить былую доблесть. Стоило сказать Мелькору «спасибо» хотя бы за это. Возможно, теперь куда легче удастся уговорить Тэлэри, для начала, на создание стен и башен со светильниками вокруг Альквалондэ. Особенно, если это одобрит Уинен.
А вот за то, что Разрушитель избрал своей целью город, где находилось множество сторонников Короля-Чародея и двое его сыновей — разговор будет совсем иной.
— Вечером будет обряд. Нужно подарить тела погибших воде, — глухо произнёс Ольвэ. — Полагаю, ты и твоя семья там будете? Целую эпоху ничего подобного мы не проводили. И я надеялся, что так оно будет и впредь. Напрасно, похоже.
— Разумеется, — почтительно кивнул Феанаро.
— А ты ещё хотел отправиться на Восток, Куруфинвэ. Дурень, — неожиданно проворчал правитель, резко подняв прояснившийся было, налившийся неожиданной злостью взгляд. Словно слова, что витали над морем горя птицами, наконец сложились в осязаемую фразу.
Словно раздражение, копившееся долгое время, но никогда ничем не проявляющее себя, кроме разве что сарказма, наконец нашло выход, смешавшись с болью правителя, чьи подданные попали под удар.
— Вот чем подобное бы закончилось, мальчик. Огнём и пеплом — для всех, кто пошёл бы за тобой! Вот, к какой судьбе ты готовишь свой народ — и сманиваешь излишне наивных оболдуев из моих молодых, у кого излишнее шило в седалище. Вот чем все закончится, если ты, наконец, не возьмёшься за голову. Ты этого хочешь?
— Ты говоришь так, как будто это я напал на город, — ровно заметил друкай, приподняв бровь.
— Ты прекрасно понимаешь, что не это я сейчас имел в виду, — чуть раздражённо отмахнулся Ольвэ. — И как уже было сказано раньше — вам всем я благодарен. От своего лица и от лица Альквалондэ. Более того. Я скажу тебе, что ты отчасти был прав — когда вооружаться начал и вооружать своих. Мальчишкой ты предвидел то, о чём прошедшие Поход даже не догадывались. Молодец. Но вот остальное… Ничем, кроме нового пепелища, отплытие на Восток не окончится. Забудь об этом.
Среброволосый прямо посмотрел в немигающие золотые глаза. Дыхание говорившего в запале короля чуть сбилось.
— Ладно уж, пошли отца и Ингвэ к оркам. Старые лисы переиграли сами себя. Объяви себя королём нового народа, обоснуйся на облюбованном тобой острове. Держи оружие наготове — теперь нам всем придётся это делать. Но прекращай уже это безумие. Пока тебя, дурака, в лучшем случае действительно не признали Мелькоровым сынком и не упекли в Мандос вместо твоего мнимого родителя. А в худшем — пока по твоей милости не сгорели в огне все, кто в тебя верит.
Мореход глубоко выдохнул, покачав головой.
— Извини, Феанаро. Накопилось. Оскорбить тебя у меня желания не было. Однако… подумай над тем, что я сказал. А сейчас, прошу прощения, мне нужно заняться делами. Спасибо ещё раз за помощь, наш народ добра не забывает.
Поклонившись стоявшим рядом Айнур, Ольвэ покинул площадь собравшихся.
Отец и сын на мгновение переглянулись, после — проводив первого капитана Альквалондэ взглядами. А в одинаковых глазах обоих застыла едва заметная для остальных ирония.
— А я-то думал, что хотя бы случившееся его проймет, — послышался в голове чуть огорчённый голос сына. — Хороша благодарность, нечего сказать.
— Его и проняло. В том смысле, что он даже заявил, мол, мы были отчасти правы, — мысленно усмехнулся Малекит, сверля глазами спину удалявшегося. — Или ты ожидал, что один из эльда, в своё время уговоривших сородичей на поход в Валинор, воспылает идеей из него уйти даже после того, как ему в лицо бросили доказательство того, что Благословенный Край не безопасен? Что касается благодарности — её тебе молодые девы Тэлэри потом выскажут, сын. С глазу на глаз.
Майтимо ухом не повёл на подколку. Но эмоции, проскользнувшие в осанвэ, подсказали, что подобные планы у сына были.
Разумеется, о случившимся вчера нужно было говорить не с Ольвэ. А с капитанами. В особенности теми, чьи семьи отчасти пострадали во время этого нападения. Однако сказанное Мореходом в действительности можно было с уверенностью назвать победой. Если отбросить лишние эмоции, правитель Гавани, прекрасно понимая, что в случае чего — его народ одним из первых попадёт под удар, — дал добро на вооружение Тэлэри. Тем самым сделав работу Короля-Чародея по прививанию морским эльфам необходимых качеств и сманиванию их на свою сторону куда легче. Особенно в свете героического поведения старшего сына.
Восхитительное начало. Ингвэ и Финвэ оценят.
Тонкие пальцы нагини легли на предплечья князя и его первенца.
— Не стоит близко к сердцу воспринимать слова, продиктованные горечью, — мягко произнесла Уинен. — Поверь, Феанаро, и ты, Аэнарион. Многие жители Альквалондэ вам будут благодарны. К примеру, дети, которых ты, Руссандол, вытащил из огня. Как и мой господин, что покровительствует Тэлэри. Ваша семья — истинные друзья нашего народа и Обитателя Глубин.
— Я бы предложил установить в городе дозорные башни с нашими светильниками, — молодой принц скрестил руки на груди. — Вчерашняя ночь показала, что они вполне способны рассеять тьму. Не говоря уже о том, насколько внезапным было нападение. Я бы сказал, что это сыграло основную роковую роль. Что скажешь, ата?
— Полностью согласен. Да и сомневаюсь, что жители Альквалондэ станут возражать против этого.
Особенно теперь, когда один раз их уже врасплох застали. Что, по сути своей, и было главной причиной произошедшей трагедии. Ни дозорных, ни дежуривших наготове стражников. Тревогу — и ту Майтимо поднял, по большей части. Про то, какой бардак и паника, судя по тому, что он видел по дороге на площадь, и что успел рассказать Лаурэфиндэ, царил на улицах, Малекит предпочитал не думать. Любого коменданта крепости в Наггароте, допустившими такое, казнили бы. И хорошо, если быстро.
Впрочем, как показывает жизненный опыт, после первого горького опыта наивность имеет свойство уходить тем быстрее, чем горше была цена.
— Однако сегодняшние события показали, что за внешней стороной Пелори стало куда более опасно, чем было до, — мрачный голос Валы заставил Малекита вновь повернуть голову, встретившись с полностью зелёными, лишёнными зрачков и радужек глазами. — Айнур нужно расставить стражу на границах Амана. Но, Куруфинвэ, надеюсь, ты понимаешь, что случись что — ты и возводимый тобой город первыми окажетесь под ударом?
— Алдарон(1), — Король-Чародей чуть почтительно склонил голову по отношению к потенциальному союзнику среди Валар. — Полагаю, твои слова означают, что охота в этот раз была неудачной?
Тонкие губы Охотника слегка скривились, когда он согласно наклонил голову.
— За века заключения он не утратил способности морочить головы. Послал несколько собственных мороков в разные стороны света. На Юг, через море. Сюда. Мы с Тулкасом разделились, преследуя его, однако найти так и не смогли.
— И сколько у нас времени? — приподнял брови Король-Чародей, с неудовлетворением отметив, что весь погром в Гавани навёл не сам Мелькор, а всего лишь жалкая его тень для отвлечения внимания. Уже в который раз понимая, что желание обрести былые возможности в боевой магии перерастало в острейшую необходимость.
— Полагаю, достаточно. Сомневаюсь, что в ближайшее время Падший вернётся мстить — ему нужно восстановить собственные силы, — покачал головой Оромэ. — Но рано или поздно он вновь начнёт действовать. Не знаю уж, тайно или явно. Тёмный и его слуги в равной степени могут использовать силу копья и силу обмана. Однако, в любом случае, держи оружие и убеждения наготове. Порой сила воли и храбрость смертных и бессмертных может победить там, где бессильны оказываются возможности Айнур. Я же расставлю часовых в том числе и на Тол Мориост.
— Благодарю, — друкай уважительно склонил голову, коснувшись рукой сердца. Пусть и предпочёл бы более практичный совет, чем «будь твёрд в силе духа». — Но полагаю, что это не всё, что нам следует обсудить, Охотник. Приходи в мой дом через три дня на закате. Будем говорить. В том числе и о Мелькоре.
Если на аудиенцию к другим Валар, как правило, являлись в их чертоги, то Алдарон был другим. Вечный странник предпочитал сам приходить в гости, когда кто-либо просил о встрече. А обсудить было что, начиная с перспектив союза Охотника с остальными Айнур, что не желали замыкаться в одном лишь Амане, и заканчивая более прикладными и личными вещами.
Темноволосая голова слегка кивнула, принимая приглашение.
— Благодарю, — князь вновь повернулся к Уинен. — Теперь же, прежде чем заняться другими делами, я бы хотел поговорить с теми из детей Альквалондэ, кто потерял родителей в эту злополучную ночь. Думаю, что у меня больше других шансов ободрить тех, кому теперь суждено расти какое-то время без матери. У меня в этом достаточный опыт.
Пальцы тёмного эльфа за спиной чуть сжались.
А заодно он сможет сказать малышам несколько важных вещей. Когда мальчики и девочки подрастут и захотят рассчитаться с убийцей отцов и матерей — они будут знать, к кому обращаться за силой, умением владеть оружием и возможностями.
— Рион.
— Ата? — внимательные золотые глаза медноволосого повернулись в сторону отца.
— Когда закончим здесь, я хотел бы поговорить с тобой и Моратором с глазу на глаз.
Что ни говори, но у мальчишек сегодня был, можно сказать, первый бой. Не говоря уже, что массовая гибель других Эльдар свой отпечаток вполне могла оставить. Малекит имел все права немного поволноваться за сыновей. Немного и в меру, да.
_______________
1 — «Король Лесов». Квенья.